Деревянные пятачки

Вася-глухой

Кто-то пустил слух, будто Вася-глухой выиграл по денежно-вещевой лотерее «Волгу». Я искренне порадовался за него. Наконец-то повезло человеку. Конечно, машину он не возьмет — не до машины ему, — деньгами получит, — дом построит, хватит ему жить в старом бараке, приоденется, и Настасья — его жена — приоденется, и парень тоже, большой уже сын-то, восемнадцать годов. И все будет как надо, потому что нельзя же, чтобы человек всю жизнь провел в нужде. А Вася провел ее именно так.

После войны ему не везло. В войну было лучше, — об этом он сам говорил, правда был контужен, но жив остался, только плохо стал слышать. «А другие, — говорил он, — другие вообще не вернулись. Два ордена получил. Уважали меня». Так говорил он.

И когда вернулся с войны, думал, такой же порядок будет и в гражданке, но мирная жизнь по-своему распорядилась им. Прежде всего он не нашел своего дома — сгорел в войну. Жена уцелела, но была замужем за другим.

— Я думала, убитый ты, — сказала она, — потому и вышла замуж. Жить-то надо.

— Довольная?

— Да ничего, живем... Ты уж прости меня.

Это он не услышал — она сказала тихо, но по глазам, в которых затуманилась жалость, понял и негромко ответил:

— Что ж, если тебе хорошо, так и ладно, не всем же плохо.

И уехал на Карельский перешеек. В то время туда много ехало переселенцев.

Его направили в небольшой поселок, расположенный на берегу красивого озера. Там только что открыли клуб, но не было киномеханика, а Вася немного понимал по этому делу и стал «крутить» кино. Ему очень нравилась такая работа. Но радость его продолжалась недолго, с полгода, потом появился настоящий механик. Рассказывали, когда Вася был механиком, то лента рвалась каждые пять минут, а мрак в зале стоял по полчаса, а то и больше. Пожилые злились на Васю, но молодежь любила такие интервалы, особенно парни. Как только рвалась лента, так тут же девчата начинали визжать.

Женился же он так. Был в компании, подвыпил, и довольно изрядно. Когда проснулся, то увидел себя на одной постели с Настасьей, сторожем на пекарне. Она обнимала его за шею круглой толстой рукой — от булок ее крепко раздало. Вася и не думал жениться, но получилось так, что не успел он еще с постели подняться, как вошли две сестры Настасьи и ее брат, грузчик хлебозавода, и поздравили Васю и Настасью с законным браком. И Васе ничего не оставалось делать, как сбегать за пол-литрой.

Роды у Настасьи прошли тяжело, но она все же подарила Васе здорового сынишку. Правда, ей это принесло разные болезни, она быстро исхудала, и все увидели, что Вася моложе ее лет на десять. Но Васе это было как-то ни к чему. Он не любил жену, и потому ему было все равно.

— Что, Вася, «Волгу» выиграл? — крикнул я ему при встрече.

— А ты верь больше, наговорят, — улыбаясь, ответил он.

— Неужели наврали?

— А то как же! Был у меня билет, да ничего не выпало.

— Жаль, а я думал, ты и вправду выиграл.

— Не, это подшутили. Многих кто-то в обман ввел. Ловкий, должно быть, стерва. Не верь. — И улыбнулся так, чтобы я успокоился и не думал больше об этом.

1971