Ожидание

Глава 51. Пятница, 9:00 утра

Бэллард вошла в офис «Центра Ахмансона» с волосами, всё ещё мокрыми после утреннего сёрфинга в Транкасе, и стаканчиком из «Старбакса» в руке. Она ожидала увидеть Коллин Хаттерас на её привычном месте, но вместо неё застала Мэдди Босх.

— Мэдди, что ты здесь делаешь? — спросила она. — Пятница. У тебя смена сегодня вечером.

Мэдди подняла глаза от экрана.

— Знаю, но я не могла не прийти, — ответила она. — Мы уже получили результаты из «Института киносудебной экспертизы», и это совпадение. Никаких «может быть» или процентов. Полное совпадение. Женщина на фотографиях Тэвиера — это Элизабет Шорт.

Бэллард поставила стаканчик и сумку с ноутбуком на свой стол и подошла к Мэдди.

— Показывай, что у тебя есть.

Мэдди отодвинула монитор так, чтобы Бэллард, стоявшей рядом, было лучше видно. На экране был документ на бланке «Института киносудебной экспертизы», адресованный офицеру Мадлен Босх. В нём говорилось, что анализ ушей по методу Камериере, проведённый на предоставленных снимках, подтвердил совпадение. На фотографиях была одна и та же женщина. В письме также указывалось, что два технических специалиста, Пол Бакли и Джеймс Кэмп, провели независимый анализ и пришли к одинаковому выводу, и что оба эксперта квалифицированы и готовы дать показания в суде.

— Отлично, — сказала Бэллард.

— Кому мы это подаём? — спросила Мэдди. — Пловц, или идём сразу к окружному прокурору?

— Начнём с Кэрол. Нужно соблюдать субординацию. Если дело снова пойдёт через улицу к прокурору, она должна его передать.

— Хорошо.

— Скинь мне это, я перешлю ей и сразу позвоню. Хочу, чтобы это легло к ним на стол сегодня же.

Бэллард ещё раз оглядела офис. Больше никого не было, даже Хаттерас.

— Ты Коллин не видела? — спросила она.

— Со вчерашнего дня нет, — ответила Мэдди. — Тебе нужно что-то от неё?

— Нет, просто она обычно уже здесь.

— Наверное, дуется дома, потому что ты с ней слишком строга.

— Серьёзно? Ты думаешь, я с ней строга?

Мэдди улыбнулась.

— Я шучу. Она просто иногда слишком навязчива, понимаешь?

— Конечно, понимаю. Поэтому я с ней так строга.

Мэдди рассмеялась, а затем посерьёзнела.

— Ты сообщишь мне, как отреагирует Пловц или кто-то ещё из прокуратуры на анализ ушей?

— Как только что-то узнаю.

— Тогда я, пожалуй, пойду. У меня есть дела, и я хочу потренироваться перед сменой.

— Иди. И спасибо, что не бросила это дело. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Им лучше подписать. Мы, чёрт возьми, раскрыли его.

— Мы раскрыли. Ты раскрыла. Но посмотрим, увидят ли они свет. Я позвоню.

— Спасибо.

Бэллард направилась к своему столу. Она открыла почту, нашла письмо Мэдди с заключением Института и составила новое сообщение для Кэрол Пловц, прикрепив документ.

Мэдди прошла мимо её стола, направляясь к выходу.

— Забыла сказать, — остановилась она. — Я говорила с отцом вчера вечером, он сказал, что капитан Гэндл позвонил ему ни с того ни с сего.

— Правда? — удивилась Бэллард. — Зачем?

— Думаю, хотел узнать, что он думает о моём волонтерстве в отделе. Но потом Гэндл спрашивал о тебе.

— Обо мне? Почему?

— Наверное, хотел узнать, справляешься ли ты с давлением на работе. В общем, папа просил передать, что Гэндл звонил, но всё в порядке.

— Ну ладно. Спасибо.

— Ну всё, я ушла.

— Окей. Как только будут новости, наберу.

Бэллард проводила её взглядом. Она поняла истинное послание Гарри: он подтвердил её версию, когда Гэндл позвонил. Единственным разочарованием было то, что капитан вообще решил проверить её слова через Босха, а значит, она не до конца убедила его. По крайней мере, история со значком осталась позади, и теперь она могла сосредоточиться на делах.

Она закончила письмо Кэрол Пловц с объяснением нового анализа и отправила его.

У Бэллард была ещё одна причина стремиться официально закрыть дело Чёрной Георгина. Она знала, что если они раскроют величайшую тайну Лос-Анджелеса, лавры по праву достанутся Мэдди Босх, и это сделает политически сложным, если не невозможным, для Гэндла уволить её из отдела нераскрытых преступлений. Бэллард хотела, чтобы всё прошло через официальные каналы, и капитан Гэндл отменил свой приказ. Но она также знала, что если прокуратура снова откажется закрывать дело, у неё есть и другие способы оставить Мэдди в команде.

Бэллард поднялась на второй этаж за второй чашкой кофе. Вернувшись, она снова ожидала увидеть Хаттерас за монитором, но место пустовало. Она прошла вдоль рядов с «книгами убийств», заглядывая в каждый проход. Коллин нигде не было.

Как бы ни раздражало Бэллард почти постоянное присутствие Хаттерас в офисе, она поняла, что без неё здесь чего-то не хватает. Бэллард ясно сказала Коллин взять отгул, и теперь, когда та послушалась, Бэллард пришлось признать, что ей не хватает её неустанного присутствия и вопросов. Она села, отставила кофе и отправила Хаттерас письмо, спрашивая, выяснила ли она про день открытых дверей у Эндрю Беннетта в Лагуна-Бич на выходных. Она закончила сообщение предложением съездить туда вместе, чтобы взглянуть на него, и, возможно, если повезёт, незаметно добыть образец ДНК. Отправляя письмо, она не была уверена, было ли это просто наживкой, чтобы выманить Хаттерас, или реальным предложением взять её «в поле».

Она отправила письмо, уверенная, что ответ придёт быстро. Ожидая, она открыла документ Word и наконец начала писать просроченный отчёт о поездке в Лас-Вегас. Это заняло больше часа из-за звонков Массера и Лаффонта, которые интересовались ходом дел «Чёрной Георгина» и «Наволочного маньяка» и спрашивали, нужно ли им приходить до выходных. Обновив их информацию, Бэллард сказала, что они могут не появляться до обычного собрания в понедельник.

Было почти полдень, когда Бэллард отправила отчёт капитану Гэндлу. Хаттерас всё ещё не позвонила и не ответила на письмо, и Бэллард забеспокоилась, не обиделась ли она всё ещё на вчерашнее.

Решив протянуть оливковую ветвь мира, она набрала мобильный Коллин. Звонок сразу перешёл на голосовую почту. Бэллард поколебалась, но оставила сообщение.

— Коллин, это Рене. Я сегодня в офисе, хотела узнать, не хочешь ли ты съездить в Лагуну, взглянуть на Эндрю Беннетта. Под прикрытием, конечно. Если у него день открытых дверей, можем пойти туда, но даже если нет, можем найти один из его объектов и записаться на просмотр. Позвони мне, посмотрим, что можно организовать.

Она повесила трубку, зная, что слово «под прикрытием» — это приманка, перед которой Хаттерас не устоит.

Бэллард пропустила завтрак из-за сёрфинга и теперь умирала от голода. Она вышла из офиса и поехала в «Мелоди» на Сепульведе. Она знала, что один из их гамбургеров зарядит её энергией на весь день и ночь. Вернувшись к красному мясу, она часто заглядывала в «Мелоди». Заведение существовало с 1952 года и пережило множество трансформаций по мере того, как аэропорт расширялся, а взлётные полосы подбирались всё ближе. Теперь реактивные самолёты ревели прямо над головой, но благодаря хорошей еде, напиткам и живой музыке по вечерам у «Мелоди» была преданная клиентура.

Бэллард ела свой гамбургер за барной стойкой, проходящей через центр зала. Телефон лежал экраном вверх рядом с тарелкой, чтобы она не пропустила звонок от Хаттерас, пока над крышей проносится очередной самолёт.

К тому времени, как она закончила, звонка так и не было, и беспокойство за Хаттерас росло. Она подумала, не выбрала ли она «Мелоди» подсознательно, потому что это было совсем рядом с Эль-Сегундо, где жила Хаттерас, прямо по другую сторону аэропорта.

Бэллард вышла через заднюю дверь к своей машине. Сев внутрь, она открыла ноутбук и нашла файл с анкетами всех членов команды. Она вбила домашний адрес Хаттерас в навигатор.

Ей потребовалось пятнадцать минут, чтобы пересечь аэропорт по Сепульведе и добраться до Марипоса-авеню в Эль-Сегундо. Она заехала на подъездную дорожку небольшого одноэтажного дома с бледно-жёлтыми стенами и ставнями цвета ржавчины. Она никогда не была у Коллин дома, и было что-то интригующее в том, чтобы увидеть, как живёт один из членов её команды.

Дверь двойного гаража была поднята. «Приус» Коллин стоял внутри. Второе место было занято коробками, велосипедами и газонокосилкой. Бэллард заметила, что дверь, ведущая из гаража в дом, приоткрыта. Любопытство сменилось тревогой.

Бэллард вышла из машины и подошла к гаражу. Она достала телефон и снова позвонила Коллин. Из дома не доносилось ни звука. Звонок снова ушёл на голосовую почту.

Она вошла в гараж и, приблизившись к двери в дом, громко позвала:

— Коллин? Это Рене. Ты дома?

Ответа не последовало.

Бэллард открыла дверь полностью. Она вела в кухню.

Она позвала ещё раз:

— Коллин Хаттерас, ты дома?

Бэллард вошла в дом. Кухня была чистой, столешницы пустыми, в раковине лежали только ополоснутая тарелка и вилка. Слева была дверь в столовую, а прямо, за холодильником, проход в комнату, похожую на гостиную с телевизором. Бэллард двинулась туда, незаметно поддев рукой куртку и отстегнув ремешок кобуры. Она сжала рукоятку пистолета, не вынимая его.

В телевизионной комнате тоже царил порядок. Плоский экран на стене был выключен. На журнальном столике рядом лежали два пульта. В конце комнаты были проходы направо и налево. Слева Бэллард увидела пустую гостиную, соединённую аркой со столовой. Проход справа вёл в коридор.

— Коллин? Это Рене.

Тишина. Слева была закрытая дверь, справа — несколько открытых дверей, ведущих, вероятно, в спальни, гардеробные и ванные. Сначала она проверила комнату слева, открыла дверь и обнаружила спальню, переоборудованную под кабинет.

Войдя, она увидела большой монитор, такой же, как у Хаттерас в Центре Ахмансона. Он стоял на столе, встроенном в систему шкафов и полок, занимавшую две стены целиком. Бэллард узнала эту комнату, хотя никогда здесь не была. Она видела это рабочее место в видео на Фейсбуке, когда проверяла анкету Хаттерас. Коллин занималась интернет-расследованиями задолго до того, как пришла волонтёром в отдел. Она даже была частью группы, которая идентифицировала неизвестного серийного убийцу, связав детали преступлений в семи штатах. Её работа над тем делом стала решающим фактором, и Бэллард предложила Хаттерас место эксперта по генеалогии.

Нижняя часть встроенной мебели состояла из закрытых шкафчиков, выше шли полки. Они были заставлены книгами, инструкциями, DVD-дисками, фотографиями дочерей в рамках и прочими семейными сувенирами. На третьей стене, рядом с единственным окном, висел постер фильма с Мэттом Дэймоном «Потустороннее». Четвёртую стену занимали закрытые жалюзийные двери шкафа.

Бэллард подошла к рабочему столу и заметила контур пыли на месте, где раньше стоял системный блок.

Она повернулась к шкафу. Теперь Бэллард была предельно настороже, разглядывая углубления для пальцев на раздвижных дверях. Ей нужно было открыть шкаф, но она помнила об отпечатках. Она вернулась к столу, взяла карандаш из глиняной кружки, явно сделанной ребёнком, с корявой надписью «Лучшая мама в мире». Снова повернувшись к шкафу, она просунула карандаш между планками жалюзи и сдвинула дверь.

Тело Коллин Хаттерас лежало на полу шкафа. Электрический шнур от компьютерной мыши был туго затянут на её шее. Глаза были открыты и выпучены. На ней была длинная ночная рубашка с выцветшим рисунком. На ногах проступили трупные пятна, и Бэллард поняла, что она мертва уже несколько часов.

Бэллард опустилась на колени.

— Коллин, нет, нет, нет, — прошептала она.

Бэллард попыталась взять себя в руки. Ей нужно было проверить остальную часть дома. Она встала, достала оружие, вышла из комнаты и быстро прошла по коридору, проверяя дверь за дверью, пока не убедилась, что дом пуст и убийца Коллин ушёл.

В коридоре Бэллард убрала пистолет в кобуру, достала телефон и позвонила в диспетчерскую полиции Лос-Анджелеса; представившись, она запросила группу из отдела убийств Западного бюро по адресу в Эль-Сегундо. Затем она открыла мессенджер. Там был чат для рассылки сообщений всей команде отдела нераскрытых преступлений. Она набрала срочное сообщение:

«Мне жаль сообщать вам об этом в смс, но Коллин убита. Примите все меры, чтобы обезопасить себя и свои семьи».

Она убрала телефон, достала из кармана пару латексных перчаток и вернулась в кабинет. Встав спиной к шкафу, она начала искать всё, что могло бы подсказать, что привело смерть к порогу Коллин Хаттерас.