Бьёрн Магнуссон

Глава 42 Веселое лето двух славных гриффиндорцев

В районе старых доков гулять было негде, если вы, конечно, не хотите нарваться на неприятности. Питер хоть и прожил здесь всю жизнь, но тоже не чувствовал себя в безопасности, старательно обходя компании курящих подростков и не заглядывая в тёмные подворотни. Однако сейчас это было связано не с тем, что Питер боялся подвергнуться насилию, нет. Он опасался убивать людей рядом с домом. А убийство магглов, которые совершенно ничего не понимали в магии, казалось довольно лёгкой задачей. Тем более, с помощью тех заклинаний, что усердно изучал Петтигрю каждое лето. Он ещё никого не убивал, но считал, что при необходимости сможет это сделать. В книгах этому аспекту волшебства придавалось особое значение. Бо́льшую часть лета, когда не помогал матери по дому, Петтигрю проводил в парках и других местах, где было много людей. Он зарабатывал деньги, которые помогали матери жить безбедно.

Вот и сейчас Питер сидел в парке под деревом, подстелив под себя взятый из дома коврик. Тепло, август, ветерок и запах стриженого газона. Он с удовольствием втянул воздух и снова принялся за тренировку. На куске старой газеты перед пухлым юношей лежала белая дохлая мышь. Труп был свежий, Питер купил лабораторных мышей с запасом, но к концу лета ни одной уже не осталось. Тренировки по старинным свиткам, которые регулярно приносили неизвестные волшебники, нравились пухлому гриффиндорцу. Едва Питер научился управлять ни с чем не сравнимой энергией смерти, его радости не было предела.

С тех самых пор, когда он в первый раз увидел высокого, худощавого мужчину, глаза которого мерцали красным светом, прошло уже несколько лет. Он со своим беловолосым товарищем в тот раз фактически спас Питера. Непонятная гибель местных гопников, которые хотели над ним надругаться, несомненно, привела бы к огромным проблемам как для самого мальчика, так и для его матери. Однако всё сложилось как нельзя лучше. В волшебном банке на его имя был открыт счёт, с которого Питер регулярно снимал галеоны для приобретения хороших вещей и дополнительных учебников. На те жалкие средства, что выделялись советом попечителей, купить можно было только самое дешёвое, да и то, как правило, магглорожденным приходилось довольствоваться услугами старьёвщика или родительскими средствами.

У Питера с этим проблем не было. Денег хватало, чтобы миссис Петтигрю не работала, занимаясь домашним хозяйством. А ещё каждое лето в его комнате словно из воздуха появлялись книги. Правда, чтобы их понимать, ему пришлось выучить латынь, староанглийский и ещё несколько давно мёртвых языков. Но Питер знал, ради чего он это делает. Тот маг сказал, что у Петтигрю есть талант, и когда закончит Хогвартс, то волшебник заберёт его к себе. Всё о чём говорил тогда маг, сбылось. А значит, он действительно талантлив и зачем-то нужен этому волшебнику. Иначе, почему тот столько лет ему помогает, пусть и не показывается на глаза?

Питер знал, что такое благодарность, и собирался отплатить верной службой своему благодетелю. Ведь за эти годы он ни разу не видел слезы и скорбные морщины на лице матери. Миссис Петтигрю была счастлива, всецело посвящая себя заботам о сыне. А когда тот был в Хогвартсе, она занималась рисованием. Её полотна даже покупали в специализированных магазинах. Пусть это не приносило больших денег с учётом стоимости красок, кистей и холстов, однако женщина нашла своё призвание и была благодарна неизвестным магам не меньше чем Питер.

Белая мышь внезапно зашевелилась, повинуясь воле подростка, и уставилась на него алыми бусинами глаз. От живой она отличалась только температурой тела. За пять лет Петтигрю научился управлять мёртвыми существами. Они как будто становились ещё одной рукой, выполняя всё, что бы он ни захотел. С помощью мелких грызунов Питер мог разузнать любую информацию и проникнуть куда угодно. А с учётом того, что Питер научился превращаться в крысу, то его навыки шпионажа ещё более увеличились.

Мёртвая мышь шустро побежала по траве в сторону лавочки, на которой увлечённо играли в шахматы пожилые джентльмены. Питер прикрыл глаза, сосредоточившись на своём подопечном. Когда мышь незаметно ухватила зубами несколько купюр с изображениями королевы и Кристофера Рена из бумажника ротозея, он чуть не потерял концентрацию. Зверёк спрыгнул с лавочки в траву и шустро заработал лапками. Вскоре в руке Питера приятно хрустели три банковских ассигнации по пятьдесят фунтов.«Прекрасное начало дня и отличная тренировка», — Питер мысленно потёр ладони и вновь сосредоточился на своём мёртвом помощнике. Такой улов попадался нечасто. Обычно из портмоне зазевавшихся простецов не удавалось вытащить больше двадцатки. Но даже так, Питер за лето натаскал почти пять тысяч фунтов, и они с мамой сделали хороший ремонт.

— Я смотрю, у тебя неплохо получается, мой юный друг.

Вкрадчивый шипящий голос заставил Питера вздрогнуть. Мёртвая мышь замерла у него на коленях, в её пасти торчала очередная купюра. Петтигрю заполошно поднял голову и увидел смутно знакомого волшебника

— Здравствуйте, сэр! — подскочил Питер и по всем правилам этикета, про который вы́читал в библиотеке Хогвартса, уважительно склонился перед собеседником.

— Надо говорить, здравствуйте, лорд Волдеморт, — усмехнулся мужчина, и Питер оторопело уставился на него, застыв, словно соляной столбик. Оказывается, его благодетелем все эти годы был сильнейший, тёмный маг Англии, про которого ходят столь страшные слухи.

— Лорд Волдеморт? — выдохнул Питер. — Это вы?

— А-ха-ха, — негромко рассмеялся волшебник. От его немного шипящего смеха по спине подростка поползли мурашки.

— Простите, сэр, — тут же стушевался Петтигрю. — Я не хотел. Э-э, не хотел…

— Не волнуйся, мой юный друг, — хмыкнул мужчина. — Ты просто такой смешной, я не мог удержаться. Скажи, как у тебя с теми книгами, что я присылал?

— Я всё освоил, — Питер скорчил серьёзную физиономию. — У меня получается управлять неживыми существами.

— Ты не боишься мертвецов? — красные глаза Волдеморта внимательно смотрели в лицо Петтигрю.

— Нет, мой лорд, — вспомнил правильное обращение к сюзерену толстяк. Судя по довольной усмешке, в этот раз он всё сделал правильно.

— Что ж, ты же не против, если я проверю твои знания? — глаза тёмного мага вновь блеснули алым.

— Конечно! — горячо подтвердил Петтигрю.

— Тогда держись за меня. Мы сейчас отправимся в одно интересное место, — Волдеморт протянул ему руку в чёрной перчатке.

Питер несмело схватился и его тут же засосало порталом трансгрессии. Вывалившись из аномалии, он грохнулся на колени и тяжело задышал. Желудок выворачивало, но Питер никогда заранее не ел, перед тем, как идти в парк. Энергия смерти плохо взаимодействовала с пищей, поэтому он набивал пузо только перед сном. Подобный режим питания сказывался на фигуре мальчика, но Питеру было плевать.

— Ты пришёл в себя? — раздался над его головой шипящий голос Волдеморта. — Посмотри как здесь красиво.

Питер послушно поднялся на ноги, отряхнув испачканные колени, и с восторгом уставился на море. Они стояли на узкой вершине утёса, а всюду, куда только мог достать его взгляд, была бескрайняя тёмно-синяя пустыня, по которой скользили тут и там белые барашки, целеустремлённо пытаясь разбиться о скалу. Ветер донёс до Питера запах водорослей, и он смешно сморщил нос.

— Начинается отлив, и мы с тобой сможем спуститься в одну замечательную пещеру, которую я нашёл в далёком детстве, — мечтательно улыбнулся Волдеморт приятным воспоминаниям. Он крепко взял Питера за руку, трансфигурировал им под ноги каменную плиту, и Петтигрю чуть не вскрикнул от восторга, когда понял, что они плавно спускаются, стоя на камне. Плита перенесла волшебников к самой воде, которая, пенясь, отступала от мокрых скал. Они остановились возле одной из стен, и Волдеморт что-то прошипел. В ней тут же открылся тёмный проход, и они влетели внутрь. После яркого солнечного света Питер почти ничего не видел, но вскоре догадался преобразовать глаза. Теперь он с изумлением разглядывал огромную пещеру, пол которой был большей частью покрыт водой. Правда то, что чёрная гладкая поверхность — это вода, он догадался не сразу.

Плита незаметно исчезла, а под ногами захрустели мелкие камушки. Вдалеке мерцало голубоватое свечение. Питер присмотрелся и заметил там маленький островок, с каким-то постаментом на его вершине. Что-то спрашивать он не собирался. Если его благодетель захочет, то расскажет. А если нет, то значит Питеру это не нужно. Словно прочитав его мысли, Волдеморт усмехнулся. Он достал из кармана каменный шар и бросил его в сторону стены. Тот с шумом прокатился несколько метров по камням, а потом вспыхнул чёрным дымом и вместо шара на полу появились четверо связанных людей.

— Это магглы, — пояснил Волдеморт. — Отъявленные маньяки и психи. Я их подобрал в Бетлемской королевской лечебнице. Ты же наверняка слышал про знаменитый Бедлам?

Петтигрю согласно кивнул, во все глаза, разглядывая людей. Те, чувствуя, что крепко связаны, извивались и мычали, пытаясь освободиться. Они походили на гротескных гигантских гусениц, и Питеру стало смешно. Он весело заулыбался, наблюдая нелепые дёрганья магглов.

— Тебе нужно превратить всех четверых в инферналов, — спокойно произнёс Волдеморт, заставив подростка вздрогнуть. Так, между делом, говорить об убийстве ни в чём не повинных людей, казалось подростку неправильным.

— Это же не люди, Питер, это магглы, — снова будто читая его суматошно забегавшие мысли, спокойно произнёс тёмный лорд. — Они такие же, как твои белые мыши, только плоти на них побольше. Первого маггла я умерщвлю для тебя, а дальше сам. Ты же помнишь необходимый ритуал?

— Да, мой лорд, — Питер постарался ответить как можно твёрже. Он сглотнул вязкую слюну и достал мел, собираясь начертить на полу ритуальную фигуру.

— Это лишнее, — довольно хмыкнул Волдеморт и взмахнул палочкой. По камню тут же побежала яркая огненная искра, проплавляя в полу ритуальную пентаграмму. Питер с восторгом следил, как пламя формирует идеально правильный пятиугольник со всеми необходимыми деталями. Как только строительство фигуры закончилось, камень мгновенно остыл. Идеально начерченные геометрические линии сияли молочным цветом.

Глядя на одухотворённое лицо подростка, выражающее детское восхищение, Волдеморт показательно вздохнул.

— Хорошо, Питер, я подарю тебе книгу, с помощью которой ты изучишь все необходимые заклинания. Правда, силы тебе пока хватит только на самые простые пентаграммы.

— Спасибо, мой лорд! — Питер чуть ли не подпрыгивал от восторга. Ползать по земле, вычерчивая ритуальные схемы, было самым неприятным занятием для гриффиндорца. Тем более что любая ошибка и недостаточно хороший мел, могли сорвать ритуал. Поэтому теперь, когда он узнал, что для создания печатей совсем необязательно тратить столько сил и нервов, радости толстого подростка не было предела. Теперь даже довольно сложный ритуал создания инфернала уже не казался ему чем-то невозможным. Бо́льшую часть проблем, Волдеморт решил походя, даже не заметив.

Тёмный лорд направил палочку на ближайшего пленника и негромко произнёс: «Авада кедавра». Зелёная вспышка резанула привыкшие к полумраку глаза, и активно шевелившийся человек неподвижно замер. Питер тут же подбежал поближе, убрал заклинанием верёвки и с помощью чар быстро разместил убитого в центре фигуры. Вопросительно посмотрел на Волдеморта, но тот только покачал головой и наколдовал себе кресло, в которое тут же опустился.

— Всё сам, Питер, — произнёс тёмный лорд. — Я не буду тебе подсказывать или спасать, если инфернал на тебя бросится. Имей это в виду, когда будешь его активировать. Представь, что ты тут один.

Питер серьёзно кивнул, сосредотачиваясь на предстоящем ритуале. Он с шумом выдохнул и снова вдохнул, начиная впитывать энергию смерти, которая повисла облаком над мёртвым телом. Через какое-то время линии стали светиться ярче, а над мертвецом заплясали зелёные огоньки. В воздухе появился мерзкий трупный запах, но Петтигрю даже не поморщился. Волдеморт с удовлетворением наблюдал, как от мальчишки тянется к мертвецу чёрная энергия, вливаясь в труп в точках, которые некоторые из магглов называют чакрами. Тело мертвеца вздрогнуло и медленно открыло чёрные провалы глаз. Тварь, в которую превратился убитый, плавно поднялась на корточки, посидела, покачиваясь, и внезапно прыгнула к Питеру, пытаясь его сожрать. Оскаленные зубы и скрюченные пальцы, ставшие похожими на звериные когти, не оставляли сомнений в намерениях инфернала. Тварь почувствовала живое существо и хотела убивать.

Однако Питер даже не отшатнулся, когда мертвец прямо перед ним ударился о стенку защитной пентаграммы и свалился обратно в центр фигуры. Он взмахами палочки продолжал выписывать необходимые символы. Через какое-то время беснующийся внутри пентаграммы мертвец застыл. А потом, повинуясь мысленным приказам Питера, начал то приседать, то подпрыгивать. Петтигрю подошёл к пентаграмме, потушил защиту и смело подошёл к инферналу.

— Подними меня над головой и пронеси по кругу, — приказал он, и мертвец тут же подхватил его на руки. Несмотря на то что Питер весил больше, чем инфернал, тот с лёгкостью выполнил приказ и зашагал по площадке. Остальные пленники с ужасом смотрели на бывшего товарища. Волдеморт с интересом наблюдал за происходящим, ничем не выдавая заинтересованности. Пока всё, что делал Питер, не вызывало у Волдеморта ничего кроме удовлетворения. Мальчишка был просто неимоверно талантлив в некромантии. «Возможно, из него выйдет второй Годелот, — усмехнулся про себя тёмный лорд. — Преданный, только мне одному».

Идея вырастить ручного некроманта всё более подтверждала свою состоятельность. Тёмный лорд не привык складывать все яйца в одну корзину. Поэтому, несмотря на то, что уже обладал рабочим ритуалом бессмертия, стремился найти что-нибудь ещё. У него впереди тысячелетия. Если верный последователь откроет для него новый способ вечной жизни, значит, вложения в этот проект окупятся тысячекратно. Ведь что такое жалкое золото в сравнении с бессмертием?

Пока Волдеморт предавался размышлениям, Питер холоднокровно убил остальных пленников и сейчас все четверо инферналов выполняли все его тестовые упражнения, слушаясь безупречно.

— Прикажи им спрятаться под воду, — Волдеморт убрал кресло и поднялся на ноги.

Питер немедленно отреагировал, и все четверо мертвецов беззвучно исчезли в глубине озера.

— Вот тебе двухсторонний портал, — Волдеморт протянул медную пластинку Питеру. До отъезда в Хогвартс будешь приходить сюда каждый день и создавать тварей. Постарайся сплести из их разумов единую сеть, чтобы они вместе реагировали на любую опасность. Думаю, что до твоего выпуска здесь будет создана прекрасная ловушка для моих недоброжелателей. Позже я расскажу тебе, что я задумал, а сейчас воспользуйся порталом, он перенесёт тебя домой.

— Спасибо, мой лорд! — Было заметно, как Петтигрю потряхивает от избытка энергии и Волдеморт решил, что четыре жертвы — это слишком много. Ещё рано, мальчишка пока не готов прокачивать такие объёмы тёмной магии сквозь источник.

— Знаешь что, Питер. — Сходи-ка ты вначале на любое кладбище и постой босиком на земле. Пусть лишняя энергия уйдёт. Иначе с такой аурой тебя сцапает первый же аврорский патруль. Поэтому пока не почувствуешь себя как раньше, в магическом мире не появляйся. Я пришлю тебе книгу, как следует маскировать источник и ауру. А то ты сейчас горишь чёрным солнышком, как матёрый некромант. До школы тебе желательно освоить хотя бы начальные упражнения по маскировке.

Питер удивлённо почесал голову, но в его крысиных глазках, страшно смотревшихся на мальчишечьем пухлом лице, сверкнуло понимание. Он уважительно поклонился, преобразовал их в человеческие глаза, и сжал портал в руке. Через секунду Волдеморт остался один и довольно расхохотался. Оставалось на сегодня второе важное дело. Он вытащил из кармана мантии портальный камушек, напитал его магией и произнёс «Портус», чтобы через минуту оказаться в Албании.

Дремучий лес, из-за крон которого не было видно неба, поражал масштабами. На небольшой поляне, на которую было почти невозможно попасть из-за раскинувшегося круго́м топкого болота, на пеньке сидел Волдеморт и смотрел на большую змею, которая подняла голову к его лицу.

— От тебя пахнет маледиктусом,— раздвоенный язык Нагайны несколько раз мелькнул в клыкастой змеиной пасти. — Ты никогда не пробовал превращаться в нага?

— Нет, — покачал головой Волдеморт, — но я в школе познакомился с василиском Слизерина, и он признал во мне наследника великого основателя.

— Возможно, король змей тоже почувствовал в тебе кровь маледиктуса. Видимо, предки Слизерина и происходили от нагов. Тем более, парселтанг невозможно выучить, не имея нужной крови и магии, — прошипела Нагайна, свиваясь в кольца. — Так чем я могу тебе помочь, красивый волшебник?

— Я оставлю здесь этот алтарь и привяжу к нему часть своей души, а тебя попрошу его охранять. Если меня убьют и попытаются схватить мой дух, то сила алтаря выдернет меня из любой ловушки, даже поставленной великим магом. А там верные «Пожиратели Смерти» сделают всё необходимое, чтобы возродить меня снова. «Чаша Возрождения» надёжно спрятана в сейфе моей женщины. Если не знать секрет, попытка её украсть, приведёт неудачника к смерти. Его завалит золотом, скопированным специальными чарами. Род Лестрейнджей предан мне больше всех остальных. Для моей легилименции их разум, словно старая удобная перчатка. Поверь, я надёжно застраховался от любых неудач. Это крайний случай, перестраховка, дань моей прогрессирующей паранойе. Не хочу погибнуть, когда от абсолютной власти меня отделяет какой-то десяток лет. Для мага, который может жить вечно — десять лет просто миг. Поэтому я не тороплю события.

— Хорошо, говорящий. Но я уже устала жить в этом лесу одна. Если несчастье всё же случится с тобой, ты заберёшь меня после воскрешения. Договорились?

— Я даже готов сделать тебя своим фамильяром, — прошипел Волдеморт в ответ. — Если тебе это интересно, конечно.

— Я подумаю, — гордо кивнула змея в ответ.

Нагайна с удовольствием наблюдала, как волшебник, от которого так приятно пахло сильным самцом, вытащил из земли огромный камень и положил на него мраморный алтарь. Вокруг стали складываться стены из необработанных валунов. Несколько минут и мегалит стало почти невозможно разглядеть даже в упор.

— Вот так древние волшебники строили накопители магии, — пояснил Волдеморт свои действия змее. — Тебе будет очень комфортно здесь находиться. Ты даже сможешь стать больше и сильнее.

Волшебник трансгрессировал прочь, а Нагайна, шурша осенней листвой, медленно оползла кругом каменную постройку, настраиваясь на долгое ожидание.

«Может, из-за крови маледиктусов в моих венах, я с каждым воскрешением и становлюсь, всё больше похожим на змею? — задумался Волдеморт, когда вернулся в Англию. — Надеюсь, следующий раз случится нескоро. Покрыться чешуёй и полностью потерять человеческие черты не хотелось бы. Сложно будет объяснить простым волшебникам, что повелитель не человек. У волшебников, в крови отвращение к магическим существам и их потомкам. И пусть я всего лишь пробудил наследие крови, для большинства это ничего не изменит».

***

В последние годы на Гриммо 12, всё чаще и чаще происходили скандалы. И виной этому всегда служил подрастающий наследник древнейшего и благороднейшего рода — Сириус Блэк. Вот и сейчас Вальбурга и Орион сердито разглядывали на старшего сына, сидя на диване в гостиной. Сириус стоял, сложив руки на груди, и независимо таращился куда-то за стену. Его младший брат ещё с утра отправился в лагерь подготовки молодых аристократов, куда Сириус отказался ехать категорически. Это нежелание быть таким же, как остальные будущие лорды, до крайности раздражали старших Блэков. Как он сможет возглавлять род, если даже сейчас не находит язык с будущими главами других семейств.

— Они там все готовятся стать слугами Волдеморта! — сердито выпалил Сириус. — А я не собираюсь служить этому чудовищу!

— Тёмный лорд выступает за права чистокровных волшебников! — нахмурился Орион. — Ты, наверное, слишком наслушался этого бородатого любителя магглов! Приди в себя сын. У Дамблдора своя правда, у нас своя. Он пытается лишить нас влияния, а значит, и доходов. Ты хочешь стать нищим?

— Поттеры не нищие, а директора поддерживают, — запальчиво возразил Сириус. — Вы совсем помешались со своей чистокровностью, отец!

— Да причём здесь чистота крови, гриффиндорский идиот! — рявкнула Вальбурга. — Идёт борьба за власть и богатство. Дамблдору плевать на магглов, он хочет уменьшить наше влияние на политику Англии! И лишь Волдеморт способен противостоять его могуществу. Поэтому мы поддерживаем его, пусть и не разделяем слишком радикальные взгляды прочих фанатиков.

— Вы и есть чистокровные фанатики! — снова завопил Сириус.

— Сын! — строго нахмурился Орион, — Если ты идёшь против семьи, я буду вынужден лишить тебя преимущественного права наследования.

Его голос стал торжественным, а в воздухе ощутимо сгустилась магия рода Блэк. Он поднял руку вверх и произнёс:

— Я, своей волей главы древнейшего и благороднейшего рода Блэк, даю старшему сыну срок до окончания пятого курса Хогвартса, чтобы осознать ответственность перед семьёй. Иначе власть над родом и все богатства его, перейдут к младшему брату Регулусу. Таково моё решение!

Над его вытянутой рукой вспыхнула чёрная молния и растаяла. В воздухе запахло озоном, по тёмно-зелёному платью Вальбурги пробежали искры. Она с жалостью смотрела на Сириуса, до крови прикусив губу. Орион, больше не говоря ни слова, поднялся на второй этаж.

— Сири, я прошу тебя, — выдавила Вальбурга. Её глаза, казалось, от горя потеряли свой блеск. — Хорошо подумай, на что ты нас обрекаешь. Мне же придётся выжечь тебя с гобелена. Магия рода Блэк более не будет тебя поддерживать и хранить. Нельзя идти против воли отца и семьи. Ты можешь, в конце концов, получить клеймо предателя крови на ауру. Это же конец всему!

— А мне надоело выслушивать ваши постоянные нотации, я буду поступать так, как захочу! — старший сын непокорно тряхнул головой, развернулся и с прямой спиной направился в дуэльный зал, чтобы хоть немного унять бушевавшее внутри раздражение.

Сириусу было плевать, что Вальбурга едва сдерживает слёзы. Ему было здесь невыносимо душно, он чувствовал себя словно муха, завязшая в паутине дворцовых церемоний и занудных обязанностей. Непререкаемый авторитет отца и матери, Сириуса бесил неимоверно. Как будто у семьи мало денег. Они с братом могут тратить накопленное богатство десятилетиями и даже так, в сейфах рода останется достаточно золота для будущих поколений Блэков.

«Вот только Регулус, как нежный щеночек, всегда соглашается с родителями. Ничего, — ухмылялся про себя Сириус, разнося манекены в дуэльном зале. — Когда Рег поймёт, что теперь он будет должен учить семейный кодекс, вникать в торговые дела и тёмные ритуалы. О, малыш Регги тоже начнёт протестовать. Это не та чистая наука, которую они с Барти Краучем так любят».

Вальбурга вошла в кабинет мужа и увидела, как тот сидит за столом, обхватив голову руками. Перед ним на движущейся фотографии Сириус и Регулус весело играли на поляне с маленькими единорогами и махали рукой Вальбурге.

— Скажи, Вэлл. Почему он не понимает настолько простых истин? — хрипло произнёс Орион. — Когда мы начали терять нашего сына?

— После того как ты отдалился от семьи, — жёстко припечатала Вальбурга. — Эти постоянные дела, поездки. Ты хоть раз проводил с мальчиками хотя бы несколько дней? Сыновьям требуется внимание отца.

— Я делаю всё для укрепления рода! — вскинулся Орион и зло посмотрел на Вальбургу. — Влияние и богатство нашей семьи растёт с каждым годом.

— А кому ты планировал оставить это богатство? — вспыхнула Вальбурга. — Сириус заглядывает Дамблдору в рот с тех самых пор, как попал на Гриффиндор.

— Я же сказал. Если он не изменится, наследником будет Регулус! — сжал кулаки Орион. — Он послушный мальчик, и никогда не пойдёт против рода.

— Будущий лорд Блэк не должен быть послушным! — заорала Вальбурга. На кончиках её пальцев забегали молнии, а лицо исказилось от ярости. — Он должен уметь принимать решения сам. А Регулус слишком мягок и невинен для этого.

— После лагеря он станет жёстче, — ухмыльнулся Орион. — Мистер Долохов покажет Регулусу, как надо обращаться с врагами.

— Этот мясник? — презрительно скривилась Вальбурга. — Он совсем не разбирается в магии, тупой солдафон.

— Долохов — сильный боевой маг, — устало вздохнул Орион, — и прекрасный наставник для мальчиков. Очень жаль, что Сириус отказался ехать вместе с Регулусом. Мистер Долохов вычистил бы из его разума влияние Дамблдора. Буду надеяться, моя угроза возымела необходимое действие на сына, — Орион устало помассировал лицо. — Ладно, дорогая, иди, мне надо работать.

Сириус выложился на тренировке и направился в душ. Нежась под горячими струями воды, он решил, что ещё целый месяц дома не выдержит. Джеймс написал, что всё лето будет с родителями путешествовать по Америке, у Римуса семья не настолько богата, чтобы прокормить ещё одного постояльца, у Питера то же самое. К тому же в маггловском мире совершенно нечем развлечься. Вильямс вообще живёт то в приюте, то в гостинице, к нему в гости тоже не напросишься. Переодевшись, Сириус щёлкнул пальцами и вызвал домовика.

В дверях комнаты появился Кричер. Главный домовик семьи всегда приветствовал Сириуса подобострастно, называл исключительно наследником рода Блэк. Однако сейчас старый домовой эльф холодно посмотрел на гриффиндорца и недовольно проскрипел:

— Что желает молодой волшебник?

Сириус сначала удивился такой отстранённости всегда предупредительного эльфа, но потом вспомнил про слова отца. «Теперь он будет подметать ушами пол перед Регулусом, — ухмыльнулся про себя Сириус. — Тупое создание!»

— Отнеси меня в дом к дяде Альфарду, Кричер, — пробурчал Блэк. — Надеюсь, родители ещё не запретили тебе выполнять мои приказы?

Эльф подошёл к Сириусу и протянул лапку.

— Хватайтесь скорей, юный волшебник. У Кричера слишком много дел, чтобы выполнять детские капризы.

Сириус скорчил недовольное лицо, но тем не менее сделал то, что сказал Кричер. А через мгновение он уже стоял перед входом в особнячок дядюшки. Дверь была закрыта, и Блэк с неудовольствием понял, что если дяди Альфарда нет дома, то добираться обратно, придётся самостоятельно. Мерзкий ушастый уродец исчез сразу, как только перенёс его сюда.

Однако дверь отворилась, а на пороге уже стоял Альфард Блэк и радостно улыбался.

— Сириус, племянник! Тебя совсем замучили на Гриммо, раз ты решил ко мне без предупреждения примчаться? Заходи скорей, не люблю я эту духоту.

Он посторонился, пропуская Сириуса в дом. Гриффиндорец облегчённо вздохнул и не успел снять обувь, как уже получил в руки холодную бутылку сливочного пива.

— Я бы тебя и огневиски угостил, — хохотнул Альфард, — но ты мал ещё.

— Мне через четыре месяца шестнадцать исполнится! — возмутился Сириус. — В это время кое-кто из наших предков лордом становился и семью заводил, а ты меня маленьким называешь.

— Точно, а я и забыл, — Альфард почесал волосатую грудь и залихватски покрутил ус. — А ведь это идея! Надеюсь, Вальбурга меня не убьёт. В общем так, племянник. Раз ты ко мне надолго приехал, я тебе покажу, что такое взрослая жизнь. Мы с тобой перепробуем все доступные удовольствия в Сохо, а может, даже в Париж в квартал вейл смотаемся. У тебя будет самое лучшее лето и никаких забот, я тебе обещаю, — подмигнул он Сириусу.

И Блэк действительно не заметил, как прошёл август. Они с дядюшкой проводили вместе целые дни. Тот таскал его по борделям и кабакам. За этот месяц Сириус перезнакомился с кучей женщин лёгкого поведения, перепробовал все сорта виски и сигар. Впрочем, курить ему не понравилось, что сигары, что кальян, который просто обожал Альфард Блэк.

Дядя вообще знал толк в разгульной жизни. В откровенных разговорах, которые иногда происходили вечером у камина, он рассказал Сириусу, что ещё в Хогвартсе познакомился с магглорожденной девушкой, на которой хотел жениться. Однако тогдашний глава рода Арктурус Блэк третий, категорически запретил это.

— Некоторые мужчины по-настоящему любят только раз в жизни, — криво усмехался Альфард, прихлёбывая огневиски прямо из бутылки. Он уже был хорошо пьян, поэтому разговаривал с Сириусом как со взрослым, ничего не скрывая. — Дед поломал мне жизнь. Потом оказалось, что только с магглорожденной у меня бы получилось здоровое потомство. Слишком сильно наши предки увлеклись близкородственными браками. Правда, к тому времени, пока это выяснилось, она умерла по «неизвестным» причинам, — горько хмыкнул Альфард. — Вот так-то племяш.

Сириус подавленно молчал. Потом схватил стоя́щую на столе бутылку, сделал изрядный глоток и закашлялся.

— Чтобы я не возмущался, в моё хранилище насыпали три миллиона галеонов и с тех пор я ни в чём не нуждаюсь. Просто прожигаю свою никчёмную жизнь и молчу, — глаза Альфарда подозрительно заблестели. — Я не хочу тебе подобной судьбы, Сириус. А раз ты пошёл против воли родителей, всё будет так же, как и у меня, если не хуже. Поэтому мы сделаем следующее, — он пьяно усмехнулся. — Я составлю на тебя завещание, и ты получишь всё моё золото и этот дом в придачу. Да и сейчас, вот держи сквозной кошелёк от моего хранилища и ни в чём себе не отказывай. Не хочу, чтобы тебе так же сломали жизнь, как и мне.

Дядюшка заснул прямо в кресле и вскоре негромко захрапел, а Сириус всё сидел и смотрел на огонь в камине, сжимая в руках кошелёк.

***

Ветер с моря неистово стучал в обледенелые стены замка, но благодаря магии, в тёплом и уютном кабинете в северной башне, ничего не было слышно. Лорд Модброк растерянно крутил кинжал в руке. Сейчас привычная обстановка кабинета совершенно не успокаивала. То, что произошло на последнем тинге, оказалось ушатом ледяной воды, который обрушил в Хельхейм все далеко идущие планы. Как мог погибнуть Эрлинг и трое сильнейших волшебников клана Волка, Харальд не понимал. Всё же шло хорошо, где они могли ошибиться? Их предали, но кто? О том, что Мортен отправился в Англию за головой наследника, знали только они двое.

«Значит, нас просчитали, — подумал Модброк. — Этот старый ублюдок Свархидсон успел приехать в Англию раньше ребят и подготовил там ловушку. А мальчишка выступил в роли вкусной наживки. Ладно, этот ход за тобой, Гуннар Свардхисон. Придётся пока затихнуть и не лезть в Осло. Однако никто не помешает мне нанять убийцу через третьи страны. Кого там обидел в финале турнира мальчишка? Французов? Вот я и найду в этой стране мстителя, готового за небольшую плату, решить мою маленькую проблему». Отказываться от своих планов Модброк не собирался. Просто придётся действовать более осторожно.

— Папа! Идём кушать, — протиснулась в дверь кудрявая голова Инглинга.

— Сейчас подойду, мой хороший, — ответил Харальд, с гордостью и любовью провожая взглядом мелькнувшую фигурку наследника. «Ничего ещё не кончено, мерзкий медведь, — свирепо оскалился Модброк, глянув в окно на холодное море. — Теперь я знаю, где спрятался мальчишка и смогу тщательней подготовить несчастный случай. Они же не целыми днями сидят в Хогвартсе, а каждые выходные гуляют в деревеньке возле замка. А значит, там его получится подловить. Волки будут править Норвегией. Я верю, это предрешено богами».

Модброк быстро шёл по коридорам замка в направлении обеденного зала, и с каждым шагом его настроение неуклонно поднималось. Осталось только послать верных людей и найти во Франции подходящего человека.