Четверо лучших

101. ГП. Волдеморт

Это чем-то напоминало Турнир на четвёртом курсе: страх ушёл, осталась только действительность, в которой не было времени на раздумья, а нужно было что-то делать. Я смотрел на врага и не испытывал такой ненависти к нему, как в Министерстве. Ненависть могла ослепить меня, подтолкнуть на ошибочный шаг. А ошибиться сейчас, у самого конца, я не имел права. За мной стояли люди, полные решимости сражаться со мной плечом к плечу: друзья, одноклассники, учителя, знакомые, возлюбленный... Я не мог их подвести. Стоя посередине Большого зала под взглядом прищуренных красных глаз, я всё больше укреплялся в своей вере в благополучный исход. Я умру, но утащу с собой Тома — и больше никого. Ничьей больше смерти не будет на моей совести. Даже смерти Беллатрисы или Хвоста. Я не убийца, с меня хватит. Пусть остальные живут долго и счастливо. Пусть Драко женится на той изящной блондиночке, которая обнимала его, когда мы прилетели в Хогвартс, и забудет о войне. Пусть Гермиона мирится с Роном. Я не желал зла даже Пожирателям и, прислушиваясь к себе, понял, что искренне хочу, чтобы несчастная Алекто Кэрроу спокойно родила своего ребёнка, который не виноват в том, что его мать присоединилась к Волдеморту.

— Размышляешь, Поттер? — спросил Волдеморт, не двигаясь с места. За его спиной толпились тёмные фигуры в плащах — и не смели издать ни звука. Впереди всех, ближе всего к своему хозяину стояла, конечно же, Беллатриса, и было видно, как ей не терпится броситься в бой.

— Размышляю, Том, — спокойно подтвердил я. — Как бы скормить тебя червякам, да побыстрее.

— Ты не сможешь этого сделать, — самоуверенно заявил Волдеморт. — Твоя кровь течёт в моих жилах. Как ты выступишь против самого себя?

— Когда ты пришёл в дом моих родителей, ты тоже не думал, что я что-то могу. А я смог, — говоря, я понимал, что главное — разозлить Волдеморта. Тогда он наделает ошибок, в отличие от меня.

— Ах, что я вижу, — вдруг протянул тот. — Я давно предполагал, что у меня есть ещё один предатель, кроме Хвоста, но не думал, что их окажется сразу двое... Я думаю, Белла, им нужно оказать поистине радушный приём... Когда я буду владеть всей страной. А пока пусть посмотрят, от чего отказались... От величия!

Он прочертил палочкой зигзаг, и рядом с ним возникло кресло с высокой спинкой, в которое Волдеморт сел, брезгливо подобрав полы мантии. Откуда-то из-под ног Пожирателей тут же выползла Нагайна и привычно устроилась на коленях своего хозяина. По взволнованному шевелению позади меня я сделал вывод, что друзья видят цель и настроены её поразить. Однако, ясное дело, все понимали, что будет это не сейчас.

— Так что же, Том? — громко спросил я. — Ты намерен прохлаждаться, в то время как я предлагаю тебе поединок?

— Книгу! — приказал Волдеморт, и тут же трясущийся Хвост подал ему толстый чёрный фолиант. Волдеморт открыл его и начал неспешно перелистывать.

— Нет, Поттер, — произнёс он. — Это я вызываю тебя на поединок. Но я, как и ты, не хочу лишних жертв. Да и моим слугам потом будет с кем позабавиться: я смотрю, на своей стороне ты собрал молодых и красивых парней и девчонок. Жаль таких сразу убивать, м? А потому я предлагаю решить исход битвы в трёх поединках.

Я быстро соображал: Волдеморт навязывал мне свои правила игры — принимать их или нет? И что это за три поединка?

— Поясни, Том, — попросил я, решив всё-таки быть вежливым: вдруг от этого он взбесится? — Ты что-то задумал?

— Я хочу доказать тебе, что мои слуги сильнее твоих! Что я достоин победы в этой войне! — объявил Волдеморт. — Всё будет честно... Видишь, я даже позволяю тебе называть меня этим убогим маггловским именем...

— Твои понятия о честности слишком отличаются от общепринятых, — парировал я. — И у меня нет слуг, в отличие от тебя, — у меня есть друзья. Итак, ты собираешься выставить троих Пожирателей против троих людей с моей стороны?

— Ты верно понял, — Волдеморт растянул в улыбке свою безгубую щель. — Ты всегда схватывал на лету, а с тех пор, как подох старик, который столько лет промывал тебе мозги...

Я стиснул зубы: он был прав.

— Дай мне несколько минут посовещаться, — нагло попросил я.

— Совещайся, — позволил Волдеморт и расслабленно откинулся в своём кресле. — Времени у нас достаточно. Ты плохой лидер, Поттер, тратишь время на совещания вместо того, чтобы самому принимать решения.

— У каждого из нас свой стиль, — нейтральным тоном ответил я и сделал несколько шагов назад, чувствуя, как остальные пододвигаются ко мне, и не выпуская Волдеморта из поля зрения.

— Гарри, не верь ему, он что-то задумал! — раздался шёпот Рона.

— Объективно это честно, у нас есть сильные маги, как и у них... — Гермиона.

— Он уверен в победе, это его слабое место, — Снейп.

— Я готова сразиться против Беллатрисы, если он выставит её, — МакГонагалл.

— Не привык рисковать, но если мы сможем развернуться в рамках навязанных нам правил... — старший Малфой.

— Надерём ему задницу... — проговорил кто-то мне в правое ухо.

— ...мы же круче! — добавил второй близнец в левое.

— Гарри, а ты случайно утром не сверялся с гороскопом? — спросила Луна. — Кажется, у тебя сегодня удачный день...

Я слушал всех; Волдеморт поглаживал змею, листал книгу и являл собой картину абсолютной умиротворённости. По его знаку Пожиратели вошли в зал и выстроились вдоль стены за его троном. Если к нам прибудет подмога, им ударят прямо в тыл... Я, прислушиваясь к тому, что быстро говорила мне Джинни, оглядывал Тёмный орден. Беллатриса позволила себе присесть на ручку кресла Волдеморта, который не обращал на неё внимания. Хвост, похожий на крысу как никогда раньше, жался с другой стороны, боясь отойти от господина и боясь быть с ним рядом. Я узнал Руквуда, Лестрейнджей, Крауча, Макнейра, — а вот и Фенрир, поглядывающий исподлобья и явно выбирающий себе жертву... Алекто Кэрроу, полная женщина в широкой чёрной мантии, держалась подальше от Волдеморта; я попытался определить, кто из Пожирателей — Амикус, но, кажется, не угадал, плохо рассматривал тогда фотографии в Пророке, был полон омерзения и гнева, потому почти никого не запомнил и сейчас не узнавал. Наверное, Кэрроу — тот мужчина, что стоит к ней ближе всего, единственный из Ближнего Круга совершенно седой и чем-то похожий на Люпина...

— Так ты закончил? — осведомился Волдеморт. Я сделал знак Дину Томасу замолчать, всё равно он ничего путного не сказал.

— Да, мы посовещались, — холодно ответил я. — Мы посовещались и решили, что каждый волшебник в нашем мире настолько ценен, что нет смысла отправлять на смертельный поединок даже шестерых из собравшихся здесь. Я ещё раз бросаю тебе вызов и хочу сразиться с тобой один на один. Не будет ли исход этого поединка решающим для обеих сторон, не будет ли значить победу для одной из них?

— Будет, — кивнул Волдеморт, и я посильнее сжал в кармане палочку. — Однако ты не учёл моего желания, Поттер. Видишь ли... я хочу поразвлечься. Когда ещё представится случай понаблюдать за боем не в суматохе, а как во времена Древнего Рима?

— Мы откажемся от такого, — пригрозил я, уже чувствуя, что он переигрывает нас на нашем же поле.

— Откажетесь... — протянул Волдеморт, разговаривая как с несмышлёным ребёнком. Хуже могло быть только сюсюканье Беллы. — Видишь, Гарри, что у меня в руках? Эта книга написана самим Мерлином. И в ней есть, помимо прочего, описание правил настоящего волшебного поединка. — Он взмахнул палочкой, и тут же по полу, всё расширяясь, потёк круг, границы которого были отмечены светящейся линией. Это был ринг диаметром около сорока шагов, и когда круг застыл, я понял, что дело плохо.

— Вы не сможете отказаться, — спокойно произнёс Волдеморт. — Откажетесь — проиграете. Такова магия этого круга, а обмануть магию, как ты знаешь, нельзя...

«О Слизерин! — взмолился я мысленно. — И ты, Гриффиндор! Помогите своему потомку...»

— Три поединка! — провозгласил Волдеморт. — Сражайтесь же, выбирайте лучших в своих рядах, а я — в своих... Я бросил вам вызов!

Белла соскочила с ручки его кресла и упала перед своим повелителем на колени.

— Позвольте мне, мой Лорд! — воскликнула она, заламывая руки. — Позвольте мне, и я любого сотру в порошок!

Меня передёрнуло от такого безумного подобострастия, а Волдеморт погладил Беллатрису по волосам и произнёс:

— Не надо в порошок. Просто прикончи его, кто бы он ни был!

Лестрейндж подскочила, глаза её блестели. Без страха она вошла в круг, который на мгновение вспыхнул, и остановилась, подбоченившись и поджидая себе соперника. Я лихорадочно оглядывал свою армию, не в силах отправить на смерть кого-то из окружавших меня людей. Я знал, что пойдёт любой, на кого я укажу, и это было самым страшным.

— Поттер, я могла бы... — начала белая, как мел, МакГонагалл. Наша храбрая львица, конечно, она могла бы, опытный дуэлянт, Мастер Трансфигурации... Я уже почти принял решение, но вдруг услышал чей-то возглас:

— Нет, профессор, лучше я! У меня к ней свой счёт!

Похолодев, я обернулся: Невилл уже занёс ногу над красной линией, а в лице его было что-то сухое и жёсткое, выражение, совсем непривычное для того милого увальня и растяпы, каким мы все его знали, выражение, которое я уже видел на его лице в Отделе Тайн...

Люциус налетел на Лонгботтома, подобно коршуну, оттолкнул от круга.

— Не сметь! — приказал он, хватая его за грудки. — По праву сюзерена приказываю вам: не сметь!

Я почти не удивился, узнав, что Лонгботтомы когда-то давали Малфоям вассальную клятву. Не являлось ли несчастье Фрэнка и Алисы следствием её нарушения?

— Я должен! — отбивался мой сокурсник. — Отомстить ей за родителей!

— Подумайте о своих детях, которых не будет, если вы вступите в этот бой! — спорил Малфой. Невилл попытался высвободиться, оттолкнул его. Люциус пошатнулся, сделал шаг назад. Драко ахнул. Беллатриса безумно захохотала, с фальшивой радостью протягивая к нему руки: Малфой вступил в круг.

— Браво, мой скользкий друг... — произнёс Волдеморт. — Вот что бывает, когда общаешься с гриффиндорцами...

Люциус обернулся к нему, вежливо поклонился, сбросил чёрный плащ Пожирателя:

— Вы хотели зрелища, мой Лорд? — хладнокровно произнёс он. — Вы его получите.