Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

ГЛАВА 14 Лео приезжает на ранчо

Лео Герреро то и дело морщился, вглядываясь в горную цепь, возникшую на горизонте. Он совершенно не привык к езде по грунтовым дорогам, и всякий раз, когда «лендровер» подскакивал на очередном ухабе, на его лице появлялась недовольная гримаса. Гильермо в свою очередь не очень-то старался развеселить своего мрачного попутчика. Этот тепличный городской ребенок, внезапно превратившийся в молодого человека, вызывал в нем легкую иронию, хотя, пожалуй, и не был неприятен.

Гильермо почти не обращался к своему спутнику, а лишь изредка бросал кое-какие замечания по поводу происходящего на дороге. Но Лео либо никак не реагировал, либо тихонько хмыкал в ответ. Он и понятия не имел, что еще можно ответить этому высокому бородачу в джинсах, так не похожему на его всегда гладко выбритого, одетого в добротный деловой костюм отца.

Наконец, пыльная петляющая дорога подошла к концу, и «лендровер» остановился у симпатичного белого домика с террасой. Стоило автомобилю затормозить, как из домика выбежали белокурая женщина и мальчик примерно одного возраста с Лео.

Гильермо вышел из машины, поцеловал жену и похлопал по плечу сына, а Лео продолжал сидеть в машине. Он чувствовал себя очень неуверенно и не понимал, как следует себя вести — ждать ли, когда Гильермо велит ему выходить, или выйти самому? Наконец, увидев, что никто не обращает на него особого внимания, Лео решился и выбрался наружу.

— Познакомьтесь, это Лео Герреро, сын подруга доньи Марианны, — объяснил Гильермо. — Между прочим, его мама, Виктория Хауристи, была танцовщицей в «Габриэле». Наш дядюшка Бартоломео до сих пор ее забыть не может. Марианна попросила, чтобы Лео погостил у нас некоторое время.

— Прекрасно, — кивнула головой Селия. — Привет, — улыбнулась она мальчику, — надеюсь, ты тут скучать не будешь. Добро пожаловать.

— Добрый день, сеньора Эрнандес, — пробормотал Лео.

— Располагайся, чувствуй себя как дома, — сказала Селия. — Ой, у меня что-то горит на кухне!

Она повернулась и бросилась в дом. Со спины по ее быстрым ловким движениям и гибкой фигуре можно было подумать, что это бежит молодая девушка, а не женщина под сорок.

Лео продолжал стоять у машины, как будто боялся отойти от нее на шаг. Машина — это было последнее, что связывало его с привычным ему миром богатых людей, роскошных особняков и привилегированных школ.

Андрес топтался у входа на террасу. Между мальчиками было не более нескольких шагов, и сейчас они стояли каждый на своем месте, старательно отводя друг от друга взгляды и делая вид, что они с пристальным интересом рассматривают нечто — каждый свое.

— Вы, я думаю, сами познакомитесь. Прогуляйтесь-ка, пока не подоспел обед. Андрес, покажи гостю окрестности, — сказал Гильермо и, сев за руль, отогнал «лендровер» к гаражу.

Мальчики стояли рядом и не знали, о чем разговаривать. Лео исподтишка разглядывал долговязого загорелого мальчишку с ослепительно белыми зубами и длинными выгоревшими на солнце волосами, не зная, какого подвоха можно ожидать от этого маленького ранчеро. Чтобы не показать, что он испытывает неловкость и даже немного опасается этого мальчишки, чем-то похожего на юнгу с пиратского корабля, Лео задрал нос и с самым независимым видом, скорчив кривую гримасу, стал рассматривать дом и другие постройки.

В свою очередь Андрес с презрением поглядывал на заносчивого городского белоручку. Лео казался ему совершенно никчемным, ни к чему не приспособленным существом, заботу о котором отец, увы, взвалит на его плечи. Андрес вздохнул, ничего не поделаешь. Придется его всему учить. «Ну и ну», — подумал он, когда взгляд его упал на руки Лео — белые и чистые с розовыми ровно подпиленными ногтями, как у городской сеньориты. — Да он в руках не то что лопату не держал, может, его до сих пор из ложки кормят» — презрительно подумал Андрес.

Он снова тяжело вздохнул при мысли, что на этот раз лето будет порядочно подпорчено эдаким «товариществом», но решил честно исполнять роль хозяина. Он мотнул головой в сторону конюшни и сказал:

— Пойдем?

— Куда? — надменно спросил Лео.

— В конюшню, — ответил Андрес.

— А что мы там будем делать? — Голос Лео дрогнул при мысли, что его немедленно заставят убирать навоз за какой-нибудь скотиной.

— Покатаемся, — пожал плечами Андрес, а потом с подозрением спросил: — Ты что, не умеешь ездить верхом?

Андрес спросил на всякий случай — он и представить себе не мог, что мальчик его возраста, пусть даже горожанин, может не уметь ездить на лошади. Это ведь следующее, чему учится человек после того, как начал ходить.

— Нет, не умею, — выдавил из себя Лео.

— Но лошадь-то ты видел? — Теперь Андрес не удивился бы даже тому, что этот чудной человек не может, скажем, отличить корову от лошади.

— Видел, — ответил Лео, стараясь говорить с чувством собственного достоинства, отчего выглядел очень чопорным.

— Значит, будем учиться, — усмехнулся Андрес. — У нас тут без лошади никак.

Лео со все возрастающим беспокойством смотрел, как маленький загорелый ранчеро ловко седлает лошадь.

— Подходи поближе и внимательно смотри, что и как я делаю, — сказал Андрес. — Потом повторишь то же самое сам.

— А это обязательно? — спросил Лео, которому очень не хотелось ударить в грязь лицом, ведь он был совсем не уверен, что у него получится так же хорошо.

— Может быть, ты умеешь так высоко прыгать? Или тебе нравится падать? — В голосе Андреса прозвучала насмешка.

Лео сжал губы, но ничего не ответил.

Андрес тем временем продолжал:

— Чтобы научиться нормально ездить, нужно сначала уметь седлать. — Он легко поднял с земли седло и протянул его Лео: — Вот это называется седло. Возьми его.

Лео взял его и в первый момент чуть не выронил. Он никак не думал, что такая сравнительно небольшая на вид штуковина может оказаться настолько тяжелой. Тем не менее он кое-как взвалил седло на спину лошади, которая недовольно переступила, не привыкнув к такому обращению.

— Да как ты его положил! — вдруг воскликнул Андрес, в голосе которого прозвучало неподдельное удивление. — Оно же у тебя лежит задом наперед! Хорош бы ты был! — Андрес на миг представил себе этого городского белоручку головой к хвосту на спине лошади и расхохотался. Это была бы картинка!

Лео, оскорбленный его смехом, мрачно стоял рядом с лошадью, с ненавистью глядя то на нее, то на ее неотесанного хозяина.

— И кроме того, — Андрес перестал хохотать, но на его лице застыла ироническая усмешка, — ты забыл про потник.

Он снял седло и, снова сунув его в руки Лео, фыркнул, не в силах больше сдерживать смех.

Этого гордый отпрыск семьи Герреро вынести уже не мог. Да, он признавал, что ему надо чему-то научиться, но чтобы над ним неприкрыто смеялись, ухмылялись, фыркали прямо ему в лицо, и кто? Какой-то ранчеро?! Ну нет. Лео в сердцах швырнул седло на землю, молча повернулся и быстро пошел в сторону дома.

Андрес, не говоря ни слова, проводил его взглядом, потом обернулся к лошади и обнял ее за шею.

— Ну что, Звездочка, и тебе от этого неумехи досталось, — говорил он, ласково перебирая ей гриву. — Неприятно, наверное, когда по тебе вот так дубасят седлом.

Звездочка мотнула головой с таким видом, как будто полностью соглашалась со своим юным хозяином, а потом с грустью посмотрела в сторону конюшни. Андрес прекрасно ее понял и, расседлав вторую лошадь, отвел их в денники.

За обедом, накрытым прямо на веранде, что крайне раздражало Лео, поскольку ветер приносил сюда запахи с конюшни, говорили только Селия и Гильермо. Они обсуждали дела на ранчо, Гильермо рассказывал о результатах своей поездки в Мехико, но оба мальчика молчали. Андрес с аппетитом уплетал бобы в томате, Лео едва ковырял ложкой в тарелке, и оба старались вообще не замечать друг друга.

После обеда ни Андресу, ни Лео не захотелось «играть» друг с другом, как им предложили взрослые. Но если у Андреса было полно важных и интересных дел, то Лео совершенно не представлял, куда ему деть себя. Он побродил по террасе, потом спрыгнул с крыльца не землю. Гильермо и Селии не было — они уехали куда-то по делам, Андреса тоже не было видно. Было жарко, жужжали какие-то насекомые. Лео вдруг почувствовал прилив настоящего отчаяния. И что, теперь он все каникулы будет вот так день за днем сидеть на этой веранде! Над ним будут смеяться, издеваться, заставлять делать какую-то мужицкую работу… Ну, уж нет, не на того напали! Лео решил немедленно, сию же минуту уйти отсюда. Машины не было, на лошади ездить он не умеет, ничего, он уйдет пешком. Пусть ему придется идти день, два, три! «Как назывался этот городок, где они свернули с шоссе? Сьюдад-Виктория? Кажется, именно так, — припоминал Лео. — Главное, добраться туда, а там уже все будет просто».

И Лео, никем не замеченный, зашагал по грунтовой дороге мимо плантаций высоких, немного похожих на пальмы с мясистыми листьями растений в ту сторону, откуда его несколько часов назад привез Гильермо.

«А если со мной что-нибудь случится, — мстительно думал Лео, — пусть знают, что они виноваты. Особенно она, зачем она отправила меня сюда!» Он не мог простить матери, что она нарочно обрекла его на такие мучения.