Три Царя

Глава 49

49

Коклоток лежал на полу придавленный дверью, предаваясь крепкому сну, и вряд ли собирался приходить в себя в ближайшее время. Мира быстро оказалась на ногах, однако никто так и не нападал. Зверь фыркал, переступал с ноги на ногу и яростно скалился. Она посмотрела на Балдура, что устремил свой взгляд прямиком на чудовище. Что-то в нём изменилось, но вот что именно, она никак не могла понять.

Перед ней был тот самый человек, которого она знала долгие годы. Балдур не был из тех, кто постоянно меняет свои вкусы, нравы и привычки. Он выполировал себя таким, каким является, словно ювелир, отдающий годы на огранку одного особого алмаза. Однако нечто в тот момент кричало в её голове, пыталось предупредить, только вот что?

— Балдур, ты…

— Слушай внимательно, Мира, — произнес он, не отрывая взгляда от противника. — Мне нужна твоя помощь. Даже не вздумай ослабить защиту ни на секунду. Эту тварь не так легко убить, хоть я и думал, что мне удалось.

Меридинка искоса посмотрела на противника, слегка пройдясь рукой по шее. Действительно, с виду он казался грозным и сильным, и она всё еще чувствовала его хватку. Он мог бы в любой момент лишь шевельнуть пальцем и прервать её жизнь одним звонким щелчком. Ошибку, которая она допустила, практически стоила ей жизни, поэтому она не собиралась её повторять.

Балдур держал в руках то, что сразу привлекло её внимание. Духовная аура, слишком напоминала остатки той, что навеки застряли в груди стервятника. Как и откуда он достал этот нож, еще один вопрос, ответ на который придется получить после.

— У тебя только это? Револьвер?

— Реванш, паскуда.

С этими словами Балдур буквально сорвался с места, устремляясь на всей скорости прямиком на противника.

— Куда?!

Всё что успела Мира, это закричать. Она даже и не заметила, как он побежал. Балдур двигался, на удивление, быстро, как минимум лет на пятнадцать моложе. Зверь также не остался на месте. Он, предвкушая кровь и плоть стервятника, заревел ужасающим воплем и рванул навстречу.

Битва должна была пройти совершенно иначе, нежели в прошлый раз. Никаких трюков, нападений со спины и переломанных костей. Пока что. Зверь широко замахнулся когтистой лапой, решая закончить сражение одним ударом, снеся голову человека, но тут же передумал. Балдур на ходу скользнул под неё и рубанул того ножом по сухожилью. Зверь даже не остановился, резко развернувшись, потянулся за телом человека.

Вместо того чтобы сфокусироваться на следующей атаке, стервятник просто пробежал мимо, минуя главную цель. Воины, что стояли позади, чувствовали себя крайне уютно и безопасно, особенно в тени сурового мутанта. На этом Балдур и сыграл. Он позволил одному из них атаковать первым. Очень грубо, размашисто и неуклюже. Подобным выпадом он сразу оголил одновременно бок, шею, спину, и всю боковую и заднюю часть своего тела. Стервятник особо не выбирал.

Одной рукой он утопил нож в шее врага, там его и оставляя, а другой выхватил меч из лап будущего трупа. Крепкая рукоять, сбалансированный клинок, оружие явно недостойное своего бывшего владельца.

Другие двое напали слаженно, и одному даже из них практически удалось пустить кровь на лице стервятника. Балдур оказался быстрее, сильнее, яростнее. Он жаждал крови и не мог дождаться того момента, чтобы избавиться от этой мелочи и наконец открыто сразиться с мутантом, чтобы напрямую видеть его испуганный взгляд, отчетливо слышать, как он изнывает в агонии боли. Месть, которую он отказывался подавать холодной. Кровь кипела в его венах и требовала возмездия, за то, что он сделал раньше с ним, и за то, как обращался с Мирой.

Меридинка тоже не собиралась оставаться в стороне. Она всё еще ощущала последствия своей беспечности, что с укором грызли её разум. Мира сразу поняла, что, как и раньше, времени ей на полноценное заклинание никто не даст. В тот момент, Балдур сражался с воинами, открывая свою спину зверю, что уже был готов наказать человека за подобную дерзость.

Она метнула пару коротких заклинаний невысокой мощности. Они врезались искрой в спину создания, оставляя тёмные пятна со сразу же запекшейся корочкой. Казалось, никакого фактического повреждения они не нанесли, а лишь разозлили и без этого яростное создание. Мутант тут же обернулся, как встретил атаку меридинки.

Пронзительным ударом, она вонзила ему оставшейся жезл прямиком в глаз, однако оказалась на опасной дистанции. Мощной отмашкой, он вновь отправил Миру собирать телом местную мебель, издав рык. Она почувствовала, как сдавливает в груди, но времени разлеживаться не было. Быстро поднявшись на ноги, она приготовила удерживающее заклинание, которым обычно контролировали добычу во время сбора.

Балдур заметил, что мутант на время оставил его в покое. Нужно было поскорее разобраться с остальными и помочь Мире. Выпад одного он блокировал мечом и с легкостью ушел в сторону, оказываясь за его спиной. На этом бы и закончилась легкая перепалка, однако второй, сразу же прочитав движения стервятника, нанёс удар. Копье просвистело перед глазами Балдура, создавая пропасть между ним и противником. Стервятник сделал шаг назад, нанёс прямой удар ногой в спину мутанту. Воин с копьем, принялся быстро и, к счастью для мужчины, хаотично делать выпады один за другим. Слишком простые и предсказуемые, чтобы Балдур мог успеть прочитать его действия и ритм ног. В один из таких моментов, он ловко подставил лезвие своего меча, и оно скользило вплоть до груди нападавшего. Резкий взмах вверх, скрежет стали и брони, затем такой же незамедлительный в обратную сторону располосовал лицо пополам. Копье тут же упало на пол, а сам воин, с вытекающей жидкостью из черепа в гримасе ужаса пал.

Зверь разом выдернул оба жезла из головы, а из отверстий потекла болотно-коричневая жидкость, напоминающая смесь грязи и гноя. Он приблизился к женщине с удивительной скоростью, однако резко скрипнул и осекся в полушаге от колдуньи, ощущая пронзительную боль в спине. Копье вошло лишь на треть, и Балдур не был этому удивлен. Стервятник стоял посреди трёх свежих трупов и прекрасно помнил ощущение твердости натуральной брони создания. Как бы ему сейчас хотелось разрядить полностью заряженный револьвер ему в морду. Превратить его в бесформенную биомассу создание, неважно было ли оно галлюцинацией или нет.

Мира закончила с чарами, и невидимые оковы оплели тело врага. Зверь зарычал совсем иначе, помимо ярости в его голосе, еще были слышны нотки необузданной одержимости. Казалось, будто из его глотки доносятся голоса двух, а то и трёх созданий разом.

— Отверженный! Отверженный! — закричал тот, разрывая оковы.

Густая, белая пена струилась из его пасти. Глаза, налитые кровью, стремились проникнуть человеку в душу. Всё его тело дрожало и вибрировало, будто он вот-вот разорвется на тысячи маленьких кусочков, не сумев сдержать собственную ярость.

— Балдур, держи себя в руках! Не нападай так открыто, — попробовала добиться до сознания стервятника, Мира.

— Ну давай, паскуда, — ответил Балдур и рванул навстречу монстру.

Если зверь и сгорал от внутреннего огня ярости, то Балдур казалось им просто пылал. Было и нечто другое в нём. Ни пены, ни неконтролируемой тряски стервятник не проявлял, однако Мира с трудом узнавала в нём былого человека. На её памяти Балдур и раньше выходил из себя, и зачастую всё заканчивалось либо дракой, либо ущербом, но чтобы настолько? Бросаться так открыто как безумное животное?! Балдур которого она знала, никогда бы так не поступил.

«Давай, покажи мне, постарайся выжить, ублюдыш. Бейся изо всех сил, цепляйся за жизнь, моли меня о пощаде, и когда ты расскажешь мне всё, что я хочу знать, я позволю тебе умереть. Быстро. Чисто», — эти слова крутились в голове Балдура, как он спешил навстречу своей мести.

В прыжке он нацелил меч на сердце зверя, но тот не планировал напороться на очевидный выпад человека. Зверь, пользуясь своими длинными руками и внушительными когтями, решил насадить мягкую плоть Балдура раньше, чем тот попытается его убить. Ему бы это удалось, если бы не Мира, что прокляла безумие мужчины, вновь наколдовав невидимые оковы. В этот раз два кнута оплели шею мутанта, и она изо всех сил потянула на себя.

Тот оступился на шаг назад, и благодаря этому Балдур остался жив. С другой стороны, он не успел скорректировать выпад, и клинок ударился о грудные пластины, и отскочил прочь. Они оба оказались лицом к лицу. Балдур чувствовал, как из пасти несёт застоялой вонью, перегнившего мяса и топленной крови. Он видел ужасающую ярость в единственном целом глазу.

За годы своей деятельности ему приходилось ни раз видеть подобное, однако в тот момент было нечто еще. Нечто личное. Зверь не просто хотел разорвать на части плоть человека, потому что Балдур был нарушителем. Он жаждал вырвать ему сердце, так как глубоко внутри ненавидел его, насколько это возможно.

Зверь клацнул зубами, прямиком у носа человека, Балдур оскалился в ответ.

— Вали его! — прокричал стервятник.

— Значит, теперь ты на меня обращаешь внимание?! — процедила Мира сквозь зубы, тянув на себя изо всех сил. — Обычно Дэйна этим занимается!

Балдур замахнулся и метил чуть выше, как раз прямиком в крестец. В то мгновение, началась настоящая гонка. Кто успеет первым? Кто выживет, а кто умрет? Стервятник чувствовал, как сбоку приближаются мощные когти мутанта. Кто окажется быстрее, человек или зверь?

Выяснить так и не удалось. Мира резко дернула на себя, и тот, наконец теряя равновесие, предпринял то, что давно сделал бы любой другой на его месте. Он сорвал с себя плеть, и мощным отскоком скинул с себя человека. Зверь отбежал на дальний край комнаты, разрывая дистанцию между капканом, в который сам себя поставил.

Балдур приземлился недалеко от Миры, и поднялся на ноги в довольно бодрой манере. Мускулистый мутант метался из угла в угол, грозно скалясь. Он более не спешил нападать, опасаясь вновь оказаться меж двух огней, но злоба и жажда никуда не пропала.

— Балдур! — схватила его за руку Мира, что так же начинала выходить из себя. — Ты что творишь?!

Он ощущал, как постепенно берет контроль битвы в свои руки, и уже заставляет противника поджимать хвост. Стервятник довольно улыбнулся, и даже позволил себе подразнить зверя. Балдур сделал ложный манёвр, словно собирается атаковать вновь, а затем снова ухмыльнулся.

Зверь издал предупредительный гневный рык.

— Стервятник! — Мира резко повернула его к себе, и одарила увесистым хуком в челюсть. — Придешь ты в себя или нет?

— Мира… — пошатнувшись, удивился тот.

— Тактика, стратегия! Ты чего вытворяешь, словно первый раз стеной? Понять, изучить, найти слабые места. Используй голову, сконцентрируйся.

Балдур вновь провел ложную атаку. Зверь проревел и едва сдерживал себя от кровавого безумия.

— К чёрту! Буду думать за тебя, слушай внимательно. Ближе всех он…

— Лак и Хиталька, — внезапно ровным голосом прервал её Балдур. — Он вот-вот сорвется, ты знаешь, что делать. Еще одно, я эту сволочь соберу, выжму до последней капли.

— Наконец, очнулся. Собирай, это ослабит его и сыграет нам на руку.

— И Мира.

— Что еще? — прошипела она.

— Я скучал.

Она не смогла удержать в себе тень легкой улыбки, что появилась в уголках её губ:

— Заткнись, Красный Стервятник.

Они атаковали первыми. Зверь не остался в стороне, не позволяя себя прижать к стене, но и соблюдал дистанцию, дабы не оказаться меж двух огней. Мира взмахнула рукой и весьма осязаемый и видимый хлыст из чистого духа оплел запястье зверя. Не успел тот воспользоваться случаем, и одним движением приблизить меридинку к себе, как внезапно у правого бедра появился клинок. Балдур метил в жизненно важную артерию, если таковая у него имелась, но зверь успел увернуться, переключив всё свое внимание на человека, что каким-то образом оказался настолько близко. Не раздумывая, сборщик дал возможность Мире действовать.

Меридинка в кувырке подобралась к окровавленным жезлам, и соединив в глефу, вонзила её в пол. Крошка посыпалась в разные стороны, и всё что ей требовалось это пара мгновений, к счастью, Балдур умело держал внимание зверя вокруг своей особы. Мутант в свою же очередь яростно размахивал как лапами, так и клацал челюстью. Мира отпустила кнут и позволила ему и дальше болтаться на запястье противника, она найдет ему применение, когда настанет время, и судя по тому, что заклинание было почти готово, оно наступило. Она протянула руку, и парящий кончик как по велению связался с новым, что показался из среднего пальца женщины. Зверь почувствовал сопротивление, замахнувшись для очередного удара, но было поздно. Мира крепко обвязала кнут вокруг глефы, и активировала заклинание.

Искры забегали по стенам, ползли кривой другой по всей комнате, как десятки змей. Дышать стало тяжелее, из-за накопившегося озона в воздухе. Казалось, будто Мира пропускала через своё тело невероятное количество духа, и когда он достиг своего пика, она схватилась обеими руками за оружие.

Зверь скривился в конвульсии, а мышцы на его могучем теле хаотично сокращались. Он попытался отдернуть руку, но глефа намертво была вбита в пол, и отказывалась даже гнуться. Волосы Миры парили в воздухе, словно завораживающие, но смертоносные волны моря.

Балдур оказался рядом в нужный момент, он надеялся, что меридинка не пропустит окно, в противном случае корчится ему на полу вместе с мутантом. С другой стороны Мира не щадила своих сил, и судя по боли и конвульсиям зверя, Балдур не выдержал бы и секунды подобного разряда. Промедление было равносильно смерти, поэтому стервятник не колебался ни секунды.

Первым ударом он вонзил клинок в брюхо противника, а вторым размашистым ударил кулаком в бок. Дух забегал по всей руке, а в голове привычно помутнело, только в этот раз по какой-то причине ему удалось перенести «похмелье» довольно легко. Балдур не стал разбираться почему, и зачерпнул на полный кристалл. Обычно в такой ситуации, богатый и жестокий дух подобного существа ударил бы по разуму человека как кувалдой, но всё что он почувствовал, это легкий шлепок.

Зверь же в свою очередь завопил и предсказуемо попытался увеличить дистанцию между ним и сборщиком. Ситуация оказалась слишком привлекательной, чтобы не воспользоваться ею, особенно в бою с подобным созданием. Балдур увернулся от когтей другой лапы, парировал неуклюже выброшенную ногу, а затем, когда мутант попытался вцепиться клыками в шею человека, стервятник двумя руками вырвал меч из брюха создания и, закрутившись для силы удара, снёс начисто ему голову.

В тот же момент механизм на руке дал о себе знать и под щелчок вылетел заполненный до отказа кристаллик. Голова откатилась на несколько шагов, и всё еще корчилась в гримасе отвращения и ненависти. Посмертные конвульсии были не редкостью, и даже отсеченная голова еще несколько мгновений могла следить глазами на убийц. Балдур знал, что некоторые особенно сильные создания, могли и существовать в виде одной головы, отсеченной от остального тела. Стервятник убрал кристаллик в карман, и заключил:

— Жаль всего не высосал.

— Балдур!

Он не успел обернуться, лишь почувствовал мощный и тупой удар в спину, что заставил его кубарем покатиться прочь. Свирепый мутант отказывался помирать, и даже без головы, на былом месте которой буквально изрыгался фонтан крови, следовал за человеком. Он тянул свои смертоносные лапы и, даже ценой своей жизни, жаждал забрать с собой человека на тот свет. Балдур оказался на ногах, когда почувствовал, как сзади предательски кольнуло. Удар такой мощи не мог пройти без следа. Однако стервятник заметил, что походка заметно хромала и у мутанта, двигался он больше по кривой чем строго прямо.

— Голова! — прокричал он, держась за поясницу.

Мира среагировала незамедлительно. Она подоспела и вонзила глефу острым концом прямиком в живой глаз мутанта, а затем напитав духом, провернула по часовой стрелке.

— Сдохни уже!

Раздался глухой и влажный грохот, однако череп выдержал, что нельзя было сказать о его содержимом. Оно медленно вытекало отвратным оттенком через все отверстия, и смердело похуже сельского отходника.

Балдур с болью хоть и сумел увернуться от слепого удара, однако меч не смог прорубить тело, лишь застрял меж рёбер. Оставшись без оружия, ему мало чего оставалось. Зверь хаотично размахивал руками, и может хоть и лишившись головы и зрения, каждый его удар имел высокий шанс травмировать или даже оборвать жизнь.

Вновь Мира подоспела как часы. Она подбросила боевой топор, принадлежавший одному и трупов, а затем держась на расстоянии, сказала.

— Либо будем рубить по маленьким кусочкам, либо ты его опустошишь. Без духа тело лишь кусок мяса, и будет вести себя как обычный кусок мяса.

— У меня всего три кристалла осталось.

— Хватит.

Казалось, зверь услышал их разговор, и фактически бросился на меридинку. Особенно гадать не приходилось. Размера чудовища, как и размаха его лап хватало с лихвой, чтобы бездумно бить куда попало, рано или поздно он попадет в цель. К тому же терять ему больше было нечего, что делало из него опаснейшего и непредсказуемого противника.

Балдур зарядил механизм новым кристалликом и бросился в бой, в то время как Мира парировала опасные когти, и после ударила оружием в сустав у коленной чашечки, что позволило Балдуру атаковать без опасения. Дух заструился.

Зверь попытался отмахнуться на стервятника, однако всё это больше походило на пустые попытки. Без зрения, обоняния и даже слуха, против опытного сборщика и умелой воительницы, всё что ему оставалось это бить в слепую. Еще один удар, и еще один кристалл.

Мутант не сдавался до последнего, и пару раз ему практически даже удалось коснуться плоти человека. Удар в критическое место, поставить на колено, заставить тело среагировать, изменить равновесие. Это всё, чем занималась Мира, как профессиональный член отряда сопровождения, она делала всё, чтобы стервятник смог сфокусироваться на сборе.

Когда третий и последний кристаллик оказался в руке Балдура, тело мутанта бессильно корчилось на полу и практически не двигалось. Некоторые мышцы еще сокращались в отчаянной попытке кровожадного убийства, но исход был очевиден. Балдур стоял в гордой осанке, наблюдая за тем, как кончики массивных когтей, трутся о его ботинок.

Насколько сильна была его ненависть к человеку, что даже из последних сил, зверь тянулся к желаемой плоти. Чем стервятник заслужил подобную яростную одержимость? Был ли хозяин у мутанта, а если да, то кто послал? Существо определенно обладало толикой разума.

Еще на момент второго кристалла, мужчина заметил движение и шорох из-под двери. Если бы кто-то спросил Балдура в тот момент, то он бы с полной уверенностью ответил, что хитрый раб наблюдал за битвой некоторое время и надеялся, что зверь растерзает свою добычу. Когда этого не произошло, и чаши весов стали перевешивать на сторону вторгнувшихся, он стал планировать тихий побег.

— Ты в порядке? — вонзив глефу в спину мутанта, спросила Мира.

— Паскуда сдох? — устало поинтересовался сборщик.

— Да, мертвее некуда, — с легкой улыбкой кивнула девушка.

— Тогда я больше, чем в порядке.

Мира подошла в плотную, и схватив Балдура за подбородок, крутила его голову в разные стороны.

— Раны свежие и, судя по всему, затянулись совсем недавно. Что с тобой произошло? Почему оно тебя так называло? — указывая глефой на труп, донимала вопросами Мира.

Стервятник посмотрел на когти существа, и пробубнил:

— Твои догадки не хуже моих.

— Я, кстати, тоже в порядке, как и Дэйна, если ты спрашиваешь, — Мира поправила волосы. — Ярик и… Сырник должны быть где-то неподалеку. Надеюсь.

— А? — Балдур явно ушел в себя, и не слушал слов женщины.

— Что ты акаешь? Ты меня вообще слушаешь? Что с тобой происходит, Стервятник! Приди наконец в себя.

— Прости Мира, я задумался, — произнес он с ноткой вины в голосе.

— Не время сейчас витать в облаках.

— У моря, — неожиданно даже для самого себя пробормотал Балдур.

— Что? У какого еще моря?

Балдур потряс головой, выгоняя мысли прочь, и взял за руку Миру:

— Прости, ты цела? Что ты помнишь после падения? Как уцелела?

— К чёрту твои извинения, Балдур. Возьми себя в руки, — терпение Миры подходило к концу. — Я очнулась у темной комнаты, Дэйна была рядом.

— Сырник?

— Его с нами не было, как и Ярика.

Мира вкратце, как могла, рассказала ему о дальнейших событиях. Как ей с Дэйной приходилось пробиваться с боем чуть ли не через каждую комнату, пока наконец своими действиями они не вытянули на себя полчища тварей разного калибра.

— Я отправилась за тобой, а она за Яриком и Сырником, они должны быть вместе.

— Должны, — коротко согласился с ней стервятник. — Сырник бы один долго не продержался, а Ярик уже бы пол… чем бы это место не являлось, сжег. Надо найти их скорее, Мира. Сырник…

— Знаю.

Шорох становился всё отчетливее, пока наконец из-под двери не показалась тучная шарообразная тушка.

— Коклоток! — закричал во весь голос Балдур. — Паскуда ты такая, а ну мигом ко мне!

— Это еще кто такой? — с интересом в голосе спросила меридинка.

— Мой раб, — с жестокой твёрдостью, выпалил стервятник.

— Твой кто? — интерес перерос в открытое и нескрываемое удивление.

— Великодушный господин, вы звали ничтожного, беспомощного и ужасно бестолкового раба? — карлик упал на колени перед человеком, краем глаза поглядывая на мёртвую тушу мутанта.

— Ты что, ублюдыш себе надумал? Сдать меня тем ублюдкам хотел? — Балдур разразился гневом, и Мира вновь заметила этот невидимый проблеск в глазах, словно внутри загорается огонь ярости.

Дыхание Коклотока сперло, а от интонации Балдура у него сердце сжималась.

— Нет! Что вы, мой могучий господин! Бесполезный раб никогда бы на такое не пошел! Ублюдыш-раб, лишь хотел их увести от вас подальше, а затем сбежать от пытателей и вернуться к вам. Паскуда-раб, глаз отдал за вас и жизнь с радостью отдаст, если прикажете, озаряющий своей силой господин!

— Балдур, я уже спрашивала, но какого лешего? Ты рабом обзавелся? Совсем с ума сошел? Ты что вообще творишь?

— Позже объясню, сперва убью эту ошибку создания.

— Молю всеми богами, Наичистейший господин, сохраните жизнь, позвольте пас… су… беспо… Позвольте грязному рабу доказать свою верность или разменять свою ничтожную жизнь ради вашего блага.

Балдур отпихнул его в сторону, устав слушать его слова и терпеть вылизывания своих ботинок, и замахнулся топором, полный решимости. Предатель всегда предаст, а хитрый предатель еще и сухим выйдет. После того как Коклоток поступил с Балдуром, он не мог оставить его в живых. Карлик бы умер, если бы не вмешалась Мира.

— Постой, Балдур, не горячись, — Мира присела на колено и обратилась к карлику. — Тебя Коклоток зовут?

— Да! Да! Коклоток!

— Послушай меня внимательно, Коклоток. Я так понимаю, что Балдур твой хозяин, а ты его раб?

— Да, именно так! Великодушный господин меня не бил, не истязал, в печь не бросал, органы не…

— Да-да. Он вообще милый, если присмотреться поближе, — Мира сделала паузу, явно переступая через себя, а затем продолжила. — Получается так, что твой господин, мой мужчина, а значит ты будешь делать всё что и я тебе скажу?

— Да, конечно! Ничтожный раб всё сделает, наипрекраснейшая и воинственная госпожа.

Мира перешла на тон, который даже сам Балдур нечасто слышал.

— Не называй меня так, никогда! — ее шипение было настолько холодным, что Балдуру показалось, что камень на стенах покрылся инеем, а воздух будто посинел. — Тебе это ясно? Ты его раб, а не мой!

— Ясно, го… рабу всё ясно, — не переставая, кивал тот.

— Мира, этот ублюдок…

— Будет делать, всё что я ему скажу. Потому что знает, только я единственное, что спасает его от смерти. Вставай, Коклоток, нам пора двигаться дальше, — затем ее пронзительный взгляд устремился на сборщика. — А мне и тебе предстоит серьезный разговор.