Ожидание

Глава 21.

Бэллард заехала на парковку склада «Эко Парк» раньше времени. Она вспомнила свои похождения на складе «Ю-Стор-Ит» в Санта-Монике. Совпадение не ускользнуло от её внимания. Казалось, не связанные между собой, но схожие события происходили парами.

Она припарковалась и, не глуша мотор, набрала номер, который Гордон Олмстед дал ей как прямой. Как и прежде, сработала голосовая почта.

— Это Рене, — сказала Бэллард. — Снова. Просто хотела узнать, как дела. Позвони мне.

Она отключилась, гадая, не слишком ли умоляющим прозвучал её голос. В груди нарастало пустое чувство, пока она сомневалась в правильности решения привлечь Олмстеда и ФБР к расследованию дела Томаса Дехейвена. Она попыталась отогнать это чувство, позвонив Гарри.

Он ответил сразу.

— Просто проверяю, слышно ли что-нибудь от Олмстеда.

— Да, он звонил недавно. Сказал, что они хотят назначить покупку оружия на утро субботы.

Бэллард тут же разозлилась, что Босх в курсе, а она нет. В то же время она понимала: Босх должен быть в курсе, ведь он будет привязанным козлом, которого используют как приманку для поимки Дехейвена.

— Тебя это устраивает? — спросила она.

— Чем раньше, тем лучше, как по мне, — ответил Босх. — Но им нужно время, чтобы всё подготовить и расставить людей.

— Где это будет происходить?

— Они хотят то же место, где была первая встреча — парковка у пляжа. Я сказал им, что в субботу утром там будет битком. Люди поедут на пляж. Но им это нравится, потому что, знаешь ли, они смогут подогнать туда своих людей на машинах и всё такое.

— Понятно. Так ты уже отправил Дехейвену сообщение с деталями?

— Нет, Олмстед и люди из Бюро как бы перехватили переписку. У них есть способ сделать это без моего телефона.

— Ясно. Так когда ты в последний раз говорил с Олмстедом или кем-то из Бюро?

— Олмстед сказал мне всё это пару часов назад. Наверное, он позвонит тебе, когда всё утвердят.

— Они достанут для тебя охолощённые «мини»?

— Сказал, что достанут. Они хотят, чтобы сделка состоялась, потому что это добавит ещё одно обвинение против него. Дехейвен больше никогда не увидит свободы.

— Можно подумать, убийства бывшей жены для этого недостаточно, но я понимаю. Им нужны дополнительные федеральные обвинения. Хотят закатать его в ту тюрьму супермакс в Колорадо.

Бэллард увидела, как в свободное место рядом с ней заезжает машина. Это была Мэдди Босх.

— Ладно, похоже, Олмстед не включил меня в список тех, кому нужно знать, — сказала Бэллард. — Так что держи меня в курсе.

— Обязательно, — пообещал Босх. — Это твоё дело, хочешь ты лавров или нет.

— Уже нет. Но так уж вышло. Поговорим позже, Гарри.

— Подожди. Я собирался тебе звонить. Мэдди сегодня начала работать в отделе?

— Да, начала. Всё прошло хорошо. Думаю, она отлично впишется.

— Хорошо. Это хорошо.

— Она сказала мне, что собиралась позвонить тебе сегодня и рассказать.

— Ещё не звонила, но это хорошо.

— Ага. Увидимся, Гарри.

— Пока.

Босх отключился, и Бэллард заглушила двигатель. Выходя из машины, она сунула телефон в карман. Мэдди ждала у своего автомобиля, проверяя телефон.

— Ну что, — сказала Бэллард. — «Войны хранилищ», да? Я бы скорее записала тебя в фанатки Кардашьянов.

— Что? Кардашьяны? Нет. И «Войны хранилищ» я, кажется, тоже никогда не смотрела.

«Войны хранилищ» — это реалити-шоу, в котором люди делают ставки на аукционах за содержимое складских ячеек, арендаторы которых просрочили платежи более чем на три месяца. По законам Калифорнии, содержимое таких ячеек владелец бизнеса может выбросить или выставить на аукцион. Шоу, по сути, было поиском сокровищ: победители торгов надеялись найти ценные вещи в купленных ими ячейках.

Мэдди объяснила Бэллард, что арендовала ячейку в «Эко Парк Сторидж», когда переехала к своему парню и ей нужно было где-то хранить мебель и другие вещи из своей квартиры. Она хотела сохранить мебель на случай, если отношения не сложатся. Однажды по пути на работу она заехала на склад, чтобы забрать лампу для своего нового дома. Она была не в форме, но жетон висел у неё на поясе. Управляющий увидел жетон и сказал ей, что он расчищает просроченную ячейку и нашёл внутри кое-что тревожное. Он хотел, чтобы Мэдди взглянула. То, что Мэдди нашла в ячейке, заставило её арендовать её на месте и заплатить управляющему пятьсот долларов за содержимое. В свободное время Мэдди разбирала эти вещи. Она решила стать волонтёром в отделе нераскрытых преступлений после того, как открыла папку с надписью «Бетти».

— Ну что ж, — сказала Бэллард. — Давай посмотрим, что у тебя там.

Склад располагался в старом кирпичном здании, которое каким-то чудом выдержало испытание временем и землетрясениями. Бэллард предположила, что когда-то здесь был какой-то завод. Видно было, где окна были удалены и заложены, создавая лоскутный фасад из шлакоблоков, бетона и кирпича.

— Сколько лет этому месту? — спросила Бэллард.

— Построено почти сто лет назад, — ответила Мэдди. — Я спросила парня, который тут заправляет, — мистера Уоксмана. Он сказал, что изначально здесь делали детали для завода Форда, который был на Терминал-Айленд. В шестидесятых они завезли сюда все эти старые грузовые контейнеры, и это стало складом. Большинство контейнеров внутри разделены стенами, так что получаешь половину контейнера. Двери есть с обоих концов.

— Парень, который арендовал ячейку, о которой мы говорим, — как долго она была у него?

— С шестидесятых — он вроде как получил её тогда и держал.

— И что с ним случилось?

— Он умер, кажется, семь лет назад, но аренду всегда оплачивали через трастовый фонд. В его завещании было указано продолжать это, и оплата за год вперёд поступала каждого первого ноября. Но, похоже, деньги кончились, и в прошлом ноябре платёж не пришёл. Через три месяца мистер Уоксман пошёл расчищать ячейку, и я как раз заехала в тот день.

Очередное совпадение, подумала Бэллард. Они вошли через открытую гаражную дверь. Внутри огромное пространство, когда-то использовавшееся для производства, было заставлено рядами отдельно стоящих грузовых контейнеров, а в начале одного из рядов находился офис. Сверху со стропил свисали лампы, но света было недостаточно, чтобы разогнать тени. Место показалось Бэллард жутким. Зловещим.

— Это здесь, сзади, — сказала Мэдди.

Проходя мимо офиса, Мэдди помахала через окно мужчине, сидевшему за столом.

— Это тот парень, который рассказал тебе об этом? — спросила Бэллард.

— Да, мистер Уоксман, — ответила Мэдди.

— Он не владелец?

— Нет, просто управляющий. Владелица — пожилая дама, живёт у Греческого театра. Он сказал, что она, возможно, помнит парня, который арендовал ячейку.

— Тебя не пугает это место?

— Определённо пугает. Но это близко и дёшево. Я не провожу здесь много времени — в смысле, не проводила до того, как всё это всплыло.

— Расскажи мне о парне, который снимал ячейку.

— Эмметт Тоуйер. Я пробила его по нашим базам и ничего не нашла.

— Сойер?

— Нет, похоже на Сойер, но с «Т». Таких Тоуйеров немного. Я гуглила его, но ничего не нашла. Мистер Уоксман говорит, что миссис Портер — владелица — управляла этим местом до того, как наняла его, и, вероятно, встречалась с Эмметтом Тоуйером. В те времена он был каким-то фотографом.

Индивидуальные ячейки хранения не обновлялись годами. Вместо рулонных металлических дверей, как в «Ю-Стор-Ит» в Санта-Монике, здесь были оригинальные двойные двери грузовых контейнеров, запертые на запорные штанги и навесные замки. Мэдди остановилась перед дверью с номером 17 и сняла связку ключей с пояса.

— Вот она, — сказала она.

Мэдди сняла толстый замок, подняла запорную штангу и распахнула тяжёлые металлические двери. Внутри контейнера царила кромешная тьма. Мэдди просунула руку и щёлкнула выключателем; ряд ламп в защитных сетках, тянущийся по центру потолка, осветил пространство. Бэллард ожидала увидеть кучу хлама и мусора, как у барахольщика, но в контейнере царил идеальный порядок: ряд металлических картотечных шкафов с одной стороны и старое фотооборудование с другой. Там были стойки для света и штативы на деревянных ножках. В глубине помещения стоял рабочий стол, на котором располагались ванночки, мензурки и другое оборудование для проявки плёнки.

— Сначала я подумала, что это какая-то нарколаборатория или типа того, — сказала Мэдди. — Но это фотолаборатория. И эти шкафы полны негативов и фотографий, контрактов на работу и счетов. Похоже, он много работал для каталогов, снимал товары и всё такое. Всё это легальная работа, кроме того, что в последнем шкафу. Именно его открыл мистер Уоксман.

— Давай посмотрим.

— Там всё довольно плохо.

Мэдди потянулась к нижнему ящику картотечного шкафа, но Бэллард остановила её.

— Погоди, — сказала она. — Ты надевала перчатки, когда осматривала это место раньше?

— Э-э, нет, — призналась Мэдди. — Извини.

— Ничего. Ты не знала, что найдёшь. Держи. — Бэллард полезла в карман за латексными перчатками. — У меня только одна пара. Давай наденем по одной.

Они так и сделали, и затем Мэдди открыла ящик. Он издал резкий скрежет, который почему-то показался Бэллард уместным.

Ящик был заполнен подвесными папками с женскими именами на ярлычках. Они были расставлены в алфавитном порядке, и на первой значилось «Бетти». Мэдди вытащила её рукой в перчатке и передала Бэллард, которая открыла папку на рабочем столе.

В папке лежали восемь черно-белых фотографий, на нескольких из которых было запечатлено тело женщины, подвергшейся чудовищным пыткам и убитой. Бэллард мгновенно узнала Элизабет Шорт, Чёрный Георгин.

— О боже мой, — прошептала она.

— Ага, — отозвалась Мэдди.