Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

ГЛАВА 49 Падре Игнасио разыскивает родственников

Падре Игнасио пробыл в полицейском отделении Ла-Пески недолго. Дон Матиас Гайа не выказал никакого удовольствия, когда на месте Длинного Пепо сразу же возник маленький священник, который был уж и вовсе некстати сейчас, когда дон Матиас судорожно соображал, что ему следует предпринять.

— Простите, пожалуйста, — сказал священник. — Я настоятель небольшой церкви Нуэстра-Сеньора-де-Гвадалупе. Наша церковь хоть и небольшая, но…

— Нельзя ли покороче? — спросил полковник. — Вы отрываете меня от дел.

Он с ненавистью посмотрел на старого падре, который начал излагать пространную историю о том, что дал обет посетить все те места, где жили его предки, а поскольку его дедушка происходил, по семейному преданию, из Ла-Пески, то падре хотел бы проверить, действительно ли это так, но регистрационные книги прошлого века не сохранились, возможно, из церкви их передали в полицию или в местную администрацию…

На этом месте дон Матиас не выдержал.

— Да что вы морочите мне голову? Какой дедушка! Какие книги прошлого века! Знать я ничего не знаю! — Он говорил все повышая голос и перешел бы на крик, но тут дверь открылась и на пороге появился полицейский Хуан Сорро. — Сорро! — взревел дон Матиас. — У вас есть какая-нибудь связь с яхтой?

— Радиотелефон, полковник.

— Свяжите меня с ней. Я хочу сам во всем разобраться.

— Тогда вам придется пройти в кабинет алькальда…

Дон Матиас двинулся к выходу.

— Но, полковник… — тихо произнес падре Игнасио.

— Вы еще здесь? — дон Матиас свирепо посмотрел на священника. — Вот вам представитель местной полиции, с ним и говорите.

— Какой он у нас строгий, — тихо сказал падре Игнасио, когда дверь за доном Матиасом закрылась. — Это глава полиции Ла-Пески?

— Что вы! — воскликнул Хуан Сорро, которому казалось, что такую крупную фигуру, как начальник полиции всей провинции, должен знать каждый. — Это же сам полковник Гайа!

— И он приехал разведывать, что там происходит на яхте? — предположил священник. — Там что-то неладное?

Хуан Сорро только махнул рукой.

— Да все там в порядке. Это Длинный Пепо меня попутал, заставил, верите ли, буквально силой заставил меня написать какую-то глупость, что там якобы креветок как-то не так ловят, и вот теперь полковник приехал разбираться. Попало мне, а я-то на повышение надеялся.

— А там с креветками все в порядке? — улыбнувшись, спросил священник.

— Наверно, — пожал плечами полицейский. — А то чего бы они тут стояли… Так какое у вас дело ко мне, святой отец?

Падре Игнасио снова повторил, что разыскивает сведения о своем дедушке, который, по слухам, когда-то родился в Ла-Песке. Хуан Сорро проводил его к местному священнику, молодому человеку, только недавно закончившему духовное училище, тот отослал его к старичку, который в незапамятные времена был церковным ключником, этот в свою очередь не поленился сходить к секретарю алькальда, и в конце концов было установлено, что действительно сотню лет назад в Ла Песке как будто жил человек по имени Маурисио де Эскобар, во всяком случае, последних представителей семьи Эскобар старожилы смогли вспомнить.

Помимо поисков собственного дедушки, падре Игнасио расспрашивал о том, как живет деревня теперь, как идет креветочный промысел, не мешают ли местным жителям вот такие хорошо оснащенные суда, которые, как нарочно, начинают лов прямо у деревни? Что говорят моряки с яхты, не было ли у них стычек с местными рыбаками?

Разговаривая с местными жителями, падре то и дело оборачивался в сторону моря и потому не мог не увидеть, как в сторону яхты вышел быстроходный катер, в котором ехал дон Матиас Гайа.

— А где тут у вас кафе «Медуза»? — поинтересовался падре у алькальда Камборьо. — Мне говорили, что там можно неплохо пообедать, и кроме того, там есть и комнаты для приезжих.

— Не знаю, насколько это вам придется по вкусу, — покачал головой алькальд. — По вечерам в «Медузе» собирается иногда такая компания… Так что если вам там будет не по душе, милости просим ко мне. У меня большой дом, и для вас найдется комната.

— Большое спасибо, — поблагодарил алькальда падре Игнасио. — Очень возможно, что я воспользуюсь вашим гостеприимством, но все же мне хотелось бы заглянуть в «Медузу», чтобы поговорить с простыми рыбаками.

Получив необходимые указания, падре Игнасио направился в пивную, где надеялся увидеть Длинного Пепо. За день он убедился, что ни один человек во всей Ла-Песке не сможет рассказать ему даже пятой части того, что знал или о чем догадывался наблюдательный старик.

Однако в «Медузе» Пепо не оказалось. Почти все столики были заняты — рыбаки после рабочего дня отдыхали здесь за рюмкой текилы или за кружкой пива, обменивались новостями, шутили, играли на гитаре, пели. Пепо Апонте был постоянным завсегдатаем этого заведения, тем более что он жил один и дома его никто не ждал. «Медуза», в сущности, и была его настоящим домом. Однако, когда падре Игнасио спросил о Длинном Пепо, ни хозяин «Медузы», ни его жена не смогли сказать, где он и когда появится.

— Это просто удивительно, — качала головой толстуха хозяйка. — За последние несколько лет не было дня, чтобы Пепо не пришел сюда вечером посидеть и пропустить стаканчик. Может, он заболел?

— Да я видел его сегодня днем, пахал море на своей кобыле, — вступил в разговор один из рыбаков. — Был здоров как обычно.

— Тогда ничего не понимаю, — пожала мощными плечами хозяйка. — Куда ему еще ходить? Родни у него нет, сестра только в Сьюдад-Виктории, да они лет двадцать не виделись… Может, придет еще.

Падре Игнасио присел за столик, взял порцию жареной рыбы, кофе, стакан легкого вина. По мере того как шло время, его лицо принимало все более озабоченное выражение. В конце концов он встал и отправился в дом алькальда Камборьо.

Алькальд и его жена приветливо встретили приехавшего из самого Мехико священника-оригинала. От ужина падре Игнасио отказался, поскольку уже поел в «Медузе».

— Вы поговорили с рыбаками? — любезно спросила его жена алькальда домовитая донья Лоренса. — Они у нас мастаки всякие истории рассказывать, лишь бы нашелся слушатель.

— Я поговорил, — ответил падре Игнасио, — но человек, которого я особенно хотел послушать, так и не появился, и скажу вам по совести, господин алькальд, это внушает мне некоторое беспокойство. Хозяйка кафе говорит, что он каждый вечер проводит у них в «Медузе».

— Вы, наверно, говорите о Пепо Апонте по прозвищу Длинный? — засмеялся алькальд. — Да, он наш первый краснобай. Иной раз такое начнет рассказывать, что не поймешь, где правда, а где вымысел. Ему бы романы писать, чем тебе не Лопес-и-Фуэнтес?

В этот момент кто-то громко замолотил в дверь, и снаружи раздались крики:

— Сеньор Камборьо! Откройте!

— Что такое? — поднялся из кресла алькальд.

— Человека убили!

Видя, что алькальд поспешно собирается на улицу, падре Игнасио сказал:

— Я с вами, господин алькальд.

У дверей их ждали двое молодых рыбаков, лица которых показались падре Игнасио знакомыми — он явно видел их в «Медузе».

— У выхода из деревни, — кратко сообщили они. — В зарослях при дороге. Хуан Сорро должен быть уже там. Мы сначала пошли к нему…

Падре Игнасио едва поспевал за рыбаками и алькальдом, которые уверенно шагали в нужном направлении. Действительно, у выхода из деревни на обочине дороги уже стояла группа людей, полицейский Хуан Сорро включил карманный фонарик, и яркий световой овал пробежал по зарослям чапарраля, которые образовывали вдоль дороги колючую непролазную стену. Здесь, не более чем в шаге от дороги, лицом вниз лежал человек. Его неестественная поза и странно заломленные назад руки, безусловно, свидетельствовали о том, что он мертв и лежит здесь уже довольно давно.

— Переверните его, — тихо сказал алькальд.

Два рыбака не без усилия перевернули тело. Падре Игнасио увидел безжизненное лицо, которое лишь несколько часов назад было таким живым и приветливым. Перед ними лежал Пепо Апонте.