Четверо лучших

80. ДМ. Ученье

Поттер сражался хорошо. Он не был мастером, но гибкость и быстрота реакции, приобретённые за годы игры в квиддич, не раз выручали его во время нашего импровизированного поединка.

Наконец я опустил палочку и жестом показал ему, что пора остановиться. Мы присели на наколдованную мной скамеечку у стены соседнего дома, там, где падала густая тень, и Гарри устало вытянул ноги.

— Неплохо, — оценил я. — Школьной программой, будем считать, ты овладел. Но этого мало.

— Я понимаю, — согласился он, дёргая ворот своей рубашки, чтобы немного остыть. — Ясное дело, Пожиратели не используют исключительно школьную программу с целью облегчить нам жизнь.

Противопоставляет. Плохо.

— Гарри, — сказал я, наклоняясь, чтобы завязать распустившиеся шнурки, — ты должен научиться тому же, что умеют и они, как бы ты к этому ни относился.

Понял он не сразу.

— Подожди, так ты хочешь, чтобы я учился... Тёмной магии?! — гнева в его голосе я не слышал, только изумление.

— Да, — подтвердил я, распрямляясь и глядя ему в глаза. — Именно этим мы прямо сейчас и займёмся.

Я ожидал вполне предсказуемой реакции, которая последовала незамедлительно:

— Так вот какого ты обо мне мнения! Неужели ты считаешь, что я буду этим мараться?!

Я секунду размышлял, привести ли логические доводы или воздействовать на эмоции, а затем решить совместить.

— Тёмные Искусства не имеют никакого отношения к индивидуальным качествам человека. Они всего лишь воспитывают здоровое чувство ответственности за свои поступки, — объяснил я как можно спокойнее. — Дамблдор научил тебя бояться Тьмы, чтобы ты не стал вторым Волдемортом, и я понимаю его опасения. Но то, чего ты не знаешь, может стать более опасным, чем то, о чём не имеешь понятия.

— Ты хочешь сказать, — начал Поттер, — что мне нужно изучать Тёмные Искусства только для того, чтобы научиться от них обороняться? А разве школьная Защита...

— Мы уже говорили про школьную программу, — терпеливо напомнил я. — Скажи, ты знаешь, как снять Делювиум Максима?

Поттер подался вперёд, хмуря лоб. Видимо, ему тяжело было признаться в своём незнании.

— А что это? — наконец спросил он, признавая поражение, и я самодовольно ухмыльнулся.

— То есть, если твой рыжий друг внезапно начнёт истекать слюной и слезами, то ты будешь прыгать рядом и подавать ему платочки, пока он не скончается от твоей заботы?

Поттер дёрнулся.

— Не говори так!

— А как?! — не выдержал я. — Как ты поступишь, если не знаешь контрзаклятия, а смерть наступает через полчаса?!

— Ну... можно учить не сами проклятия, а как их снимать... — пробормотал он. — Тогда это не будет Тёмной... или будет?

— Клин клином вышибают, — мрачно напомнил я. Он повёл плечами.

— Драко, это отвратительно. Это Тьма, она разрушает человека изнутри. Ты знаешь, в кого превратился Волдеморт. Я не хочу стать таким же...

— Ты хочешь сказать, что все, кто практикует Тёмную магию, рано или поздно зеленеют и лишаются носа? — фыркнул я. — Между прочим, ты вот уже неделю сосуществуешь рядом с тремя тёмными магами — мы чем-то отличаемся от обычных людей?

Он задумался. Потом неуверенно спросил:

— А ты разве тёмный?

— Конечно да, — не моргнув глазом, подтвердил я. — Но все тёмные обязательно владеют светлой магией, потому что она проще и её изучают в школе. А Тёмную учат дома.

Гарри помолчал, и я знал, что сейчас он пытается убедить себя в необходимости этого шага.

— Герой Света — это хорошо, — тихо заговорил я. — Для людей ты идеал. Но надо понимать, что не всё таково, каким кажется. В конце концов, Авада — светлое заклинание. А убить можно даже просто Левиосой. Странно, что Дамблдор не рассказал тебе, чего ждать...

— Как будто Тёмные заклинания безобидны! — огрызнулся он и опустил голову.

Я встал со скамеечки, прошёл несколько шагов по площадке, повёл палочкой.

— Эй, ты что творишь?! — раздался позади меня полуиспуганный вскрик, но я не слушал, полностью поглощённый колдовством. Земля трескалась, приподнималась, повинуясь моей магии. Через минуту, разрыхляя её, вверх начали подниматься первые стебельки.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Поттер, подходя совсем близко, но я не остановился. Стебельки крепли, росли на глазах, густели, пока, наконец, я не решил, что хватит.

Мы стояли по пояс в траве, и между двумя домами вился её терпкий запах.

— Это что? — Гарри обнял меня за пояс сзади, уткнулся носом мне в плечо. — Откуда ты знаешь, что я о траве подумал, когда впервые сюда вышел?

— Я не знал, — тихо ответил я, непроизвольно чуть откидываясь назад. — А это осока, камыш и полынь. Винегрет, в общем, всё, что в голову пришло.

— Тёмная?.. — на ухо спросил Поттер.

— Да, — так же тихо подтвердил я. — Страшно?

— Нет, — подумав, сказал он. — Просто трава.

— Принесло кому-то вред? — продолжал я.

— Нет... — прошептал он. Я думал, что сейчас он лизнёт или поцелует меня, но он просто обнимал. — Тогда в чём отличие?

— Светлая магия расходует силы волшебника, — объяснил я, глядя в голубое небо, по которому проплывало облако, похожее на гору или на корабль. — А Тёмная — силы того, до чего ты сможешь дотянуться. Силы противника. Силы природы. Но второе сложнее, не все могут их почувствовать...

— Язычество? — подсказал он, и я понял с полуслова:

— Возможно, вначале Тёмная магия не была тёмной, она просто была, от природы. Потом пришла светлая и сосуществовала рядом. Потом они разошлись... а Тёмные маги увлеклись бесчеловечными экспериментами и дискредитировали отрасль в целом, поэтому сейчас такое отвращение... Возможно, это произошло с наступлением эры христианства. Неизвестно.

Я высвободился, шагнул вперёд, приминая ломкие стебли.

— Без Тьмы нет и Света, потому что тогда какой смысл? — спросил я, не глядя на Поттера. — Так ты согласен учиться? Но учти, только от тебя зависит, как ты используешь полученные знания. Это громадная ответственность и великое искушение. Наложить ли заклятие или попробовать убедить в своей правоте...

Обернувшись, я увидел, что Поттер стоит в нерешительности, склонив голову набок и глядя на меня из-под чёлки.

— Хорошо, я согласен, — наконец решился он. Я кивнул и двинулся ко входу в дом, рассекая траву, как корабль воду. Гарри догнал меня у самой двери, и по тому, как зарозовели его щёки, я понял, что он дозрел до того, чтобы спросить, почему я ни с того ни с сего подбил его на такие откровенные игры в гостиной.

— Драко, я хотел спросить...

Я обернулся, улыбнулся, чтобы не запугивать.

— Гарри, потому что ты мне нравишься. Потому что мы связаны. Нет, мне не было противно, страшно или что-то такое. Я сделал это по доброй воле, хотел узнать, как это. Да, я дошёл до конца только от осознания того, что делаю это. Да, ты тоже можешь попробовать, если хочешь. Нет, ты ещё не до конца потерял невинность. Нет, я не легиллимент. И закрой рот, муха влетит.

Обожаю это его выражение лица...