Чёрный пёс

Глава 31. Теоретик

Отключился я практически мгновенно, а проснулся от бивших в глаза ярких солнечных лучей. Недовольно поморщившись, я прислушался к себе и понял, что прекрасно выспался.

Вдобавок мой магический резерв успел заполниться. Причем я подозревал, что сексуальные игрища сыграли в этом процессе далеко не последнюю роль, как и сытный ужин. Это радовало.

И не только из-за того, что ощущение присутствующей внутри меня океана живой и послушной силы было исключительно приятным, а потому что я понимал – способность моей энергетической оболочки продуцировать магию не атрофировалась, несмотря на употребление крови единорога и поглощение чужих душ. Так что недавние опасения оказались беспочвенными.

Выбираться из кровати я пока не спешил, поскольку не хотел будить сладко посапывающую Трикси. Вместо этого я занялся детальным продумыванием планов на ближайшее будущее, озвученных вчера для любимой. И как же удачно совпало, что кузина попыталась вывести меня на чистую воду! Теперь я с чистой совестью могу спихнуть на нее всю бытовуху, а сам с головой погружусь в действительно важные дела и магические эксперименты.

Итак, что мы имеем на повестке дня? Для начала нужно осмотреть измененных пикси, а потом посетить схрон с фальшивым крестражем. И пусть я пока слабо представляю себе процесс оживления инферналов, наведаться в пещеру необходимо как можно скорее, пока Дамблдор не додумался установить там свои ловушки. Директор уже давно в курсе существования «якорей» Лорда, а про подземное озеро знает от Регулуса, так данный поступок будет для Альбуса логичным. Как и спешная мобилизация остатков Ордена Феникса, которые примутся действовать на нервы оставшимся на свободе Пожирателям.

Ох, чуть не забыл! Нужно как можно быстрее отыскать психованного домовика Добби, канонная история которого шита белыми нитками! Малфоевский это эльф, или нет – лично я со стопроцентной уверенностью утверждать не берусь. Ясно одно, в известной мне истории он действовал на стороне Дамблдора, а значит, эту крайне неудобную фигуру следует заранее убрать с игровой доски. Озабочу информацией Трикси, пусть аккуратно расспросит сестренку. Ну а если Нарцисса не в курсе про лопоухого вредителя, мне придется засылать Кричера в Хог на разведку.

Жаль, но подготовку воскрешения моей матери придется отложить на неопределенный срок. Слишком это рискованное мероприятие. Сейчас вся Магическая Британия поставлена на уши, а это автоматически означает увеличение количества аврорских патрулей на улицах. Подозреваю, охрана Мунго тоже была усилена, и прогуливающий уроки школьник, без сопровождения взрослых посетивший госпиталь, однозначно привлечет самое пристальное внимание. Лучше вернуться к этому вопросу через недельку-другую, когда всеобщий ажиотаж немного спадет, а европейские друзья Друммонда обеспечат нам прикрытие.

Касательно Краучей я не знал, что и думать. Признаться откровенно, вчера я проговорился о них случайно, даже не планируя делать шаги в этом направлении. Младший Бартемиус мне не нравился ни в канонной истории, ни в реальной жизни. Молодой, сильный, но излишне заносчивый волшебник, фанатично преданный Лорду, талантливый лингвист с хорошей памятью и взрывным темпераментом, он точно был лишним в нашей компании. Однако слово – не воробей, и пленника придется вытаскивать. Возможно, моя магия сможет поправить его подтекающую крышу, добавив Барти немного адекватности и сдержанности.

Старший Крауч тоже был мне без надобности. Да, его возможную полезность возрожденному Тому отрицать сложно, однако я четко понимал, что перетянуть матерого политика на нашу сторону у меня не получится. Даже с имеющимся в рукаве козырем в виде организации побега из Азкабана начальником Департамента международного магического сотрудничества. На преступление несостоявшегося Министра Магии толкнула больная жена, а сам он являлся настолько рьяным противником Пожирателей Смерти, что не пожалел собственного сына, сперва отправив его в тюрьму, а потом подчинив с помощью «империо», чтобы тот не рвался разыскивать своего любимого Лорда.

Такого идейного сторонника существующей системы нелегко будет завербовать. От обвинений он отбрешется, а возможность восстановления памяти Берты Джоркинс, лично видевшей живого Барти, находится где-то в области фантастики. К тому же, в тексте канона не говорилось, когда она умудрилась нарваться на «обливиэйт» Крауча-старшего. Возможно, это событие еще не произошло. Вот и получается, что прижать Бартемиуса мне нечем. Разве что демонстрацией его сына общественности, но на такой шаг я в здравом уме не пойду.

«Так, стоп!» - мысленно процитировал я любимую фразу КВН-щиков.

Зачем мне самому напрягать извилины, если у меня под рукой имеются компетентные исполнители? Поручу Долохову продумать возможность освобождения нашего соратника, а Малфою солью информацию по Краучу, и пусть делает с ней все, что посчитает нужным! Хитрый хорек наверняка сможет правильно распорядиться ценными сведениями, и если не сумеет договориться с Бартемиусом, то сделает так, чтобы этот карьерист не сильно нам мешал. Люциус не первый день в политике, он точно сумеет подобрать нужные аргументы.

Размышляя над менее значимыми заботами, я почувствовал, как пошевелилась пробуждающаяся Беллатрикс. Глубоко вздохнув, она потянулась, сладко зевнула и лишь после этого раскрыла свои очаровательные глазки, поглядев на меня.

- Доброе утро, солнышко! – подарил я любимой нежный поцелуй.

- Доброе, Сири! – с улыбкой отозвалась заспанная милашка.

Заведя разговор ни о чем, мы немного понежились в постели, а потом мой пустой желудок громко напомнил, что время завтрака давно наступило. Выбравшись из теплого уютного плена, мы быстренько освежились, оделись и спустились на первый этаж, где встретили парочку ранних пташек – Нимфадору с Уильямом, корпевших над недочитанной вчера брошюркой. Поприветствовав метаморфов, мы предложили им составить нам компанию и немного перекусить. Судя по тому, как быстро согласились молодые маги, они были рады получить удобный повод, чтобы отвлечься от трудновоспринимаемого текста.

Вместе мы отправились на кухню, где вовсю хозяйничал Кричер. Домовик порадовал нас огромной пиццей с грибами, воздушными булочками с вишней и свежезаваренным чаем – самое то для начала трудового дня! Пока мы завтракали, на запах свежей выпечки стали подтягиваться остальные Пожиратели. Вылезший из пространственного кармана Руквуд выглядел откровенного жалко - понурый, осунувшийся, с темными тенями под глазами. Я уж было подумал, что переборщивший с бодрящим зельем волшебник целую ночь изучал поделки кентавров, но нет – бывший невыразимец торжественно вручил мне золотой, украшенный мелкими сапфирами браслет, пояснив:

- Это защитный артефакт Звалтиса. Поделка германских мастеров прошлого века. Как ты и предполагал, он действительно содержал в себе привязку к хозяину, причем основанную на крови и запрятанную глубоко в основные контуры рунных чар. Однако этой ночью мне удалось сбросить настройки, не повредив общую структуру, так что ты можешь спокойно пользоваться артефактом. Только прежде чем надевать, смажь своей кровью застежку на браслете.

Повертев украшение, пластинки которого были выполнены в кельтском стиле и представляли собой причудливое компактное переплетение множества ленточек, я поглядел на Трикси. Сообразительная девушка отрицательно покачала головой:

- Нет, Сири, тебе он будет нужнее!

Вспомнив наш вчерашний разговор, я не стал спорить. Надрезал столовым ножом большой палец и щедро измазал браслет кровушкой. К моему удивлению, алая жидкость, игнорируя законы физики, начала с тихим шипением впитываться в золотые пластины. Дождавшись, пока резервуар магического идентификатора заполнится, я залечил порез, вытер оставшиеся пятна и застегнул браслет на левом запястье. Ничего не произошло – я даже оттока магии не ощутил, однако Руквуд заверил меня, что штучка активировалась и сможет защитить меня получше его Азкабанских поделок. В ответ я поблагодарил ученого за труды, после чего, пользуясь своими полномочиями командира, в приказном порядке отправил Августа отсыпаться. А то на усталого волшебника было реально больно смотреть.

После сытного завтрака я поинтересовался у присутствующих, кто желает отправиться на уборку в дом Блэков. Желали все, однако я проявил самодурство, оставив Мальсибера приглядывать за его варевом, а парочке метаморфов выдал задание проследить за порядком в доме. На всякий пожарный – вдруг та же агентша из центра недвижимости заявится проверить, все ли в порядке у арендаторов. Прихватив метлу и походную палатку, которые привычно отправил в безразмерную сумку, я набрал еды и сладостей для маленьких проказников. Проверил, ничего ли не забыл, и дал отмашку домовику.

Кричеру пришлось поднапрячься, тремя партиями переправляя шестерых взрослых волшебников в гнездо рода Блэк. Впрочем, силой я с ним поделился щедро, так что эльф не жаловался. Дождавшись, пока мои гости проникнутся царившими в прихожей грязью, пылью и запустением, я повел их наверх, представлять матери. Но не успели мы даже дойти до лестницы, как услышали доносившийся сверху голос Вальбурги:

- А так выглядит глизень! – за этой фразой последовали дружные попискивания. – Ох, значит, они тоже водятся в нашем подвале? Тогда не вздумайте к ним прикасаться! Яд этих гигантских улиток очень сильный и может оказаться смертельным для вас. Вы же не хотите заживо превратиться в слизь? – в ответ раздался очередной дружный испуганный писк.

Сгорая от любопытства, я первым поднялся на второй этаж и обнаружил умилительную картину – на тумбочке перед портретом Леди Блэк в рядок устроилась стайка измененных пикси, с интересом слушающих лекцию о волшебных паразитах. Словно школьники на уроке. Заметив мое появление, они с радостным писком вспорхнули и кинулись навстречу. Правда, увидев остальных, нерешительно зависли в воздухе, трепеща разноцветными крылышками.

- Привет, Пиксар! – отыскал я взглядом вожака.

Набравшись храбрости, тот подлетел, опустился на плечо и обнял мою шею маленькими ручонками, с подозрением поглядывая на маячивших у меня за спиной магов. Погладив эльфенка, я обратился ко всем пушистикам:

- Не бойтесь, вам ничего не угрожает! Эти волшебники – мои друзья, они не станут делать вам больно.

Подкрепленные мыслеобразами слова заставили крылатых поверить мне. Оставив страх, они последовали примеру Пиксара, облепив мое лицо, шею и с комфортом устроившись в волосах. Все, кроме боязливой пикси-кошечки, которая продолжала стрекотать в отдалении. Почесав и погладив серебряную шерстку малышей, я предметно убедился, что за время моего отсутствия тела пикси не изменились и продолжают исправно функционировать. Причем они не требовали дополнительного вливания магии – то ли пушистики еще не успели растратить свой резерв, то ли после преобразования сами научились продуцировать магическую силу. И второе сулило интересные перспективы.

Закончив с осмотром-почесушками, я повернулся к гостям и заявил:

- Друзья, познакомьтесь с крылатыми помощниками рода Блэк!

- Какие милые! – радостно воскликнула Трикси и потянулась, чтобы погладить пикси с одним рогом.

Однако тот вспорхнул с моего плеча и завис в воздухе, настороженно поглядывая на девушку. Достав из сумки яблоко, я аккуратно разрезал его на части, одну из которых протянул Трикси. Та положила дольку на свою ладонь и протянула ее нервничающему пушистику. Однако маленькое создание не спешило набрасываться на угощение, доказывая мне, что с сообразительностью у пикси дела обстояли очень даже неплохо. Втянув носом сладковатый аромат, «стрекозец» облизнулся, поглядел на меня и вопросительно пискнул.

- Можно, - кивнул я.

Только тогда эльфенок подлетел к моей кузине, опустился на ее ладонь, взял в руки яблочную дольку и с аппетитом вгрызся в сочную мякоть. Поглядев на это, пикси с лисьим хвостиком подергала меня за ухо и требовательно запищала, указывая на сладкий плод в моей руке. Улыбнувшись, я раздал всем сидевшим на мне пушистикам по порции, а последнюю протянул в сторону мелкой трусишки:

- Ну же, Бука, перестань бояться!

Оценив, с каким удовольствием ее сородичи поедают угощение, голубенькая пикси-кошечка все же собралась с духом и спикировала на мою ладонь. Но приземляться не стала, цапнула дольку и тут же отлетела, принявшись жадно чавкать в сторонке.

- Ничего, и тебя приручим! – заявил я и повел волшебников к портрету Леди Блэк.

Процедура представления матери Трэверса и Джагсона не затянулись. С остальными визитерами Вальбурга была давно знакома и явно обрадовалась новой встрече. Терпеливо дождавшись, когда закончатся взаимные поклоны и традиционные аристократические расшаркивания, я проинформировал маму, что привел всю компанию для того, чтобы совместными усилиями начать наведение порядка в доме. В то, что мы сумеем очистить весь особняк за день, я не верил - уж больно огромным было родовое гнездо Блэков. Но, как говорится, слона следует есть по кусочкам. Попробуем сегодня удалить грязь хотя бы на первом этаже. Но прежде не мешало бы узнать схему расположения ловушек.

Навертела маменька много, поскольку недостатка фантазии и средств при жизни не испытывала. Мне пришлось трансфигурировать лист бумаги с карандашом и тщательно фиксировать все приметы опасных артефактов, места установки атакующих чар и прочие сюрпризы, вляпавшись в которые, можно было легко потерять здоровье или даже помереть ненароком. Пока я занимался стенографией, Пожиратели развлекались, подкармливая пушистиков захваченными мною вкусняшками. Всеядные существа с одинаковым аппетитом уминали сочные яблоки, сырокопченую колбасу и остатки грибной пиццы. С особенно бурным восторгом были заточены шоколадные конфеты – похоже, измененные пикси стали сладкоежками.

Когда же перечисление таящихся в комнатах опасностей подошло к концу, я вручил составленный список Пожирателям и официально передал руководство уборкой Беллатрикс. Без зазрения совести реквизировав Кричера, кузина с немалым энтузиазмом принялась командовать, разбив остальных помощников на две группы и планируя с разных сторон приступить к восстановлению прихожей и примыкающего к ней коридора.

Проводив взглядом волшебников, вознамерившихся ударными темпами освоить нелегкую профессию магических уборщиков-реставраторов, я обратил внимание на пикси, которые после сытной трапезы стали вялыми и сонными. Вспомнив, что проказники живут в гнездах, я трансфигурировал из воздуха большую синтепоновую подушку с восемью аккуратными углублениями, в которые и посадил позевывающих пушистиков. Те тут же свернулись калачиком и моментально заснули, едва шевеля крылышками. Поглядев на пикси-кошечку, снова оторвавшуюся от коллектива и пристроившуюся на магическом светильнике, я тихо обратился к матери:

- Вижу, ты смогла найти с ними общий язык.

- Это было легко, - довольно улыбнулась Вальбурга. – Твои создания оказались удивительно смышлеными. Они очень напоминают обычных детей с огромным недостатком элементарных знаний. Уверена, если этих пикси хорошенько подучить, род Блэк получит преданную расу магических фамильяров, способных принести волшебникам огромную пользу… вместе с эстетическим наслаждением. Все же они получились довольно симпатичными, и я подозреваю, многие юные маги будут рады приобрести себе такого пушистого компаньона.

Кто о чем, а мама – о благополучии рода! Хотя, мне не в чем ее упрекнуть – сам такой. Осторожно погладив едва слышно посвистывающих во сне пикси, я попросил:

- Тогда, будь добра, займись их воспитанием. К сожалению, сейчас у меня нет на это времени, а медлить нельзя. Дети быстро растут, особенно чужие. Конечно, я пока толком не представляю, как мое воздействие скажется на продолжительности жизни этих магических гибридов, но бросать их обучение на самотек будет крайне недальновидно.

Леди Блэк кивнула:

- Хорошо, сынок, я приложу все свои силы.

- К слову о силах, тебе подпитка не нужна? Все же ты должна была потратить немало магии на передачу мыслеобразов.

- Нет, пока не требуется. Ты в прошлый раз влил в меня столько своей энергии, что я до сих пор ощущаю легкую эйфорию.

Оно и понятно, ведь магический резерв расположен именно в тканях тела одаренного, а не в его духовной оболочке. Отсюда проистекает повышенная живучесть волшебников и положительная реакция их тел на различные магические зелья, которые для обычных людей являются смертельным ядом.

Это ведь только в фанфиках попаданцы с помощью сваренных «на коленке» сомнительных субстанций лечат, омолаживают, изменяют внешность магглов, втираются к ним в доверие, усиливают репродуктивные функции… Да чего только с ними не вытворяют, игнорируя тот факт, что волшебные эликсиры изначально создавались для пациентов, обладающих магией! А в реальности банальный рябиновый отвар вызовет у обычного человека, в лучшем случае, сильнейшую диарею. В худшем – разъест кишечник, вызвав мучительную смерть.

Помнится, в мое время школьникам Хога на уроках зельеварения специально проясняли этот момент, чтобы магглорожденные сдуру не кинулись ставить эксперименты над своими родителями. Как дело обстоит сейчас – не представляю. Зато понимаю, почему обработка моего организма кровью единорога значительно увеличила объем внутреннего хранилища силы. Также это объясняло ситуацию с Реддлом, которому для простейших магических манипуляций очень нужен носитель. Хотя бы банальный гомункул.

К слову, вполне возможно, что сквибы – это те же маги, по какой-то причине лишенные способности удерживать в своем теле энергию. Если раньше я думал, что они просто не могут продуцировать ее в достаточном количестве, то теперь склоняюсь к теории генетического отклонения. Не случайно же сквибы могут использовать простенькие артефакты, варить несложные зелья и не замечают действие антимаггловских чар. Эту гипотезу подтверждали несчастные случаи с волшебниками, которые вследствие перенапряжения, чужого проклятия либо других факторов утрачивали свой дар. По факту, они не переставали генерировать магию, а просто лишались возможности накапливать ее в своем теле. И если моя теория верна, то «сквибство» вполне можно излечить.

Интересно, как подействует на сквиба введение крови единорога и последующая накачка целительской магией? Если эффект будет положительным и постоянным, это станет весомым аргументом для будущей кампании Лорда. Уверен, мощная поддержка многих сотен оставшихся за бортом одаренных, получивших возможность стать полноценными магами, Тому не помешает. Но выяснить это можно лишь на практике… Эксперименты, нужно больше экспериментов!

Загоревшись этой мыслью, я решил заранее подыскать подходящее помещение. Большое и с надежной защитой на стенах. Открыв одну из дверей неподалеку, я осторожно заглянул в рабочий кабинет, который не использовался семьей даже во времена моего детства. В просторной комнате было пыльно, широкое окно оказалось затянуто толстым полотном паутины, а на письменном столе валялись обрывки бумаг, поеденные молью перья и обглоданный мышиный скелетик. Довершало натюрморт огромное пятно засохших чернил, причем сама чернильница валялась на полу, рядом с какими-то поеденными молью тряпками.

Удовлетворенно кивнув, я вошел в свою будущую лабораторную комнату и достал волшебную палочку. Первой моей мыслью было выдать мощное площадное «эванеско», одним махом приведя помещение в надлежащий вид, но это заклинание помимо грязи и пыли вполне могло уничтожить что-нибудь полезное. Так что я разбил комнату на сектора и приступил к уборке, тщательно контролируя чары очистки, чтобы ненароком не удалить чернила со стопки пергамента или разрядившиеся магические светильники со стен.

Начав с окошка, я привел в порядок стол, уничтожил гнездо огромных сколопендр в секретере, удалил гроздья пыли с коллекции артефактов в серванте… и услышал тихий шорох за спиной. Обернувшись и держа палочку наготове, я уставился на притаившийся в углу большой платяной шкаф. Именно он стал источником странного звука. Гадая, какая же мерзость могла завестись среди старых мантий, я подошел поближе. Но не успел воспользоваться «алохоморой», как дверца с зеркалом распахнулась, и из шкафа вышел Дамблдор.

Директор был при полном параде – звездная мантия, расчесанная белоснежная борода с серебряными колокольчиками, остроконечная шляпа с широкими полями, очки-половинки и узловатая кривая палочка в правой руке. Казалось, время не коснулось великого волшебника, он остался таким же, как и в моих воспоминаниях – здоровым, румяным, источающим тягучую ауру властности и силы.

- Здравствуй, мой мальчик! - торжествующе улыбнулся Альбус, глядя мне прямо в глаза.

Моя душа опустилась куда-то в район копчика, сердце бешено заколотилось, а мысли в голове запрыгали маленькими заводными блошками. Так вот, как Дамблдор в каноне получил доступ к особняку! Исчезательный шкаф! Наивно было полагать, что в каноне данный артефакт существовал в единственном экземпляре. Оказывается, директору даже не пришлось ломать «фиделиус», чтобы заполучить для своего Ордена удобную базу, он элементарно вошел через черный ход!

- Неужели, ты не рад меня видеть? – тем же радостным тоном спросил гость.

Это вывело меня из ступора. Задействовав частичный оборот, чтобы получить преимущество в рефлексах, я принялся лихорадочно искать выход из ситуации. Старшая Палочка в руке старика – это сильный, если не ультимативный аргумент. Понимая это, Альбус сейчас не спешит атаковать меня, желая вдоволь насладиться своим триумфом, растянуть удовольствие от победы и вида беспомощной жертвы. Однако я еще жив и тоже имею козыри в рукаве, а значит – еще побарахтаемся!

Выпучив глаза, я приоткрыл рот от изумления. Мне даже особо стараться не пришлось – все получилось крайне натурально и достоверно. Мои пальцы разжались, трофейная палочка выскользнула из них и с тихим стуком упала на загаженный паркет. Понимая, что все внимание старика сейчас приковано к ней, я изобразил, что внезапно опомнился, и резко наклонился в тщетной попытке подхватить свой магический концентратор. Сам же в этот момент сунул левую кисть в сумку и цапнул там один из спиленных рогов, которые все еще таскал с собой.

Что-то заподозрив, директор вытянул в мою сторону руку с указкой, но я оказался чуточку быстрее и не совершил его ошибки, выстрелив «от бедра». Поток адского пламени ударил в седобородую фигуру, мгновенно обернув ее плотным коконом. Разумеется, я не хотел поджариться вместе с Альбусом и постарался вложить в «адеско файр» минимум своей магии. Все остальное сделал трофейный рог, поработав природным усилителем и напитав чары должным количеством силы.

Однако не успел я толком обрадоваться успешной атаке, как начались странности. Сжигаемый гость вдруг завизжал на ультразвуке и с хлопком взорвался, превращаясь в облачко черного дыма. Яростное пламя набросилось на открытый шкаф, мгновенно обращая в пепел груду хранившегося там старого тряпья, прожгло его насквозь и принялось грызть стену за ним. К счастью, на этой комнате стояла хорошая защита, поэтому единственное, что удалось сделать адскому огню – слизать черно-зеленые обои, превратить в оплавленную медную свечку попавший под удар магический светильник и подкоптить паркет.

В следующее мгновение я смог-таки обуздать свое заклинание. Огненная струя замерла и послушно втянулась обратно в рог. С облегчением выдохнув, я закашлялся, оглядел обугленные останки шкафа и грязно выругался. Боггарт! Это был всего лишь гребаный боггарт! Паразит настолько оголодал, что направленным импульсом страха смог пробить мои природные окклюментные щиты и залез прямо в мозги, извлекая образ человека, которого я боялся больше всего.

Причем, что обиднее всего, я даже не заметил атаки и ни на миг не усомнился, что вижу перед собой подлинного Великого Мага. А ведь если бы моя соображалка работала должным образом, я бы сразу вспомнил, что Исчезательных шкафов в особняке Блэков отродясь не водилось. Поскольку глупо устраивать из дома неприступную крепость, оставляя потайной ход - очевидную лазейку в защите, которая способна легко помножить ее на ноль.

Спрятав в карман пиджака прекрасно показавший себя рог, я поднял с пола волшебную палочку и обильно полил водой тлеющую мебель. С громким шипением угольки погасли. Парой заклинаний очистки я удалил из комнаты весь дым, пепел и сажу. Дышать сразу стало легче. Аккуратно поворошив пепел на полусожженных антресолях, я убедился, что в шкафу не хранилось ничего ценного. Лишь испорченная молью одежда.

Чары на стене тоже нисколько не пострадали. Все потому, что древние Блэки не халтурили, рисуя комплекс защитных и расширяющих пространство рун на штукатурке или обоях, а глубоко вплавляли их в камень. Долго и муторно – зато на века! И нет, я не видел сами магические символы, а просто понимал, что в противном случае разворачивающаяся в пространстве складка тотчас вывернула бы меня в коридор вместе со всей находившейся в кабинете мебелью.

Что тут скажешь – повезло! Превращая останки безвременно почившего шкафа в материал для восстановления испорченного дубового паркета, я радовался, что удалось отделаться малой кровью. Однако внутри плескалась досада. Мне было обидно, что такой «могучий и талантливый волшебник», которым недавно восхищалась Трикси, попался на удочку какого-то жалкого недодементора! Прямо стыд и позор! Надо бы всерьез налечь на окклюменцию.

- Что это был за шум? – поинтересовалась Вальбурга, когда спустя четверть часа, закончив уборку, я вышел из кабинета.

- Боггарта спалил, - честно ответил я, подметив, что на подушке перед портретом спало уже восемь пикси – голубенькая недотрога все же решила присоединиться к сородичам.

Ощущая, как неприятно подрагивают мышцы после недавнего мощного выброса адреналина, я дошел до библиотеки, где обессиленно рухнул в полюбившееся мягкое кресло. Приводя в порядок мозги, я размышлял над своими поступками и приходил к неутешительному выводу, что умышленно оттягиваю визит в пещеру с инферналами. Воркование с Трикси, организация полезного занятия для Пожирателей, возня с пикси, подготовка места для опытов – все это могло подождать. Мне в срочном порядке, буквально еще позавчера нужно было отправляться искать брата! Но я подсознательно откладывал эту проблему, занимаясь разной ерундой.

Спасибо боггарту, который показал причину моей нерешительности – страх. Я тупо боялся встретиться в пещере с Дамблдором. И небезосновательно. Имея опыт, силу, мастерство, преимущество своего поля, пернатого союзника, Старшую палочку и все прочее, директор меня порвет, как Тузик грелку. Или того хуже – нейтрализует, отформатирует мозги и использует в своих планах. А умирать мне не хотелось. И пусть фактически мне всего шесть дней от роду, я в полной мере успел почувствовать вкус новой жизни и не собирался по глупости ее лишиться.

Однако Рега нужно было спасать. По любому! И пусть теория с возможностью возвращения инферналов к полноценному существованию основывалась исключительно на моих предположениях и догадках, пренебрегать даже столь призрачным шансом на успех в отношении братишки было бы преступно. Следовательно, сейчас мне нужно сжать свои бубенчики в кулаке и в очередной раз рискнуть. Хватит тянуть мантикору за хвост, пора действовать!

Первым делом я достал карту Мародеров и убедился в отсутствии директора в школе. С большой долей вероятности можно предположить, что Верховный Чародей сейчас находится на очередном заседании Визенгамота, который по причине чрезвычайного происшествия в стране изображает бурную деятельность. И Альбусу ничего не остается, кроме как пытаться рулить ситуацией и набирать политические очки в глазах общественности. Жаль, у меня нет прямой связи с Малфоем, чтобы подтвердить свою догадку, но тут ничего не поделаешь – хорошая мысля приходит опосля. Если все получится, нужно будет озаботиться специальными артефактами.

Прежде чем спрятать карту, я чисто из любопытства отыскал на ней точку с именем Квиррелла, обретавшуюся в аудитории Защиты от Темных Искусств рядом с компактной группой из нескольких десятков точек, имена которых наползали друг на друга. К сожалению, отметки с именем Реддла рядом не оказалось, но я особо не расстроился, помня, что призраков, школьного полтергейста и им подобные сущности артефакт не отображал. Вдобавок, Том в текущем состоянии пусть и псих, но не полный идиот, а потому наверняка озаботился чарами сокрытия от следящих систем древнего замка.

Вызвав Кричера, я попросил домовика сообщить Трикси, что на время я реквизирую ее ушастого помощника. А пока эльф исполнял поручение, мысленно прикинул план действий. Работать нужно быстро, поскольку если не ловушки, то уж сигнальные чары Альбус точно оставил в пещере с медальоном. Благодаря фениксу директор может пробиться даже через антиаппарационный купол, а единственное, что его может задержать – нежелание потерять лицо перед коллегами из Визенгамота.

- Кричер, сейчас мы с тобой отправимся в ту пещеру, где Темный Лорд прятал свой медальон, - сообщил я вернувшемуся домовику. – Тебе сразу по прибытии будет нужно поставить палатку, которую я тебе выдам, и оперативно переправлять в нее всех инферналов, которых я стану вырубать заклинаниями. Как только нам попадется тело Регулуса, операция завершается. Ты сворачиваешь артефакт и перемещаешься со мной на то дерево, с которого мы наблюдали за единорогами. Помнишь?

- Да, Кричер помнит! – лихорадочно закивал эльф, глаза которого загорелись едва сдерживаемой радостью. – Хозяин Сириус хочет вернуть к жизни своего брата?

- Именно! Проблема в том, что нам могут помешать, поэтому не забывай использовать чары невидимости и отвода глаз. А если в пещере вдруг появятся другие волшебники, не обращай на них внимания, продолжай свою работу и готовься по команде эвакуировать меня в Запретный Лес. У нас будет только одна попытка!

- Кричер все понял! – отозвался преданный домовик.

Положив ладонь на его голову, я передал ушастику свою магию, заполняя резерв, после чего вместе с домовиком спустился в прихожую.

- Сири, ты куда это собрался? – окликнула меня Беллатрикс, стоявшая на пороге кладовой.

- Стой, сука! – донесся из помещения азартный голос Долохова, который, судя по всему, гонял каких-то вредителей.

- Так, нужно кое-что проверить, - уклончиво ответил я. – Не переживай, это займет не больше десятка минут.

Любимая нахмурилась, явно не желая мне верить, но все же кивнула:

- Ладно. Только прошу, будь осторожен!

- Конечно, мое солнышко!

Коротко поцеловав кузину, я дотопал до входной двери и достал из сумки палатку с метлой. Первую вручил Кричеру, на вторую уселся сам и дал команду на старт. Спустя секунду мы оказались в кромешной тьме, различить в которой что-либо было не под силу даже моим чудо-глазкам. Почувствовав холод, я поневоле вспомнил свое давнее путешествие в космической пустоте. Это ощущение вызвало довольно сильный страх, после встречи с боггартом искусно прятавшийся в глубине души, который заставил меня неосознанно, инстинктивно изо всех сил напрячь зрение.

Картинка слегка прояснилась. Я смог увидеть фигуру стоявшего рядом домовика, светящуюся каким-то внутренним сиянием. Также стало возможно различить едва заметное окружающее нас озеро, наполненное мутной сероватой дымкой, прочерченной неровными черными линиями. На дне этого странного водоема скрывались сотни неярких, размытых зеленоватых фигур, отдаленно напоминающих человеческие. Вдали виднелись белесые стены и куполообразный потолок пещеры, рядом парила какая-то грязная оранжевая клякса…

Короче, выходила очень странная и сюрреалистичная обстановка. Отчаянно пытаясь разобраться с тем, что конкретно демонстрировали мои напрягаемые изо всех сил глаза, я вдруг вспомнил о таком полезном заклинании, как «люмос». Предусмотрительно зажмурившись, я взмахнул палочкой. Ослепительно яркий даже сквозь опущенные веки огонек вспыхнул на кончике моего магического концентратора, позволяя нормально оглядеться.

Домовик не сплоховал – мы находились на вершине островка, расположенного в огромном темном гроте посреди подземного озера. В трех шагах от нас возвышался постамент с каменной чашей, тускло поблескивающий в призрачном свете. Стены и потолок пещеры благодаря кварцевым включениям тоже отражали неяркое магическое сияние, преломляя его под причудливыми углами и даря мне понимание, почему в каноне эта пещера называлась Хрустальной.

Памятуя мои указания, Кричер тут же пропал из вида, зато на скалистом пятачке словно сама собой начала разворачиваться походная палатка. Не тратя время на любование местными красотами, я стремительно подлетел к воде. Поверхность озера была абсолютно гладкой, а сама жидкость довольно чистой, из-за чего возникал редкий эффект исчезновения водной поверхности – лишь по замшелым стенам скал можно было определить, где именно пролегает та грань, за которой начинается смертельная ловушка.

Без труда различив в тенях в глубине озера смутные очертания фигур инферналов, терпеливо ждущих своего часа, я ударил по водной глади сапогом. Раз, другой, третий. По поверхности озера пошли волны, но главная реакция последовала под водой. Мертвецы вдруг разом вздрогнули, скинули с себя оцепенение и практически синхронно двинулись навстречу гостям. Отлетев обратно на сушу, я достал из сумки очередной рог единорога и приготовился действовать.

Берег скалистого острова был не слишком крутым, поэтому инферналам не составляло труда выбраться на сушу. Спустя всего десяток секунд свет моего «люмоса» озарил первых «ласточек». Мертвецы выглядели довольно жалко – обнаженные, полуразложившиеся, «радующие» взор выглядывающими из-под гниющей бледной плоти костями и облезшими черепушками. Навскидку им легко можно было дать пару сотен лет, если не больше, и лишь длительное пребывание в спячке позволило этой нежити до сих пор сохранить функциональность. Умели же раньше волшебники накладывать чары!

Отметив мастерство неизвестного создателя пещеры, я дождался, когда первый десяток мертвецов подберется поближе, облегчая работу успевшему закончить с установкой палатки Кричеру, и вырубил их площадным «ступефаем». Для этого мне пришлось использовать рог единорога, поскольку палочка продолжала выступать в роли фонарика - ну не озаботился я заранее проблемой нормального освещения, о чем теперь жалел. Заклинание сработало без накладок и сюрпризов, нейтрализовав лезущих на запах моей магии стражей, хотя и потребовав больше силы. Облетев постамент с чашей, я приласкал «ступефаем» еще шестерых, краем глаза наблюдая за тем, как обездвиженные тела одно за другим поднимаются и влетают в палатку.

Поток инферналов стал гуще. Они вылезали из воды с разных сторон, упрямо пытаясь добраться до нарушителя спокойствия, но все так же после магической затрещины беспомощно падали на мокрые камни. Нарезая круги над островком, я старался своевременно нейтрализовывать мертвецов, заодно облегчая нагрузку для невидимого эльфа - по возможности, перемещая трупы поближе к входу в пространственный карман.

Было бы у меня время на подготовку, я бы заранее изменил рельеф местности или соорудил бы примитивные каменные стены, чтобы собирать подползающие с разных сторон мишени в одном месте, а не вертеться ужом на жердочке, стремясь успеть обработать всех рвущихся к свету «мотыльков», пока те не цапнули Кричера. Ибо отвод глаз – это для волшебников, а инферналы чуяли магию. Иначе почему даже древние мертвецы с пустыми глазницами так уверенно топали в мою сторону?

Продолжая щедро раздавать площадные «ступефаи» и перемещать груды тел «левикорпусом», я радовался вместимости своего резерва. Уверен, обычный маг на моем месте уже свалился бы с магическим истощением, а у меня еще половина объема в запасе! Вот только поток ходячих трупов и не думал ослабевать. Мой верный домовик уже успел переправить в палатку около пары сотен тел, а они все лезли и лезли! Отмечая относительно свеженький вид очередной партии оглушенных инферналов, я гадал, сколько их тут вообще. Озеро довольно большое – в него и пара тысяч спокойно влезет, а вот моя палатка имеет ограниченный объем внутреннего пространства. Еще сотня-другая – и артефакт просто откажется принимать внутрь себя предметы. А Регулуса среди выползших на берег мертвецов я пока не приметил.

Занятый подсчетами, я не переставал разбрасываться мощными заклинаниями. Выпустив из рога очередное, накрывшее группу из полутора десятка зомбарей, удачно подобравшихся к самому входу в палатку, я был ослеплен яркой вспышкой света.

«Да вашу ж мать! Не успели!» - пронеслось в моей голове, пока я мысленно сообщал Кричеру, что отныне он действует самостоятельно.

Сощурившись, я развернулся к постаменту с каменной чашей и увидел огненный вихрь, который спустя мгновение соткался в массивную, облаченную в фиолетовую мантию фигуру, над головой которой парил феникс.

Дамблдор прибыл.