Записки из страны Нигде

Герои нашего времени (1)

00:00 / 19.01.2018

Учительница литературы озадачила учеников 11 класса темой – «Кто для вас является героем нашего времени»? На уроке состоялась бурная дискуссия. Очевидно, что дети не имели готового ответа на этот вопрос. Тема всех взволновала. Одна из девочек сказала, что для нее героем нашего времени является известная американская актриса, которая большие деньги жертвует на благотворительность. Другие ребята, в общем, согласились… - но тем не менее у школьников оставалось сомнение, которое я полностью разделяю.

Конечно, жертвовать деньги на благотворительность - весьма похвально. Многие актеры и модели используют свои доходы и известность для того, чтобы привлечь внимание людей к проблемам неимущих, бездомных, сирот, истребляемых или брошенных животных, детей, лишенных возможности получить образование, – и так далее. В общем, тратят свои материальные и душевные ресурсы на добрые дела, непростые и хлопотные, хотя могли бы просто сидеть в бассейне и потягивать мартини.

Однако сейчас следует обратиться к двум важным моментам, заданным в дискуссии изначально.

Во-первых, мы говорим о герое-нашего-времени, а не просто о хороших людях. Ведь благотворительностью люди занимались и раньше: и во времена Диккенса, и во времена Мартина Турского… То есть под определение «наше время» благотворитель, при всех его прекрасных качествах, не подходит.

Во-вторых, как говаривала когда-то наша учительница литература, на уроках литературы не существует тем, свободных от литературы. То есть если на доске написаны три темы для сочинения – на выбор: «Образ Печорина», «Образ Максим Максимыча» и «Свободная тема: герой нашего времени – кто он?» - то третья тема не является свободной в полном смысле слова. Она обязательно должна быть завязана на литературу, на ту проблематику, которую предлагают литературные произведения. И по большому счету, в таком контексте говоря о благотворителях, нужно вспоминать не Алена Делона или Анжелину Джоли, а братьев Чирибл из романа Диккенса, т.е. литературных персонажей.

Поэтому и «герой нашего времени» на уроке литературы должен быть, во-первых, специфическим именно для нашего времени, а во-вторых, иметь хоть какое-то отношение к литературному процессу.

В советские времена существовала генеральная идеологическая линия, и она очень качественно обслуживалась произведениями литературы, кинематографа, живописи, музыки.

Сейчас у каждого свой герой. Причем если бы этих героев (или, скажем так, кумиров) объединить в одном помещении, то они неизбежно бы подрались. Вот, скажем, в пятидесятые: соберутся вместе мальчик-партизан, девушка - ударник труда и пожилой советский профессор. Сидят, пьют чай и немножко дискутируют – старая добрая «борьба хорошего с очень хорошим». А сейчас? Представьте себе вампира с душой, мать Терезу, полуголую борцунью за права сексуальных меньшинств и сурового пожарника-спасателя… Вряд ли между ними возникнет душевное дружеское общение: они не заодно, у них очень разные жизненные векторы.

Такой же разброд царит в литературе. По большому счету, литература сейчас вообще не предлагает героев – образцов для подражания, таких, как Волька - добрая душа или тот неизвестный герой, о котором известно только, что «знак ГТО на груди у него».

Попробуем отталкиваться от другого. От собственно текста Лермонтова, в котором много иронии и горькой насмешки. Показывая Печорина во всей красе, беспощадно, автор говорит: вот он, наш герой, герой нашего времени, глядите, «нынешние» (и особенно барышни)! Вы видите перед собою «роскошного скептика» Печорина и прямо волю теряете… А истинные герои – они другие.

Кто же они?

И вот тут мы наталкиваемся на один любопытный феномен. Получается, что герои для каждого поколения – представители предыдущего поколения. То есть Печорин – лже-герой, а истинные герои – герои Двенадцатого года. Но потом героями будут уже «кавказцы». Для земского доктора восьмидесятых героем будет разночинец-революционер шестидесятых, для скучающего декадента нулевых («тех» нулевых) – земский доктор, который, по крайней мере, делал дело и лечил детей бедняков. Революция несколько изменила этот порядок, но потом все восстановилось: дети тридцатых поклонялись революционерам, Павка Корчагин задал образ героя, не устаревший и для молодгвардейцев; в свою очередь молодгвардейцы (романа Фадеева) – герои для следующего поколения.

Я не говорю сейчас о душевной и интеллектуальной жизни «внутренних эмигрантов», диссидентов и других несогласных. Сейчас я имею в виду общую литературную тенденцию, внедряемую через литературные тексты, кинематограф, средства массовой информации и пропаганды, школьные сочинения.

Итак, повелось, что для молодого поколения героями становятся те, кто на 15-20 лет старше. Что любопытно – идеологическое единство исчезло, а тенденция осталась. Просто из многообразия, которое предлагает предыдущее поколение, последующее поколение выбирает разных героев – себе по вкусу. Раньше выбор героев был, скажем так, гораздо более единообразен, только и всего.

Разговор оказался длинным, продолжим и закончим в следующей заметке.