Страх

Книга Маат. Глава 9. Костер Сердец

По бетонке перрона побежали десантники, огибая воронки, прячась за обломками самолетов и кораблей, горелыми остовами машин и аэродромной спецтехники, от пояса стреляя очередями в нашу сторону. Холл свирепо огрызнулся огнем, волки стреляли короткими, хладнокровно целясь, расчетливо деля сектора между собой. Гранатометчики поджаривали прятавшихся за оторванными хвостами самолетов и лежавшими на ободах грузовиками. Оживился и многострадальный терминал, оттуда полетели редкие но меткие трассеры и гранаты. Я залег у лестницы, выцелил, как мне показалось, бугра или старшину, двумя патронами в очереди зацепил ему правое бедро, видел, как он упал, а потом уполз в воронку.

Цепь бритых приближалась, уже можно было разобрать лица, набились в воронки в сотне метров от стен бокса. Не обращая уже внимания на ближних, стрелял по следующей цепи, бежавшей по бетону. Час-то уже прошел, что там Радость так долго? А то ляжем же уже тут все, — думал я, потирая отбитое снепривычки отдачей плечо, меняя магазин. Боянис, торчавший из-за перевернутых столов в своей родной Дежурной Части, рявкнул неожиданно громко, никто и не знал, что он так может:

— Глыба и Злой, со своими остаетесь со мной здесь! Детонаторы готовим! Бросок, всех остальных веди вниз к Белому! Бегом!

Я взялся толкать парней к лестнице, торопя и подгоняя руками. Слыша гулкий топот их толпы по ступеням оглянулся, увидел, как Боянис с серым лицом машет мне ручкой прощаясь, улыбается бледными губами, кивает Злому и Глыбе, тащить к нему детонаторы от мин, которыми был уставлен весь холл. Десяток волков, оставшихся с ними, прячась внутри дежурки за поваленными шкафами, наставляли стволы на двери, окна и появившиеся кривые проломы в стенах холла.

Внизу волки, заняв этажи и коридоры, готовились меситься за каждый лестничный пролет и каждый поворот. Многие уже отмеченные кровавыми бинтами, молча меняли рожки, распихивали по карманам гранаты. В тесноте пахло кожаными куртками и железом автоматов. Было жарко, темно и душно, от ламп шел тусклый мутный желто-белый свет — как последний свет в жизни. Нам тут было как-то даже спокойно. Я подумал уже, что, может, Радость все сделал и вырубил Страх… Да нет, мысли, как и прежде все бежали неумолимо к катастрофическому финалу. Нам тут всем хана уже точно. Но это уже не вызывало болезненного ступора и ужаса. Это воспринималось без эмоций и сухо, как, например, в Черно-Белом Городе. Похоже, по крайней мере в душе, мы тут все уже мертвы. При этом факт неминучего конца здесь и сейчас отменял миллионы остальных страхов, которым уже точно не суждено было сбыться. Белый крутился между бойцами, энергично их тряс, поправлял им броники и каски, твердым и уверенным баритоном, скаля ровные белые зубы, злобно и азартно сверкая быстрыми прямыми глазами распоряжался:

— Не ссать, не выживем никто, главное не опозориться и бункер не просадить. Держаться на коридорах до последнего. Кто остался один, рви все гранатами нах… Давай, пацаны, предъявим бритым уркам, кто такие свободные волки, покажем клыки!

Вверху грохнуло так, что мы присели, стены, полы и потолки дернулись и бзднули облаками штукатурки. По коридорам еще гуляло эхо протяжно и глухо. Боянис все. Переглянулись. Время уже почти семь часов. Мы и так продержались дольше чем могли. Что там тупит Радость? Минут пять тишины и этажом выше пошло бабахать, стены, бетон и железо делали автоматный огонь громоподобным и гоняли звук так, что он несся со всех сторон. Стреляли часто и плотно, временами ахали гранаты, раздавались вопли и ругань. Смотрел на лица волков рядом — вот за что их так Радость полюбил… Джедаи, это, конечно признанный образ рыцарства и храбрости. Но эти парни походу круче… Я понял, что мне не западло лечь с ним вместе в этом коридоре. Наставил автомат в проход, слушая как к нам несется оттуда гул топота сапог.

Сбоку с лестницы вынырнул Белый, потянул меня за плечо, толкая к бункеру сейфу:

— Короче, Бросок, давай бегом к Радуге! Иди за ним, поторопи, помоги! Мы что тут зря что ли ляжем? Пусть он все сделает! Обещал мне!

Лязгнул железными дверями, впихнул меня внутрь и запер снаружи. В темной конуре в свете мониторов сидели за столом трое богоборцев в нейромасках, соединенные проводами с серверами. Скворец свесил голову набок, был бледен и почти не дышал. Я проверил на шее пульс — еще жив. Гепард тряс лбом, кровь тонко текла из ушей и изо рта. Радуга вроде был норм. Грохот и гул боя за бронестенами был почти не слышен. Зная своего ушлого и предусмотрительного кореша тысячи лет, поискал у него на нотике рядом с основным компом — нашел хитрый резервный аккаунт, приготовленный для входа в DP на всякий случай. Законнектил кабелем нотик с их сервером, достал из тумбочки нейромаску. Шансов без админской поддержки чем-то там помочь не до хрена… Но и в коридоре от меня толку уже мало. Даже если бритые не смогут взорвать наши стены, попарятся и пустят газ, или обрубят кондей, да мало ли, как мы тут четверо умрем…

В экшене DP, видя какой-то кипеш на центральных улицах, экономя время ломанул дворами, на счастье известными мне дырами сразу к торговому кварталу. Так-то уже ясно, что в городе беспорядки и черти что, не удивился, наткнувшись у забора рынка на эсэсовское оцепление. Подошел к офицеру, стоявшему у броневика с солдатами. На ухо заговорщически довел ему предложение: «Курки, яйки, млеко?» Фашист заинтересовался, я пообещал недорого и кивнул ему на двор рядом, типа спрятал там все, пока павильоны закрыты. Зашли за угол в глухой проход между стенами старых домов. Ткнул ему сзади ножом в сердце, аккуратно положил в кусты. Обогатился автоматом, патронами и двумя гранатами, аптечкой. Другим двором вышел к трехэтажному дому, пробрался на крышу, оттуда перепрыгнув забор, упал на сарай уже на базаре. Конечно, кто-то что-то слышал, сейчас прибегут, но я тут ненадолго. Бегом рванул к мясному.

Бл…дь так и знал, что если Galaxy возьмется рисовать новый мир, то это будет непременно Doom. Мразотные и неопрятные тела творений Единого Порядка встрепенулись на меня, желая укусить и втянуть в свои культурные ценности, веру и образ жизни. Зажлобил патроны, вскочил на разделочный стол и прыгая с одного на другой через головы и плечи зомбаков, скакал к пункту санитарного контроля. Ошибиться с дорогой трудно, за волками оставался заметный кровавый след и горы трупов. Запер топором как засовом дверь, дернул рычаг, врубив портал. Пойду гляну, на что тратит Сулик Кошес краски и пластилин Женщины в Черном Пальто из Черно-Белого Города.

Ну так я примерно и представлял себе что-то болезненно-медицинское с налетом зоны и решеток. Кровища, мясо, расчлененка, сопли по стенам, харчки на полу, ничего вообще про красивых девчонок, море или хотя бы вкусный ужин. Бежал, как мог быстро по красному дышавшему прелым и кислым паром коридору, по масштабам разрушений определяя куда могли направиться волки. На большой зал все таки решил не вылетать пулей, а остановиться и осмотреться. Правильно сделал, там торчали двое чуваков с пулеметами, опасные парни на расстоянии, но не сильно крепкие. Отстрелял из своего угла в каждого по магазину, подошел и забрал пулеметы.

Нашел портал, удостоверился по следам и брошенным окуркам, что бандиты его уже прошли, прыгнул за ними. Оказался в чем-то вроде огромной пасти, стоя на нервно дергавшемся исполинском языке. Впереди краснел медной шкурой рогатый монстр, готовившийся жахнуть в меня зеленым шаром. Если бы хотя бы голубым, все-таки любимый цвет Иа… Взялся крошить урода из пулемета, активно, с шифтом, двигаясь влево-вправо. Монстр зарычал и стал падать, картинка вокруг подвисла, задергалась, и вот, он уже опять живой-здоровый выходит на меня из угла. Твари, вот как они тут обходятся с обычными игроками. Но можем и повторить…

Выяснилось, что теперь я с шифтом могу двигаться не быстрее чем ползком, админы Galaxy убавили мне скорость. Шарик влетел мне в бок, края экрана покраснели, я глотнул зелья, смог прыгнуть вверх и из-под бордового свода нёба засадил длинно и долго патронов тридцать в ребристую лысину краснокожего демона. Парень упал на колени, заорал, и снова зарябило, задрожало… Ладно, можно и так, товарищ Сталин. Не дожидаясь, когда монстр перезагрузится, нашвырял горсть гранат к нему в угол, а сам бегом-бегом медленно поплыл к порталу наверх. Расчет удался, злодей возник в своем углу ринга четко вместе со взрывом моих гостинцев, не успев крякнуть или что он там хотел… В принципе, эти неумехи, вечно перезагружая игру на шаг назад, дают противнику время подумать и сыграть еще лучше. Почти дошел, услышав, как этот опять рычит на меня с того конца зала. Развернулся достреливая в него патроны и пятясь к порталу. Язык подо мной мощно дернулся и напрягся. Похоже сейчас сглотнет меня в кишки или выплюнет. Надо торопиться, бросил пустой пулемет, повернулся и условно побежал к огням портала, словил в спину шар и прыгнул.

В красном тронном зале я оказался на десяти процентах здоровья и с немецкой штурмовой винтовкой. На четвереньках пополз тяжко дыша и харкая кровавой пеной туда, где перед ужасным троном стояли трое моих друзей. Радость решительно пер по лестнице, сделанной из шматов свежего мяса к багровому трону, спихивая с пути высоченный горевший красным огнем Скелет, снимая с его черепа нейромаску в виде Короны.

— Ты чего делать- то собрался, волчара? Корона моя нравится? — уже негромким потрясенным голосом спрашивал джедая Владыка Мира.

— Вырубать тебя будем. К твоей Страшиле деинсталлятор нашелся, — махнул Радуга флэшкой, примеряясь к декам на рукояти трона, — Бонус к программе, 10-й файл. Что? Лилит не посвятила тебя?

— Ты рехнулся⁈ Понятное дело, что ты бандит! Но разумный же? — Кошес тряс руками и сверкал испуганно глазами, — Это же Книга Волоса, она интегрирована уже. Во все базовые программы DP! Ты и их сейчас деинсталлируешь! Весь этот мир рухнет! Не просто я исчезну, и даже не просто вы четверо, — все исчезнут! Всему этому миру хана! Все кого любишь — тоже погибнут! В муках!

— Да гонит он, — Крикнул лежавший на полу раненый Скворец, глядя на тупанувшего у трона Радугу с короной в руках, — давай быстрей уже кончай, хватит болтать. А то он сейчас запарит башку…

— Не врет, — Радость, бледный и потухший, скособочившись сел на трон, вдавив кулаки в виски, — Я понял, что это. Книга Волоса. Что же ты, сука Лилит, натворила⁈ Как ты могла ему отдать ЭТО⁈ Опоздали. Если вырубим его теперь, тогда точно всему миру кирдык. Мы проиграли еще до того как ввязались в это. Нас поимели. Или мы убьем сейчас человечество и много чего заодно, или придется смириться. Признать этого Скелета здесь главным, согласиться на его Единый Порядок. Вот на такой.

Радуга стиснув рыжие свои виски, с перекошенным от отчаяния лицом озирался вокруг на кровавое мясо стен и сводов нового мира и стонал, сполз с трона, застыв на коленях на красном шмате свежей сочившейся соками плоти. Выл что-то про суд Соломона и про ту мать, что любит дитя на самом деле…

— Твою мать, Радость, ты чего раскис⁈ — Я с усилием но не быстро, на 10% здоровья, неожиданно для товарища, цапнул его по руке, выхватив флэшку, — Ты под пацана перед Белым и перед всеми волками ответил, что Страшилу завалишь! Там на Кобре сейчас Боянис, Сокол и Лось за вас троих легли! Полторы тыщи волков со всей долины легли, не отступили! Белый кровью харкает в коридоре у сейфа, тоже ляжет сейчас, как обещал! Вы че, пацаны? Запутались типа⁈ Вставайте в круг, жгите Костер!

— Бр, свали оттуда! Стой! — Радость цеплял меня за ногу, — Сдавайся, мы проиграли! Мы не спасем уже никого! Придется отдавать в рабство, чтоб выжили. Придется. Или будут рабами или умрут.

Я чувствовал как давит плечи и спину, как ужас сковывает и валит с ног и мурашки стадами слонов носятся по шкуре. Вдруг правда? Вдруг я сейчас все уничтожу⁈ Все сдохнут? И Черная? И Россомаха? И эти трое мудаков? Я смотрел на катавшегося по полу жалкого и бессильного, разбитого и сломленного, раздавленного страхом и отчаянием своего друга Радугу, согласившегося предать человечество чтоб спасти, согласного самому стать рабом лишь бы выжили его любимые. На перепуганного, дрожавшего, как заяц Скворца, со скорченным как у обиженного трехлетнего ребенка лицом. На Гепу, здоровенного детину, растерянно опустившего пулемет, ссутулившегося и посеревшего, обманутого в очередной раз. Представил себе, как стоят на коленях и трясутся от ужаса в холодном поту все эти бесстрашные и свободные волки и тигры, львы и медведи, все живые по всем планетам и системам. И лучше никак, чем так. И если не сейчас, то никогда. И если не мы, то никто. Вот и устье, вот и дверь. Приплыл речной народ…

— Давай, пацаны, беритесь за руки уже! — Я взял из ладони Радости маску, надел и сунул флэшь в деку.

— В натуре, Радуга, Бросок прав. Вставай и делай! — Гепард поднял лидера рывком к себе, схватив его за локоть и подозвав Скворца, — Я лучше сдохну, чем в таком мире жить. И мы все, волки, вроде клялись рабство не принимать ни при каких раскладах? Забыли? Передумали? Ты, Срок, думаешь на…бал всех? Мы тебя сейчас напарим по полной! Не ждал такого, Сука?

— Вы решили уничтожить этот мир⁈ — слабым тенорком лепетал Срок.

— Мне не понравилось, — я нажал кнопочку загрузки деинсталлятора.

Кошес вспыхнул и исчез, медленно растворившимся красноватым пыльным облачком. Картинка стала подвисать и отчаянно глючить, я с телефона Радуги написал DP, чтоб сейчас качали нас на всю мощь своего ИВЦ, иначе вылетим из этой реальности. Гепард держал за руки валившихся с ног Скворца и Радугу. Гепа громко и басами, остальные двое слабо но четко запели хором «Я Свободен! Словно Птица в Небесах!» В их треугольнике запылал маленький огонек, быстро разгораясь в нормальный пионерский костер. Я нашел в телефоне Радости шаблон с кодами активации, снял на этот шаблон видео так, чтоб умещались в кадре все трое и уже полыхавший по полной Огонь и была слышна их Песня. Отправил с аккаунта «Костер» в чат Маат, написал ей «Шерь». Зарепостил на всякий случай от себя да от Радости. Теперь ждем. За затылком ныло и давило, но страхам уже не за что было уцепиться. Если миру конец, то случиться с нами уже ничего не может…

Маат сидела на полу у своего стола, держа перед собой телефон с раскрытым аккаунтом Костра. Время шло, ничего не было. Неужели обманул? Или струсил? Или не справился? Погиб? Пыталась отвлечься, подумать о чем-то другом. Вспомнить, как веселились в общаге с Вагнером, но вместо «веселиться» в башку вламывалось слово «виселица» и висящий Ваня над парашей. Хотела вспомнить милого и заботливого Тора и сразу видела его на экране в новостях — предатель, разрушивший сопротивление, приспешник вертухаев. Вокруг роем крутились еще и еще мысли и предчувствия, одно страшней другого, опять слышались голоса злобных старух и их проклятья. Куда-то делся с утра Уоллос, а если его убили? Или он ее бросил? Молчит Гилац, может его уже свергли? Может, сейчас на виллу ворвутся штурмовики Кошеса? В голове на миг все померкло и дернуло, тромб тяжко протиснулся по венам. Это инсульт? Сейчас парализует? Кому я тогда буду нужна⁈ Каждый миг она ждала катастрофу, смерть, болезнь, позор, разорение. Ужас давил гирей на затылок, расплющивал, леди Малькольм сдавила руками виски, так невозможно дальше жить… каждый новый день и час невыносим… Пусть это кончится, похеру как… Кто-нибудь, прекратите это, стонала Джессика, умоляла отогнать от нее палачей, засевших в затылке и неутомимо терзавших ее всеми самыми омерзительно жуткими образами.

Экран телефона вспыхнул цифрами — время 4–19. Сообщение от Костра — видео. Она с отвращением коснулась цифр и посмотрела видос. Да, это оно. И по форме, и по сути, и по кодам. А если Лилит не врала? Если я сейчас помогу Радости деинсталлировать базовые программные оболочки DP? Если сейчас схлопнется нахрен вся эта реальность⁈ Все, и StarBus, и эти дворцы на Флорине, и вообще весь мир исчезнет? Рыжий черт долбанутый — ему, может и по кайфу геройская смерть… да он и небось опять на сохраняшках выкрутится как-нибудь… Что с ней-то будет? Нищета? Старость? Или вообще сразу пустота и небытие? Жуть залилась волной в башку, застыв по всему телу стальным стержнем. Джессика икала и дрожала, уставившись стеклянными глазами в зеркало, видя там раздавленного и слабого человечка. С омерзением и болью смотрела на себя — жалкая перепуганная тварь, тряпкой лежала на полу и боялась дышать, тряслась от будущего, от каждой секунды. Кто, сука, имел право с ней сделать такое? Превратить в это? Кто мог такое сделать со всеми? Какая мразь⁈ Малькольм в гневе и ярости глянула снова в телефон — Костер был настоящий. Это была Правда. Не известно толком ничего ни о чем. Все может быть враньем. Но вот это правда. Радость сделал. Он свалил Страх, все можно прекратить. Маат сделает то, что должно.

Нормально было смотреть, как Грань стряхивает миллиарды чужих жизней в прошлом апокалипсисе? Как горят чужие города? Теперь гореть самой со своим домом. Такая Правда. Маат репостнула у себя, дала команду шерить по всем ресурсам, врубила на репосты все мощности ИВЦ Россомахи. Админы Кошеса будут удалять и тормозить рассылки, но у их ИВЦ в Демире недостаточно сил, чтобы остановить вброс. Джессика, вытирая холодный пот со лба, смотрела стату, отмечала миллиард за миллиардом репосты и лайки. Наконец, 600 млрд — треть всех гаджетов в мире… Пальмы и море на экране рабочего стола сменились чернотой и корявым шрифтом — Ошибка! Ваша программная оболочка установлена некорректно!

Взяла телефон — отсутствует связь. Врубила телевизор — таблица с цветами Радуги и надпись — Отсутствует сигнал! В комнате погас свет, глянула в окно, где бледно и сумеречно готовилось утро — не горели нигде ни окна ни фонари. Страх прошел. Джессика распрямила плечи, подняла лицо и прямо смотрела в окно.