Глава 71. Мародёр

Достав из сумки тельце оглушенной крысы, я внимательно осмотрел его энергетическим зрением и обнаружил нечто странное. Какую-то тончайшую паутинку, окутывающую душу волшебника.

И да, никаких сомнений у меня не осталось – крысиная тушка определенно содержала в себе часть духовной оболочки мага. Это было прекрасно видно по ее плотной структуре.

Я даже мог различить область, где располагался пространственный карман с человеческим телом, в данный момент пребывающим вне нашей реальности, но нисколько не препятствующим мне рассмотреть сокрытую там часть энергетики пойманного волшебника.

Странное дополнение на душе Хвоста смущало. Подобной структуры я никогда раньше не видел, поэтому решил изучить ее получше. Коснувшись своей магией одной из паутинок, я сразу почувствовал отток силы. Опутывающая душу анимага сеть стремительно принялась откачивать из меня энергию. Причем направляла не в магический резерв своего носителя, что было бы логично, а просто рассеивала в окружающем пространстве безо всякой видимой пользы. Это было настолько глупо и нерационально, что я всерьез задумался над причиной установки данного девайса на душу Петтигрю.

В то, что Питер сам поставил «паутинку» или где-то случайно ее подцепил, я не верил. Образование на оболочке анимага отличалось от обычных проклятий, было очень четким и структурированным, то есть, явно имело искусственное происхождение. Оценив яркость души волшебника, находящегося за гранью магического истощения, вспомнив канон и собственные тюремные мытарства, я сделал напрашивающийся вывод, что «паутинку» поставили Петтигрю для того, чтобы маг не смог самостоятельно вернуться в человеческое тело.

Похоже, Дамблдор не только определил Питера в семейку Уизли, чтобы получить возможность в нужный момент вернуть на сцену «истинного предателя Поттеров», но и умудрился подстраховаться, чтобы ненароком не спровоцировать рыжиков на ненужные действия. Ведь те в здравом уме ни за что не стали бы держать в своем доме сторонника Лорда. Это ведь не упырь какой-нибудь! А случайный эксперимент тех же близнецов вполне мог спровоцировать Петтигрю на непреднамеренную смену облика. Хотя бы по причине сработавшего инстинкта самосохранения. Вот и дополнил Альбус душу Питера своеобразным магическим ограничителем, который так любят поминать фикрайтеры соседнего мира.

Разобравшись с причиной и функционалом дополнения, я решил его удалить. Мне нужно было побеседовать с Питером в его двуногом теле, а простым вливанием силы в магический резерв пленника делу вряд ли можно помочь. Поэтому я отработанным приемом «душевного скальпеля» принялся резать паутинку. Ограничитель оказался довольно прочным и вцепился в оболочку души, как клещ. Однако я методично перепилил тонкие нити, после чего аккуратно поддел собственным пальцем поврежденную сеть и стянул ее с Хвоста, словно какой-то носок.

Оказавшись без носителя, творение директора тут же попыталось перекинуться на мою духовную составляющую, но я подхватил ее магией и просто спалил к чертям. Затем вобрал всю выплеснутую силу и вернулся к душе Питера, на которой теперь красовались многочисленными шрамы от «паутинки», почему-то напомнившие мне отметины на теле Трикси, оставшиеся от кружевного белья. Подлечив энергетическую составляющую бедняги Хвоста, я заодно снял с нее все обеты и следы давних проклятий. Привел в порядок внешний слой и насытил силой ткани внутреннего, чтобы волшебник случайно не окочурился во время допроса.

Много силы в резерв Мародера я лить не стал, ведь чем больше магии окажется в теле допрашиваемого, тем лучше он сможет сопротивляться чарам подчинения. Просто обеспечил Петтигрю более-менее нормальное состояние, после чего привел в чувство «энервейтом», сразу наложил «империо» и приказал:

- Превратись в человека!

Крысюк послушно перекинулся в свое двуногое тело, которое было и близко не похожим на образ пузатого актера из третьего фильма, зато идеально совпадало с моими воспоминаниями. Застыв с остекленевшим взглядом впалых глаз, Питер демонстрировал мне длинные соломенного цвета волосы, густую растительность на молодом лице и сильное истощение. Одежда мешком висела на похудевшем маге, а на его мантии виднелись характерные подпалины. Приглядевшись, я с удивлением опознал в шмотках Мародера те самые вещи, в которых Петтигрю щеголял в памятный Хеллоуин.

Получается, маг десять лет не имел возможность сменить форму? В таком случае, его основное тело прекрасно сохранилось! Пусть и заметно отощало. Ведь даже в таком неухоженном и изможденном состоянии Питеру нельзя было дать больше двадцати пяти. Тогда как в фильме соседнего мира волшебник был показан каким-то уродливым, толстым невысоким мужичком предпенсионного возраста. Хотя, там даже Снейп выглядел на все пятьдесят, невзирая на то, что по сюжету недавно разменял тридцатник, а уж какой старухой была показана МакГонагалл… Впрочем, сейчас это не столь важно.

Окутав голову пленника волной целительской магии, я подлечил его, возвращая стертые и приводя в порядок забытые воспоминания, а также восстанавливая разум анимага. Ведь за годы жизни в крысином теле сознание волшебника наверняка успело измениться, а мне нужен был адекватный, способный нормально мыслить источник информации, из которого не нужно вытягивать ценные сведения по одному словечку. После сеанса исцеления «империо» пришлось накладывать заново. Приказав Питеру отвечать честно и подробно на мои вопросы, я принялся методично распутывать клубок тайн и секретов.

История получилась довольно интересной, даже учитывая тот факт, что некоторые ключевые элементы паззла уже попали мне в руки. Что самое забавное, она прекрасно вписывалась в многострадальный канон, не собираясь рождать логических противоречий. Стартовой точкой событий можно считать вечер Хэллоуина, когда довольный жизнью, спокойный и умиротворенный Питер, сидя в креслице у зажженного камина медленно цедил огневиски, бутылочку которого ему доставила невзрачная почтовая сова с коротенькой запиской от Поттера. Джеймс извинялся за то, что сегодня не сможет посидеть в компании с ним и предлагал выпить самому за здоровье их малыша.

Поскольку мать застряла в лавке, по обыкновению, зацепившись языками с соседками, никто не помешал Петтигрю продегустировать качество первосортного алкоголя, потратиться на который он себе никогда не позволял. В процессе неспешного смакования спиртосодержащей жидкости перед волшебником возник патронус Грюма – легко узнаваемый тигр, который голосом Грозного Глаза сообщил, что через час в доме Кэрроу состоится пожирательская сходка, на которой может присутствовать сам Темный Лорд, поэтому Питеру нужно быть максимально осторожным.

Анимаг, в общем-то, не собирался никуда выходить из дома, поэтому счёл предупреждение параноика бессмысленным. Шансы на то, что Поттеру срочно понадобится его Хранитель, тоже были минимальны - в последнее время Джеймсу сильно нездоровилось, поэтому он проводил дни с женой и сыном, в то время как Блэк отдувался за двоих. И на своей основной работе в Аврорате, и на диверсиях Ордена, которые день ото дня становились все менее удачными.

Зацепившись за эту мысль, Питер как-то очень быстро пришел к логичному выводу, что их война проиграна, а единственный шанс выжить - вовремя переметнуться в стан победителей. Не откладывая дела в долгий ящик, анимаг взял свою палочку и аппарировал к дому Кэрроу. Несмотря на то, что Питер знал лишь примерное местоположение особняка семейки Пожирателей, с координатами он не ошибся и прямо перед воротами ограды территории старого магического семейства нарвался на парочку гостей в узнаваемых черных мантиях.

Пожиратели наставили на него палочки, но Петтигрю нахально заявил, что прибыл встретиться с Лордом. Видимо, порция огневиски добавила трусоватому магу смелости. Гости быстро разоружили анимага, после короткого совещания взяли его под белы рученьки и проводили в дом, где подвергли допросу. Питер не скрывал, что место собрания узнал от Грюма, сообщил, что давно поддерживает идеи Лорда и пришел, чтобы поделиться с ним очень важной информацией. Какой именно? Это он скажет лично Его Темнейшеству!

На своей позиции Хвост стоял до последнего, не сломавшись даже от «круцио» Амикуса. И добился-таки требуемого! После тщательной проверки на наличие скрытых артефактов незваного гостя отвели к Тому. Оставшись с Реддлом наедине, Питер без обиняков выложил, что занимает ответственную должность Хранителя Тайны «фиделиуса», скрывающего дом, в котором прячутся Плоттеры с ребенком. И что он готов прямо сейчас провести Волдеморта к его злейшим врагам в обмен на гарантию неприкосновенности для себя и своей матери.

Вот только Лорд не проявил особого интереса к этой информации. Более того, он принялся расспрашивать Питера о каких-то малозначимых вещах. Типа слухов про заморских друзей Дамблдора, обладающих неприлично большими деньгами, каких-то японских волшебников. К счастью, именно в этот момент в комнате, где Лорд «принимал» Петтигрю, появился Снейп. Уверенно войдя в допросную, он с поклоном протянул Тому стакан с каким-то зельем. Лорд его тут же выпил, небрежным жестом приказал Северусу удалиться и продолжил расспрашивать Питера.

Мародеру ничего не оставалось, кроме как продолжить удовлетворять странное любопытство Реддла. Причем, вспоминая такие вещи, которым волшебник сам в глубине души удивлялся. Что характерно, выданная информация Волдеморту понравилась, он заметно расслабился и пообещал не убивать Петтигрю. Даже заявил, что в будущем поставит темную метку талантливому анимагу, если тот продолжит демонстрировать свою лояльность. Пользуясь удобным случаем, Питер снова вернул разговор в старое русло, предложив Лорду посетить семейство Поттеров.

В этот раз предатель напирал на аналогичную возможность договориться с родителями ребенка из Пророчества, заявляя, что супружеская чета способна добровольно перейти под знамёна победителя. Ведь жить хочется всем. К тому же Джеймс в последнее время много размышлял над вопросом - кто в случае чего позаботится об их малыше? Директор вряд ли опустится до подобного, а верных друзей уцелело совсем немного. Лорду же будет очень выгодно переманить Поттеров на свою сторону, поскольку символ сопротивления в руках Лидера старых семей будет означать окончательную и безоговорочную победу над прячущимся за детскими спинами Дамблдором.

Я понимал, что речи Питера являлись откровенной лапшой, щедро навешиваемой Реддлу на уши, однако, судя по словам моего «информатора», сомневаться в правдивости которых не приходилось, по ходу разговора Том демонстрировал все большее доверие к Петтигрю. И когда тот в очередной раз предложил отправиться в дом, расположенный в Годриковой Лощине, Лорд неожиданно согласился. Отдав пару указаний дежурившим за дверью Пожирателям, он приобнял Петтигрю и аппарировал на знакомую анимагу улицу. Как будто давно знал местоположение убежища своих врагов.

Далее Питер назвал Волдеморту адрес, открывая доступ, и сообщил, что кроме Поттеров в доме точно никого нет. Лорд проверил этот факт с помощью «гоменум ревелио», после чего направился ко входу и, как культурный человек, позвонил в звонок. Через какое-то время дверь открылась, и на пороге появился ничего не подозревающий Джеймс. Увидев физиономию позднего гостя, Поттер в ужасе распахнул глаза и схватился за браслет на своей правой руке. Однако его артефакт отчего-то не сработал должным образом. Либо сработал, просто без видимых эффектов. Крикнув в дом: «Это Волдеморт! Беги, Лили! Я задержу его!», Джеймс, словно жалкий маггл, кинулся на Тома с кулаками. Отступив на шаг, Лорд поднял свою палочку…

На этом события прерываются, словно в дешевом сериале. А все потому, что в следующий миг Питер аппарировал на противоположный конец улицы. Анимаг вернулся к дому лишь спустя пару минут, когда все было кончено. Переступив через тело Джеймса, Петтигрю тихонько поднялся на второй этаж и вошёл в спальню супружеской четы. Узрев труп Лили и вполне живого Лорда, склонившегося над кроваткой захлебывающегося в истерике Гарри и приложившего свою палочку к окровавленному лбу пацана, Петтигрю ударил в спину Тома адским пламенем.

Четко направленное «Адеско файр» за пару секунд превратило тело Волдеморта в пепел, не задев пацана. В процессе сожжения от объятой пламенем фигуры отделилось небольшое чёрное облачко, которое с душераздирающим воем унеслось куда-то за пределы дома. Поразмыслив немного, Питер принял решение последовать заразительному примеру духа и сбежать. Но перед этим применил пару «бомбард», разрушая обстановку спальни и повреждая кровлю. Мелкий Поттер продолжал громко орать, однако Петтигрю не обратил на него никакого внимания, подобрал удачно оброненную Лордом палочку и аппарировал куда-то в Лондон. Там Мародер припрятал добычу в неприметный схрон рядом с католической церковью, зашёл в маггловское кафе, преспокойно заказал себе чай с пирогом и стал ждать, периодически поглядывая на часы.

Ожидание не затянулось. Спустя полчаса Петтигрю покинул заведение, укрылся от взглядов обычных людей за газетным киоском и аппарировал на автозаправку, где нос-к-носу столкнулся с Блэком. Тот тут же напал на анимага, однако Петтигрю играючи блокировал все атаки аврора, после чего принял «секо» на правую руку, лишаясь пальца, и точным «протего» отбил заклинание своего противника в сторону бензовоза. Быстрая смена формы уберегла волшебника от участи быть сожженным заживо, но не от взрывной волны. Та конкретно контузила волшебника, и дальнейшие события с прибытием авроров и упаковкой оглушенного Бродяги в антимагические кандалы прошли мимо сознания валявшегося в канаве Хвоста.

Оклемавшись, волшебник разведал обстановку, выбрался на поверхность, сменил форму и снова куда-то аппарировал. В точке прибытия оказался очень довольный Дамблдор, который тут же вырубил Питера и, судя по всему, провел тщательную корректировку его памяти, удаляя ненужные эпизоды. Под сокращение попал жёсткий допрос Амикуса и беседа с Лордом в доме Краучей, от которой остались куцые ошмётки, которые рисовали однозначную картину, будто Том сразу же ухватился за предложение Хвоста и отправился с ним к Поттерам. Удалена была и аппарация на безопасное расстояние от дома, удар в спину Тома, а также ожидание в кафе.

В общем, Хвост оказался способен воссоздать правильную хронологию событий лишь после моего лечения, а до него был абсолютно уверен в том, что по своей инициативе привел Лорда к убежищу Поттеров и остался ждать снаружи, не желая быть свидетелем жестокой расправы. Когда же Волдеморт не вернулся, Питер решил проверить, что к чему, обнаружил тела мертвых хозяев, окровавленного пацана и кучку пепла рядом с детской кроваткой, неподалеку от которой валялась волшебная палочка. Подобрав ее, он сбежал, заныкал улику в первое попавшееся место и сразу нарвался на Блэка. Едва ушел от верной смерти, заплатив за это пальцем, аппарировал и совершенно случайно нарвался уже на директора, который остановил Петтигрю «оглушающим».

После приведения анимага в чувство Альбус, будучи в курсе трагедии, проявил к предателю редкое снисхождение, напоил горячим чаем и поговорил по душам. Выяснив, что испуганный Питер всей душой раскаивается в содеянном, великодушный директор решил предоставить парню шанс на искупление. Для этого всего-то нужно было выдать Дамблдору несколько простеньких, закреплённых магией обещаний - не рассказывать никому об их договорённостях, выполнять любые просьбы директора и так далее. Короче, стандартный набор Обетов, который получал каждый «добровольный» помощник Альбуса.

Петтигрю был счастлив тому, что останется в живых и даже избежит Азкабана. Однако директор сообщил, что после исполнения Пророчества и исчезновения Лорда анимага будет искать каждая пожирательская собака, поскольку Питер оказался последним, кто видел Реддла. Так что будет безопаснее, если предатель поживет немного в анимагической форме. Тут, несмотря на туманящее рассудок зелье, Хвост вспомнил о своей матери, которой некому будет помочь. Однако Альбус снисходительно заявил, что позаботится о ней. И ведь не соврал - мать кавалера Ордена Мерлина получала пособие от государства, позволяющее ей жить, не экономя каждый кнат.

Дальнейшее было не так интересно. Дамблдор сплавил Хвоста Уизли, соврав рыжикам, что нашел очень умного и явно волшебного зверька, который может стать домашним питомцем для их старшенького. Первое время Питер все ещё надеялся, что Альбус вернётся и выдаст ему работу, с помощью которой он сможет искупить свое предательство. Но шли годы, а ничегошеньки не менялось. Кроме, разве что, формального хозяина Скабберса. Именно «формального», поскольку фактическим владельцем анимага являлся Дамблдор.

К этой мысли волшебник пришел давно, ведь что-что, а в его положении оставалось только размышлять. И пусть большинство событий трагического Хэллоуина умудрилось быстро стереться из памяти, либо выцвести и поблекнуть, Питер сделал четкий вывод - директор воспользовался беспомощным положением анимага, чтобы заполучить себе раба. И с той поры Хвост искал способ, способный вернуть ему свободу. Перекинуться в человека почему-то не получалось, да и магическая сила не отзывалась, что не лучшим образом сказалось на здоровье крысиного тельца - оно начало покрываться струпьями. С одной стороны, это позволяло избегать лишних контактов с шумными и излишне активными Уизли, но с другой, жёстко ограничивало свободу маневра.

Когда Билл пошел в школу, Хвост воспользовался единственной доступной ему возможностью вернуться в двуногое тело – встретился с директором, который мог помочь волшебнику с нарисовавшейся проблемой. Однако Дамблдор четко заявил анимагу, что пока ему нужно продолжать скрываться, а Уизли - лучший вариант прикрытия. Короче, помощи со стороны Альбуса ожидать не приходилось. Но в Хогвартсе имелась огромная библиотека. За время своего обучения Питер не успел прочитать и десятой ее части, а потому надеялся, что там мог отыскаться ответ на животрепещущий вопрос - как ему снова стать человеком. И раз уж мечтать - как сбросить со своей шеи директорский поводок.

В последующие годы Струпьяр окончательно перешёл на ночной режим существования. Днём он постоянно спал, зато после отбоя без устали шерстил хранилище знаний. К счастью, понимающие язык мыслеобразов и радующиеся любой работе школьные домовики помогали бывшему ученику снимать с полок тяжеленные тома и возвращать их обратно, иначе хилое крысиное тельце поставило бы крест на самообразовании анимага. К сожалению, в книгах не отыскалось ничего, способного решить проблемы Петтигрю. Даже в Запретной Секции. Но к тому времени Питер смирился, втянулся и просто продолжал усваивать новые интересные знания, находя в них своеобразную отдушину от однообразной жизненной рутины. Пока на своем очередном забеге от кухни к библиотеке не получил от меня «ступефай».

Откликнувшись на спинку кресла, я анализировал услышанное. Моя теория подтверждалась - директор действительно подсунул Волдеморту мага с нестабильной душой. Благодаря своим экспериментам я мог легко набросать примерный механизм организации этой самой нестабильности. Достаточно было повредить внешний защитный слой духовной оболочки Джеймса и в нужный момент обеспечить ее плотный контакт с другой аналогично поврежденной душой. Взаимные изменения соприкоснувшихся образований запустят цепную реакцию, которая при условии резкого вливания большого количества энергии, полученной из любого атакующего заклинания, закончится взрывом, расплескивающим во все стороны серый кисель, в который превратится энергетика волшебника, лишившаяся структурной целостности.

Если бы увидеть своим зрением тот самый браслет Поттера, о котором «друг» мне даже не рассказывал, можно было сразу сказать, насколько мои догадки соответствуют истине. Но ни Питер, ни Аластор способностью различать магические структуры не обладали, так что я мог только гадать, каким образом Дамблдору удалось создать крестраж с целой душой волшебника. Подсунуть который Джеймсу для Альбуса было несложно. Как и уговорить не блещущего интеллектом мага в нужный момент активировать «бомбу» на своей руке. Ну а чары Тома сработали в качестве спускового механизма, заставившего директорскую мышеловку сработать и необратимо повредить душу добившегося бессмертия Лорда.

Признаю, план был гениален. Причем Грюм, использующий Петтигрю в качестве марионетки, точно был в курсе дела. Как и Лонгботтомы. И я даже не представлял, что конкретно заставило Альбуса поделиться информацией с этой парочкой фанатиков. Ну не истеричные же требования Фрэнка и Алисы поставить их на место Поттеров? Хотя, в этом порой очень безумном мире все могло быть. Даже осознанное создание Реддлом своего крестража из мелкого Поттера. Ибо картина, которую увидел Хвост, была похожа именно на это. Зачем Тому понадобилось делать очередной «якорь» именно тогда? Почему он не покинул дом сразу после убийства Поттеров, прихватив пацана? Почему настолько доверился Петтигрю, что подставил спину анимагу?

Впрочем, последнее как раз объяснимо - Снейпушка уж больно вовремя нарисовался на сцене. А всем известная Елейная Смазка Григория примерно так и работает, обеспечивая безоговорочное доверие к собеседнику. Впрочем, за этот вариант я не поручусь, и в стакане могло плескаться совсем другое зелье. Ведь Том не дурак, чтобы не распознать специфическую добавку… Но и умным его тоже не назовешь - знал же, что Севка батрачит на Дамби, но все равно принял пойло из его рук. Неужели под конец войны в стане Лорда дела со штатными квалифицированными зельеварами обстояли настолько плохо, что достойной альтернативы Снейпу не нашлось? Где прохлаждался тот же Мальсибер? Ах, да! Он же специализировался на ядах, а не на лечебных составах. Это у нас зельевар принялся уверенно повышать свою квалификацию, спокойно нарабатывая такую необходимую практику.

Ладно, гадать можно бесконечно. Сейчас нужно решить, что дальше делать с Питером. Его полезность для нашей компании стремится к нулю. Кроме таланта к анимагии, Петтигрю ничего выдающегося в школьные годы не демонстрировал. И сомневаюсь, что период штудирования библиотеки что-нибудь изменил. Голая теория без практики бесполезна. Хвост мог изучить тысячи полезных чар, но какой от них толк, если он не умеет их применять? В качестве живого справочника он для меня ценности не представляет – при нужде я и сам могу скопировать библиотеку Хогвартса, что будет намного эффективнее расспросов.

Если так прикинуть, Питер принесет больше хлопот, чем пользы. Идеи Темного Лорда бывший Мародер никогда не поддерживал, а возрождал Тома в каноне исключительно по приказу Дамблдора. Либо в надежде на то, что Реддл сумеет завалить старика и вернёт Питеру свободу. Вот только вернувшийся Волдеморт прекрасно помнил, кто заманил его в директорскую ловушку, а потому Хвоста не жаловал. Одна «награда» в виде искусственной конечности-соглядатая чего стоит! Поэтому даже со смертью Дамби Хвост остался бесправным рабом. Просто сменил хозяина.

С другой стороны, убивать Петтигрю особо не за что. На Альбуса он работал исключительно вынужденно, в хэллоуинской постановке и вовсе выступал в роли безвольной куклы, да и предателем стал не по собственному желанию. Отпускать его на свободу было опасно, держать подле себя - глупо. В теории, Питер мог стать живым доказательством махинаций старика и наверняка мог помочь мне официально очистить репутацию, вот только до этого счастливого момента нужно было ещё дожить. Так что, взвесив аргументы, я решил отложить решение проблемы на потом.

Выключив сознание Хвоста, я привел в порядок его истощенное тело, почистил и даже побрил, чтобы волшебник выглядел прилично. Мало ли, кому его придется демонстрировать? В итоге Петтигрю заметно помолодел и стал выглядеть лет на двадцать, ведь именно столько ему было во время последнего превращения. И пусть это был слишком щедрый подарок для мага, которого я вряд ли когда-нибудь снова назову своим другом, я не жалел потраченных усилий. Это была достойная плата за крайне интересный рассказ.

Запихнув анимага в свою сумку, я потушил светильники в кабинете и покинул рабочее место. Попрощавшись с мамой, я спустился в подвал и извлек из пространственного артефакта иссушенную тушу Пушка, которую кинул к остальным полезным находкам. Завтра нужно будет покумекать, что с ней можно сделать. Либо оставить в качестве заготовки для чучела, либо переработать на материалы для артефакторики. Из той же шкуры цербера безразмерные сумки получатся – просто загляденье! А вот костяк бесполезен. В том же драконе магии побольше будет, хотя я пока не представляю, что можно сделать из его останков. Знаний маловато!

Добравшись до прихожей, я аппарировал в маггловский дом. На базе первым делом наведался в ангар, где неугомонный Мальсибер продолжал свои неаппетитные опыты, достал из стазис-шкафа флакон с Напитком Живой Смерти, превратил Хвоста в идеального пленника и отправил в сундук к прочим. Пусть там валяется! Как говорится, запас карман не тянет. И пусть я уже давно не рассматривал пребывающих в магической коме магов в качестве живых батареек, предпочитая расходовать «жидкое серебро», кто знает, как дальше дело повернется?

Разобравшись с Хвостом, я извлёк из сумки ещё один трофей - зонтик Хагрида, который внимательно изучил. Широко распространенная среди фикрайтеров теория о крестраже Дамблдора оказалась верной. Артефакт лесника содержал в себе солидный кусок чужой души, отрезанной по стандартной методике и снабженный всеми необходимыми чарами защиты. Он не являлся «паразитом» - никакого давления на разум я не ощущал, признаков внедренной личностной матрицы тоже не наблюдалось. Однако зонтик содержал два небольших (конечно же, по моим меркам) магических накопителя, которые питали структуру чар артефакта, поддерживали кусок души, да ещё и наверняка усиливали творимые Хагридом чары. Как стандартный посох, либо директорская палочка. И по доброй воле Рубеус вряд ли бы расстался со своей собственностью.

Поглядев на до сих пор валявшиеся на столе ненужные шкатулки от философских камней, я решил перестраховаться и потратил несколько минут, чтобы создать новую. А то случайности - такие случайности! И проверять, превратится ли оторванный ломоть благодаря мощному излучению моих поделок в полноценную душу, мне как-то неохота, поскольку даже одного Альбуса для нашего мира слишком много. Написав на крышке крупными буквами: «Крестраж Дамблдора», я упрятал зонтик в пространственный артефакт. Завтра утром обрадую Руквуда. Пусть объяснит, можно ли воздействовать на основную часть души через ее часть. В фанфиках подобное прокатывало. И пусть завалить директора этим методом я даже не надеялся, но обеспечить ему постоянную мигрень - уже неплохо!

Отправив шкатулку в ящик к прочим трофеям, я создал аналогичную, но с надписью «Крестраж Грюма», куда засунул «якорь» старого параноика. А то как-то несправедливо получается – директорская часть сразу получила себе красивую обертку, при том, что ошметок Аластора до сих пор валялся без надежной защиты! Несмотря на то, что предметы с расширенным пространством я научился создавать еще неделю назад и давно должен был позаботиться о крестраже-паразите.

Закончив с артефакторикой и упрятав «якоря» в сундук к прочим трофеям, я поднялся наверх, рассчитывая на заслуженный отдых. Трикси давно спала. Стараясь не шуметь, я тихонечко разделся и, помогая себе магией, залез под одеяло, прижался к спине любимой и расслабился.

- Как все прошло? - сонно поинтересовалась всё-таки проснувшаяся кузина. - И что за проблемы у тебя возникли?

- Так, сущая ерунда! - ответил я девушке. - Прежде, чем добраться до цербера, я нашел Петтигрю и отобрал у Хагрида крестраж Дамблдора.

- Действительно, ерунда, - согласилась Трикси, заразительно зевнула и пожелала мне спокойной ночи.

- И тебе сладких снов, солнышко! - отозвался я, приобнял Беллатрикс и почти мгновенно отключился.

Субботнее утро началось замечательно. Мы с кузиной умудрились проснуться одновременно, немного понежились в постельке, наслаждаясь теплом и ощущением родного тела под боком, после чего совершили стандартный утренний моцион и спустились к остальным ранним пташкам, уже ожидающим нашего появления. Тренировка началась штатно, однако я сразу обнаружил существенные изменения в своем эволюционировавшем организме.

Во-первых, магический резерв снова увеличился. Он и доселе был немаленьким, а теперь содержал поистине огромное количество силы. И пусть полноценного единорога я все ещё не был способен «выпить», но жеребёнка - вполне. Во-вторых, ткани моего тела потихоньку начали подстраиваться под душу, совершенствуя свою структуру даже без тренировок, а скорость природной регенерации возросла на пару порядков. Конечно, до киношного Росомахи мне было ещё ой как далеко, но когда я ради эксперимента порезал палец заклинанием и принудительно запретил магии вмешиваться, ранка затянулась сама собой за полминуты. Исключительно желанием организма!

В-третьих, органы чувств радовали меня повысившимися возможностями. Теперь я был способен читать текст даже в полной темноте и слышать телевизор, включенный в соседнем доме. Причем никаких неудобств мне это не доставляло, поскольку природные регуляторы сами подстроились под возросшие способности моих рецепторов, по необходимости ограничивая исходящий от них поток данных. Однако при осознанном желании легкое волевое усилие позволяло мне использовать их чувствительность на полную мощность.

Энергетическое зрение аналогично продемонстрировало нехилый рывок в развитии. Теперь я легко мог различить рунные цепочки на артефактах, находящихся на солидном расстоянии, и даже был способен четко видеть разноцветные, насыщенные ауры готовых зелий, которых Джакомо сумел наварить уже целую кучу. Эмпатия повысила чувствительность, но не столь заметно, однако контроль над ней отчего-то сильно ухудшился. Мне приходилось специально сосредотачиваться, чтобы отсечь из восприятия чужие чувства, хотя раньше для этого было достаточно одного мысленного желания.

И это была не последняя ложка дегтя в бочке с медом. Моя возможность управления магической энергии ощутимо снизила уровень. Из-за возросшего объема резерва мне стало намного сложнее манипулировать крохотными порциями силы. Большим количеством - запросто! А вот мизерным, годным лишь на контактную трансфигурацию - хрен там! То есть, мне проще было воссоздать целую книгу из произвольного материала, чем изменить небольшой участок поверхности чистого листа, отобразив на нем пару слов. Подозреваю, если я сейчас выдам какое-нибудь энергозатратное заклинание с помощью своего рога, то попросту сожгу его, словно обычную палочку.

Но все же плюсов, которые принесла мне эволюция души, оказалось намного больше, чем минусов. Вдобавок, последние были весьма условны и решались банальной работой над собой. Именно поэтому, пока остальные выполняли тренировочный комплекс, поддерживая энергетический обмен между тремя своими составляющими, я по капельке совершенствовал контроль над магической силой. Не забывая вовремя пополнять ею организмы пикси и Кричера. Результаты были не впечатляющими, но я не спешил опускать руки. Как говорят мудрые люди, в любом деле главное - начать.

Пока же я сделал мысленную заметку – в ближайшее время мне нужно использовать магию с максимальной осторожностью. Особенно простейшие чары и вне пространственного кармана. Пусть кристаллизация духовной оболочки сделала меня Суперменом волшебного мира, однако мне еще требовалось научиться нормально владеть полученными возможностями, чтобы в глазах окружающих не выглядеть слоном в посудной лавке.

После занятия, когда все мои ученики разобрались по своим делам, я задержал Тони с Руквудом и коротко сообщил им о произошедшем, похвастались «уловом». История Петтигрю особых эмоций у волшебников не вызвала. Они тоже затруднялись оценить степень полезности анимага, и поддержали мое решение держать его с остальными пленниками.

А вот с крестражем Альбуса Август сразу обломал мои надежды. Если в этом мире и существовали проклятия, способные использовать связь между частями души, то бывшему невыразимцу они были неизвестны. Призвать основной кусок - это всегда пожалуйста, но только после потери им родного физического тела. В противном случае ритуал зря изведет магическую силу. По итогу бесполезный зонтик Хагрида отправился прямиком в мою коллекцию боевых трофеев, к палочке Грюма и пистолету бандитов.

Особо не расстроившись, я все равно поблагодарил Руквуда за подробную консультацию и стал готовиться к новой, уже давно запланированной, но постоянно откладываемой операции. Достал из сундука одного из пленных наемников и переместил в свою сумку. Туда же переложил из стазис-шкафа бутыль с Рябиновый Отваром, склянку с остатками Зелья Марионетки и подготовленные Джакомо флаконы с оборотным, после чего отправился завтракать.

Счастливый Кричер, который чувствовал, насколько стремительно развивается его магический резерв, наложил мне традиционную яишенку с беконом, заварил чаек и подсунул блюдо со свежей выпечкой. И заискивающе поинтересовался, не могу ли я стать учителем для Винки. Ни секунды не размышляя, я ответил отказом. А потом пояснил пригорюнившемуся эльфу, что у домовушки имеется собственный хозяин, который приобщаться к тренировкам не желает, и с которым мы в скором времени наверняка распрощаемся. Ну и заодно напомнил, что выдавать важные секреты семьи посторонним - занятие глупое и опасное, а даже сам рассказ о наших с Кричером занятиях может в перспективе обеспечить нам массу проблем.

Я понимал, что некоторые домовики могут жаждать вернуть себе возможности, утраченные их расой после переселения в этот мир. Получить свободу. Не от рабского ярма, навязанного им волшебниками, а от поводка чужой, но жизненно необходимой им силы. Однако для этого нужно пройти через процедуру направленной эволюции, чтобы с помощью вливания серебряной крови, приправленной моей целебной магией, избавиться от изменений, которые приобрели их адаптировавшиеся к новым условиям существования тела. Я же не намерен проводить эту процедуру для всех эльфов, живущих на территории Британии.

Нет, если бы они прежде поголовно принесли мне вассальную клятву, от армии волшебных существ, не уступающих обычным волшебникам в мастерстве управления магией, я бы не отказался. Но превращать домовиков в совершенных существ, чтобы потом они продолжали служить другим - так себе идея. И окончательно повесивший уши Кричер со мной согласился. Впрочем, долго мучать своего эльфа я не стал и предложил ему самому стать учителем для Винки. Разумеется, перед началом занятий получив от нее Непреложный Обет - не рассказывать о полученных знаниях другим. Осознав идею, домовик тут же расцвел и принялся меня благодарить. Судя по эмоциям моего незаменимого помощника, эльфийка Крауча сильно ему в душу запала. Именно поэтому я решил рискнуть и дал добро на ее тренировки.

Счастье и довольство эльфа обеспечили меня прекрасным настроением. Быстро умяв свой завтрак, я предупредил успевшую освежиться Трикси, что ненадолго отлучусь, и оставил любимую насыщаться в компании метаморфов. Это было не слишком красиво, и чувства любимой говорили, что она расстроена лишением дозы удовольствия от совместного приема пищи. Однако в Мунго уже начался утренний обход пациентов - максимально удобное время для визита, и я при всем желании не мог задержаться. Нежно поцеловав кузину, я прошептал на ушко слова извинения и обещание загладить вину походом в кинотеатр, после чего отправился в гараж.

Аппарация прошла мгновенно. И судя по ощущениям, на месте отправки после меня осталась большая клякса неистраченной силы. Нет, над контролем нужно основательно поработать, а то стыдно становится! И потраченной энергии немного жалко. Пожелав матушке доброго утра, я поприветствовал усталого, опухшего от ночного бдения Барти, спускавшегося со своего наблюдательного пункта. Судя по эмоциям мага, мои вчерашние визиты укрепили Пожирателя в мысли, что я за ним слежу, и потому он решил честно отдежурить всю смену, вместо того, чтобы по обыкновению предаваться дреме в удобном кресле.

Проводив Крауча взглядом, я наведался в библиотеку за генетическим материалом Лонгботтома. После чего устроился в любимом кабинете, который в будущем наверняка сделаю своим основным рабочим местом. Вытащив из сумки наемника, я напоил его Рябиновым Отваром, дождался окончательного пробуждения и заимперил, облегчая себе работу. Далее я добавил немного волос Невилла в состав Мальсибера и приказал волшебнику его выпить.

«Оборотка» подействовала быстро, превратив взрослого коренастого мага в пухленького одиннадцатилетнего пацана, которому я тут же подсунул дозу Зелья Кровавой Марионетки. У меня были опасения, что состав не сработает на изменённом теле, либо будет блокирован действием «оборотки». Как раз на этот случай имелся второй флакон, предполагающий мое личное участие в операции. Но все обошлось. Видимо, оборотное действовало всего один раз, преобразуя ткани, а дальше только поддерживало это преобразование, пока есть сила, более не сверяясь с «эталонным образцом».

Коснувшись сбросившего пару десятков лет наемника, я влил в него немного своей магии и дождался появления прочной связи с разумом марионетки. В своем теле я удобно устроился в кресле и закрыл глаза, а в тушке мелкого Лонгботтома принялся преобразовывать свою одежду в стандартную форму ученика Гриффиндора. Благодаря недавнему визиту в Хогвартс я убедился, что за прошедшие года она нисколечко не изменилась. Колдовать оказалось нелегко. Приходилось натужно выдавливать из себя силу, которая постоянно норовила расплыться в пространстве, вместо того, чтобы оформиться в простейшие чары трансфигурации. И лишь закончив с маскировкой, я понял причину - тело наемника не привыкло колдовать без палочки, тогда как мое сознание не слишком хорошо работало с чужой, непривычной магией.

Взяв свою сумку, я вывалил из нее на пол кабинета все накопленное добро. На всякий случай, ибо варианта захвата моей марионетки не исключал. К сожалению, ни одной волшебной палочки в пространственном артефакте не оказалось - все они перекочевали в закрома к Руквуду. Поразмыслив, я не стал звать Кричера, чтобы эльф доставил мне какую-нибудь указку. Велика вероятность, что с неподходящим магическим концентратором колдовать мне станет ещё сложнее. А поскольку боевых столкновений операция в принципе не предполагала, я решил не заморачиваться. Кинул в сумку пузырек с Напитком Живой Смерти, накинул лямку на плечо и вышел в коридор.

- Мама, - улыбнулся я очень удивленной Вальбурге. - Я иду добывать тебе новое тело. Можешь пожелать мне удачи.

- Пожалуйста, Сириус, будь осторожен! - попросила леди Блэк, не сводя с меня напряженного взгляда.

Не ощущать эмоций собеседницы было очень неприятно, но логика подсказывала, что волшебница очень сильно беспокоилась за меня, потому я счёл нужным пояснить:

- Не переживай понапрасну! Это, - я ткнул пальцем себе в грудь. - Всего лишь марионетка. Сам я нахожусь в кабинете, поскольку не планирую проверять, каким образом оборотное зелье подействует на кристаллическую духовную структуру.

Мои слова заставили Железную Леди расслабиться и легонько улыбнуться:

- Удачи, сынок!

- Спасибо! - кивнул я и спустился в прихожую, при этом едва не навернувшись с лестницы из-за непривычных габаритов тела.



Загрузка...