Бьёрн Магнуссон

Глава 10 В погоне за силой.

Вечером двадцать пятого октября уставшие слизеринцы валялись на кроватях. Спать ещё было рано, поэтому каждый, занимался чем хотел. Бьёрн читал книгу об истории дуэлей, которую ему дал на время Флитвик. Нотт и Мальсибер пускали друг другу самолётики и с помощью магии, пытались перехватить управление друг у друга. Снейп закрылся балдахином и тоже что-то читал по зельеварению.

Нотт хитро посмотрел сначала на Бьёрна, а потом на Мальсибера. Снейпа юный аристократ привычно оставлял без внимания. Поймав самолётик, Джефри отложил его в сторону и торжественно сказал:

— А ведь скоро Хэллоуин. Желательно придумать что-то интересное и полезное для поднятия нашего авторитета на факультете. Об этом надо озаботиться с самого начала.

— Лучше признайся, — ухмыльнулся Мальсибер. — Ты что-то придумал, а нас хочешь вовлечь в свою затею?

Нотт довольно улыбнулся, подпрыгнув на кровати.

— Конечно, я всё уже придумал. Можно заказать на Косой аллее гигантский торт в форме тыквы. Его анимируют чарами, он будет издавать странные звуки и светиться в темноте. И ещё рассказывать страшные истории, пока его ешь. Если мы скинемся по двадцать галеонов, то его доставят в Хогсмид. Правда придётся просить старшекурсников принести торт сюда и сюрприза не получится. Эх, похоже, неважная идея, — загрустил Нотт.

— С доставкой я помогу, — Бьёрн, который в начале разговора больше читал книгу, чем слушал, перевернулся на кровати и посмотрел на Нотта. — Мой эльф принесёт без проблем. И деньгами я готов поучаствовать. В общем, поддерживаю твою идею, Джефри.

— Я тоже согласен, — кивнул Мальсибер.

Нотт заулыбался, а потом кивнул в сторону четвёртой кровати:

— А этого берём в долю?

— Эй, Северус, — Бьёрн вытянул руку к логову спрятавшегося Снейпа, и балдахин раскрылся сам собой. Кричать человеку с задёрнутым пологом было бесполезно, потому что магия глушила звуки.

— Северус! — ещё раз позвал Магнуссон. — Ты слышал, что Джефри предлагает?

Снейп отрицательно покачал головой, и Бьёрн, несколькими фразами, объяснил идею Нотта.

— У меня нет денег, — сквозь зубы отрезал Снейп. — А даже если бы были. С чего я должен тратить их на ваши развлечения?

— Ты сможешь, кусочек отнести той рыженькой с Гриффиндора, — хмыкнул Бьёрн. — Лили, кажется?

Лицо Снейпа стало ещё мрачнее.

— Я же ответил, у меня денег нет!

— Скажи Северус, сколько стоит флакончик «Бодроперцового» зелья? — задумчиво спросил Бьёрн.

— Четыре сикля, — тут же ответил вместо него, Мальсибер. — Я точно знаю. Мать всегда его покупает осенью на случай простуды.

— Значит, в стандартном оловянном котле можно сварить литра три, — начал считать Бьёрн. — Это примерно восемьдесят пять флакончиков. Нас на факультете семьдесят человек, включая декана. То есть если сварить целый котёл «Бодроперцового», он обойдётся примерно в двадцать галеонов. В общем, слушай, Северус, — улыбнулся Бьёрн Снейпу. — Я покупаю ингредиенты и подарочные флаконы, с красивой упаковкой. Ты варишь зелье и фасуешь его по коробочкам. Я иду и проверяю качество продукта у мадам Помфри, а потом добавим к тыкве, как подарки для всех наших. Осень, от простуды точно пригодится. А торт в таком случае будет уже от всех нас. Это твой взнос, вроде как двадцать галеонов, только в виде зелья. Ну что, согласен?

Снейп открыл было рот, чтобы отказаться, но мысль о подарке для Лили мелькнула в его глазах, и он даже закрыл себе рот рукой.

— Согласен, — наконец, выдавил Снейп. — Только ингредиенты заказывай не у Малпеппера, а в «Слизень и Джиггер». У них качество лучше и цены не такие высокие.

Бьёрн только кивнул. Он, конечно, понимал, что если суммировать стоимость ингредиентов, флаконы в праздничной упаковке и доставку в Хогвартс, то работа Снейпа никак не могла сойти за двадцать галеонов. Но привлекая Северуса к общему делу, Магнуссон тем самым, давал Снейпу возможность сохранить лицо и заявить о себе, как о будущем талантливом зельеваре. И хотя Северус был неприятен Бьёрну, как человек, но это не значило, что его нельзя было использовать, к своей выгоде, как зельевара.

На следующий день Бьёрн попросил Типли отправиться на Косую аллею и купить рог двурога и корень мандрагоры. Остальное у Снейпа было своё. Уж где он достал необходимое, Магнуссон не спрашивал. Если сказал что есть, значит — есть. А там, утащил ли Снейп нужное в теплицах у мадам Спраут или выменял на что-то у лесника, Бьёрну было неважно. Лишь бы Снейп не испортил зелье. Но тот сердито процедил, что простейшие составы, навроде «Бодроперцового», он варил ещё дома, когда помогал матери.

***

Альбус Дамблдор отправил «Патронус» в Больничное крыло к мадам Помфри. Через полчаса она уже была у него в кабинете.

— Присаживайся, — улыбнулся директор. — У меня к тебе необычная просьба, Поппи.

— Я слушаю тебя Альбус, — присела на стул медик и сложила руки на колени.

— На Гриффиндор в этом году поступил один мальчик. Его зовут Римус Люпин. Дело в том, что его в детстве укусил оборотень.

— Что?! — вскочила мадам Помфри, чуть не опрокинув стул. — Дамблдор, ты с ума сошёл? Здесь же дети! Ты хоть представляешь, что с ними будет, когда Люпин перекинется ночью в спальне первокурсников?

— Конечно, представляю, — хмыкнул Альбус. — Кровавое пиршество будет. Только истинные оборотни способны контролировать себя в волчьей ипостаси.

— Как ты можешь так легко об этом говорить? Убирай своё чудовище из Хогвартса, — закричала медсестра. — Тёмным тварям не место среди детей!

— Спокойней, Поппи, не волнуйся ты так. Римус не чудовище и не тёмная тварь, — расстроенно покачал головой Альбус. — Он всего лишь маленький ребёнок с трудной судьбой.

— Это пока обращённый не попробовал человечины, — не хотела отступать мадам Помфри. — Да и как ты собираешься его контролировать?

— Мальчик опасен только во время полнолуния, — серьёзно ответил Дамблдор. — Это всего одна ночь в месяц. Да, он будет неважно чувствовать себя несколько дней до и после, но это легко можно компенсировать тонизирующими зельями. По крайней мере, пока он маленький.

— И где ты предлагаешь его прятать в эту ночь? Надеюсь, не в Больничном крыле?

— Конечно, нет, – Альбус даже удивился. — Раньше я на день отправлял его домой, потому, что то место, где будет находиться мальчик в полнолуние, ещё было не готово. Однако сейчас всё в порядке. На окраине Хогсмида я выкупил старый, заброшенный дом и хорошо его укрепил. Недалеко от замка я перенёс из Запретного леса Дракучую Иву, в корнях которой начинается подземный ход в этот дом. Остановить её ветки можно, нажав на маленький сухой сучок. Иначе она переломает кости кому угодно, даже оборотню. В этот раз я отведу в хижину Римуса сам, но боюсь, что не смогу понять, насколько приемлемым будет его состояние потом, когда луна пойдёт на убыль. Мне жалко мальчика, Поппи, — снова вздохнул Дамблдор и посмотрел в глаза медику. — Он ведь ни в чём не виноват. Люпин — несчастная жертва, а не монстр.

Мадам Помфри хмуро смотрела на Альбуса, но видела только неприкрытую тревогу и жалость к ребёнку.

— Я поэтому взял его в Хогвартс, Поппи, — Дамблдор продолжал давить на чувство сострадания мадам Помфри — Здесь мальчик сможет встретить настоящих друзей и не будет себя чувствовать отвергнутым обществом волшебников.

— Мордред с тобой, — сдалась наконец медик. — Я помогу тебе. Буду каждый месяц водить его сама и контролировать его состояние. Но если он вырвется на свободу, то клянусь Мерлином, я первая пущу в него «Аваду», так и знай.

— Конечно, Поппи, — серьёзно посмотрел на неё Дамблдор. — Жизнь и здоровье детей, превыше всего. Тут я с тобой полностью согласен. Зато представь, какой ты фурор произведёшь в научных кругах, если нам удастся избавить его от влияния луны. Возможно, он станет первым из укушенных, кто сможет победить своего внутреннего зверя.

Помфри с сомнением покачала головой.

— Ты же прекрасно знаешь, Альбус. Истинные оборотни, или по-другому — рождённые — это магические существа. Как вейлы, кентавры, великаны и прочие. А обращённые вследствие укуса — это попавшие под проклятье обычные люди. У них нет никакого внутреннего зверя. Именно спящее в крови проклятье заставляет их превращаться в тварей. Такое чудовище, без всяких сомнений, загрызёт своих мать, отца, детей. Поэтому обращённых называют тёмными тварями, а со временем, молва стала их ассоциировать с настоящими оборотнями. Но раз ты твёрдо решил провести свой эксперимент, я прошу только позаботиться о безопасности других детей.

— Конечно, — кивнул Альбус. — Думаю, что никто, кроме нас двоих, не должен знать о природе мальчика до самого выпуска.

Они посидели минуту, раздумывая каждый о своём. Из окна подул ветерок, растрепав лежавшие на столе бумаги.

— Ладно, пойду я, — очнулась от тяжёлых мыслей мадам Помфри. — Великий Мерлин, что только не случается в Хогвартсе. — В последний раз, покачав головой, женщина ушла к себе.

— Фух, — облегчённо выдохнул Дамблдор и довольно откинулся в кресле.

Помфри была очень упряма и в своей вотчине не терпела авторитетов. Но Дамблдор знал подход к школьному целителю и беззастенчиво пользовался её добротой. Стоило только расписать, как жалок и несчастен маленький оборотень, как медсестра тут же загорелась ему помогать несмотря на вполне действительную опасность. Вызвав домовика, Альбус приказал принести ему чай и мармелад. Следовало обдумать ещё несколько идей.

***

Хэллоуин на Слизерине отмечали с размахом. Старшекурсники украсили гостиную, принесли сливочное пиво из Хогсмида, а для декана заказали на Косой аллее «Старое Огденское» и жестяную коробочку засахаренных ананасов. Многие студенты знали слабость Слизнорта к этим сладостям, чем периодически пользовались.

Бьёрн и его соседи установили в самом центре гостиной огромный торт-тыкву. Та строила всем злобные гримасы, рычала и сверкала потусторонними огоньками. Вокруг неё поставили подарочные коробочки с «Бодроперцовым» зельем и на каждой была написано: «Любимому Факультету от первокурсников 1971».

После ужина весь Слизерин собрался в гостиной, пришёл и декан. Бьёрн попросил домовика поухаживать за всеми, и счастливый Типли мелькал везде. То, подливая в бокалы напитки, то, подкладывая кусочки праздничного торта. Подарки вызвали живейший интерес у всех, а когда студенты узнали, что зелье было проверено и получило одобрение у мадам Помфри, то от подарка не отказался никто, даже Слизнорт. А когда декан узнал, что зелье сварил первокурсник, то долго разглядывал Снейпа и восхищённо качал головой. Правда, носатый полукровка и тут умудрился всё испортить, выдавив сквозь зубы, что ни в чьём признании не нуждается. И хотя он бурчал это себе под нос, но, к его несчастью, Слизнорт обладал хорошим слухом и типичной для слизеринца, злопамятностью. Он сделал вид, что ничего не слышал, но смотреть доброжелательно на Снейпа, тут же перестал.

На следующий день после факультетского праздника Бьёрн выловил своих знакомых и подарил по флакончику обоим. А чтобы остальным не было обидно, ещё два, торжественно вручил Римусу и Питеру.

— А ты что такой бледный? — Бьёрн удивлённо посмотрел Люпина. Остальные ребята тоже стали с тревогой его разглядывать.

— У меня наследственное заболевание, — натянуто улыбнулся Римус. — Раз в месяц плохо себя чувствую. Мадам Помфри обещала за мной приглядывать в этот день. Примерно третьего декабря, если судить по ощущениям, — он неосознанно передёрнулся.

— Это не заразно? — Питер постарался незаметно отодвинуться от Римуса подальше.

— Только в этот день, — хмыкнул Люпин. — Поэтому я буду проводить его в одиночестве, под контролем мадам Помфри.

— А может, выпить «Бодроперцового» и всё пройдёт? — предложил Бьёрн.

Лицо Люпина скривилось на мгновение, и он неосознанно передёрнул плечами:

— Я ещё не встречал таких зельеваров, что способны сварить эликсир от моей проблемы.

— Не кисни, Рем, — хлопнул его по плечу Джеймс. — Мы что-нибудь придумаем. Да и нужный зельевар, рано или поздно, найдётся. Это магия, приятель. Для неё нет ничего невозможного!

Последние слова он выкрикнул слишком громко, чем вызвал недовольство пролетавшего мимо привидения.

— Чего вы так раскричались, молодой человек? — сердито напустился на Джеймса, Почти Безголовый Ник. — Это обитель знаний, а не стадион для квиддича.

— Извините, сэр, — излишне почтительно поклонился Джеймс, пряча лукавую улыбку. — Я только сказал, что для магии нет ничего невозможного.

— Эх, молодость, — хмыкнул невесело призрак. — Если бы всё было так... Я бы не мучился до сих пор с почти отрубленной головой, а как все нормальные призраки, гордо носил бы её в руках или держал подмышкой.

В этот момент его голова оторвалась от шеи и повисла на тоненьком лоскуте прозрачной эктоплазмы.

— Фу! — заорали все первокурсники, а призрак довольно хохотнул и улетел сквозь стену.

— Вот же любитель плохо пошутить, — недовольно скривился Питер.

— Это вы ещё на Пивза не нарвались, — хмыкнул Бьёрн.

— Слышали про него, — хихикнул Сириус. — Он, говорят, водой может облить или мелом обсыпать.

— Ага, — подтвердил Магнуссон. — Только наше факультетское привидение — Кровавого Барона, полтергейст боится. Поэтому слизеринцев не трогает.

— А почему его так зовут? — удивлённо спросил Питер.

— Да он весь обляпан кровью, — ухмыльнулся Бьёрн. А так, даже не знаю. Я не интересовался его историей. Я в основном про заклинания читаю.

За этими разговорами они дошли до Большого зала и отправились каждый к столу своего факультета.

Время до рождественских каникул пробежало незаметно. Бьёрн с помощью окклюменции, стал осваивать знания ещё быстрей. По Чарам он успел выучить теорию за все семь курсов, но сил применить что-то выше третьего, по-прежнему не хватало. Правда, во сне ему запомнился один ритуал усиления источника и укрепления магических каналов, который проходили его предки в этом возрасте, и Бьёрн решил его провести во что бы то ни стало. Ритуал был сложен и даже опасен. Чем сильнее противник, участвующий в ритуальном поединке, тем выше была награда.

— Запомнили, — строго посмотрела профессор Макгонагалл на детей, уезжающих домой на праздники. Среди них был и Магнуссон. Все внимательно слушали декана Гриффиндора.

— Никакого колдовства на каникулах! — продолжала Макгонагалл. — Ваши палочки отслеживаются Министерством Магии и в случае нарушения, вас могут отчислить.

Конечно,не все понимали, что её грозные слова относятся только к магглорожденным или полукровкам, живущим среди простых людей. Но тем не менее более родовитые дети, собирались воспользоваться её требованиями, чтобы не заниматься ещё и на каникулах.

В купе сидели той же компанией, только Вега предпочла ехать с подружками в другом вагоне.

— Бьёрн, — серьёзно посмотрел на него Поттер, раскладывая на столе игральные карты. — Скажи, пожалуйста, как ты относишься к Снейпу? Этот тип неуважительно отнёсся к нашей компании. Не то, что было очень обидно, но…

— А мне поведение этого слизняка показалось весьма оскорбительным, — прервал его более несдержанный Сириус. — Извини, Бьёрн. Мы ему значит, привет, Северус, говорим. А он в ответ скорчил такую морду, будто под ногтями грязь какую разглядывает! Отвернулся гад молча и мимо прошёл. Да за подобное пренебрежение и на дуэль вызвать можно!

— А что ж не вызвал? — поддел его Бьёрн.

— Дуэли в Хогвартсе запретили, — вздохнул Блэк. — Можно на отработки влететь.

— Да делайте с ним, что хотите, — Бьёрн безразлично пожал плечами. — Я несколько раз Снейпу помогал, не скрою. Даже от ваших старшекурсников спас. Но в ответ, и простого «спасибо» не услышал, а наоборот, требование не вмешиваться в его дела. Так что, если вы решили проучить носатого засранца, я спасать его не нанимался. Снейп за эти полгода прекрасно дал понять, что ему никто из друзей не нужен.

— Он только к своей подружке бегает, чем Джеймса ещё больше раздражает, — сдал друга Сириус.

— Ой, ну не надо придумывать лишнее, — шутливо пнул его Джеймс. — Хотя да. Лили с нашего факультета, а общается с этим... этим, — он даже не нашёл слов, чтобы выразить своё возмущение.

— Счастливым соперником за её внимание? — засмеялся Бьёрн.

— Ой, вы достали, — закатил глаза Джеймс. — Она меня терпеть не может, а дружит только со Снейпом. Давайте уже в «подрывного дурака» играть.

Он первый схватил карты и спрятал за ними порозовевшие щёки.

В семь вечера поезд прибыл в Лондон, и друзья распрощались. Джеймса сразу забрали родители, а за Блэками пришла Беллатриса. Она дружелюбно кивнула Бьёрну, взяла за руки Сириуса и Вегу, а потом мгновенно трансгрессировала сразу с обоими детьми. Бьёрн восхищённо покачал головой. Освоить аппарацию было его мечтой, но Флитвик сразу объяснил, что этому учатся только на последних курсах, да и то, далеко не всё. А уж для того чтобы перемещаться пусть даже с маленькими, а потому и лёгкими детьми, надо обладать серьёзной магической силой. Но видимо, с этим у симпатичной Беллатрисы Блэк проблем не было.

Бьёрн объявил декану, что едет в приют, хотя сам, туда не собирался. Он перед каникулами отправил сову Тому в «Дырявый Котёл» и договорился о комнате. Поэтому, как только очередь перед каминами на платформе девять и три четверти, немного поредела, он тоже кинул под ноги летучий порошок и негромко сказал:

— «Дырявый Котёл!»

Бьёрна тут же закружила магия перемещения и через некоторое время, он вывалился из камина в кабаке, в последнюю секунду успев притормозить, а не растянуться на полу во весь рост. Наложив на себя «Очищающее» заклинание, Бьёрн, улыбаясь, подошёл к стойке и положил на стол мешочек с галеонами.

— Здравствуйте, Том. Вот деньги. Сразу за проживание и питание.

Бармен тут же сгрёб золото за стойку, а взамен положил ключ.

— Твой номер, малыш. Заселяйся. Завтрак, обед и ужин. Заказывай когда хочешь. Можешь спускаться в зал или звать моего домовика прямо к себе в номер.

— Спасибо, — кивнул Бьёрн, забирая ключ. — Я уеду на два-три дня, не переживайте. Приют навещу, или к однокурсникам напрошусь в гости.

Том кивнул, и тут его отвлёк очередной посетитель. Магнуссон поднялся к себе и заказал ужин. Своему домовику в этот раз, Бьёрн приказал оставаться в Хогвартсе, так как он мог помешать Магнуссону в проведении ритуала. Во сне говорилось, что помощь только всё испортит.

Бьёрн вышел из бара на волшебную улицу и неторопливо направился по тротуару, разглядывая празднично украшенные витрины. Зашёл в аптеку и прикупил себе набор необходимых зелий для предстоящего ритуала. Осталось только найти проводника и хотя Бьёрну, не хотелось рисковать, но преимущества от прохождения ритуала именно сейчас, были слишком серьёзными. Стать сильнее и изучать более сложную магию, было необходимо. Магнуссон чувствовал, что время неумолимо бежит вперёд, и с каждым днём, непонятное чувство опасности, становится только сильнее.

Поэтому Бьёрн поглубже натянул капюшон, наколдовал завесу на лицо и шагнул мимо указателя «Лютный переулок». Сжимая палочку в рукаве, он настороженно двинулся вперёд. Рабастан Лестрейндж рассказывал, что в «Борджин и Бэркс» можно с хозяином договориться не только о покупке каких-то запрещённых вещей. Борджин выступал посредником во многих торговых операциях, что находились на грани закона, а часто и за его пределами. К Магнуссону, уверенно шагавшему в чёрном плаще с капюшоном, никто не пристал, и Бьёрн без приключений добрался до нужного заведения. Скрипнула входная дверь, раздался негромкий звон колокольчика, и он очутился в довольно уютном пусть и мрачном магазинчике.

— Здравствуйте, мистер Борджин, — поприветствовал старика Магнуссон и скинул капюшон. — Мне порекомендовал обратиться к Вам один из детей священных двадцати восьми, из рода двенадцатых в списке.

— И что Вам нужно, молодой человек? — хрипло спросил старик. — Я всего лишь скромный торговец магическими страшилками. Хотите «Поющие кости»? Или вот свежая «Рука Славы»?

Бьёрн, улыбаясь, покачал головой и, сосредоточившись, ударил своей способностью очаровывать. Борджина слегка повело, его глаза почти сошлись на переносице.

— Мне нужен проводник, хорошо знающий лес Дин и его магическую часть, — спокойно сказал Магнуссон, определив, что старый волшебник находится под действием магии.

Борджин внезапно для себя, начал рассказывать, всё, что знал. Мальчик внушал доверие, к тому же он уточнил, что пришёл от кого-то из Лестрейнджей, а значит, проблем у хозяина лавки не будет.

— Лучший проводник в лес Дин — это оборотень и я как раз знаю одного такого, — ухмыльнулся старик. — Заключаем магический договор прямо здесь. Я выступаю гарантом. Устроит?

— Оборотень? С сомнением протянул Бьёрн. — А он ночью не попытается меня сожрать?

— Истинные обращаются, когда сами захотят, — хрипло засмеялся старик. — К тому же он будет связан магическим контрактом. Репутация, молодой человек, часто дороже золота. А вдруг клиент отставит посмертное письмо, в котором растрезвонит на всю страну? Тогда оборотню лучше самому пойти повеситься или бежать из Англии. Найдут и убьют свои же.

— Хорошо, — кивнул Бьёрн. — Сколько это будет стоить?

— Двадцать галеонов проводнику и пять мне, как посреднику и гаранту сделки.

Магнуссон начал доставать золото, а Борджин вызвал домовика.

— Найди Фенрира Сивого и, если он согласен, перенеси сюда, — приказал старик.

Эльф молча поклонился и исчез.

— А скажите, сэр, — улыбнулся Бьёрн. — У Вас есть какие-нибудь интересные книжки?

Старика снова шатнуло от магического удара, и он заторможенно потряс головой. Затем вытащил палочку и, не обращая внимания на настороженно наблюдающего за ним мальчика, заколдовал входную дверь.

— Пойдём, покажу, что у меня есть. Если что-нибудь понравится, говори, я назову цену. Только руками не трогай без защиты, — он мотнул головой в сторону стола, на котором лежали перчатки из драконьей кожи. — Большинство книг имеют защиту или вообще прокляты.

Старик подробно рассказывал обо всём, что находилось в лавке, уже не обращая внимания на возраст мальчика. «Наверное, вечером мне будет опять плохо, — решил Бьёрн. — Надо поскорей заканчивать».

Разглядывая представленные книги, Магнуссон только удивлялся, сколько же всего придумали маги, чтобы извести врагов. Здесь были толстые фолианты проклятий, с разными злокозненными заклинаниями и описаниями изуверских ритуалов. Химерология, некромантия, демонология и многое другое, одинаково запрещённое в разных странах. В итоге Бьёрн отобрал несколько книг по боевой легилименции, высшей трансфигурации, имевшей ту же направленность, и рунам, похожим на те, что уже изучал во снах. Книга по рунологии была наиболее толстой, и Бьёрну пришлось применять магию, чтобы донести её до стойки.

Борджин внимательно осмотрел книги и только хмыкнул.

— А я-то думал, ты сразу схватишься за чёрномагические проклятия или труды «Герпия Злостного».

— Это всё есть в Хогвартсе, — весело отмахнулся Бьёрн, отчего старик чуть не сел мимо стула.

— Я шучу, сэр, — испугался Магнуссон, за здоровье выпучившего глаза Борджина. — Нет там таких книжек, по крайней мере, в доступе для первокурсников.

— Кхе-кхе, — нервно рассмеялся старик. — Шутник, мантикору тебе в гости.

— Сколько это будет стоить? — показал Бьёрн на книги и слегка надавил магией.

— Три, нет. Две сотни галеонов, — побледнел хозяин лавки. — Да что за вечер? Голова разболелась. Старею, что ли? — вполголоса бурчал Борджин.

Бьёрн снова достал из сумки требуемое количество золота и отлевитировал книги к себе.

В этот момент раздался настойчивый звонок дверного колокольчика, и внутрь вошёл здоровенный молодой мужчина, а сзади него семенил эльф.

— Ляжки Морганы, Борджин! — Твой домовик говорит, что есть дело, в сам не может перенести меня сразу в магазин? Мы с ним уже двадцать минут топчемся на пороге твоей лавки. Если бы ушастый уродец не выдернул меня аж из Хогсмида, я бы давно ушёл. А так, надеюсь, ты прикажешь ушастому вернуть меня назад, как закончим. Меня, между прочим, в Кабаньей Голове, такая красотуля ждёт!

— Не тараторь, Сивый, — оборвал его старик. — У господина волшебника к тебе дело есть. Ему проводник в лес Дин нужен. В магическую его часть, — многозначительно нахмурился Борджин.

Только сейчас заметив Бьёрна, Фенрир удивлённо уставился на подростка, который хоть и был крупным для своего возраста, но никак не походил на взрослого.

Сивый даже опешил на секунду.

— Пацан. Ты хочешь, чтобы я отвёл тебя ночью в лес Дин, да ещё в магическую часть? Ты с ума сошёл? Тебя ж сожрут, как индейку на Рождество. Да ты просто замёрзнешь там ночью!

— Мне нужен проводник, который отведёт меня туда, а на следующее утро заберёт, — Бьёрн холодно посмотрел на Фенрира. — Если вы согласны, мистер Сивый, то давайте подписывать контракт. Если нет, я найду другого проводника, не настолько опасающегося за моё благополучие.

Фенрир удивлённо перевёл взгляд на Борджина, но тот был совершенно спокойным.

— Вот же детки пошли. Ну, хорошо, — почесал затылок Фенрир и внезапно оскалился полной острых зубов пастью. — Только если утром я не найду тебя на указанном месте, то буду считать договор исполненным. Собирать твои косточки по лесу, я не буду.

— Я согласен, мистер Сивый, — вежливо наклонил голову Бьёрн, ничуть не испугавшись демонстрации частичного превращения.

Борджин, как и говорил, выступил гарантом, скрепляя магический контракт. Через три дня Фенрир обещал встретиться с Магнуссоном возле «Дырявого Котла» и переместиться порталом в лес Дин, где он проводит Бьёрна в магическую часть. На следующее утро Фенрир возвращается на то же место и ждёт там мальчика не более трёх часов. Если Бьёрн не приходит, значит, договор считается исполненным. Если возвращается, то они вместе выбираются из леса и порталом перемещаются обратно.

Бьёрн подписал договор «Кровавым пером», гарантирующим исполнение контракта. Фенрир сделал то же самое, а Борджин произнёс необходимые заклинания. Свиток разлетелся на три части, и каждый взял свою. Магнуссон оставил Борджину мешочек с оплатой, которую тот сам передаст оборотню после закрытия контракта. Свитки у каждого сгорят, и это будет означать, что договор исполнен.

Через три дня Бьёрн оставил в гостиничном номере всё, кроме палочки, попрощался с Томом и вышел через заднюю дверь. Привалившись к кирпичной стене, его уже ждал оборотень.

Бьёрн подошёл к мужчине, Сивый схватил мальчика за плечо, и они исчезли в портальной воронке. Переместившись, Бьёрн и оборотень оказались в дремучем лесу. Снега было так много, что Фенрир немедленно провалился по пояс. В тот же миг в его теле произошли какие-то изменения, и на снег он выскочил, уже частично перекинувшись. Теперь снежный наст под ним не проваливался, правда, на человеческие, его следы уже совсем не походили.

— Идём, — рыкнул оборотень и быстро двинулся вглубь леса.

Бьёрн заранее купил себе специальную обувь и легко заскользил вслед за проводником. Они двигались несколько часов без остановки, когда Магнуссон почувствовал неуловимое изменение магического фона.

— Добро пожаловать в волшебный лес Дин, — сплюнул на снег Фенрир. — Вот здесь, прямо на этом месте, я буду ждать тебя завтра, как договаривались. Ориентир, тот раздвоенный дуб, — оборотень ткнул толстым когтистым пальцем в могучее дерево странной формы. — Запомнил?

— Да, — коротко кивнул Бьёрн, — до завтра, мистер Сивый.

Оборотень ещё раз с сомнением покрутил головой, перекинулся окончательно в волка и огромными прыжками направился обратно. Он уже не видел, как Бьёрн, несмотря на трескучий мороз начал раздеваться, пока не остался совершенно голым. Только на предплечье была закреплена кобура с волшебной палочкой. Его кожа быстро побелела, но мороз и усиливающийся ветер, казалось, не причинял неудобств мальчику. Бьёрн запаковал вещи в специальный мешок и магией повесил его на тот самый раздвоенный дуб. После чего, скользящим шагом двинулся вглубь леса.

Луна давала достаточно освещения, когда Бьёрн вышел на поляну. Он не знал, где находится и как далеко забрался, но по-прежнему чувствовал нужное направление. Поляна хорошо продувалась ледяным ветром, и снега на ней почти не было. Кожа Магнуссона стала полностью белой, и сейчас мальчик мало напоминал обычного человека. Бьёрн остановился посреди поляны и начал ритуал. Он запел.

Звонкий мальчишечий голос выводил слова древнего языка северян, а вокруг набирала силу метель. Через несколько минут в снежной круговерти засветились красные глаза. Поющий подросток, стоявший на поляне, цветом кожи и волос, почти не отличался от снега, от него шло мягкое свечение.

Внезапно из снежного вихря выпрыгнула тварь. Огромное тело, заросшее жёсткой, колючей шерстью. Густая грива, обрамляющая впечатляющую пасть, а длинный скорпионий хвост угрожающе покачивался в такт движениям чудовища. Мантикора — признал бы существо любой магозоолог, и если бы мог, тут же постарался удрать. Всё потому, что встреча с этим чудовищем вряд ли закончится благополучно почти для любого неподготовленного волшебника.

«Батл Сверд», — прошептал Бьёрн, и в его руке появился меч.

Тварь настороженно следила за странной добычей, поводя жалом хвоста и понемногу приближаясь. Львиная морда с маленькими жёлтыми глазками, скалилась, но изо рта твари доносилось не грозное рычание, а приятные, мелодичные звуки, напоминающие пение. От этой мелодии хотелось лечь на снег, расслабиться и закрыть глаза. Навсегда.

Говорят, что мантикора, когда пожирает ещё живую жертву то поёт, и её песня не даёт чувствовать боль почти до последнего мгновения. Внезапно скорпионий хвост твари мгновенно метнулся к мальчику. На его конце находилось двадцатисантиметровое ядовитое жало, способное убить даже тролля. Однако меч рассёк воздух ещё быстрей, и лес огласил пронзительный рёв рассерженного чудовища. Кончик хвоста валялся внизу, орошая снег алой кровью, а Магнуссон тут же рванул вперёд, пытаясь ткнуть мечом в разъярённую тварь.

Однако мантикора не зря считается одним из самых опасных хищников. Зверь перепрыгнул Бьёрна, в воздухе попытавшись ударить его лапой. Когти совсем чуть-чуть зацепили плечо мальчика, но это оказалось достаточным, чтобы Бьёрн кубарем покатился по поляне, чуть не влетев в заснеженное дерево. Проскользив между точащих корней, он с трудом поднялся на ноги. Крови не было, только на мраморно-белой коже остался ярко-алый след.

Мантикора не стала ждать, пока Магнуссон придёт в себя. Она развернулась и тут же прыгнула обратно. Магия на тварь почти не действует, поэтому Бьёрн снова проскользнул под летящей мантикорой и ткнул ей в брюхо мечом. Его залило брызнувшей кровью, а тварь тяжело упала на снег, пролетев ещё несколько метров.

Бьёрн, круговым движением кисти, стряхнул кровь с меча. Тварь больше не шевелилась. Магнуссон облегчённо выдохнул и продолжил пение катренов. Однако, несмотря на все его усилия, ритуал обрывался.

«Да что такое?» — Магнуссон, снова и снова, повторяя намертво заученные слова. Сердито пнув снег, он подошёл к мантикоре, желая воткнуть меч ещё раз, и отлетел на другой край поляны от могучего удара чудовища, просто притворившегося мёртвым. Внутри что-то хрустнуло, и Бьёрн застонал от боли. «Глупо-то как попался», — промелькнула горькая мысль. Во рту чуствовался солоноватый привкус крови. Тело слушалось с трудом, но Магнуссон заставил себя встать и снова наколдовал меч. Даже если ему суждено сегодня умереть, то видят предки, он уйдёт достойно.

Мантикора, словно чувствуя скорую победу, наклонила голову вбок и попробовала воздух раздвоенным языком. Затем мелодично мурлыкнула и изготовилась к прыжку.

Каким-то чутьём Бьёрн понял, что от этой атаки уже не уйти. Перед его глазами промелькнули предки, и Магнуссон окровавленными губами прошептал: «Боги! Если пришло моё время, я готов».

В этот момент его восприятие неуловимо изменилось. Тело начало раздаваться в стороны, стало гораздо выше и тяжелей. Кожа почёрнела, сделалась прочной, как чешуя дракона, а всё тело мгновенно покрылось шерстью. Через миг на поляне вместо подростка стоял огромный монстр, смесь человека и белого медведя. Крепкие канаты мышц бугрились под шерстью, а мощные руки сжимали меч. Сейчас мантикора уже не казалась настолько огромной, да и чувство смертельной опасности стало меньше. Бьёрн издал грозный рык, и с мечом наперевес, прыгнул навстречу чудовищу.