Чёрный пёс

Глава 8. Освободитель

Как бы мне не хотелось устроить с Трикси очередной раунд любовных игр, а разум с сожалением напомнил, что массовый побег сам себя не организует. Оставив в покое губки красавицы, я усадил ее себе на колени и попросил, перейдя на деловой тон:

- Скажи, кто из присутствующих сейчас в Азкабане членов Внутреннего круга на свободе был самым адекватным?

- Наверное, Долохов, - поразмыслив, ответила Беллатрикс. – Этот русский маг - давний друг Лорда, прибывший вместе с ним в Англию в конце шестидесятых. Особой жестокости к противникам за ним я не замечала, а в общении он показывал себя галантным, образованным и уверенным в себе мужчиной. Одно время я даже планировала завести с ним интрижку… Что? У нас же сегодня день откровений!

- И благодаря твоему откровению Антонин останется кормить дементоров, - мрачно протянул я, поигрывая желваками. – Кто еще из Пожирателей мог похвастаться отменным здравомыслием?

- Сири, не ревнуй! – кузина шутливо стукнула меня кулачком. – У меня с Долоховым ничего не было. Сам ведь понимаешь, Магическая Англия – это большая деревня. Не сразу, но слухи бы поползли, а на кону стояла честь древнего чистокровного рода Лестрейнджей, входящего в список Священных Двадцати Восьми.

Заметив, как помрачнела Трикси, я отвлек ее поцелуем и поспешно заявил:

- Хорошо, убедила, русского лечим первым. Еще есть кандидатуры? И вообще, расскажи подробнее про наших товарищей - кто чем знаменит, кто чем полезен, а кого лучше заавадить по-быстрому, чтобы репутацию Лорда не портил. Сама понимаешь, перед заключением я вращался в совсем иных кругах, и теперь владею только общедоступными сведениями.

- Ладно, слушай…

Повеселевшая Беллатрикс вывалила на меня гору информации, благодаря которой мне удалось составить предварительный список кандидатов в свои помощники. Открывал его Антонин Долохов – матерый боевик-диверсант, знаток темных искусств, выпускник Китежской школы магии и просто красавчик. Далее шел Август Руквуд – блестящий ученый, бывший сотрудник Отдела Тайн, прекрасно разбиравшийся в министерской кухне, обладавший большим багажом специфических заклинаний и способный с нуля разработать вполне действующий ритуал. Ему в затылок дышал Кент Друммонд – суровый ликвидатор, выходец из древнего Шотландского рода, в повседневной жизни предпочитавший носить под мантией традиционный килт, виртуозно играющий на волынке и на нервах своих противников.

За троицей старших лидеров располагался молодняк – Пожиратели, которые учились в Хогвартсе практически в одно время со мной. Нил Джагсон – хитрец и проныра, не способный похвастаться боевой подготовкой, зато обладавший кучей полезных знакомств и связей среди контрабандистов, благодаря которым мог достать практически все, что угодно. Джакомо Мальсибер – представитель итальянского рода, еще в средние века перебравшегося в Англию, великолепный зельевар, легко способный заткнуть за пояс Снейпа, но предпочитающий больше работать с ядами. Алан Трэверс – великолепный аналитик, прекрасно разбирающийся в экономике и финансах как магического, так и маггловского миров, еще в школьные годы прославившийся удивительным умением доставать деньги буквально из воздуха.

Особняком стояло имя Уильяма Тоддервика, который среди Пожирателей носил гордую кличку «Перевертыш». Этот тридцатипятилетний маг обладал весьма полезным талантом к мимикрии, благодаря которому мог стать «своим» в любой компании. В деле добычи полезных сведений ему не было равных. Меняя внешность с помощью элементарных приемов, Уильям сводил знакомства с нужными людьми и выдаивал из них информацию, после чего растворялся в тумане. Однажды Тоддервик в образе журналиста умудрился разговорить самого начальника Аврората, благодаря чему была сорвана тщательно подготовленная облава на торговцев Лютного. В общем, исключительно полезный кадр! Но доверять ему всецело я бы не стал.

Рудольфус и Рабастан Лестрейнджи в мой список не попали по вполне понятной причине – жить им осталось недолго. Не знаю, что планирует на их счет Трикси, но лично я покинуть Азкабан живыми этим мразям точно не позволю.

- Что ж, с целями определились. Теперь мне потребуется твоя помощь в создании соответствующих декораций, - покинув удобное кресло, я вручил Трикси серебряный поднос: - Сделай из него несколько стандартных масок Пожирателей Смерти, а я пока организую нам мантии.

В гардеробе Томпсона запас мантий имелся. Перекрашивание их заклинанием в радикально черный цвет и удлинение капюшона, форма которого была откровенно слизана халтурщиками-дизайнерами с американского Ку-Клус-Клана, много времени не заняло. Вернувшись в гостиную, я протянул кузине результат своей работы, в который та понятливо принялась облачаться. Накинув на свои плечи вторую черную мантию, я закрепил на лице серебряную маску, изображавшую череп, и выдал последние инструкции:

- Сейчас мы идем за Долоховым, вытаскиваем его из камеры и возвращаемся сюда. Все делаем молча, чтобы нас не опознали. Помимо «наших» я никого из Азкабана освобождать не планирую, поэтому у заключенных должна сложиться четкая картина происходящего – некая группа Пожирателей проникла в крепость, перебила охрану и помогает «своим» сбежать. Вот, держи амулет! Он заставит дементоров потерять к тебе всякий интерес. И даже если какая тварь попадется навстречу – ты просто молча проходишь мимо. Понятно?

- Предельно, - отозвалась Трикси в аналогичной серебряной маске, вешая на свою шейку медальон.

- Тогда идем! И да, делиться с остальными моими долгосрочными планами пока не нужно. Сама понимаешь, за десять лет, проведенных в одиночной камере, не только тело, но и мировоззрение человека способно измениться в худшую сторону.

Покинув крыло охраны, мы спустились на первый этаж и направились в сторону моей бывшей обители. Входя в коридор с камерами, я специально шваркнул дверью об стенку, чтобы привлечь внимание узников. Ведь любой спектакль играется для зрителей, и будет нехорошо, если они пропустят все представление, отсыпаясь после визита дементоров.

Проходя мимо решетки Виспуна, я с удовлетворением отметил округлившиеся глаза Джонни, увидавшего свободно разгуливающих по Азкабану Пожирателей Смерти. А вот Торвуд меня не порадовал – его бездыханное тело неподвижно лежало на рваном матраце. Судя по всему, болезнь и недостаток калорий в организме мага привели к закономерному результату – очередную встречу с дементорами Сэмюель не пережил. Впрочем, печалиться по данному поводу я не собирался, ведь мое человеколюбие умерло еще раньше.

Остановившись у камеры Долохова, я оглядел удивленную бородатую рожу выходца из Магической Руси и взмахнул палочкой. Железные прутья раздвинулись, освобождая проход. Видя, что Антонин все еще пребывает в ступоре, я чинно повел рукой, предлагая джентльмену покинуть апартаменты.

- Неужели… Ох, мать моя женщина, дождался-таки! – воскликнул Долохов, отбрасывая одеяло и поднимаясь на ноги. – Люциус, ты наконец-то вспомнил о своих друзьях?

Слегка пошатываясь от недостатка сил, узник вышел из камеры и первым делом крепко обнял меня. Поморщившись от неприятного запаха давно не мытого тела, я поддержал обнимашки, дружески похлопав Долохова по спине и радуясь, что тот на радостях не захотел меня расцеловать. Когда же Антонину надоело меня тискать, он повернул свою счастливую рожу и заметил стоявшую рядом Трикси:

- Алекто?

Продемонстрировав Пожирателю интернациональный жест «соблюдай тишину», я знаком велел ему следовать за собой. Слегка удивившись, Долохов подчинился. К счастью, силы у заключенного еще имелись, поэтому поддерживать его мне не пришлось. Антонин сам дотопал до лифта, пусть и не слишком уверенной походкой. Надо отдать должное выдержке русского – молчал он до самой кухни. И лишь когда оказался в помещении, наполненном ароматами съестного, и увидел, как мы с Трикси снимаем капюшоны с масками, потрясенно выдохнул:

- Бэлла? Блэк? Blyat’, что здесь вообще творится?!

- Спокойно, tovarisch! – улыбнулся я. – Держи себя в руках, ведь с нами дама, чьих прелестных ушек не должна касаться базарная брань. А творится здесь первый в истории Азкабана массовый побег. Надеюсь, тебя не нужно уговаривать поддержать это увлекательное мероприятие?

Ошеломленный Долохов переводил взгляд с меня на Беллатрикс и обратно, после чего разочарованно протянул:

- Похоже, у меня начались галлюцинации.

- Никаких галлюцинаций, Тони, это все взаправду! – заявила кузина. – Поверь, у меня была такая же реакция, когда Сири вытащил меня из камеры.

- Такая же? – весело переспросил я. – Солнышко, ты попыталась меня убить!

- Ой, подумаешь! – фыркнула Трикси. – Не убила же.

Поглядев на окончательно выпавшего в осадок Антонина, я вернул своему голосу серьезность:

- Буду краток – я на стороне Тома, и всегда был ему верен. Моим главным заданием было внедриться в Орден Феникса и снабжать Лорда информацией из стана врагов. Под конец противостояния Дамблдор раскрыл меня, сфабриковал липовое обвинение и упрятал сюда, но благодаря особым навыкам вчера мне удалось сбежать, вернуть себе форму и приступить к освобождению остальных. Доказательств приводить не стану – времени мало, да и совсем скоро ты на собственной шкуре убедишься, что я не лгу. Сейчас от тебя требуется только одно – Непреложный Обет. Ты поклянешься, что никому и никаким способом не передашь информацию о моих возможностях целителя и не раскроешь детали ритуала, который вернет тебе молодость и здоровье. Трикси, зафиксируешь обет Тони.

Я протянул Долохову свою волшебную палочку рукоятью вперед. Этот традиционный в обществе магов жест означал демонстрацию высочайшего доверия и мог сэкономить мне массу времени, которое пришлось бы потратить на объяснения. Осторожно взяв магический концентратор, Антонин смерил мое лицо цепким взглядом, а затем поднял палочку вверх и торжественно произнес:

- Магией и жизнью клянусь никому и никаким способом не передавать информацию о целительских возможностях Сириуса Блэка и не раскрывать детали ритуала, который вернет мне молодость и здоровье!

На конце указки вспыхнул шарик плотного оранжевого света, который не спешил гаснуть.

- Свидетельствую! – заявила Беллатрикс, взмахнув своей палочкой.

Повинуясь воздействию магии кузины, оранжевое свечение растеклось по кисти Долохова и впиталось в нее без следа – клятва была зафиксирована. Она останется в духовной оболочке мага до конца жизни, гарантируя, что мой секрет Антонин унесет с собой в могилу. Ведь благодаря предельно четкой формулировке клятвы достать из памяти Пожирателя опасную для меня тайну не сможет никто. Даже с помощью легилименции или оборотки. Эх, классная штука – этот Непреложный Обет! Жаль, что чиновников из Министерства его принести не заставишь – эти твари скорее сдохнут, нежели поклянутся честно и ответственно выполнять свои должностные обязанности на благо народа.

Конечно, у незнакомых с магией людей может возникнуть вопрос – а почему бы тогда не применять Обет в других случаях, например, при допросах подозреваемых? Казалось бы, чего проще – сунуть палочку в руку задержанному и предложить поклясться, что не совершал преступления. Поклялся – свободен, нет – дело раскрыто. А хрен там плавал! Обет так не работает. Нужна добровольность и полная уверенность в клятве. Именно это я вчера демонстрировал Трикси. И пусть зафиксировать мои слова было некому, но выброс специфической магии подтвердил их истинность. Вымогать же клятву от подозреваемого в преступлении – затея гиблая. А вдруг он не может поклясться, потому что совершал это преступление, к примеру, во сне? Или в своих мечтах. Или наоборот, твердо уверен в обратном, потому что ему предусмотрительно стерли память сообщники? То-то и оно!

Требовательно протянув руку, я получил назад свою палочку и велел Долохову раздеваться. Тот покосился на Трикси, но все же снял свое рубище, которое я тут же уничтожил. Оглядев худощавое тело и не обнаружив на нем явных повреждений, я наградил Антонина заклинанием очистки и удаления волос, уничтожив не только густую бороду русского мага, но и его шевелюру. Уверен, лысым Тони будет не таким привлекательным в глазах прекрасного пола! Кузина, судя по легкой ухмылке, догадалась о причине радикально-принудительной смены имиджа, но комментировать мои действия не стала.

- Теперь слушай меня внимательно, - закончив с предварительной подготовкой, обратился я к Антонину. – Ритуал исцеления достаточно простой, но потребует от тебя предельной концентрации и четкого выполнения моих инструкций. Никаких сомнений и колебаний! Ритуал абсолютно рабочий и проверен в деле неоднократно. Результат ты можешь видеть перед собой – еще вчера мы с Трикси выглядели такими же задохликами, а сейчас находимся в прекрасной форме и вдобавок сбросили с плеч десяток лет. Если хочешь что-то спросить, лучше сделай это сейчас. Потом отвлекаться нельзя будет.

- Ритуал не повредит мою душу? – уточнил Долохов, не сводя с меня настороженного взгляда.

- Нет. Наоборот – он исцелит ее от последствий вынужденного общения с дементорами, вернув яркость эмоций и чувств.

- А что произойдет с моим разумом?

- Сознание ускорит свою работу, улучшится память, откроются ее ранее заблокированные участки, если таковые имеются, в воспоминаниях нивелируются любые последствия чужого «империо». Еще вопросы?

- Вопросов больше не имею! – четко отрапортовал Антонин.

- Тогда открой рот!

Увеличив и заострив клыки своего очередного пациента, я устроил его на обеденном столе. Затем выбрал из бесчувственной троицы дежурных поваров одного, покрепче, и приступил к следующему этапу «ритуала», пытаясь вспомнить, какие именно руны вчера рисовал на теле Трикси. Ведь халтуры быть не должно. Даже элементарные противоречия в антураже могут породить сомнения, которые непозволительны для ритуала, основанного исключительно на вере пациента во всемогущество магии. Закончив с каллиграфией, я возложил руки на грудь Антонина и принялся вливать в него свою магическую энергию.

- Чувствуешь силу, которая входит в тебя? Чувствуешь это тепло? Сосредоточься на нем, ведь это магия. Она охотно подчинится тебе, стоит лишь искренне этого пожелать. Почувствуй присутствие целебной магии, почувствуй, как она заполняет твое тело, как пытается восстановить его… Только ей это не удается. Попросту не хватает питательных ресурсов, ведь ты давно не ел!

Желудок Долохова отозвался на мои слова громким кваком, и я поспешил водрузить на своего пациента тело донора. Положив ладони на виски Антонина и продолжая вливать в него тоненькую струйку своей магии, я продолжал вгонять мага в транс:

- Ты голоден. Очень голоден. Ты испытываешь сильное желание насытиться… И магия внутри может помочь тебе. Подхвати эту силу, окунись в нее, сделай своим помощником и пожелай утолить этот дикий голод… Ведь еда прямо перед тобой. Она в теле твоего врага. Пожелай забрать его силу! Пожелай забрать его магию! Пожелай забрать его жизнь!

Не успел я договорить последнюю фразу, как Долохов рванулся, впиваясь клыками в заботливо подставленную шею донора. Он стиснул жертву в своих объятиях и принялся жадно высасывать из нее силу. Мне оставалось лишь сосредоточиться на своем желании исцелить тело Антонина и продолжать посылать волны лечебной магии, помогавшие организму пациента вернуть свою идеальную форму.

Традиционно с головой погрузившись в процесс, я совсем потерял счет времени и остановился, лишь почувствовав, что мой магический резерв начал иссякать. Устало выдохнув, я отпустил голову пациента и оглядел полученный результат. Все прошло штатно – организм донора усох, превратившись в обтянутый кожей скелет, зато покрытое кровью тело Долохова радовало взгляд рельефным мышечным каркасом. На пышущем молодостью и здоровьем лице Антонина расплывалась довольная улыбка, а шикарную лысину сменила густая шевелюра, уложенная в стрижку, которую в барбершопах именовали британкой. Видимо, здесь сработало подсознательное желание пациента.

Легонько похлопав мага по щекам, я осмотрел его зрачки, добился появления осмысленности в глазах и объявил:

- Готово! Можешь вставать и возносить проникновенную хвалу своему целителю.

Сбросив на пол мертвое тело, Долохов бодро спрыгнул со стола и принялся оглядывать и ощупывать себя с выражением максимальной степени удивления на лице. Я бы даже выразился грубее, но нельзя забывать про даму! И к слову о ней…

- Это было невероятно! – выдала Трикси, с обожанием глядя на меня. – Оказывается, с позиции наблюдателя ритуал выглядит еще более потрясающим, нежели со стороны его непосредственной участницы. Сири, тебе же потребовалось всего две минуты на восстановление Тони! Да если бы не отсутствие характерных признаков, я сейчас могла бы поклясться, что ты просто влил в него оборотное с волосом похожего парня! У меня нет слов… Любимый, ты – великий волшебник!

Подойдя ко мне, кузина безо всякого стеснения поцеловала меня в губы, словно официально заявляя свои права на наши отношения перед Антонином. Ну а мне было до чертиков приятно ее восхищение. И я бы даже брякнул нечто глупое вроде: «Хвали меня! Хвали меня полностью!», если бы не терзающее мое сознание неприятное ощущение опустошенного магического резерва, который срочно требовалось заполнить.

С сожалением оторвавшись от сладких девичьих губ, я направился к телу второго поваренка. Опустился перед ним на колени, произвел частичный оборот, сосредоточился на нужном ощущении и вцепился в шею аврора. Чтобы полностью осушить донора, мне потребовалось всего полминуты – сказывалась практика. Выпустив из рук очередную мумию, я почувствовал себя полным жизни и готовым к дальнейшим свершениям.

- Сириус, скажи, у тебя в родословной случайно вампиров не было? – осторожно поинтересовался Долохов.

- Насколько мне известно, нет, - ответил я русскому, смывая в раковине кровь с подбородка. – А как оно на самом деле – Мерлин его знает. Блэки – род древний, темный… Кстати, ты бы прекращал выгуливать своего слоника! Вон в той вазочке лежат три палочки – подбери подходящую и организуй себе одежду. Трикси, принесешь из кабинета начальника еще одну маску с мантией, пока я приберусь тут?

- Конечно, - отозвалась кузина.

Махнув палочкой, девушка заботливо удалила с моей одежки незамеченные мной мелкие пятнышки крови и покинула кухню, подарив на прощание еще один восхищенный взгляд – видимо, мои слова о вампирах она не пропустила мимо ушей. Что поделать, девочки любят плохих парней!

- Так вы с Бэллой…? – Антонин, с помощью специфических медицинских заклинаний раздевающий иссушенный труп, не рискнул закончить фразу.

Ну да, этикет магической аристократии – дело такое. Ляпнешь в запале что-нибудь, способное запятнать честь другого рода, а потом оглянуться не успеешь, как тебя уже раскатывают тонким слоем по дуэльной площадке. Поэтому чистокровные маги с молоком матери впитывают простую истину, что иногда лучше жевать, чем говорить. Хотя, правильнее будет говорить, «впитывали», ведь порядки нынче не те, что были каких-то полсотни лет назад… Эх, брюзжу, словно какой-то старик!

- Пара, - твердо заявил я, оттаскивая раздетую Антонином мумию в неприметный уголок. – Мы с Трикси – пара. Так что не стоит тянуть к ней свои шаловливые ручонки, даже если сильно захочется. А захочется сильно – сейчас гормональный баланс у тебя как в лучшие годы, при том, что психика порядком успела забыть про необходимость сдерживания основного инстинкта.

- А как же Лестрейнджи? – поинтересовался Долохов.

- Лестрейнджи не переживут этот день! У них накопилось слишком много неоплаченных долгов перед родом Блэк. И да, в присутствии Трикси данную тему поднимать не рекомендую.

Пытавшийся натянуть на свое мускулистое тело рубашку почившего аврора Антонин согласно кивнул:

- Ясно. Значит, инцест – дело семейное? – увидев мой хмурый взгляд, маг поспешно поднял руки. – Расслабься, я ничего не имею против! Мы же не магглы, в конце концов. Да и родство ваше не настолько близкое, чтобы переживать по этому поводу. Наоборот – таким способом в давние времена кровь усиливали. Это в последние лет триста чистокровные маги предпочитают отдавать девушек в другие рода, чтобы подтвердить союзные договора или упрочнить политические связи… Хотя, исключения бывают. К примеру, Гонты – дальние потомки Слизерина благодаря браку двоюродных брата с сестрой умудрились не только сохранить в роду доставшееся от Салазара умение общаться со змеями, но и обеспечили своим потомкам недюжинный талант ментальной магии.

- И где теперь эти потомки с талантами? – иронично поинтересовался я. – Из всей семейки заштатных фермеров остался только Морфин, который много лет гнил в одной из здешних камер, пока не отправился на тот свет. Плачевный финал для наследников самого Основателя.

- А как же Том? – стоял на своем Долохов.

- А у нашего Лорда совсем другая фамилия! И как знать, вдруг сила, лидерские качества и организаторские способности достались ему от отца-маггла?

Да, я откровенно играл с огнем, однако лучшего способа проверить адекватность исцеленного мага придумать не смог. Мне нужно было понять характер Долохова и определить степень доверия, которое я ему окажу. Ведь полагаться на фанатика чистой крови в нашей ситуации будет откровенным самоубийством. И выяснить этот момент нужно прямо сейчас, пока у меня есть свобода маневра.

- Ну, ты не путай грешное с праведным! – протянул Антонин, не спеша брызгать слюной и обвинять меня в святотатстве. – Одними талантами сыт не будешь, знания нужны и воспитание соответствующее! Гонты таким похвастаться не могли. За века после принятия Статута их род растерял все свое состояние, скатившись на самое дно. Оттого и внешностью они были сильно на любителя. Бытие определяет сознание – слыхал, наверное? Одной только Меропе удалось вырваться из этого болота и родить Тома, который получил прекрасное образование в Хогвартсе. Причем не нынешние огрызки, а полное, довоенного образца. Вдобавок как личность он формировался, вращаясь в кругу магической элиты, беря пример с лучших. Том словно губка впитывал основополагающие традиции древнейших семейств Британии, и в конечном итоге заставил всех уважать себя. Не по факту происхождения, а за реальные достижения. Старым семьям было плевать на его папашу-маггла – они четко видели, что в Лорде течет кровь Слизерина!

Скрестив руки на груди, я внимательно слушал Антонина, устроившего мне мини-проповедь на тему величия Лорда, и гадал – сам Долохов выбрал себе кумира или всему виной упомянутый талант Тома в ментальной магии. И пусть я окатил его мозги щедрой порцией исцеляющей магии, но Трикси права – чужое воздействие могло тупо оказаться сильнее.

- Ладно, я спорить не стану, древняя кровь без соответствующих условий не может стать гарантом гармоничного развития мага, - спокойно произнес я. - Но в таком случае, верно и обратное – какой-нибудь среднестатистический магглорожденный или полукровка при наличии хороших учителей вполне способен потягаться с отпрыском древнего рода. Спрашивается, зачем тогда нужно само определение чистой крови?

- Дружище, ты утрируешь! – улыбнулся Тони, натягивая сапоги. – Медведя тоже можно научить на велосипеде кататься, но человеком он от этого не станет. Чистая кровь – это показатель не столько величины магического дара, сколько его качества. Да, обычный магглорожденный при наличии хороших учителей и отсутствии препятствий в обучении сможет освоить высшую ритуалистику, но на это у него уйдет лет двадцать ежедневных изнурительных тренировок. А какому-нибудь Малфою на это потребуется не больше пяти. Причем он не будет рвать жилы, не станет тренироваться до потери сознания, а на чисто интуитивном уровне, благодаря магии в своей крови выработает умение видеть правильность действий. И вообще, глупо сравнивать ныряльщика с дельфином. Для одного вода – это препятствие, которое он покоряет с помощью специальных средств, а для другого – дом родной. Так и с магией.

Вспомнив, как в каноне толком не обученный школьник Драко починил уникальный артефакт высшей категории сложности, я понял, что слова Антонина имеют смысл, и задумчиво покачал головой:

- А хорошо сказал… дельфин!

- На том стоим! – оскалился Долохов, смахнув с плеча воображаемую пылинку.

И тут на кухне появилась Трикси, протянув Антонину маску с черной мантией. Вот же, лиса хитрая! Точно подслушивала за дверью, позволив нам без лишних свидетелей померяться размерами достоинств и найти общий язык. Вот и славно! Исцеленный пожиратель показал себя с самой лучшей стороны, так что мне можно было оставить опасения. Подмигнув кузине, я выдал Долохову амулет-медальон и провел краткий инструктаж по его использованию. Судя по нетерпеливым кивкам, Тони прекрасно представлял не только особенности его применения, но и наверняка сам мог создать нечто подобное.

- Раз уж мы вспоминали Гонтов, ты случайно не знаешь, где находится их родовое гнездо? – спросил я у Антонина, надевая свою маску.

- Где-то в окрестностях Литтл-Хэнглтона, точного адреса не назову. А тебе зачем?

- Том оставил там кое-что очень ценное, что нам обязательно нужно будет забрать, - честно ответил я, направляясь к лифту вместе с Трикси. – Но это в планах на отдаленное будущее, а пока вытаскиваем Руквуда, Мальсибера и Трэверса, благо находятся они в одном крыле. Тони, указания для тебя – делаем все напоказ, но молча, чтобы никто из посторонних не смог опознать наши помолодевшие рожи.

- То есть, ты не собираешься освобождать всех узников, – быстро сообразил следующий за нами Долохов. – А ведь среди них наверняка много сторонников Лорда.

- Действительно верных немного, но их я и так планирую забрать с собой. А открывать двери Азкабана для остальных попросту нерационально – мне не нужен хаос в стране. Да и дементорам надо кем-то питаться, иначе орда инфернальных тварей примется опустошать прибрежные маггловские города.

- Так может собрать их в одном месте – например, заманить в здешние подземелья и залить адским пламенем? У меня после твоего лечения сил на это точно хватит! Как и желания.

Положив ладонь на рычаг лифта, я ответил Пожирателю:

- Тони, ты же неглупый человек, должен понимать, что любое правительство обязано иметь под рукой удобную дубинку для непокорных граждан. Вот придет наш Лорд к власти, и что ему делать с несогласными? Не теми, кто до последней капли магии будет сопротивляться неизбежному, а теми, кто на людях станет демонстрировать покладистость, но при любой удобной возможности начнет мелко гадить в тапки? «Авада» за каждый пустячный проступок – это чересчур радикально. Так Магическая Британия может быстро лишиться половины населения. А чуть погодя и второй половины, ибо подобная жестокость не красит политика, заставляя держаться от него как можно дальше. Так что дементоры нужны нашему обществу, они рождают страх перед нарушением закона. Ведь магов не столько пугает возможность потерять впустую несколько лет жизни, сколько перспектива эти же несколько лет кормить своей силой армию нежити. И только страх Азкабана делает граждан Магической Британии законопослушными. Прямо как в христианстве – если убрать из Библии уготованный грешникам ад, никто не будет соблюдать десять заповедей.

Достигнув первого уровня, мы покинули кабину лифта и направились в нужный коридор с камерами. Далее все прошло штатно, без эксцессов и накладок. Мы вытащили на свободу троицу плачущих от радости узников, устроили с ними образцово-показательный сеанс обнимашек специально для оставшихся в камерах четырех заключенных и повели счастливчиков за собой. Всей толпой умудрились впихнуться в лифт, поднялись на последний этаж, дошли до апартаментов начальника Томпсона и только там сняли маски.

- Обалдеть! – выдал Мальсибер. – Бэлла, ты прекрасно выглядишь!

- Моргану мне в тещи, Тони, это действительно ты? – воскликнул Трэверс.

Невыразимец Руквуд оказался более сдержанным. Он лишь удивленно вскинул густые брови и вонзил в меня пристальный взгляд:

- Сириус Блэк? Уж кого-кого, а тебя я точно не ожидал увидеть в подобной компании. Неужели, слухи о твоем предательстве семьи Поттеров оказались правдивыми?

Отчетливо ощущая себя попугаем, я в который раз озвучил краткую версию своей истории, после чего объявил:

- Те, кто хочет последовать примеру Тони и Трикси, прямо сейчас должны принести Непреложный Обет. Текст прост – вы поклянетесь никому и никаким способом не передавать информацию о моих возможностях целителя и не раскрывать детали ритуала, который вернет вам молодость и здоровье. Итак?

Я протянул троице свою магическую указку. Первым за нее ухватился Мальсибер. Он четко проговорил клятву, которую без дополнительных подсказок зафиксировала Беллатрикс. Далее эстафетная палочка перешла Трэверсу. Когда же, отстрелявшись, Алан передал ее Руквуду, тот приносить обет не спешил, уйдя в себя и задумчиво покусывая губы. Я решил поторопить представителя старой гвардии:

- Август, если не хочешь приносить клятву и проходить последующее лечение, есть альтернативный вариант – «обливиэйт», после которого ты возвращаешься обратно в камеру и после сильно удивляешься странным рассказам коллег по несчастью.

Маг продемонстрировал мне кривую усмешку, которая на его обезображенном уродливым шрамом лице смотрелась весьма пугающе.

- Прекрасная альтернатива! А почему не «авада»?

- «Авада» - не наш метод, - серьезно заявил я.

- Руквуд, чего ты упрямишься? - недовольно покачал головой Антонин. – Ты же ровным счетом ничего не теряешь.

- Да я просто боюсь, что у меня магии не хватит на клятву! – раздраженно заявил Август. - Эти проклятые твари меня сегодня едва не выпили!

- Ох, тоже мне, нашел проблему! – закатил я глаза.

Подойдя к Руквуду, я положил руку ему на шею… и внезапно ощутил, как кончик волшебной палочки уперся мне прямо в сонную артерию. Сзади послышался шорох – краем глаза я увидел, как Трикси смещается влево, беря на прицел Августа, с секундным запозданием ее маневр зеркально повторил Долохов. Потянувшись к своей второй ипостаси, я хищно оскалился, продемонстрировав строптивцу шикарные клыки, тем самым заявляя, что даже без магического концентратора вовсе не так беспомощен, как могло показаться.

Далее последовала немая сцена. Мои защитники не спешили выяснять, какая муха укусила старичка, ибо когда твой противник находится на расстоянии вытянутой руки, отвлекаться на разговоры – верх идиотизма. Джакомо и Алан тоже не рисковали подавать голос, опасаясь спровоцировать разборки. Да и сам виновник торжества явно не собирался выдвигать требования. Поэтому я прикрыл глаза, сосредоточился и влил в седоволосого мага небольшую порцию своей силы, сопроводив ее желанием вымыть из сознания идиота всю ту придурь, из-за которой он устроил тут форменный балаган со взятием заложника. А ведь казался вполне нормальным!

Закончив накачивать Августа энергией, я вдруг почувствовал, как пропало давление на моей шее, отступил на шаг и вопросительно приподнял бровь:

- Итак?

Руквуд выглядел удивленным. Причем сейчас эмоции на его физиономии были намного более явными, нежели в момент нашего «разоблачения». С четверть минуты он молча таращился на меня, но потом вдруг очнулся, резко вскинул палочку и торжественно произнес:

- Магией и жизнью клянусь никому и никаким способом не передавать информацию о целительских возможностях Сириуса Блэка и не раскрывать детали ритуала, который вернет мне молодость и здоровье!

- Свидетельствую! – с отчетливой угрозой в голосе приняла обет кузина.

Дождавшись, пока шарик света лимонного оттенка растечется по кисти Августа и впитается в тело мага, я преувеличенно спокойно поинтересовался:

- Не пояснишь, что это было?

- В Отделе Тайн существует один артефакт, - начал Руквуд, протянув мне палочку рукоятью вперед. – Древний артефакт, согласно некоторым свидетельствам, созданный самим Мерлином. Он способен погрузить мага в иллюзию, неотличимую от реальности. Причем опознать его воздействие крайне сложно – ты просто не ощущаешь разницы в восприятии, а иллюзорный мир опирается на твое подсознание, достраиваясь согласно логике попавшего в ловушку разума и делая тот открытым для разных воздействий… Однако я никогда раньше не сталкивался с целителем, способным на прямую передачу магии, и никогда не испытывал ощущений стремительного восполнения резерва, что является лучшим доказательством реальности происходящего. Поэтому, мистер Блэк, я прошу вас простить меня.

Пепельноволосый маг уважительно поклонился мне.

- Прощаю, - кивнул я. – И впредь прошу называть меня по имени. А сейчас следуй за мной - раз уж я пополнил твой резерв, то ты первым из этой партии пройдешь ритуал. Остальные могут подождать здесь. Тони, Трикси, постарайтесь не испортить сюрприз нашим друзьям излишними откровениями.

- Принял, командир! – откликнулся Долохов.

- Может, мне лучше пойти с тобой? – с беспокойством уточнила кузина.

- Не стоит. Уверен, Август больше не станет делать глупостей.

Подмигнув девушке, я вышел в коридор, пытаясь выгнать из сознания негативные эмоции и настроиться на нужный лад. Все-таки строптивый умник меня основательно выбесил. И даже не своим предположением по поводу иллюзии – это как раз нормальная реакция на происходящее, а тем, что легко поймал в элементарную ловушку, поставив под сомнение мое право занимать место лидера группы. Причем Антонин тоже осознал этот скользкий момент, потому и назвал меня «командиром», подтверждая мое руководящее положение для Трэверса с Мальсибером.

М-да, похоже, мои проблемы только начинаются. Ведь мало просто освободить Пожирателей Смерти, нужно еще суметь стать для них непререкаемым авторитетом. Лидером, которому эти смертельно опасные паучки будут готовы подчиняться.