Бьёрн Магнуссон

Глава 25 Третий курс и успехи в анимагии

Хогвартс-экспресс отошёл от вокзала, оставив позади провожающих родственников. Пригороды Лондона промелькнули за окнами и Джеймс Поттер с друзьями вернулись к беседе.

Сириус Блэк весело оглядел друзей и заговорщицки прошептал:

— Вы не поверите парни, но я стал дядей!

— Что? — удивлённо выдохнул Джеймс. — У кого-то из старших сестёр родился ребёнок?

— Да, у Андромеды, — важно кивнул Сириус. — А отец втайне от матери купил им коттедж.

— Да, я слышал, что тётя Вальбурга выжгла Андромеду с семейного гобелена, — задумчиво пробормотал Джеймс. — Зачем же так грубо обрывать все связи с магией рода?

Сириус безразлично пожал плечами.

— Не знаю, Джейми. Отец и мать вообще не ладят последние годы. Матушка загоняется с нашим воспитанием, а отец — всё время в делах. Мы его и не видим совсем. Устроил мне летом знатную головомойку за книгу по анимагии, — он весело посмотрел на друзей. — Чё, я зря страдал? Признавайтесь честно, у вас получилось сделать зелье?

Вместо ответа Питер и Джеймс вытащили из кармана по флакону.

— Здорово! — обрадовался Сириус и достал такой же. — Я тоже готов. Как приедем в Хогвартс, продолжим ритуал.

Он повернулся к бледному Люпину, который читал книгу и почти не участвовал в разговоре.

— Короче, Римус. Как только мы освоим анимагию, то сможем быть с тобой в полнолуние. Оборотни на анимагов не напада́ют, представляешь?

— Наверное, им кажется, что они невкусные. Например, вонючие или кислые, — захихикал Петтигрю. — Как такого сожрать? Даже просто куснуть стрёмно!

— Ага, Пит. Вот окажется, что твоя форма, дикий кабан? — ухмыльнулся Сириус. — Люпин не слопает, так мы тебя на Йоль в жертву Фрейру принесём.

— Никакой я не кабан, — побледнел Питер. — Не надо меня в жертву. Я, вообще-то, хочу быть птичкой. Фениксом, например, как фамильяр у Дамблдора.

— Не выйдет, — улыбнулся Джеймс. — Анимаги не могут принимать форму магического существа. Только обычное животное.

— Так вы решили научиться анимагии, чтобы помочь мне? — удивлённо отложил книгу Люпин. — Вы шутите? Это же очень опасно! Некоторые даже умирают.

— Ну, решили, что станем анимагами, — легкомысленно пожал плечами Сириус. — Зато ты не будешь переживать, что случайно нас заразишь или убьёшь. Мы же видим, что тебя это напрягает, — он дружелюбно похлопал Римуса по плечу, а остальные ребята согласно кивнули.

— Спасибо, друзья, — голос Люпина дрогнул. — Я ценю вашу поддержку.

В этот момент дверь в купе распахнулась, и внутрь заглянул Бьёрн.

— Привет третьекурсникам славного факультета могучих львов! А я к вам не с пустыми руками, — он вытащил из сумочки продолговатую коробку и торжественно поставил её на стол. — Принимай, Сириус.

Блэк дёрнул за упаковочные верёвки, коробка вздрогнула и тут же превратилась в большую сковороду, на которой шкварчали свиные колбаски. По купе тут же распространился соблазнительный запах жареного мяса.— Ничего себе! — воскликнули гриффиндорцы, а Бьёрн уже доставал трёхлитровую флягу сливочного пива.

— Ура! — глядя на стол, завопил Питер. — Вильямс, ты наш спаситель!

Он тут же схватил горячую колбаску, сунул её в рот и начал решительно пережёвывать.

— Ты как себя чувствуешь, Римус? — Бьёрн серьёзно посмотрел на Люпина. — Всё в порядке?

Тот кивнул и отвёл взгляд.

Что произошло в тот вечер, Римус вспоминать не хотел и тем более обсуждать это при всех. Узнать, что твой отец — оборотень, а ты не про́клятый, а полукровка, было неожиданно. Но по большому счёту эта информация ничего не меняла. Жить в лесу Люпин не собирался, как и становиться очередным шаманом или вожаком. Он хотел быть волшебником и жить среди людей. А то, что раз в месяц приходится терять себя, превращаясь в безумное чудовище, так что ж поделать? Тем более, друзья, кажется, нашли способ обезопаситься.

Бьёрн разлил сливочное пиво по наколдованным кружкам, нацепил на трансфигурированную вилку угощенье и торжественно провозгласил:

— Хочу поднять этот бокал за предстоящую игру в квиддич. Пусть победит сильнейший факультет. А сильнейший факультет... это Слизерин! — закончил Бьёрн, под сдавленный кашель подавившихся гриффиндорцев.

— Вильямс! — завопили все четверо. — Нельзя так шутить. Так, красиво начал, а потом словно всё сливочное пиво в «Блевательное зелье» превратилось. Вот увидишь, в квиддич Гриффиндор никогда не проиграет, пока Джеймс на позиции ловца.

— А я бы поспорил, — злорадно ухмыльнулся Бьёрн. — У нас в этом году новый ловец, твой брат, — он ткнул пальцем в Сириуса. — А Рег летает очень хорошо.

— Это да, — помрачнел Блэк. — Прости, Джеймс, но лёгкой победы над змеями в этом году не будет. Мелкий и правда здорово летает.

— Ничего, так даже интереснее будет. А то в последней игре, они, как сонные мухи: жужжанья много, а полёта мало, — захохотал Поттер. — Предлагаю сходить поискать Эванс и Маккинон. Мне не хватало их нежных голосков.

— Писклявых, ты хотел сказать? — усмехнулся Блэк. — Пойдём друг, ради тебя я готов даже с Эванс общаться.

Нацепив на вилки ещё по колбаске, они подхватили свои кружки и отправились на поиски приключений.

***

Зайдя в Большой зал в толпе студентов, Бьёрн поздоровался со всеми, кого не видел в поезде и сел за стол Слизерина. Хогвартс, как всегда, первого сентября, был готов встречать новых учеников. Конечно, за прошедшее время волнение старожилов значительно уменьшилось, но многие студенты всё равно вспоминали себя на месте первокурсников. А ну как Распределяющая шляпа отправила бы их на другой факультет? Как бы тогда сложились те или иные компании друзей?

Строгая Минерва Макгонагалл вывела из боковой двери небольшую группу детей. Остановившись около преподавательского стола, профессор достала список и пригласила первого кандидата занять место на табурете:

— Долорес Амбридж, — произнесла декан Львов, сухим, хорошо поставленным голосом.

Пухлая девочка неловко взобралась на табурет и с волнением натянула шляпу на голову. Та не стала долго думать, открыла рот и громко произнесла:

— Слизерин!

Стол зелёного факультета немедленно взорвался аплодисментами. Бьёрн с улыбкой смотрел, как пухлая девочка подошла к краю стола и уселась на свободное место. На табурет в этот момент взобрался мальчик по имени Мартин Булстроуд, который тоже распределился на Слизерин.

— Отличное начало, — улыбнулся староста курса, Джеймс Гринграсс. — Может, мы хоть сейчас наберём больше всех первокурсников?

В этот момент Макгонагалл уже называла следующего кандидата:

— Оливия Грин!

Распределяющая Шляпа оказалась на голове девочки в больших очках и заёрзала, устраиваясь поудобней. А через несколько секунд открыла рот и важно провозгласила:

— Когтевран!

— Альберт Ранкорн, — Минерва вызвала по списку следующего кандидата, а шляпа, едва очутилась на голове мальчишки, тут же отправила его на Гриффиндор.

Слова Гринграсса стали пророческими. На Пуффендуй и Когтевран попало в этом году всего по два человека. На Слизерин распределили ещё троих детей. Следующими юными слизеринцами оказались Алекто и Амикус Кэрроу. Брат и сестра, похожие как две капли воды. А последним за стол зелёных с серебром попал старающийся держаться высокомерно серьёзный светловолосый мальчик — Ричард Паркинсон. Его круглая симпатичная мордашка смотрелась настолько комично в попытке выглядеть взрослее, что это заставило улыбнуться даже преподавателей.

— А теперь пусть начнётся пир! — после длинной пространной речи о дружбе и взаимовыручке, громко сообщил Дамблдор. На столах стала появляться еда, а по воздуху поплыли соблазнительные запахи. Ученики бодро зашумели, накладывая себе на тарелки всевозможные угощения.

— Ну наконец-то, — довольно пробурчал Гойл, отрывая от жареной курицы почти половину. — Меньше болтовни, больше еды! — он с наслаждением втянул запах жареного мяса и впился зубами в ножку.

— Согласен, друг, — не отставал от него Крэбб, подтягивая к себе блюдо с жареным осетром. — Любит старик Дамблдор поболтать на распределении, — мощный слизеринец побрызгал лимоном на рыбу и принялся насыщаться.

— Зато и еда на праздничном пиру, не в пример обычной, — улыбнулась Нарцисса, — а немного старческого брюзжания, несложно и потерпеть. Приятного аппетита, леди и джентльмены.

Слизеринцы ответили ей тем же и, наконец, принялись за еду. В отличие от остальных, за столом зелёного факультета всё было строго и чопорно. Дети, привыкшие к муштре дома, в Хогвартсе тоже продолжали соблюдать манеры. Только Северус Снейп вяло ковырял вилкой какой-то паштет и мысленно явно был где-то далеко.

Этим летом он снова не виделся с Лили. Дома происходили постоянные скандалы. Вечно пьяный отец бил мать, а иногда под горячую руку попадал и сам Северус. Поэтому он старался появляться дома только тогда, когда Тобиас спал или был на работе. Мать вообще с каждым годом выглядела всё более старой и истощённой, а Северус не знал, что с этим сделать. На предложение уйти от Тобиаса и переехать жить в магический мир, мать только грустно качала головой.Всё лето Северус мотался от дома на Косую аллею и продавал в аптеку Малпеппера по дешёвке различные зелья, которые варила мать, а иногда и он сам. Скучать было некогда, но из-за такого графика, Северус не мог найти времени, чтобы пообщаться с Лили. Хотя самому подростку, очень хотелось встретиться с ней. В супермаркете он как-то увидел Петунью, но девочка скорчила такую неприступную физиономию, что Северус только кивнул в знак приветствия, но подходить к ней не стал.

«В этом году снова начнётся война с гриффиндорскими придурками, — мрачно думал Северус, ковыряясь в тарелке. — Создать бы такое зелье, чтобы действовало только на этих уродов». Его мысли переключились на зельеварение, и Снейп даже пожалел, что не имел блокнота для записей. В голове появлялись идеи, примерные рецепты, которые следовало записать, чтобы позже хорошо обдумать.

В этом году мать насобирала ему на учёбу сто галеонов. Девяносто ушло на покупку всего к школе, а десять осталось. И главное, мама подписала Северусу разрешение на походы в Хогсмид, поэтому он чувствовал себя почти богатым. По крайней мере, ощущение, что можно будет угостить Лили пирожными в «Сладком Королевстве», приятно грело душу.

На следующий день первым сдвоенным уроком была трансфигурация, и Минерва Макгонагалл сразу взяла с места в карьер, вываливая на студентов очередные способы превращений из неживого в живое. Следующим уроком была арифмантика, которую выбрали почти все слизеринцы и всего один мальчик и две девочки из Гриффиндора. Сейчас Лили Эванс, Марлин Маккинон и Римус Люпин, шли впереди остальной группы студентов, стараясь не обращать внимания на насмешливый шёпот за спиной.

Поднявшись на второй этаж по лестнице, они наконец-то добрались до нужного места. Открыв дверь в кабинет, гриффиндорцы заняли первую парту, слизеринцы тоже стали рассаживаться по аудитории. Как только прозвучал сигнал начала урока, из незаметной двери в соседнее помещение вышла моложавая черноволосая женщина в красной мантии и такого же цвета остроконечной шляпе.

— Здравствуйте, молодые люди, — поприветствовала всех она, — меня зовут профессор Септима Вектор. Я веду арифмантику с третьего до пятого курса включительно, а для самых успешных студентов, с шестого можно будет посещать мои уроки для углублённого изучения этого предмета.

Она перевела дух и внимательно оглядела собравшихся подростков.

— Если среди вас есть магглорожденные дети, то, возможно, сейчас вы подумали, что этот предмет повторяет маггловскую математику, — улыбнулась Вектор. — Спешу вас разочаровать. Здесь в волшебном мире, молодые люди, всё намного сложнее. Арифмантика изучает не только различные математические действия, формулы и интегралы. Она объясняет магические значения цифр у разных народов и их комбинации. Наука, оперирующая цифрами, востребована во всех современных областях магии. Будете ли вы заниматься торговлей, пойдёте ли в ученики к артефакторам, зельеварам, трансфигураторам, — арифмантика нужна везде, — отрезала профессор. Даже в ныне запрещённой ритуалистике и прочих, непопулярных в обществе, видах магии, большое значение уделяется определённым разделам арифмантики. Можно сказать, что без уверенных знаний этого предмета, вы никогда не сможете считаться действительно образованными магами.

Заметив заинтересованные взгляды учеников, Септима Вектор удовлетворённо улыбнулась: «Если такой настрой сохранится у них до конца года, пожалуй, я снова поверю в человечество», — подумала она.

Бьёрну арифмантика понравилась несмотря на предельную сложность нового предмета. Здесь, как обычно, помогла окклюменция. Натренированное умение запоминать нескончаемые тексты, пригодилось уже на первом занятии. Требовалось запомнить магическое значение каждой цифры от нуля до девяти, а также смысл их более чем трёх с половиной миллионов комбинаций. Конечно, на этом курсе предполагалось выучить лишь мизерную часть всего объёма, но Бьёрн решил следовать своему темпу, а не тому, которое задаёт Министерство магии в стандартах обучения арифмантики.

— Я думала, у меня голова лопнет, — пожаловалась Марлин Маккинон, поправляя на плече сумочку.

— Я тоже в шоке, — грустно промямлила Лили Эванс. — Думала дурочка, что это продвинутая арифметика.

Остальные студенты тоже выглядели пришибленными. Во многих головах звучал вопрос: «А стоило ли связываться с этим предметом?»

Вернувшись на обед в Большой зал, Бьёрн с ребятами присоединился к остальным за столом Слизерина. Видя их кислые лица, старшекурсники весело заухмылялись.

— Смотрите, — засмеялся Рабастан, — кто-то познакомился с профессором Вектор.

Джеймс Гринграсс по-дружески пихнул в плечо мрачного Мальсибера и скосил взгляд на Лестрейнджа.

— Держитесь мелкие, всё наладится, — улыбка Гринграсса стал шире. — Я прекрасно помню одного парнишку на третьем курсе, который выглядел не лучше, чем вы сейчас.

— Но мы же справились, староста? — широко улыбнулся Лестрейндж.

— И у ребят всё получится, — хмыкнул Гринграсс. — Мы поможем, если придётся.

— По опыту прошлых лет, — Нарцисса тоже весело посмотрела на понурых третьекурсников, — к пятому курсу на арифмантике остаются только когтевранцы, которые хотят устроиться в Отдел Тайн. Ну, или потомственные артефакторы, но у нас таких не было.

Эмма Венити, которая с этого года стала капитаном сборной Слизерина по квиддичу, поставила стакан с соком на стол и важно произнесла:

— Достаточно выучить значения цифр от одного до девяти- и парочку самых распространённых комбинаций с ними. А остальное пусть разные умники изучают. Мне, чтобы летать на метле, совсем необязательно досконально знать, как она устроена.

Крэбб с Гойлом — бессменные загонщики команды, подняли в честь вдохновляющей речи капитана, стаканы с соком.

Воспрявшие духом третьекурсники понемногу начали оттаивать и включаться в беседу. У Бьёрна после обеда были ещё Руны, но туда он отправится в одиночестве. Остальные слизеринцы решили не заморачиваться этой магией. Слишком она была архаична и соседствовала с такой тонкой наукой, как Прорицание. А кто-кто, но слизеринцы точно знали, что без явного таланта, в Прорицании делать нечего. Однако Бьёрн из тех книг, что уже успел изучить по совету Гриндевальда, прекрасно знал, что рунология отнюдь не ограничивается гаданием.

Чтобы добраться до кабинета Рун, Магнуссону пришлось подняться на седьмой этаж. В небольшом помещении было всего шесть парт, книжный шкаф возле широкого окна и кафедра преподавателя. Внутри никого из учеников не было, а профессор стояла и смотрела в окно.

— Здравствуйте, мадам, — поздоровался Бьёрн и присел за одну из парт.

— Добрый день, юноша, — повернулась на голос черноволосая женщина в простой тёмной мантии. — А я думала, в этом году снова никто не выберет мой предмет в качестве факультатива.

— Я вполне признаю́ всю важность рунологии, — улыбнулся Бьёрн.

— Да? — скептически посмотрела на него женщина. — И что же в ней важного, юноша? Если вы мне сейчас начнёте говорить о предсказании судьбы с помощью Старшего Футарка, то я отвечу, что вы неверно выбрали дополнительный предмет.

— Меня больше интересует создание защитных артефактов и не только, — Бьёрн серьёзно посмотрел на профессора. — Рунология позволяет сделать это не хуже, чем чистая артефакторика. А быстро узнать, будет ли завтра дождь, выбросив рунные камушки, будет не менее полезным.

— Ну, что ж, — немного приободрилась женщина, — тогда, давайте начнём урок.Она подошла к кафедре и взмахом палочки захлопнула дверь.

— Итак. Меня зовут Батшатаим Бабблинг. Я уже тридцать лет веду этот предмет, но, к моему сожалению, он совсем не пользуется популярностью в Хогвартсе, как и любая другая древняя магия. А зря. Каждый раздел волшебного искусства хорош именно в своей области и может существенно экономить силы волшебника. Если вы уже читали книги по рунам, то, возможно, слышали об истории создания этой ветви магического искусства?

Бьёрн согласно кивнул на её слова, и профессор рунологии продолжила рассказывать:

— Великий волшебник Севера, Один Одинсон изобрёл рунный алфавит, который записал на деревянных дощечках своей кровью. Наиболее сильные знаки, он назвал Старшим Футарком, а те, что послабей — Младшим Футарком. В итоге Одинсон получил невероятное по своей универсальности оружие. Гальдрастав — невероятная по своей сложности конструкция из рун, запитанных магией и нанесённых на стены крепости, могла годами выдерживать гоблинские атаки. Вы же уже проходили на истории восстания магических народов?

— Да, — Бьёрн согласно кивнул. — И могу сказать, что профессор Бинс очень много времени уделял именно этим историческим событиям.

— Так вот, — продолжила Бабблинг, — для тех магов, кто владел рунологией, не было большой сложностью построить неприступную защиту. А если учесть, что гадание на рунах может даже слабому волшебнику возможность узнать ближайшее будущее, то рунология становится просто важнейшим разделом магии для выживания нашего вида. К моему огорчению, сейчас, в гораздо более цивилизованные, чем раньше времена, особой потребности в Рунах нет. Взмахнул палочкой, наколдовал «Протего Тоталус» и щит готов. Да, он не выдержит сильной атаки, но зато создаётся легко и быстро.

Было видно, что профессор Бабблинг очень волнуется за судьбу предмета, которому посвятила всю свою жизнь.

На этом уроке она рассказала много полезного. Старший Футарк состоял из двадцати четырёх рун. Все они делились на три эттира по восемь символов в каждом. Бьёрну требовалось выучить значение их всех. В течение года Батшатаим пообещала рассказать, как составлять простейшие защитные цепочки. Она долго рассказывала, насколько полезны руны для волшебника, а главное, приводила примеры:— Вот смотрите, юноша! Нашил волшебник несколько рун на подкладку мантии, — горячилась профессор, — и вот! Ему уже не страшны слабые сглазы и проклятья. Вроде бы мелочь, но позволит не отвлекаться лишний раз на защиту. Правда, многие предпочитают покупать готовые изделия, — потом добавляла она.

Профессор Бабблинг осталась довольна прошедшим занятием больше самого́ Бьёрна. Единственный в этом потоке ученик уверенно рассказал ей все значения символов Старшего Футарка. Немного подумав, Бабблинг выписала ему пропуск в Запретную секцию библиотеки и выдала список книг, которые следует прочитать до йольских каникул.

— Только, пожалуйста, не пытайтесь брать книги по Тёмной магии, — она строго посмотрела на Бьёрна. — Во-первых, это сразу станет известно библиотекарю и директору Дамблдору. На всех опасных манускриптах настроены специальные заклинания. А во-вторых, в таком случае, вы лишитесь возможности изучать нужные материалы по рунам.

Бьёрн согласно кивнул и пообещал, что будет смотреть только то, что относится к Рунологии.

— Ну, что ж, юноша, — казалось, профессор даже помолодела, настолько она светло улыбалась, довольная новым студентом. — Я жду вас на следующем занятии в пятницу после обеда. Всего хорошего.

— До свидания, профессор, — поклонился Бьёрн и вышел из кабинета. На сегодня ещё предстояло несколько часов занятий с мечом.

***

На следующий день первым уроком был Уход за магическими существами. Он проводился на опушке запретного леса сразу для двух факультетов. Одно то, что занятия будут проходить вне учебных классов, уже настраивали большинство студентов на весёлый лад. Профессором УЗМС оказался Сильванус Кеттлберн. Это был немолодой человек, наполовину состоящий из магических протезов, что, однако, не мешало ему весьма активно передвигаться.

— Пожалуй, работа магозоолога ещё более опасна, чем аврора, — пробормотал Сириус Блэк.

— И она мне уже не нравится, — передёрнулся Джеймс, глядя на то, как Кеттлберн размахивает протезом руки, весело рассказывая о своём предмете.

Уроки у Слизерина и Гриффиндора в который раз проходили вместе. Ученики обоих факультетов стояли перед профессором, однако не смешивались между собой.

— А сейчас я покажу вам гиппогрифа, — радостно вещал неугомонный профессор. — Жаль, конечно, что только издали. На них можно замечательно кататься. Он подвёл детей к небольшому загону, в котором на привязи находилось указанное волшебное существо. Голова орла, передние лапы зверя, с острыми загнутыми когтями, тоже напоминали птичьи. А задняя часть туловища животного была такой же, как у лошади. Судя по могучим крыльям, сложенным на крупе, гиппогриф был способен даже летать.

— Он очень любит церемонии и ненавидит неуважительное отношение. Если гиппогриф заметит такое поведение с вашей стороны, то непременно нападёт, — профессор важно воздел протез руки. — Поэтому при встрече с ними в дикой природе, начинаем кланяться и отступать. В таком случае животные вас не тронут.

Возвращаясь после урока в замок, Джеймс вполголоса спросил Бьёрна, использовал ли он информацию, как стать анимагом.

— Нет пока, у меня летом не было возможности, — покачал головой Магнуссон. — Надеюсь, в Хогвартсе всё получится. А вы уже готовы к финальному этапу?

— Конечно, — улыбнулся Поттер. — У всех троих зелье получилось как надо. Хорошо, что летом грозы бывают часто, и нам не пришлось долго ждать. Заклинание «Анимагус» тоже выучить успели. Будем пробовать превращение на этих выходных. Говорят, что первый раз перевоплощаться страшно, а потом уже легко.

— Эх, жалко я не увижу ваши облики в ближайшее время, — вздохнул Бьёрн.

— Как сможем самостоятельно выбираться в запретный лес, там и увидишь, — хмыкнул идущий рядом Блэк. — Если, конечно, мы все трое не станем кошками, как Макгонагалл. Будем гулять в компании декана и кошки Филча, вот будет умора!

— Зато тогда она мне трансфигурацию зачтёт на «Превосходно», — мечтательно закатил глаза Петтигрю. — А то всё время придирается, кошка драная, достала уже.

— Ага! — заржал Сириус. Жди. Увидит тебя и в обморок грохнется. Ты будешь самым толстым и противным котом, что она знала.Вся компания грохнула. Ребята представили, как Макгонагалл с мрявом удирает от толстого кота Питера. За весёлой болтовнёй третьекурсники успели добраться до замка, где каждый отправился по своим факультетам.

***

На следующий день Лили Эванс и Марлин Маккинон зашли в библиотеку и огляделись по сторонам, словно разыскивали кого-то. Заметив за одним из столиков Снейпа, они подошли и уселись рядом.

— Северус, — поправила причёску Лили. — Ты уже написал это ужасное эссе, которое задал на завтра профессор Слизнорт? Поможешь нам с Марлин разобраться?

— По «Уменьшающему зелью»? — спросил Северус. — Так, там нет ничего сложного. Главное, правильно нарезать маргаритки, вовремя добавить одну крысиную селезёнку и две капли пиявочного сока.

— Да, да, — прервала его Маккинон. — Вот про это всё и покажи, как ты написал эссе. Крысиная селезёнка, брр! Кому может быть интересно в этом копаться?

— Спокойно, Марлин, — улыбнулась подруге Лили. — Северус нам поможет. Уверена, Слизнорт ещё будет восхищаться нашими талантами в зельях!

Она просящими глазами посмотрела на Снейпа:

— Ты ведь не оставишь меня в беде, Сев?

Тот с готовностью пододвинул к девочкам свои записи и принялся рассказывать. Марлин иногда отпускала язвительные комментарии, но Северус на неё почти не реагировал, полностью увлечённый Лили. Через два часа, когда эссе были дописаны, девушки заторопились на ужин, а Снейп остался продолжать изучение книг.

— Слушай, как ты можешь общаться с этим?.. — передёрнулась Марлин. — Он вызывает во мне чувство брезгливости, что ли. Эти его волосы, словно смазанные чем-то жирным. Жуть!

— Мы соседи, — пожала плечами Лили. — Я почти не обращаю внимание на его внешность. К тому же как ты заметила, он очень хорошо разбирается в зельях.

— А на тебя смотрит, словно книзл на молочко? — рассмеялась Маккинон. — Да по нему видно, что он готов ради тебя спрыгнуть с Астрономической башни!

— Я не давала ему повода привязываться ко мне настолько сильно, — задрала нос Лили. — Мало ли что там надумают себе мальчишки. На тебя вон тоже постоянно пялится Трэверс. Он, конечно, мальчик симпатичный, будущий лорд, но Слизеринец, а значит, помешан на чистокровных традициях.

— Родители не согласятся на обручение с Трэверсом, — сморщилась Марлин, — ты права. Он из партии тех, кто выступает против Дамблдора. Да и рано нам ещё думать о помолвках!

— Ну, его подарки это не мешает тебе принимать, — хихикнула Лили.

— Если Уильяму нравится мне дарить красивые вещи, почему я должна от них отказываться? — кокетливо улыбнулась Марлин. — Он милый и симпатичный, хоть и слизеринец. Да и вообще, хватит болтать о пустяках, давай лучше, через этот переход сократим дорогу к Большому залу.

Девочки немедленно свернули в боковой коридор, а через несколько минут уже заходил в большие двухстворчатые двери, откуда доносился гомон учеников и запах еды.

***

В этот момент за столом преподавателей Дамблдор отставил в сторону чашечку с чаем и невербально наложил чары приватности и отвлечения внимания.

— Что скажете про обстановку в школе, уважаемые коллеги? — Альбус с отеческой улыбкой посмотрел на остальных профессоров. Он не любил проводить собрания преподавателей у себя в кабинете. Они казались Альбусу слишком официальными, слишком напряжёнными. Гораздо легче было понять, чем живёт школа, за обеденным столом. А то, что коллеги не расскажут вслух, поведает пассивная легилименция. С полным животом и в благодушном настроении, от собеседников можно получить гораздо больше полезной информации, чем на обычном собрании в учительской.

— Ваши студенты, Минерва! — Слизнорт с возмущением посмотрел на Макгонагалл, — постоянно издеваются над одним учеником с моего факультета. Это не делает честь Гриффиндору!

— Ну, что ты, Гораций, — тепло улыбнулся Дамблдор, а пытавшаяся что-то ответить Макгонагалл, тут же замолчала. — Ребята просто шутят. Они же дети, которым свойственно играть и веселиться.

— Когда эти шутки не переходят некую грань, — не согласился Слизнорт. — Тем более что с каждым годом их развлечения становятся все жёстче!

— Но ведь твой подопечный тоже не образец добродетели! — возмутилась наконец, Макгонагалл. — Поттер с друзьями даже чаще попадает в Больничное крыло, чем Снейп.

— Он один, а их четверо, Минерва, — рассердился Слизнорт. — Ты считаешь это честный расклад? Истинно гриффиндорский, как я полагаю?

— Давайте не будем ссориться, коллеги, — Дамблдор слегка придавил всех магией, отчего профессора поёжились. — Минерва скажет своим ученикам, чтобы вели себя хорошо, если не хотят попасть на отработки к Аргусу, а Гораций предупредит мистера Снейпа, что месть не доведёт его до добра.

Слизнорт скривился, но согласно кивнул, а Макгонагалл пробормотала:

— Я думаю, что это мистер Петтигрю плохо влияет на ребят. Он на редкость бесталанный ученик.

— Филиус, — обратился к полугоблину Дамблдор, — а вас я вынужден попросить прикрыть на время дуэльный клуб.

— Но почему? — чуть не подпрыгнул на стуле, маленький профессор.

— Дело в том, — грустно улыбнулся Альбус, — что практически все члены дуэльного клуба — это слизеринцы. Я бы не хотел, чтобы мы своими руками растили будущее пополнение армии Волдеморта. А ведь родители, так или иначе, но будут вовлекать своих детей в дела «Пожирателей смерти». Все остальные собрания студентов, направленные на самостоятельную боевую подготовку, тоже должны быть прекращены. Если вы в курсе про что-то такое, предупредите всех студентов, пожалуйста, что в случае нарушения, виновники будут безжалостно исключены из Хогвартса, — серьёзно закончил Дамблдор.

— Хорошо, — понурился Флитвик. — Я надеюсь, что когда-нибудь смогу возобновить работу клуба. Детям нужна отдушина от занятий.

— Вы знаете, — Альбус пригладил бороду и лукаво прищурился, — недавно я встретил в Министерстве магии саму Селестину Уорлок. Эта великолепная певица и приятная во всех отношениях женщина, предложила мне организовать в Хогвартсе… хор лягушек! Да, вы не ослышались, друзья мои, — Дамблдор с улыбкой оглядел ошарашенные лица профессоров. Мы мало уделяем внимания этой стороне развития наших учеников. Искусство — это прекрасно! А ведь кто-нибудь из детей может найти себя в нём. Поэтому уже после Хеллоуина мы организуем в Хогвартсе клубную деятельность, которая будет включать в себя уроки игры на арфе, флейте, клавесине, барабанах. Ну и, конечно, сам хор. А чтобы детям было весело, каждому участнику нового клуба будет необходимо завести себе питомца-лягушку и научить её петь!

Сложно был передать выражение лиц профессоров. Но сильнее всего выпучил глаза Флитвик. Сейчас он сам был похож на лягушку, которую надули воздухом. Казалось, маленький полугоблин лопнет от возмущения.

— Простите, директор. Это какая-то шутка? — голос Флитвика дрогнул. — Вместо, дуэльного клуба предложить детям учиться петь с лягушками?

— А я был уверен, что вам будет интересно, друг мой, — Дамблдор благодушно сверкнул очками и, не меняя добродушного тона, спросил:

— Хотя, может, я ошибаюсь, и вы решили уйти от нас на пенсию? А ведь именно так может случиться, если вы откажетесь.

— Нет, директор, — тяжело вздохнул Флитвик. — Я не собираюсь покидать Хогвартс. По крайней мере, сейчас. Пожалуй, в вашем любезном предложении, действительно есть какая-то изюминка. Так что я соглашусь.

— Вот и славно, — просиял Дамблдор. — А сейчас, вынужден откланяться, коллеги. Меня ждут дела.

Он поднялся с кресла, попутно снимая защиту от прослушивания, улыбнулся всем профессорам и быстрым шагом вышел в специальную дверь для преподавателей, которая находилась в стене за обеденным столом.

— Умеет Альбус удивлять, — ошарашенно пробормотал Филч, сочувствующе глядя на Флитвика. Маленький полугоблин одним глотком допил сок из стакана и молча встал из-за стола.

***

Абраксас Малфой вышел в атриум Министерства магии после окончившегося заседания Визенгамота. Лёгкая высокомерная улыбка играла на породистом лице платинового блондина. Сегодня в окончательной редакции был принят закон, запрещающий применять волшебство несовершеннолетним вне школы. Контроль возложили на Министерство. С одной стороны, закон касался всех детей, но на практике, контролировать его выполнение чистокровными детьми, было почти невозможно. Магия мэноров, да и в целом магического мира, не давала точно определить, взрослый или ребёнок применял заклинание, если, конечно, не брать в расчёт проверку палочек. Однако у большинства детей из древних родов, есть концентраторы, на которых не стоят следилки. Да и вообще, глупо иметь всего одну палочку, если есть возможность купить запасную.

— Лорд Малфой, — кто-то пробасил сбоку, заставив Абраксаса посмотреть в ту сторону. Возле колонны стоял мощный пожилой мужчина в богатой одежде с золотой цепью на шее.

— Лорд Альвис Фриск? — удивился платиновый блондин. — Не думал, что встречу вас в Англии. Вы же очень редко появляетесь где-то, кроме вашей заснеженной родины. Что привело вас в старушку Англию?

Они отошли в сторону от снующих туда-сюда волшебников и стали возле стены. Фриск наложил на них мощные противоподслушивающие чары и серьёзно посмотрел на Абраксаса.

— Послушайте, лорд Малфой. Мои дети, которых я послал на помощь в вашей благородной борьбе с грязнокровками, куда-то пропали. Раньше Анлеифр каждый месяц присылал мне весточку. Но все сроки давно прошли, а от них нет вестей. Моё отеческое сердце волнуется, вы же меня понимаете?

Малфой, внимательно слушающий собеседника, кивнул:

— Честно говоря, лорд Фриск, я был уверен, что они отправились в Норвегию сразу после той операции.

— Что за операция? — пробасил норвежец.

— Хм, — замялся Абраксас. — А давайте перенесём разговор в более удобное место, например, ко мне домой? Не хотелось бы, чтобы нас кто-то подслушал.

Фриск согласился, и уже через полчаса оба волшебника разместились в кабинете Малфой-мэнора.

— Так вот, — Малфой побарабанил пальцами по столу, — я считал, что молодые люди сорвали слишком большой куш, чтобы продолжать опасную жизнь наёмника.

— Что вы имеете в виду, лорд Малфой? — удивился Фриск.

— Дело в том, что их первым заданием была зачистка мэнора одного из наших политических врагов. Лорд Герберт, если вы слышали о таких.

— Неудачник, у которого четыре девки и ни одного пацана, чтобы продолжить род? — понятливо хмыкнул Фриск.

— Совершенно верно, — согласно кивнул Абраксас. — Так вот. Герберты были очень богаты. Причём бо́льшую часть своего состояния, они, скорее всего, хранили в мэноре. Вашим отпрыскам удалось разрушить защиту поместья и разграбить его. Также пропали дочки Герберта. По словам гоблинов, род прервался, а сейф закрыт до тех пор, пока не обнаружится кто-то с кровью Гербертов.

— Это возможно, — недобро усмехнулся Фриск. — Парни они горячие. Не всегда могут остановиться в общении с женщинами.

— Это личное дело каждого, — равнодушно пожал плечами Малфой. — Поэтому, когда ваши близкие не вернулись из Коулфорда в Бристоль, где они арендовали гостиницу, я подумал, что добыча оказалась достаточно велика, чтобы ваши ребята решили не продолжать сотрудничество. Как говорят у нас в Лютном переулке, волшебники с низкой социальной ответственностью: «Хапнули куш и свалили».

— Но, тем не менее, мои дети не вернулись, — задумчиво вздохнул Фриск, понимая правоту Малфоя. Если добыча была столь велика, как утверждает блондин, детки могли сейчас быть где угодно, растрачивая неожиданно доставшееся богатство на развлечения и баб.

— Дело об убийстве Гербертов, очень резонансное, — Малфой серьёзно посмотрел на норвежца. — ДМП и Аврорат роют землю. Им удалось проследить аппарационное перемещение возможных преступников до леса Дин. Сразу хочу сказать, что так и было задумано. Магический лес стирает следы применения магии очень быстро, и даже если бы погоня шла по пятам, отследить каждый прыжок было бы практически невозможно. После леса они должны были вернуться в Бристоль. А не могли остальные ваши люди устроить драку во время дележа сокровищ? Увидели горы золота и понеслось?

— Даже если так, — покачал головой Фриск. — Анлеифр, сильнейший в отряде маг, а Нджал — лучший мечник. Они бы вдвоём, могли покрошить в капусту всех остальных.

— Это если они не были ранены при захвате мэнора, — возразил Абраксас. — Вы же не знаете, что там на самом деле произошло.

— У нас говорят: «Умная сова в болоте не живёт», — тяжело поднялся с кресла Фриск. — Я сомневаюсь, что они просто отправились веселиться с добычей куда-то в Европу. Здесь что-то нечисто. Спасибо за информацию, лорд Малфой. Если что-то ещё узнаете, пришлите сообщение. А я попробую их поискать в других странах. Помнится, Анлеифр говорил, что мечтает побывать в общине вейл в Париже. Если они и вправду, обезумели от гор золота, то искать их следует там.

— Конечно, лорд, — Абраксас проводил Фриска до аппарационной площадки. — Надеюсь, что ваши поиски увенчаются успехом. Как отец, я вас прекрасно понимаю.

Всю осень Альвис Фриск искал детей по всем континентам, но в какой-то момент осознал бесплодность своих попыток. Родственники пропавших воинов и телохранителей тоже оставались в неведении. Даже если кто-то из них, на самом деле убил его детей из-за золота, никто из оставшихся в Норвегии родственников об этом не знал. Да и сомневался Альвис, что такое вообще возможно. Клятву сюзерену сложно обойти. Пусть за гору золота, кто-то и выберет судьбу «Предателя крови», но информация об этом давно где-нибудь да всплыла. По крайней мере, предполагаемый убийца, уже бы попытался вывезти с территории клана Волка, свою жену и детей. Однако этого не произошло.

***

Рыжебородый Харальд Модброк оторвал кусок от зажатого в руке окорока. Крепкие челюсти захлопнулись как волчий капкан. Прожевав мясо, лорд поднял бокал с пивом и осушил его в один глоток.

— Ещё неси! — рявкнул он, и кабатчик лично выскочил из-за стойки, чтобы обслужить важного гостя. В этот момент входная дверь распахнулась, и в кабак зашёл Альвис Фриск. Он подошёл к столу и грузно упал на соседнее кресло.

— Здравствуй, Харальд. А я тебя ищу.

— А что меня искать? — оскалился глава фракции Волка. — Это не я пропал на целый месяц и уже забыл, когда появлялся на Тинге.

— У меня были на это причины, старый друг, — скривился Фриск. — Я считаю, что мои мальчики убиты...

— Что случилось? — Модброк сразу стал серьёзным. — Они же были далеко не слабаками. Кому парни могли проиграть?

— Мне не удалось это выяснить, — скрипнул зубами Фриск. — Всё обрывается в Англии. Там их видели в последний раз.

— Ты отправлял их на службу местному тёмному лорду?

— Не на службу, — покачал головой Фриск, — просто свободный найм. Я хотел, чтобы ребята почувствовали себя взрослыми. Телохранителей приставил каждому и воинов хороших дал. Думал, схлестнутся с врагами в паре заварушек. Крестьян там каких-нибудь погоняют для устрашения, ну, ты понимаешь.

— Ага, — осклабился Модброк. — Настоящего воина делает пролитая кровь, тут я с тобой согласен.

Отхлебнув пива, Фриск прожевал закинутые в рот орешки и продолжил рассказывать:

— Они пропали на первом же деле. Причём мэнор местного аристократишки выгребли подчистую, а потом просто исчезли. Британские авроры тоже не смоги ничего обнаружить. Следы ведут в королевский, волшебный лес в Глостершире, а дальше — пустота. Я жопой об потолок бился, в надежде что-то выяснить. Всю Европу изъездил, старался обнаружить их следы, но всё бесполезно...

— Я понимаю твоё возмущение и ярость, Альвис, — Модброк одним глотком осушил пиво. — Ты же знаешь, что я собираю всё доступное самородное золото, чтобы выяснить, куда спрятали последнего Магнуссона. Пока он жив, фракцию Медведей нам не сломить. Они сплотились вокруг идеи, что наследник однажды вернётся и поведёт их за собой. Если мы вытащим из сумки его голову на Тинге, это будет означать, что с Медведями покончено. Да и остальным будет намёк. Именно нам суждено править Севером, слышишь? — яростно взревел Модброк. — Король умер. Да здравствует новый! И он будет из клана Волка, иначе я утоплю в крови весь Север.

Его голубые глаза загорелись, а рыжая борода грозно встопорщилась. Казалось, от магии Модброка, начали потрескивать бутылки за спиной испуганного хозяина трактира.

— Ещё пива мне и моему другу, — гаркнул Модброк, и кабатчик суетливо дёрнул кран на бочке. Дождавшись, когда пиво поставили на стол, Фриск посмотрел в глаза другу и пробасил:

— Что ты предлагаешь Харальд?

— Я думаю, — отхлебнул из кружки Модброк, — если ты поучаствуешь в сборе золота наравне со мной, то будешь иметь полное право задать пифии вопрос и о своих детях. Пусть это их не вернёт, но ты точно будешь знать имена убийц и сможешь отомстить.

— «Кровавый орёл» каждому из прокля́тых тварей! — вспыхнул Фриск. — Я хочу видеть, как вывернут из их спин рёбра и насадят на них лёгкие. И чтобы целители поддерживали в них жизнь при этом!

— Хо-хо, ты знаешь толк в старых традициях, мой друг! — поднял кружку с пивом Модброк. — Однако когда месть свершится, тебе сто́ит подумать о новой женщине. Род не должен прерваться.

— За месть и власть Волков над Севером, — оскалился Фриск и поднял кружку в ответном жесте.

— За власть! — прорычал Модброк.