Страх

Книга Похорон. Глава 8. Яма для генерала

Свежевырытая сырая и глубокая яма чернела тьмой, откуда шел теплый пар, была похожа на пасть диковинного зверя, упорно, может, уже очень давно, ждавшего своей добычи. Теперь, терпеливый зверь разинув беззубый рот, тихо, чтоб не спугнуть, едва дышал прелым запахом осенней земли — Томсон был уже совсем рядом, буквально в шаге. Грузный, огромный, генерал лежал на трех золоченых табуретках в классическом черном костюме, при галстуке, будто все еще в строю, сложив вместе ноги в тяжелых ботинках, вытянув по швам мощные руки и выставив вперед плоское и широкое с прокачанными, как бицепсы, мышцами лицо — напряженное, сосредоточенное, как перед сдачей стометровки на физо — наверное, с таким лицом он убивал.

Осень не всплакнула ни каплей дождя, наоборот, смеясь выглядывала веселыми глазами, проглядывавшего через деревья с разных сторон горячего солнца, невидимыми но простыми усилиями природных инстинктов втыкало шило в мягкие места ребятне из отряда скаутов, которых пригнали прощаться с важным дядькой. Одетые, как праздничные воздушные шарики, дети начинали щипать друг дружку и смешить, огребши подзатыльник от вожатого, умолкали, но ненадолго. Курсанты полицейской академии вели себя тише и стояли строем, щурясь на солнце, умело скрывали, кто сон, кто улыбку. Студенты-айтишники углубились в телефоны. Волновались между собой дети из церковного хора, им сейчас было петь. Больше друзей у Томсона не было. Никто из всей этой толпы, похоже, не обращал внимание на крупного деда в дорогом лакированном гробу, похожем на танк — последнюю надежду генерала, как-то отбиться от тех, кто ждал его «там».

Зато у Томсона были враги, и они обступили гроб со всех сторон — профессионалы своего дела мастерски изображали скорбь и уважение к покойнику. Гилац, опустив глаза, стоял у изголовья, уже сказав все, что положено для прощания с великим деятелем вселенского масштаба — столпа безопасности и порядка, талантливого организатора и управленца, ведшего корабль Galaxy мимо рифов и мелей, прямо к процветанию и ежеквартальному росту доходов.

Лилит помимо имитации глубокой горечи на своем умело подбледненном лице, следила за работой десятка съемочных групп, гнавших трансляции скорбного часа на все телеканалы галактик, уже много дней напоминавших человечеству о высоком вкладе генерала Томсона во все подряд. Но большую часть ее внимания занимал сейчас сорокалетний чел — худой, с узким лицом и очень узкими ладонями, в криво сидящем не подогнанном как надо костюме, в очках, висевших на серых глазах внизу широкого лба. С таким лбом и кругами очков, узкие челюсти и сжатый рот, — лицо было больше всего похоже на череп с картинок или пиратских флагов. Выражение лица странное — смесь ботаника-отличника с уркой. Такой умненький явно череп задрот. Это был новый Президент корпорации Galaxy — теперь один из первого десятка топов мирового бизнеса. Неприятно было, что такое выдвижение случилось совершенно мимо всех информаторов и журналистов Лилит. Уж она-то должна была знать раньше всех, кто будет наследником Томсона. Но Galaxy очень толково сыграли слухами и намеками, выставляя в последние месяцы на всеобщее обозрение кучу отвлекающих претендентов. Не знать про настоящего преемника для леди Маринез — это два. Другая неприятность, резанувшая по ушам и на секунду, будто ударившая током — этого очкара звали Срок. Вот он значит куда пришел.

Все, что удалось выспросить у Гилаца набегу — парень лет пятнадцать отсидел. Родился в семье инженеров в Дуборене на Стрельце, по юности связался с хакерскими группами, сел за мошенничество. Но на зоне был приобщен к тому же делу, спалился на каком-то ну очень наглом взломе, за что ему накинули срок, но обратили внимание и начали привлекать в Galaxy. Так и сложилась его дорожка на самый верх. Само собой, ему уже слепили нормальное прошлое, и зовут его Сул Кошес — тюремная погоняла Срок только для своих.

У гроба случилась и еще неожиданность, внезапно прибыл отпеть молитву по обряду Вседержителя сам Первосвященник Храма Святых Оков в Демире, епископ Майкл Ирвен. Таким осведомленным, как Лейла Маринез, он был известен и как Кит — один из тринадцати магов Первого круга, который был когда-то близок к Грогу, основателю империи Galaxy и причастен к концу света десятилетней давности.

Кит в ритуальном церковном облачении — в белой длинной попоне с золотыми крестами поверх черной рясы, в высокой островерхой золотой шапке взялся махать кадилом над бледным лицом Томсона, приговаривая про справедливость и всепрощение.

Лилит опять и опять вспоминала своих друзей-мальчишек — Волоса и Вагнера, которых Томсон убил. Вспоминала, что если бы не Гилац, убил бы и ее. Слушала поневоле молитву, но не прощала. Какая к черту справедливость, если убийца жил так долго и счастливо, а теперь уходит окруженный почетом и льстивым враньем. А Кит пел так долго, что она вдруг испугалась. А вдруг колдун сейчас все переиграет, выкинет какой-то свой волшебный фокус и генерал оживет? Она так долго ждала момент, когда бросит ком грязной земли ему на гроб — и не дождется. Бесконтрольный гнев бросил ей краски в лицо, она, переминаясь с ноги на ногу с неприкрытой злобой глянула на мага, нечаянно столкнувшись с ним взглядами. Но ветер положил на грудь Томсону пару желтых резных листьев, словно тоже торопил, и Кит опустил кадило, умолкнув, воздел очи к небу. Почетный караул полиции Демира взбодрил всех залпом из старинных карабинов, добросовестно порвавших тишину и разбудивших всех, кто отвлекся от ритуала. Служители кладбища черными пятнами в солнечном мареве подошли к гробу, незаметно нажали на кнопку, отчего крышка, ровная и блестящая, как лист брони, поползла вдоль гроба, укрыв наконец, мясистый крупный нос, жесткие ровные щеки и стиснутые челюсти Томсона от ненавидящих взглядов товарищей по политическому цеху. Темные тени подняли гроб на белых веревках и медленно опустили в дождавшуюся пасть. Может, чуть быстрей, чем надо, Маринез подошла к могиле, погрузила ладонь во влажную землю у края, сгребла комок крепко пахнувшей травой и тленом черноты, присела и бросила вниз. Одними губами прошептала «Будь проклят», с наслажденьем услышала шлепок, с которым ее комок ненависти упал генералу на гроб. Рядом бросали такие же комки с такими же лицами другие видные деятели политики и культуры, бизнеса и науки. Лилит слушала эту барабанную дробь по крышке и надеялась, что Волосу теперь хоть в каком-то смысле легче. На этой глупой мысли ее кольнуло в руку, взгляд соскочил с гроба, рассеянно проехал на солнечном зайчике, уткнувшись в Кита. Тот, приобняв Срока, укрывшись полой рясы что-то совал в руку ботанику, который вдруг засиял от счастья, перекладывая полученное себе в карман.

Лилит, вспомнив прощание с Пауэллом, вдруг ясно поняла, что колдун мог передать новому боссу Galaxy. Ведь для этого и приехал же. Епископ Ирвен широкими шагами пошел среди могил к выходу с Мемориального кладбища Демира, а Кошес остался стоять один, небось довольный, что очки скрывают его радостные глаза. Конечно, в сорок лет возглавить крупнейший в мире бизнес — не плохо, но он шел к этому давно и трудно, воспринимал, наверное, это как заслуженный плод неимоверных усилий. А вот куш-бонус от Кита он явно не ждал, — думала Маринез, внимательно изучая глазами нового и видимо ключевого персонажа будущей, наверное, опять кровавой вселенской драмы. Получалось, он признан наследником дела Грога, и как-то должен будет продолжать его дело, строить вселенскую империю, цифровую диктатуру, насаждать культ Вседержителя или что-то типа того. Хотя это логика кривая, — Лилит смотрела, как к Сроку по очереди подходят разные политики и бизнесмены пожать руку и засвидетельствовать почтение, — тогда я, получившая статуэтку в Аламе, должна бы быть продолжательницей дела Пауэлла… Может, он не в большей степени носитель имперской идеи, чем я — республиканка? Да и вообще эти битвы культов и программ — дела минувших десять лет назад дней, сейчас все по-другому…

Вечером в закрытом по случаю на спецобслуживание элитном ресторане «Хилл» в центре Демира, лысеющий бык под аккомпанемент пары гитаристов, ударника, клавишника и саксофониста, выл не самый лучший шансон. Пел на Дуборенском, Лилит понимала через слово на третье, но все было примерно об одном — что-то там летит над нашей зоной, и мама милая прости… Поминки организовывал Кошес сам, заодно, видимо, желая и отпраздновать свое возвышение, — сделал все под свой вкус, в качестве первого политического шага заставив гостей, весь высший бомонд СГЦ и межгалактического сообщества смириться с его блатными закидонами. На длинном столе изобиловали крепкие напитки и мясо, без всяких дамских радостей, стояли блюда с картошкой и капустой, среди них недобро смотрел на все это портрет Томсона в аккуратной черной рамочке.

Лилит решила действовать — попробовать раскрутить Срока на разговор — вдруг он неопытный лох, и у него можно все выведать вот так сразу и запросто. Проглотив стакан водки и сделав пьяный вид, закурив сигарету, подошла прямо к Сроку:

— Привет! Ты — Сул? Так произносится правильно?

— Привет, Лилит! Лично ты меня можешь звать Сроком, а про Сула Кошеса моя пресс-служба твоей конторе все отправила час назад, — парень неожиданно тепло улыбнулся, — как тебе вечеруха?

— Водка ништяк, но картошку не люблю — пучит потом, — Лилит доверительно засмеялась, усевшись на стол перед Сроком, закинув ногу на ногу, не упустив оставить ему обзор до бедра, посмотреть, будет ли пялиться.

— Щас попрошу чего-нибудь для леди, — Срок махнул официанту и зацепился взглядом на бедре Лилит в сетчатом черном чулке, — извини за блатной пафос, хотел позлить вертухаев своих из Galaxy.

— Я думала они твои наставники и благодетели…

— Это одно и тоже, извини, — Срок переключился на телефон и стал на дуборенском энергично давать кому-то указания.

— Будешь в Мановахе — заскочи ко мне, перетрем, — Лилит взяла за руку Срока, когда он закончил командовать в телефоне, — мы с Galaxy плотно работаем по всем вопросам, надо решить, как будем продолжать. Я за то, чтоб дружить дальше, а лучше больше!

— Я тоже за дружбу и любовь! — Срок поцеловал идеальным жестом хорошо подготовленного джентльмена ей ручку, — заскочу в конце той недели.

— И надо решить, как тебя подавать…

— Под водку конечно!

— В смысле биографии. Биография Сула Кошеса вычищена на пять баллов и это будет нормально. Но ты подумай, может, рискнем и сделаем круто — представим тебя, как есть? Лидер нового поколения. Сыграем вот этот блатняк, — Лилит обвела пальцем зал, — на весь мир, позлим вертухаев? Ну сам думай, я чисто профи, как захочешь так и сделаем твой образ.

Лилит лихо шлепнула Срока по коленке и пошла на выход, виляя бедрами, зная, что смотрит. Получила от швейцара внизу пальто и вышла на холодный осенний вечер, аш три минуты ждала, пока ее водитель пробьется к крыльцу среди тучи премиум тачек, забивших сегодня все вокруг Хилла. Села на свои бархатные задние сиденья, ехала, смотрела в окно на низкоэтажный центр Демира, вспоминала Волоса, когда-то молодым парнишкой возглавившего Межгалактическую комиссию по СМИ. Как он тогда радовался, сколько было планов, как круглыми сутками парился над своей «Книгой» — сводом программ и кодов для новой всемирной оболочки. Фугас порвал на куски и Волоса, и его Книгу. Теперь часть у нее, часть у Срока, ее агентура копает во все стороны, где остальное, но пока нет следов.

Проезжали Площадь Первых, исторический центр Демира, с памятником первопроходцам, и колоннадами классических особняков, все тут казалось игрушечным и крохотным жительнице Мановаха, особенно в свете ночных фонарей, сделанных вручную мастерами — похожих на сказочные. Лилит думала, в какую такую сказку она угодила, и кто такой Срок? Злодей или добрый молодец? Персонаж на всю сказку, или грохнут его, как Волоса на старте? И какую игру она может сыграть с ним?

Она была всегда уверена в своих женских чарах, и сейчас проверила несколько раз — он ведется, она может его зацепить. Но он не так прост, чтоб смешать дело с трахом. С другой стороны он намекал, что хочет оторваться от «вертухаев» из Galaxy. Если не врет, она могла бы быть ему не просто любовницей, но и другом, проводником на свободу. Насколько он патрон в обойме Galaxy, послушник Кита и продолжатель гроговой шизы? Насколько он свободен от них и насколько свободней хочет стать? Хочет ли он власти и какой именно власти? Короче, так и не понятно, будут они смертельными врагами или станут работать в команде. Книгу Волоса восстановить вместе было бы проще, но кому она потом достанется? Ей или ему? Или Galaxy?

Лилит шла по красной дорожке по крыльцу к дверям отеля, вспоминая, как сидела на столе перед Сроком. Она уже десять лет не позволяла себе выпускать из-под контроля свои чувства, но не глушила их, а умело ими управляла. Четко фиксировала — есть ли напор воды в кранчике желания и влечения к разным глупостям, а потом уже решала, повернуть ли кран. Зашла в номер и упала одетая на постель, сбросив каблуки и расслабив ноги. Представила перед собой этот интеллигентный череп блатного отличника, его улыбку застенчивого школьника и цепкий повидавший всякое взгляд, отметила про себя, что напор в кране есть, и если решит, что ей это надо, она сможет с ним замутить.

Перелет из Демира в Мановах удалось организовать на попутном транспорте — маленький, шестьдесят метров в длину, с двадцатиметровой одноэтажной палубой корабль. На нем Гилац, Лилит и десяток человек из их свит, смогли разместиться достаточно комфортно, и четыре дня полета прошли вполне сносно даже для нелюбившей звездолеты Лилит.

В ВИП-каюте Гилаца сидели вдвоем, слушая джаз и попивая красное сухое, в белых свободных халатах вольготно рассевшись в мягких креслах перед монитором с мировыми новостями. Лилит осторожно расспрашивала, что еще известно Мировому Судье про Срока.

— Видел, зацепила ты его, так держать. У него с этим делом было не богато. Учился в техуниверсите на одни пятерки, не вылезал из классов, глупостями не отвлекался. Сел в 20 лет, в 30 лет, не выходя из зоны, словил еще срок. Конечно, дополнительные 5 лет он сидел и работал уже в спецкамере, организованной прямо в информационно-аналитическом центре Galaxy Sec. Потом, когда его срок вышел, в его камере просто убрали решетки, а он так и остался там торчать сутки напролет перед компом — уже, правда, в качестве топ-менеджера с нехилым окладом. Но все равно, даже если каких-то девок к нему в последние годы водили, то девушки, тем более подруги, у него точно не было. Голодный и дурной. Реального опыта политической работы не имеет. Он чисто хакер, даже не бизнесмен.

— Он с Китом сюсюкался, насколько он может быть включен в шизу по теме Вседержителя, империи и всего этого грогового наследия?

— Вот и узнай. Раскрути его, как ты умеешь. Покрути тазом, мне тоже интересно, чем он дышит. Тюрьма, она, как монастырь. Любую хрень могли человеку вдуть.

Гилац, выключил телевизор, долив себе из бутылки:

— На поминках были люди из Банка Шань-Сэ со Скорпиона. Доросли уже до серьезных вопросов. Задали мне про всякое. Банковская Ассоциация Ориона просит о встрече неформальной, будут те же темы поднимать. Выросли новые межгалактические корпорации, уже под ними процентов пятнадцать мировой промышленности и не меньше тридцати — торговли и банкинга. Время дезинтеграции после гроговой катастрофы и потери авторитета межгалактических органов кончилось. Бизнес, политики СГЦ, Стрельца и уже и Скорпиона, сообщества научные и культурные, все формируют запрос на новую консолидацию. На укрупнение межгалактических институтов. Это пока просто что-то вроде физики. Мы фиксируем по всем параметрам наличие интеграционной силы. Но это только сила, как сила тяжести, например. А дальше вопрос политической инженерии, во что эта сила будет реализована, в каком механизме будет эта сила крутить колесики. Наверное, в Galaxy кто-то хочет опять попробовать включить на этом бензине движок Вселенской Империи, с единым богом и законом, одной программной оболочкой. Скорее всего, найдутся те, кто замутит что-то другое.

— А ты? — повернулась к бывшему боссу и наставнику Лилит.

— Я арбитр, у меня так в официальном статусе записано… Я не творец. И не псих, — Гилац посмотрел на нее страдальческим лицом с несчастными глазами, не умевшими никому доверять, — я хочу добиться только, чтоб эти творцы и психи не утопили в кровище разборок опять галактики. Пусть выиграет сильнейший, но только не в бокс. Победит Кит — ладно. Нет — значит не судьба. Но я не дам им опять крушить города и жать на ядерные кнопки, как на пианине. Если я на старости лет окажусь способен обеспечить мирное течение исторического переломного процесса, я буду считать, что я выполнил свое предназначение политика и не зря жил и жрал. Не зря.