Страх

Книга Радуги. Глава 8. Встречи на вокзале

Позорный разгром на Волопасе ударил по авторитету Белого. Об этом судачили везде, Радуга, конечно, не стеснялся давать комментарии в СМИ на тему того, что «звездные войны» — крутая тема, но с такими косорукими бригадирами туда соваться же не надо, только позор для остальных волков, которые кровью и потом зарабатывали в галактиках авторитет надежной силы. Но все-таки это было слишком далеко от Змеинодольска и не отменяло Белому возможности захватить власть в долине.

Веткины затеи с барыгами казались Радуге интересными и перспективными. Он неплохо помнил курс политэкономии в Академии и понимал, что если у Волчьих гор и всей этой бандитской вольницы на Бете и есть будущее, то оно примерно там — в создании гражданских институтов, нормальных законов и государств. Живой пример тому — Республика на Альфе. Но Веткина затея может принести плоды с годами, а выборы через пять дней. И знание политэкономии говорило Радуге, что надо вломить Белому всеми силами, что есть. Немедленно пустить кровь и показать силу.

Вечером прибудут с Ориона еще 100 бойцов, в общей сложности у Радуги будет 900 свободных стволов, у Белого — 550. За трое суток до выборов решили наступать. Оставив по пятьдесят своих волков в резервах на базах, командами по полторы сотни человек Лось займет целиком весь Каменный угол, с офисами крупнейших барыг долины, а Веткин Сокол захватит ТЭЦ, выбив оттуда охрану союзника Белого. Радуга с такой-же группой войдет в центр города и возьмет вокзал с сортировочной станцией и складами. Гепард с тремя сотнями бойцов, тремя зенитками, четырьмя броневиками (вся броня, что осталась) зайдет в западный район Змеинодольска, встанет примерно на равном удалении от Сити, ТЭЦ и вокзала, и окажет помощь той из команд, по которой ударит Белый своими силами. Все три объекта для города критически важные, но сил у Белого только на один хороший контрудар.

Чем хороши парни, прибывшие с дальнего космоса — почти никто их тут не знает в лицо. Опять переодевашки, опять грузились кто в туристические автобусы, кто на грузовые фуры, часть ребят въезжала на вокзал на поезде с толпой пассажиров. Скворец со снайперами засел на близлежащих крышах — отстрелял внешние посты и патрули. В момент первых выстрелов бойцы со Сфинкса, типа стоявшие в очереди за билетами, набросились на пост вооруженной охраны и порезали ножами не дав успеть опомниться. Так же быстро и тихо взяли депо. На складах сортировочной вышла заминка — охрана успеха вскинуться и начать шмалять, пост заперся в дежурке с бронированными дверями.

Фура со стрелками, сломав ворота вошла внутрь, граником сожгли таки пост в дежурке, сцепившись в перестрелке с остальными охранниками, залегшими за колесами грузовиков и палетами. Били с разных сторон, оборонявшиеся не могли понять, откуда атака и определить нападавших среди кучи прятавшихся где попало грузчиков, кладовщиков и водил. Через пять минут сортировочная была взята. Главный козырь охраны вокзала — отряд реагирования, 30 хорошо вооруженных бойцов, сидевших на всякий случай в административном здании жд/компани, фасадом выходившим на перроны с противоположной от терминала стороны.

Радугины «пассажиры» подгадали поезд, чтоб подходил прямо на ту платформу, куда будут выходить по тревоге вражьи бойцы резерва. Когда эти тридцать, видимо целясь помогать еще стрелявшим своим товарищам на сортировочной, вывалили гурьбой на перрон, из окон поезда по ним дали шквальный огонь. Когда весь резерв лег, залив кровью бетон платформы, Радуга со своими сгрузившись из поезда пошел на штурм здания офиса железнодорожной компании. Гранатометами снесли двери и окна первого этажа, входили сразу во все щели, расстреливая охрану. Человек десять Белого отошли вглубь коридоров, забаррикадировались в подвале с сейфами финслужбы. Для них был заготовлен газ.

Потеряв почти двадцать человек, Радуга закрепился на всей территории вокзала. Сокол и Лось сообщили, что так же успешно сработали на ТЭЦ и в Сити. Весь успех дали внезапность и скрытность приготовления атаки. Но для этой скрытности пришлось тянуть с выдвижением Гепы с его главным кулаком. Его колонна — 9 грузовиков с бойцами, зенитками и броневиками (такое не спрячешь от разведки Белого) начала грузиться только с первыми выстрелами в Змеинодольске. Пока Гепард соберется и дойдет до города, пройдет полчаса, и встать ему придется почти на окраине — на равном удалении от групп ждать, куда бросит свои силы противник. Потом еще идти туда как минимум полчаса. Кому-то из троих придется ждать Гепу обливаясь кровью и отбиваясь от втрое превосходящих сил минут двадцать.

Внезапно Радуга понял, что может отменить эту жеребьевку смерти. В общем чате, который по любасу читал Белый, под своим аккаунтом сообщил всем, что взял вокзал норм, но понес большие потери.

Теперь волчара на Астре знает, что Радуга здесь и у него осталось мало сил. Значит точно ударит по вокзалу и возглавит атаку сам. Гепе можно ломиться сюда прямиком со своей колонной.

Смотрели со Скворцом на планшет с картинкой от разведки — локация и переговоры командиров групп Белого. Две сотни вышли с Астры с двумя зенитками и четырьмя бронеавтомобилями и перли по Новопонтовому проспекту — кратчайшим путем к Вокзальной площади. Сотня Быка, союзника Белого на юго-востоке, шла с зениткой и двумя броневиками по проспекту Свободы — бить по Сортировочной и складам. Сотня Уксуса, союзника Белого с Северного района, двигалась по улице Егозы вслед Белому, — они, видимо, общий резерв атаки.

Радуга разделил свои сто тридцать человек на четыре взвода — держать терминал, склады, депо и офис, и 10 чел по опытней в резерв со Скворцом. Сам орал в микрофон, оповещая через громкоговорители весь «посторонний» народ на вокзале:

— Граждане пассажиры и работники вокзала. Здесь будет сейчас кровавая каша. Убедительный совет всем немедленно покинуть вокзал!

Парни торопились — укрепляли позиции, как и чем могли, ставя поперек проездов автобусы и грузовики, поперек проходов ящики и всякий хлам, поперек окон скамейки и урны. Но Белый пришел все равно слишком быстро и не парясь делить силы на эшелоны ударил сразу всеми.

Зенитки взялись крушить стены терминала, подняв тучу стеклянной пыли и кирпичной крошки. Грузовик стрелой проскочив площадь проломив хлипкие перегородки влетел в здание через высокие окна первого этажа, высыпав в зал ожидания два десятка бандитов с пулеметами. Снайперы беспощадно расстреливали всякого, кто вздумал перебежать перрон, хотя бы и прячась за поездами. Гранатометчики оседлали мост над путями в депо со стороны Новопонтового, закидав позиции бойцов Радуги гранатами, а бронеавтомобили и пехота зашли в депо по путям.

На сортировочной Бык вломился по всему фронту с восточной стороны, снеся хлипкий забор. Оттуда шла бойкая канонада, парни с Ориона крошили из пулеметов пехоту, пытавшуюся пересечь пятьдесят метров открытой площадки от забора до складских боксов. По ним разрывая уши треском, словно рвались штаны, поливали огнем зенитки, бабахали тяжелые пулеметы броневиков, ахали гранатометы.

Решив, что склады вроде держатся Радуга послал Скворца к Терминалу, из которого валил дым и к площади, где уже не было слышно стрельбы. Помочь там парням со Сфинкса, или хотя бы пошуметь и дать проблем Белому, сбив слишком уж быстрый темп его наступления.

Сам пока оставался в каменном здании офиса, глядя в планшет, как торопится на выручку Гепа. Из-за линии кустов, обрамлявших перрон, выползли с десяток парней, волоча на руках пятерых раненых, кратко доложив, что «просрали депо». На сортировочной не унималось грохотало и лопалось. В успокоившемся было здании терминала грохнули несколько гранат, загорелось что-то в левом крыле, где кассы, и пошла плотная стрельба. К автоматной и пулеметной пальбе добавился грохот зэушек, рвавших стены, как гофрокартон. Что-то дольше чем надо шумит там Скворец, который еще и «не в сети» на телефоне. С потерей депо и подлецами снайперами, простреливавшими платформы, он же потом не уйдет оттуда…

Радуга сказал еще десятку своих прорваться к кафешкам на крае перрона со стороны депо, хоть как-то прикрыть Скворцу отход, а снайперам с пулеметчиками лезть на крышу офиса, хоть на пять сек прижать снайперов Белого. Тупо в громкоговорители проорал Скворцу валить оттуда быстрей. Со стороны складов пришли еще десять бойцов, притащив раненых, улегшись на полу фойе. 'Слишком жестко вдарили, не удержали мы склады, извини, Радуга, подвели, — винились суровые парни, сбрасывая на пол окровавленные кожанки, мастеря из свитеров и рубах себе и товарищам перевязку.

Пол фойе замызгали кровью и грязными следами. Радуга повидал не мало боев и бойцов и поневоле проникался уважухой к этим волкам, вповалку разлегшимся вдоль серой стены. Раненые не вопили и не рыдали — скрипели зубами, морщась от боли. Невредимые, отходя от боя, курили и перебрасывались короткими сухими фразами, что-то обсуждали свои тактические ошибки и как можно было все таки вальнуть броневик у столовки… Бой против втрое превосходящего противника с броней, насевшего со всех сторон, это мягко говоря стресс, который многих может раздавить, прижать страхом к земле или вогнать в панику. Эти дрались не теряя ни рассудка ни мужества.

Принято ставить в пример, как образец героизма джедаев. Но звездные рыцари на самом деле весьма расчетливы и редко готовы ввязаться в дело, в котором не просчитан высокий процент вероятности успеха и не разработан четкий план. А вот так держаться без ясной перспективы, как стойко сейчас держались волки на сортировочной, это не к джедаям… Радуга косился на пацанов, лежавших рядом, как попало перевязанных, не выпускавших из рук автоматы, думал, как надо ценить свободу и право жить по своему выбору, как уважать себя и товарищей, чтоб не орать с раздробленной рукой или развороченным животом.

Кафешки залаяли очередями и сразу зазвенели стеклами и какими-то железяками от ответной стрельбы, походу пошел прорываться из терминала Скворец. Перрон еще вспыхивал фонтанами каменной крошки от пуль, когда он волоча ногу приковылял, упав рядом с Радугой на бок. Прижимая бедро рукой Скворец кривился своей улыбкой гимнаста, другой ловкой рукой бесцеремонно и молниеносно сняв с ремня Радуги флягу с ромом сделал длинный глоток:

— Телефон уронил и на кресло неудачно упал, — кивал атлет на ногу, — извини, что так долго. Белого увидел, думал достать… Не достал. Терминал у него.

Разведчик тыкал в планшет. С сотней Уксуса вышла неувязка — он двигался не к вокзалу, а немного западнее, явно желая перекрыть Гепе путь где-то на Веселой улице. Конечно, сотней он триста бойцов Гепарда не разобьет, но вполне сможет задержать хотя бы на полчаса. За это время Белый размажет горстку оставшихся волков на вокзале по стенам.

Стены затрещали и задрожали, рухнули как дорогие сервизы стекла в окнах, посыпалась штукатурка, полетели как обезумевшие во все стороны листья и бутоны цветов из горшков, бумага и осколки мониторов со столов. Зэушки Белого выкатились в проемы между стен терминала и на пути, очередями из скорострельных пушек ковыряя и потроша, сверля и вороша некрупный трехэтажный корпус администрации жд/компании. Любая тень на стене сразу отмечалась как ударом гвоздя выстрелами снайперов, бегло в окна били автоматы и пулеметы так, что к окнам и дверям было не подойти. Волки жались вприсядку втянув головы в плечи вдоль стен, затравленно озираясь по сторонам. Крупнокалиберные пулеметы раздолбали двери на главном входе и на служебном.

Радуга резко приподнялся, глянув на полсекунды в окно — там быстрым бегом пересекали перрон и пути, сближаясь с офисом десятки бойцов Белого с автоматами и выкатывался на платформу броневик — бить в упор по фасаду. Сразу присел, но этого хватило, снаружи влетела на миг пыхнув посреди фойе рыжим метла гранаты и с треском грохнула проломив стену, обрушив кусок потолка, ошпарив огнем торчавших там парней. Радуга схватился за уши, поучяв, что ничего слышит кроме гула своей крови в сосудах.

Скворец потащил его, хромая-приседая на отбитую ногу, в коридор, прочь из фойе, которое горело пожаром и было просто пронизано краткими блестками влетавших шквалом пуль. Гепа бросил в чат, что налетел на засаду на Веселой у Детского мира, ведет бой, а Радуга прикидывал, что с ним сейчас не больше трех десятков здоровых стволов и они даже не могут подняться чтоб ответить огнем.

Втащили раненых в актовый зал, беспорядочно завалив коридор стульями, столами и компами, поставив растяжек. Все боеспособные ввалились на второй и третий этаж. С крыши попробовали покидать гранат под стены. Снайперы умудрились выцелить гранатометчика, размазав его об вагон. Радуга с тремя парнями вскинулись на пару секунд к окну, пострелять немного по платформе. Броневик оказался как раз напротив, щелчком поднялся ствол прямо в окно пыхнув огнем. Радуга в упор смотрел на ствол пулемета, пульсировавший крупным калибром, в башке все плыло, ноги-руки онемели в ступоре. Почувствовал, как навалилась сбоку черная тень и неподъемная тяжесть, повалив с ног. Радуга рухнул на пол, под телом бойца, бросившегося прикрыть собой бригадира. Волк сполз с него отвалившись набок. 11-милиметровый пулемет это такая штука… Радуга пришел в себя, опять слыша разрывающий остатки рассудка бешеный сплошной грохот и треск от разрывающих здание на куски зениток и пулеметов. Держал за плечо тело мертвого волка, продолжавшее бить яркими фонтанами крови вверх и проливаться темной жижей вниз из спины и бочины, из которых вместе с курткой были вырваны пулеметом куски.

Стены и пол тряслись, от этой вибрации и грохота от поясницы поднимался ужас и тупняк. Радуга гладил по разбитой голове мертвого волка, смотрел ему в спокойные, запредельно уверенные в собственной правоте глаза, слышал как его бойцы перекрикивались на третьем и продолжали короткими очередями отстреливаться. Понял, что хочет жить. Похлопав по развороченной спине мертвого волка, броском долетел до стены, кувырком перекатился к лестнице. Слыша внизу в коридоре частые хлопки растяжек, поднялся на третий, увидел Скворца и еще человек пятнадцать, сидевших под окнами и у дверей с автоматами наизготовку. Сел на лестничной площадке, наставив ствол на ступеньки внизу. Щас попрут.

Радуга глядя на следы крови на ступенях и стенах, удивлялся, как давно он не испытывал такой лютый страх, как сейчас, как давно он так ясно и больно не хотел жить. Ветка улыбалась ему из погребального Хасового огня, говорила «Белого боишься? Штаны свежие не принести?» Ветка сидела в темной комнате при полной луне в окне и свечах на столе, смотрела ему в лицо веселыми и хитрыми своими детскими глазами. Ветка лежала и хихикала на смятой постели на Кобре в утренних бледно-розовых лучах солнца из окна.

Радуга чуял, что хочет жить. Понятное дело, все хотят… Но сейчас это было ясное и конкретное желание. Жить здесь, с Веткой и с этими парнями, наставившими стволы на темные проемы дверей, сосредоточенно готовившихся сделать последние в жизни выстрелы, принять последний бой красиво и без лажи. Радуга смотрел в окно на серое небо Беты — да, он хотел жить здесь среди волков, в этой осени и горах.

За окнами отчаянно забабахало и зарокотало, внизу на первом опять заходило ходуном, донеслись вопли и крики. С перрона долетела вспышка и повалил черный дым, еще больше дыма шло со стороны терминала. С лестницы снизу рявкнули «Не стрелять, свои! Пароль не придуман!» Радуга увидел через прицел Гепарда скакавшего через две ступеньки на длинных ногах в синих джинсах, в короткой плечистой кожанке.

— Жив? — Гепа схватил Радугу за плечо, — извини, что долго. Там Уксус по дороге встретился. Я с ним сотню оставил пошуметь, а самому с остальными и с зенитками дворами сюда пришлось и закоулками. Поплутал децл.

— Брат ты мне, Гепа, — Радуга обнимал неловко пожимавшего плечами Гепарда, прижимал его к груди и чуть не плакал, чувствуя, как свербит в носу и горят глаза, — ты брат мне, Гепа!

Выжившие волки как ни в чем не бывало уже поднялись с пола, сноровисто шмаляя в кого-то внизу из окон. Там на перроне и в терминале был расстрел. Гепа со своими внезапно для всех вывалился из переулков к депо и оттуда прошел под мостом, одновременно ударив и в офис и в терминал, выкосив зенитками всех, кто был на платформах и забросав гранатами первые этажи зданий.

На Вокзальной площади занялась интенсивная стрельба у домов со стороны Новопонтового. Ветка, узнав, про засаду Уксуса, в которой должен был увязнуть Гепард, отменив шансы на выживание Радуги, подняла в ружье последний резерв из пятидесяти лучших Хасовых бойцов на Кобре, погрузилась на свой вертолет и полетела в Змеинодольск. Высадилась в трех кварталах от вокзала и ударила во фланг Белому. Удар не смертельный конечно, и отчаянно безрассудный. Но сожгла ему зенитку, наделала переполох, а с приходом Гепы усложнила Белому отход через Новопонтовый. Белый с несколькими десятками стволов побросав раненых медленно отползал бешено огрызаясь огнем к сортировочной и на восток. На перроне, в терминале и на площади уже хозяйничали парни Гепарда. В сквер рядом с чадившим из всех окон разваленным офисом, стаскивали раненых, к которым подтянулась Скорая и врачи с городского госпиталя.

Радуга сидел на земле, глядя на капельницы и кучи использованных шприцов среди осенней листвы, ковырял рукой черные комья холодной и мокрой земли, смотрел на Ветку — как фурия с автоматом стояла перед ним в джинсах в обтяжку, берцах и спортивной куртке, светясь копной желтых волос на солнце, глядела на него и радовалась, что он жив. Смотрел, как рядом охает и улыбается, трогая ногу красавец-Скворец, слушал как на сортировочной грохочет стреляет Гепа.