Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

ГЛАВА 33 Юбилей дона Матиаса

Наступил долгожданный день в доме дона Матиаса Гайа — исполнилось ровно тридцать лет его безупречной службы в полиции города Сьюдад-Виктории. В пять часов, когда жара уже спала, гости заполнили просторную гостиную, террасу и сад. Среди приглашенных был весь цвет столицы провинции Тамаулипас. Пришел и молодой доктор Кантильо с супругой.

— Здравствуйте, рад вас видеть! — громогласно встречал гостей хозяин дома.

Когда появились Тони и Фелисия, он представил их собравшимся:

— Наш новый городской врач сеньор Антонио Кантильо, приехавший, между прочим, из Мехико, и его очаровательная супруга.

Тони с Фелисией прошли в гостиную. К ним подошел мужчина средних лет с пронзительным взглядом холодных серых глаз.

— Доктор Исидро Вальдес, — представился он.

— Очень рад знакомству, — улыбнулся Тони. — Я слышал о вас много хорошего. Сеньора Кохидес буквально молится на вас.

— Я также очень рад, — Исидро Вальдес улыбнулся, но его глаза остались серьезными. — Наконец-то у меня появился помощник. В городе есть, конечно, больница, но до недавнего дня я был в Сьюдад-Виктории единственным практикующим врачом. Я просто был не в состоянии обслуживать всех больных.

— Тем не менее о вас очень хорошо отзываются, — сказал Тони.

— Да, вы уже сказали — вдова Кохидес. — Лицо Вальдеса стало печальным. — Бедная женщина, сначала потеряла сына… Теперь выяснилось, что у дочери серьезное заболевание. Бедная малышка Мерседес… — В серых холодных глазах Вальдеса появилось какое-то странное отрешенное выражение. Он замолчал, а потом резко переменил тему: — И что же потянуло вас в провинцию?

— Хотел увидеть настоящую жизнь.

— Что ж, это очень серьезный шаг. Вам, наверно, кажется, что здесь маленький сонный городишко. Но жизнь здесь кипит, просто ее не сразу видно. Уж поверьте мне.

Подошел официант с подносом, на котором стояли бокалы с вином. Тони и Вальдес не отказались, Фелисия предпочла шампанское.

— Что ж, за успешное начало, — предложил тост Вальдес.

Они выпили.

— И вот еще что, — сказал Вальдес. — Давайте договоримся сразу, чтобы потом не возникло каких-либо недоразумений. Мы не будем бороться за пациентов. Я знаю, это случается между врачами, но, согласитесь, это безобразно. Конечно, у каждого будет какой-то небольшой круг своих клиентов, какие-то давние подопечные вроде той же вдовы Кохидес и ее семейства. Но в целом мы не станем порочить друг друга, стараясь переманить к себе его пациентов. Вы согласны со мной, Кантильо?

— Разумеется, доктор Вальдес, вы абсолютно правы, — ответил Тони.

— Ну вот и отлично. Давайте еще выпьем. По-моему, у полковника прекрасное вино, — улыбнулся Вальдес.

— С удовольствием.

К ним подошел сам дон Матиас Гайа.

— Я услышал слово «полковник», значит, говорят обо мне. Ведь в городе больше нет полковников! — громко сказал он.

— Да, уважаемый дон Матиас, мы как раз хвалили ваше вино, — ответил доктор Вальдес.

— Но это ординэр, а сейчас подадут настоящее бургундское. Давайте выпьем, господа медики, за ваши успехи в нашем городе!

— С удовольствием, дон Матиас.

Они выпили. Исидро Вальдес посмотрел в сторону, и его лицо вдруг стало озабоченным. Он вновь повернулся к дону Матиасу и, улыбнувшись, с деланной любезностью произнес: — Извините, я вспомнил, что мне надо позвонить — узнать о самочувствии одного тяжелого больного.

Дон Матиас взглянул на Фелисию.

— У вас очаровательная супруга, сеньор Кантильо, — сказал он.

— Фелисия, — представилась молодая женщина.

— Очень, очень рад… — дон Матиас поцеловал руку Фелисии. — В наших диких краях не часто можно встретить такую очаровательную женщину. Я начинаю завидовать вашему мужу.

— Благодарю вас, дон Матиас, по-моему, вы преувеличиваете, — ответила Фелисия.

— Нисколько! Вы действительно прекрасны. Думаю, что вы, ваш муж… мы станем друзьями. Мой дом всегда открыт для вас.

— Спасибо, дон Матиас, вы очень любезны. — Тони немного смутился от потока комплиментов, которые полковник расточал в адрес его жены.

В этот момент один из слуг отвел дона Матиаса в сторону и что-то шепнул ему. Дон Матиас нахмурился.

— Извините, — мрачно сказал он. — Даже в такой день неотложные дела. Ну что ты сделаешь!

И он поспешно вышел из гостиной.

На заднем дворе в тени гаража стояла темная фигура. Подойдя ближе, дон Матиас понял, что это Курро, один из тех двоих бродяг, которым он поручил охранять заколоченный дом.

— Как это случилось, мерзавец? — Дон Матиас говорил по возможности тихо, чтобы не услышали в доме, но было видно, что он вне себя от бешенства. — Отвечай, скотина! — Полицейский замахнулся и отвесил Курро увесистую оплеуху.

— Два дня назад… — испуганно начал Курро.

— Два дня назад! — застонал дон Матиас. — Что же ты сразу не сообщил, идиот!

— Так ведь Пачо не может идти… мы ждали… я не хотел его оставлять.

— Вы у меня оба сгниете за решеткой. Рассказывайте, как все было. — Дон Матиас нервно закурил.

— Это были двое мальчишек. Не знаю, сами они туда забрались или кто-то их подослал. Они забрались в дом через окно, уволокли ящик…

— Вы, наверно, были пьяны как свиньи! — Дон Матиас был в ярости.

— Нет, мы просто… не заметили, как они пробрались внутрь. Мы стреляли, — он замолчал.

— Ну? — грозно сказал дон Матиас.

— Они отстреливались. У одного из них оказалось оружие. Хорошо стреляет, гад. Нарочно целился Пачо в ногу.

— А ты что, не мог их догнать?

— Так они были на лошадях, сеньор.

— Каковы из себя? — спросил дон Матиас.

— Один светловолосый, волосы нестриженые, как незнамо у кого. Второй черненький, прилизанный, волосы короткие. Никогда их не видел. Ускакали, черти, хотя светлого мне удалось ранить в руку. Но мы ничего не могли сделать, поверьте, дон Матиас.

— Ищи-свищи их теперь, — проворчал дон Матиас. — Ты ведь и сам их не узнаешь, если встретишь…

— Их самих не узнаю, а лошадку ихнюю запомнил, — скороговоркой начал Курро, довольный, что, наконец, вспомнил что-то дельное. — У одного была очень странная лошадь. Такой я в жизни не видал. Цвета из себя — кофе или, верней, шоколад, а грива и хвост светлые — топленое молоко. И грива короткая, подстрижена, видать. Такую лошадь я из тысячи узнаю. У нас в округе таких нет. Так что, дон Матиас, найдете лошадь, найдете и мальчишку.

— Лошадь, говоришь… — соображал начальник полиции, — это надо иметь в виду.

— Вот вы, не откладывая этого дела, и сообщите повсюду насчет лошади, — посоветовал Курро.

— Сукин ты сын! — выругался полицейский. — Не мог прийти вчера? Надо было обязательно испортить мне торжество. Ну, не могу я ехать туда сейчас, да и что толку, все уже по домам сидят. — Дон Матиас подозвал одного из слуг, дюжего парня, который раньше служил в полиции, и коротко приказал, указывая на Курро: — Этого запереть в подвал. И глаз с него не спускать!

— Понятно, — коротко ответил парень.

— А вы оба угодите за решетку да на полную катушку, — пригрозил дон Матиас несчастному Курро.

— Мы же не виноваты, сеньор…

— Лучше молчи, мерзавец, а то пристрелю.

Дон Матиас был очень близок к тому, чтобы привести свою угрозу в исполнение. Он был взбешен, и еще не известно, что вызывало его больший гнев — то, что пропал бесценный ящик, который эти идиоты должны были сторожить, или то, что они испортили ему долгожданное торжество. Даже если этот ящик и его содержимое найдется, праздник все равно уже испорчен.

Дон Матиас вошел в дом, подошел к телефону и набрал номер полицейского управления.

— Капрал Лобо у аппарата.

— Говорит полковник Матиас Гайа. Тут одно срочное дело.

— У вас же юбилей, полковник, поздравляю.

— Юбилей, говоришь… А дела остаются делами. Так вот, мне стало известно, что два подростка лет четырнадцати совершили серьезное преступление. Кража со взломом. Они вооружены — один из них серьезно ранил охранника. Надо их разыскать.

— Приметы? — спросил капрал Лобо.

— У одного светлые довольно длинные волосы, другой стрижен коротко, брюнет. Оба были на лошадях. Одна лошадь очень необычной масти — темно-рыжего, шоколадного цвета, хвост и грива светлые, причем грива подстрижена. Эти парни украли средних размеров фанерный ящик с ценностями.

— С какими? — деловым голосом продолжал спрашивать капрал.

Дон Матиас на миг задумался.

— Этого я не могу сказать вам, капрал, потому что не знаю сам. В Мехико проводится секретная акция по обезвреживанию международной банды торговцев антиквариатом, которая протянула свои щупальца в Мексику.

— Понятно, — ответил капрал, — ящик использовался как приманка.

— Да, — облегченно вздохнул дон Матиас, — вы очень проницательны, Лобо. А эти мальчишки, скорее всего, работают на бандитов, возможно даже не отдавая себе в этом отчета.

— Примет маловато, — сказал капрал.

— Увы, это все, чем мы располагаем. Проверьте все окрестные больницы, фельдшерские пункты — не обращался ли мальчик с огнестрельным ранением руки. Все окрестные деревни, ранчо. Учтите, они были на лошадях, значит, радиус поиска должен быть достаточно велик. Если не нападете на след мальчишек, поспрашивайте насчет лошади. У нас в округе таких мало.

— Никогда таких не видел, — согласился капрал.

— Вот именно. Выполняйте!

— Будет сделано, полковник. А сейчас — еще раз поздравляю.

— Да тут не до поздравлений, — тяжело вздохнул дон Матиас.

Он положил трубку и вернулся к гостям.

Когда виновник торжества внезапно вышел из гостиной, Магдалена Гайа, жена полковника, быстро, насколько это было в рамках приличий, подошла к доктору Исидро Вальдесу.

— Я хотела показать вам то лекарство, которое мужу прислали из Соединенных Штатов, — громко сказала она. — Беднягу так замучил радикулит… Аптечка у нас в шкафчике в столовой.

Они вместе вышли из гостиной, но вместо того, чтобы повернуть в столовую, свернули в темный кабинет, где гостей не было.

— Наконец-то, дорогой, я снова вижу тебя, — взволнованно сказала Магда, прижимаясь к доктору.

Вальдес холодно поцеловал ее — Магда несколько лет была его любовницей, но теперь не вызывала в нем никаких чувств, кроме скуки. Тем более что его мысли были заняты другой…

Она прильнула к нему всем телом. Оно было горячим и трепещущим. Вальдес слегка подался в сторону и тихо сказал:

— Ты сошла с ума, Магда. Только не здесь, нас могут увидеть.

— Но я так ждала этой встречи… — Магда попыталась вновь обнять любовника. — Кроме того, Исидро, ведь рискую я… И мне это все равно…

— Но в доме полно людей… Нет, нет, не сегодня.

— Когда же наступит такой день, что мы навсегда будем вместе? — шептала женщина.

— Не торопи события. Всему свое время.

Внезапно по ее лицу пробежала тень.

— Исидро, ты знаешь, в городе говорят, что ты слишком зачастил к вдове Кохидес.

— Она моя давняя пациентка, — ответил Вальдес, — что же в этом удивительного? Человек она пожилой, давление, сердце…

— Но ты уделяешь слишком большое внимание этой Мерседес.

— Не более чем другим больным. У Мерседес бронхиальная астма.

— Исидро, — внезапно Магда отстранилась от него, — я слишком хорошо тебя знаю. Кроме того, я не забыла, о чем мы с тобой говорили когда-то. Помнишь?

— Хватит, Магда, я ничего не хочу слушать! — Доктор Вальдес сделал попытку выйти из темного кабинета, но женщина преградила ему путь.

— Нет, послушай! Не ты ли говорил, что у Матиаса плохое сердце, что он слишком загружен на работе и что у него предынфарктное состояние?

— Да, так оно и было, — пожал плечами Вальдес, как будто не понимал, куда клонит Магда. — Я прекрасно помню этот период. Я и сам говорил Матиасу, что ему нужно всерьез задуматься о своем здоровье.

— Нет, все было совсем не так, — прошипела Магда. — Не играй со мной! Разве ты не помнишь наш разговор — вечером в саду? Ты сказал, что Матиас скоро умрет от инфаркта и тогда ты женишься на мне!

— Но, к счастью, он не умер. И я, как врач, рад тому, что мне удалось спасти своего пациента.

— Да, но умер Аркадио Кохидес!

— Бедный парень! Инфаркт в его-то возрасте!

— И теперь Мерседес стала единственной наследницей гигантского состояния Кохидес. У нее астма, ей нужен постоянный уход, ей теперь нужен муж-врач. А старая Леа не жилица на этом свете…

— Что за чушь ты городишь! — побледнев, сказал доктор Вальдес. — Ну и фантазия у тебя.

— У меня прекрасная интуиция, а не фантазия, — улыбнувшись, ответила Магда. — Если что, можно ведь провести экспертизу — отчего умер Аркадио, отчего болеет Мерседес. Не забывай, мой муж — начальник полиции.

— Ты этого не сделаешь, — прошептал Исидро Вальдес.

— Не сделаю, — согласилась Магда и добавила: — Пока ты любишь меня. Но если разлюбишь…

— Ты же знаешь, этого не случится. Я люблю только тебя одну.

Он обнял ее и нежно поцеловал. Магда не сопротивлялась.

Через несколько минут хозяйка дома и доктор Исидро Вальдес присоединились к гостям.