Четверо лучших

53. ДМ. Видение

От автора: громадное спасибо jozy за примочку от писательской хандры. Лежит здесь: http://ifotki.info/10/5cdf20b28117d86b97d0b648ee9323275f483c118523384.jpg.html

— Он вправду думает, что вернётся к развалинам? — в десятый раз спросил Поттер.

— Не знаю, — в десятый раз ответил я. — Но теперь он точно знает, что навещать нас нужно как можно чаще.

Поттер повесил нос, даже не думая делать вид, что смотрит в открытый фолиант.

— Наверное, мы плохие дети, — выдал он. Я чуть не упал с дивана.

— Тебе кто это сказал?! Ты что, считаешь, что нам с тобой по шесть лет?!

— Но почему же он тогда…

— Поттер, наша магия нестабильна! — я постарался не слишком закатывать глаза, чтобы не оскорбить его. — Готов поспорить, с таким давно никто не сталкивался, так что ни отец, ни крёстный не знают, что с этим делать.

Поттер задумчиво загнул страницу.

— Ты уверен, что дело не в нас самих? — недоверчиво спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился я, машинально трогая палочку: с тех пор, как отец принёс её, я не мог с ней расстаться, вновь и вновь проводя пальцами по лакированному дереву, нагревающемуся в моих руках. Ощущение, похожее на то, которое было, когда мы с Поттером прятались под лестницей, не желало меня оставлять.

— Ну, мы ведь плохо себя ведём…

— Поттер! — рыкнул я и посмотрел на него внимательнее. — У тебя комплекс неполноценности.

— А у тебя? — парировал он и тут же закрыл себе рот рукой: — Ой, прости…

— Ничего, — я махнул рукой. В конце-концов, он был отчасти прав. — Эдипов комплекс, ты хотел сказать?

Он вытаращился на меня, и я понял, что обожаю, когда на его лице появляется такое изумлённое выражение.

— Ты… знаешь такие понятия? — протянул он.

— Конечно, знаю, — небрежно ответил я, — ты думал, я маггловских книг не читаю?

— Ты?!

— Я, — я улыбнулся. — Если мы презираем магглов, то это не значит, что они вообще ничего интересного создать не смогли.

— И ты читал Фрейда? — не отставал он.

— Читал, раз оперирую такими понятиями, как ты выразился.

Он задумался, теребя несчастный лист.

— Нет, Гарри, — опередил его я, заставив себя назвать его по имени, — это не значит, что я хочу его убить. В конце концов, это уровень символов, ты ведь наверняка знаешь, что начало двадцатого века было эпохой символизма… — судя по глазам, он и понятия об этом не имел, и поэтому я продолжил свою мысль: — Но в чём-то Фрейд, безусловно, прав… — и замолк, не зная, как сказать дальше.

— Естественно, я ни в жизнь не поверю, что ты хочешь убить своего отца, как Крауч-младший, — нарушил молчание Поттер. — После того, что я видел… Но… ты чувствуешь себя… не знаю… ущербным рядом с ним?

Определённо, он затронул тему, от которой я только что пытался увернуться.

— Не ущербным. Просто подчинённым. По закону я его вассал и не должен забывать об этом, — выдал я. Поттер был слишком любопытным, впрочем, это можно было извинить, учитывая его полное невежество во всём, что касалось чистокровных.

— Это… тяготит? — тихо спросил он. Я подумал, прежде чем ответить. И ещё раз подумал. И ещё. Поттер ёрзал в кресле, понимая, что пауза затягивается.

— Не сказал бы, — начал я, тщательно подбирая слова. — Я знаю, что когда-нибудь стану лордом Малфоем, но предпочитаю об этом не думать. На данный момент это просто этап в наших взаимоотношениях, когда я чувствую себя более в безопасности, чем когда-либо за свою жизнь. — Я поднял глаза, опасаясь, что напомнил Гарри о том, что ему никогда не будет доступно. — Думаю, это было нужно нам обоим… чтобы это случилось со мной, — он прекрасно понял, о чём я, а несчастный лист жалобно рвался у него в руке. — Только не надо огня, — предупредил я. — Так вот, это было нужно, чтобы я увидел, как он плачет, и понял, что на самом деле никогда не знал его настоящего.

— Я знаю, — неожиданно сказал Поттер. — Я видел вас в «Горбин и Бэркс» на втором курсе, как раз в тот день, когда он подкинул Джинни дневник. После Уизли мне показалось немного странным, как вы разговариваете, когда думаете, что вы одни, — он издал короткий нервный смешок. — Ты выпрашивал себе подарок…

Я кивнул:

— Именно это и делают все дети, когда не чувствуют, что их любят.

— Но теперь ты знаешь, что это не так, — было видно, как трудно ему говорить. — Прости меня, что затронул эту тему.

— Я, знаешь, тоже лаской не избалован, — усмехнулся я, желая лишь донести до пригорюнившегося Поттера, что ему, в принципе, нечему завидовать.

— Ты хотя бы знал, что она для тебя возможна… а я и не надеялся… — тихо проговорил он, глядя в никуда.

— Тебе нужно выговориться? — спросил я. Внезапно мне захотелось преодолеть расстояние между диваном и креслом и прикоснуться к Поттеру. Впрочем, я не был уверен, что ему это нужно.

Он медленно кивнул, не отрывая от меня блестящих глаз. Плачет?

— Когда я только оказался тут, я думал, какая это ужасающая несправедливость, что у тебя два отца, а я сирота, — судя по голосу, он держался из последних сил. — Потому я сорвался… с огнём… только я это всё потом понял…

Я решительно встал с дивана и преодолел это расстояние, вытянул из рук у Поттера помятую книгу, и он с удивлением уставился на полуразорванную страницу:

— Ой, это я сделал?

— Репаро, — бросил я и опустился на корточки у его кресла. — Ты хотел попросить меня поделиться?

— Поделиться? — он непонимающе смотрел на меня.

— Ты не думай, я не такая эгоистичная сволочь, какой ты меня знал, — продолжал я, не поясняя. Большой мальчик, сам догадается. — По крайней мере, теперь точно.

Нужно было прикоснуться, и я осторожно взял его за руки. Поцеловать? А нужно ли это ему сейчас или хватит только дружеской поддержки? Я нашёл компромисс и поцеловал его в раскрытую ладонь.

— Поделиться? — повторил он.

— Это только если они сами захотят, — сказал я так серьёзно, что он понял.

— Они? Меня? — прошептал он, глядя в пустоту.

— «Меня такого?» — продолжил я. — Поттер, не дури. Ты нормальный парень, не дебил и не психбольной. Да, от тебя есть неприятности, но от кого их не бывает? Хочешь, расскажу тебе, как Руди потерялся в подвалах Мэнора, и его только через сутки нашли? А ведь этому типчику... дай подумать… лет тридцать пять будет.

— Руди? Рудольфус? — догадался он и его передёрнуло. — Слышать не хочу.

— Зря, — назидательно сказал я. — Ходячая беда, иначе не назовёшь. Про него только что анекдотов не придумывают.

Он посмотрел опять недоверчиво, зелёные глаза блестели из-под чёлки.

— Я думал, Пожиратель не может быть таким… не знаю… безалаберным…

— А вот Руди именно такой. Поэтому полным именем его почти никто не зовёт — не подходит ему. Послушай, Поттер, неужели тебе та сторона видится как толпа зомби без чувств и личности?

Он поёжился.

— Если они носят маски, значит, есть что скрывать, — сказал он. — Впрочем, это тоже символ… А так — не знаю. Проще, конечно, думать, что они не люди. Тогда и…

— Тогда и убивать легче, — мрачно подтвердил я. — В аврорате именно так и рассуждают. Кем ты там хотел стать после школы?

Он зыркнул сердито:

— Куда это мы забрели?

— В дебри, — фыркнул я, вновь целуя его ладонь.

— А, ты хочешь меня соблазнить? — фыркнул он, и я понял, что он выкинул Лестрейнджа из головы. Плохо, Руди должен был задержаться в ней подольше. Как сказал отец, запершись со мной на кухне для приватного разговора, они с Северусом угодили в нечто, похожее на магический договор, и рисковать, нарушая его, не собираются. Поэтому моей задачей стало вбить в голову героя хотя бы то, что на той стороне тоже люди. Ведь именно Поттер в случае победы будет раздавать награды и наказания.

— Ну а что мешает? — спросил я, вновь наклоняясь к его руке и расстёгивая ему манжету, чтобы добраться до запястья. — Опыта у меня, правда, никакого, но обещаю компенсировать громадным энтузиазмом…

Он молчал, и я продолжил:

— В конце концов, даже если ничего не уметь, можно научиться, было бы желание, — и коснулся губами там, где бился пульс. Медленно бился. Очень медленно.

Я резко вскинул голову и обомлел от страха. Поттер сидел прямо, глядя поверх моей головы, и глаза у него были совсем не поттеровские. Никакой зелени, просто темнота с каким-то отголоском изумрудного цвета. Совсем как тогда, перед тем, как он чуть не изжарил меня. Я почувствовал, как рубашка прилипает у меня к спине, и начал осторожно отползать. Здесь не было никого, кто сбил бы пламя с меня и окатил Поттера водой… Палочка сама собой оказалась у меня в руках. Кажется, отец увидит развалины гораздо раньше, чем предполагает…

— Поттер! — шёпотом позвал я на свой страх и риск. Но ничто не изменилось в его позе и ненормальном цвете глаз.

— Поттер! — крикнул я в полный голос, отбежав к дивану и на всякий случай наложив на себя Протего.

И тогда он разомкнул губы. И голос его тоже ему не принадлежал:

— У неё нет глаз.

— У кого?! — заорал я. Если здесь сейчас всё полыхнёт, как нам выбраться? Как мне вытащить это, что уже не было человеком, которого я знал?

— У неё нет глаз, — повторил он и внезапно начал заваливаться набок. Интуитивно я понял, что всё кончилось, и подскочил к нему. Поттер полулежал в кресле, очки съехали набок, и сиплое дыхание вырывалось из полуоткрытых губ.

— Энервейт! — рявкнул я. Глаза приоткрылись и я отпрянул, боясь вновь увидеть в них тьму. Но теперь это были глаза Гарри.

— Поттер, ты меня напугал… — прошептал я, прикладывая руку к груди, где бешено колотилось сердце.

Он смотрел на меня, не пытаясь сказать, что ничего не помнит, и я понял, что его трясёт. Он вцепился в мою рубашку, притягивая меня к себе так близко, что я услышал, как тяжело он дышит, и прошептал:

— У неё нет глаз. Глаз нет, понимаешь? Она стоит там, и у неё кровавые дыры…

— Тихо, тихо, успокойся, — шептал я, укачивая его в объятиях и при этом каким-то чудом оказавшись у Поттера на коленях. — Всё будет хорошо…

— Не будет, — сказал он таким голосом, что у меня опять мурашки пошли по спине. — Будь я там — убил бы их. Всех.

Только сейчас я понял, про что он говорит, и взглянул на часы. Двадцать минут десятого. Аудиенция у Лорда уже началась.