Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

ГЛАВА 26 Счастливая жизнь на ранчо

Лео проверил подпруги и легко вскочил в седло. За последнюю неделю он уже мастерски научился седлать лошадь, и, хотя, до Андреса ему было еще далеко, все отмечали, что он делает грандиозные успехи. К тому же оказалось, что у него от природы очень хорошо развито чувство равновесия, поэтому Лео не составляло большого труда ровно держаться на лошади. Правда, пока он ездил только шагом и рысью, но со дня на день Андрес собирался научить его идти галопом, а потом, если все пойдет хорошо, даже прыгать.

— Ну что, ты готов? — спросил Андрес, подъезжая к Лео на своем знаменитом Кортесе.

— Ага, — Лео кивнул головой, — все вроде готово. Подпруги я проверил.

Андрес развернул Кортеса и пошел сдержанной рысью. Лео последовал за ним, и теперь они ехали рядом по пыльной проселочной дороге, вьющейся между посадками хенекена.

— А сейчас смотри, — сказал Андрес минут через десять. — Попытайся обхватить лошадь коленями и побольше работай поясницей, стараясь не оторваться от седла. Понял?

Лео кивнул, и Андрес послал своего Кортеса в галоп. Звездочка понеслась за ними. Лео не ожидал такого рывка и обеими руками вцепился в гриву за ушами лошади, распластавшись у нее на шее. Немного оправившись от испуга, мальчик хотел было выпрямиться, но не тут-то было. Скачка казалась ему просто бешеной, и ему страшно было даже пошевелиться — так он и висел на шее у Звездочки, подскакивая, как мешок, у нее на спине. Когда Андрес, наконец, остановился, Лео измотался настолько, что едва сполз с лошади, гордый, что тем не менее сумел удержаться в седле и не упал.

Мальчики неспешным шагом ехали домой и разговаривали о разных разностях. Вот они поднялись на небольшой холм — оттуда как на ладони был виден дом Эрнандесов. Белые стены, деревянная веранда, коновязь перед дверью показались Лео вдруг такими родными, каким никогда не казался шикарный особняк Герреро. Лео вспомнил, каким отвратительным представился ему этот дом и все его обитатели в тот день, когда он впервые приехал сюда. Ему стало стыдно — ведь он решил уйти, даже не подумав, что его будут искать ночь напролет. Ему и в голову не пришло, что о нем станут волноваться.

«А теперь ранчо стало мне прямо как родной дом», — подумал Лео.

Примерно то же самое чувствовал, глядя вниз, и Андрес. Он уже давно решил, что станет ранчеро, и теперь, смотря с холма, как дым белой струйкой идет из трубы, он подумал, что никогда не променяет жизнь на ранчо среди полей и холмов, как бы трудно иногда ни приходилось, на скучное городское существование. Он с детства любил эту землю и работу на ней, несмотря на засухи, пыльные бури и другие невзгоды, которые приходится терпеть, живя на ранчо.

Лео почувствовал сильный толчок, его выбросило из седла, и в следующий же момент он с удивлением обнаружил, что лежит на земле, рассматривая голубое безоблачное небо и живот Звездочки, неторопливо отходящей в сторону.

— Сильно ударился? — послышался сочувственный голос Андреса.

— Да нет, — Лео поднялся на ноги. — Как-то это неожиданно получилось…

Он снова забрался на лошадь.

— Давай еще разок. Смотри, как это делается. — И Андрес на Кортесе взял небольшой барьер, который сам соорудил, когда еще только учился брать препятствия. — Обрати внимание — когда лошадь прыгает, она сначала стоит на задних ногах и поднимает передние, а потом наоборот, и поэтому ты сначала должен наклониться к шее, а потом к крупу.

Лео сделал еще одну попытку, стараясь точно следовать инструкции. На этот раз он не вылетел из седла, но толчок все же почувствовал.

— Вот! — похвалил его Андрес. — Теперь уже гораздо лучше. Еще денек, и мы можем отправиться в горы.

Лео прыгал до тех пор, пока не почувствовал, что делает это почти свободно. Он развернул лошадь, собираясь сделать очередной прыжок, но вдруг услышал удаляющийся стук копыт. Мальчик обернулся и увидел, что Андрес во весь опор несется по дороге к холмам. Лео пришпорил Звездочку и поскакал за ним вслед. Он догнал Андреса на повороте и только теперь увидел, что его приятель весело улыбается.

— Ну как? — прокричал тот сквозь свистящий в ушах ветер. — Как тебе эта скорость? Но это еще ничего! Вот я его в полную силу пущу, тогда держись!

В ответ Лео только пришпорил свою Звездочку и на некоторое время даже вырвался вперед, но не тут-то было. Недаром Кортес был, безусловно, лучшим скакуном в округе. Он без труда обошел Звездочку и вскоре скрылся за высоким кустарником.

Когда Лео наконец увидел Андреса, тот лежал в тени, а Кортес мирно пощипывал сухую жесткую траву и обкусывал ветки кустарника. У обоих был такой вид, как будто они отдыхают тут уже целый день и ничуть не устали, и только, взглянув на влажную шею Кортеса, можно было догадаться, что пять минут назад они оба неслись быстрее ветра.

Лео слез с лошади и, тяжело дыша, опустился на землю рядом с другом.

— Ну ты и даешь, — сказал он, качая головой. — Даже я запыхался, не говоря уж о Звездочке. — Он вытер пот со лба.

— Задали мы вам жару, — ухмыльнулся Андрес. — Теперь будете знать, как вперед вырываться. — Андрес оглянулся на Кортеса. — Да мы с ним обгоним любую лошадь в округе.

— Это точно, — констатировал Лео, тяжело вздохнув. Он уже начал понемногу разбираться в лошадях. Да в данном случае особой науки и не требовалось — то, что Кортес конь, каких мало, было очевидно любому профану. Лео уже подумывал, что, когда вернется в Мехико, обязательно постарается уговорить отца купить ему лошадь, а может быть, даже две. Он пригонит их сюда на ранчо, и тогда они с Андресом смогут помериться силами.

— Слушай, — он пихнул Андреса локтем, — как ты думаешь, если бы отец мне купил лошадь, ее можно было бы на лето привозить сюда?

— Хочешь нас с Кортесом обставить? — засмеялся Андрес.

— Да нет, — смутился Лео, он не думал, что приятель так ловко угадает его мысли. — Просто я хочу, чтобы у меня была своя лошадь.

— Можно, я думаю, — сказал Андрес. — Только это должна быть порода. И объезжать ее тоже надо умеючи.

— И тогда… — начал Лео и запнулся.

— И тогда из нее вышел бы второй Кортес. Ты это хочешь сказать?

Лео притворился возмущенным и нарочито набросился на приятеля.

Селия вышла на крыльцо, вытирая полотенцем руки. Близился ужин, а мальчиков все еще не было. «Неужели опять заблудились?» — с тревогой подумала Селия, но тут же прогнала эту мысль — Андрес знал все окрестные места как свои пять пальцев.

Наконец, она заметила на дороге двух всадников. Они легким галопом неслись к дому. Смотря на них сейчас, никому бы и в голову не пришло, что один из этих мальчиков еще совсем недавно не умел даже держаться в седле.

Они приехали веселые, голодные и невероятно грязные. Даже в волосах виднелись сухие травинки, а вся одежда была в пыли, комьях грязи.

— Да где же вы были? — спросила Селия. — Как вы могли так перепачкаться?

— А, ничего… — махнул рукой Андрес, а потом смущенно заметил: — Мы боролись.

— Ох уж эти мальчишки, — покачала головой Селия. — Так уж и скажите — подрались. А то: «Мы боролись». Ну ладно, идите помойтесь как следует да переоденьтесь. Грязных я к столу не допущу.

Лео уминал мамалыгу с мясом так, что трещало за ушами. Теперь он даже и не вспоминал о том, чем его кормили дома. Тогда он был очень разборчивым, одно ел, другое нет. Теперь же мальчик с неизменным аппетитом уминал все, что ели другие. И эта простая пища казалась ему просто невероятно вкусной, куда вкуснее самых дорогих деликатесов.

О том, как он хотел пешком уйти в Мехико, Лео вспоминал теперь как о глупом дурацком сне. А сегодня утром он, проснувшись, принял одно очень важное решение. После ужина он вместе с Андресом пойдет на конюшню и сам будет ухаживать за Звездочкой. Он всем сердцем привязался к этой доброй и терпеливой кобыле, которая спокойно сносила все его неумелые попытки оседлать ее, неуклюжую езду, нелепые, подчас противоречивые команды.

До этого дня Лео никогда не занимался чисткой лошадей и уборкой в конюшне. И никто тактично не предлагал ему этого делать. Обычно после ужина Андрес переодевался в рабочую одежду и отправлялся в стойла, а Лео оставался в доме.

Однако сегодня, когда приятель уже ушел, Лео без всяких колебаний вытащил рубашку похуже, надел ее, вышел из дома и направился к конюшне.

Андрес был уже там и чистил первый денник, ворча на лошадей, которые норовили встать именно там, где он в эту самую минуту собирался убирать. На нем был большой клеенчатый передник, в руках лопата.

— Ну как дела? — спросил Лео как ни в чем не бывало.

— Да вроде ничего. — Андрес оторвался от своего занятия, выпрямился и внимательно посмотрел на Лео. — А ты что тут делаешь?

Лео не нашелся что ответить, и только пожал плечами.

— Ну тогда бери инструмент — и за дело. — Андрес кивнул в угол, где стояла еще одна лопата.

Лео без лишних вопросов взял ее и, исподтишка наблюдая за тем, как и что делает Андрес, стал сгребать в кучу остро пахнущий конский навоз. Удивительное дело, запах навоза теперь вовсе не казался ему таким уж противным. Если бы Лео еще месяц назад сказали, что он сам, по собственной инициативе станет убирать в конюшне, он не только бы не поверил, а скорее всего, даже рассердился бы на то, что его могут заподозрить в подобной низости.

Когда половина денника была вычищена, Лео наткнулся на непредвиденное препятствие — на самом грязном месте стояла лошадь и безмятежно жевала сено из кормушки. Мальчик попытался сдвинуть ее с места, но она не обратила на него ни малейшего внимания, как будто его и не было вовсе.

— Ну пошла, пошла, — приговаривал Лео, но лошадь в ответ даже ухом не вела.

— Да что ты мучаешься! — послышался голос Андреса. — Хлопни ее как следует по крупу, и все дела.

Лео легонько похлопал лошадь, опасаясь, что следующим своим движением она заедет ему по лбу задней ногой.

— Да не так! — Андрес отодвинул Лео в сторону и со всего размаху хлопнул по крупу лошади.

Та недовольно покосилась на своего юного хозяина и сделала несколько ленивых шагов в сторону.

— Продолжай в том же духе, — наставительно сказал Андрес. — А не будет двигаться, навались на нее всем своим весом, ей будет уже некуда деться.

Наконец денники были почищены, пол засыпан свежими опилками, лошади накормлены и напоены.

— Ну как тебе такая работа? — спросил Андрес, ставя на место лопаты и тележку для навоза.

— Тяжеловато, пожалуй, вот так каждый день… — покачал головой Лео, снимая с себя пропахшую потом и конским навозом рубашку. — И ты не устаешь?

— Привык, — кратко ответил Андрес.

Мальчики вышли к умывальнику, который висел за домом. Здесь высоко на крыше была укреплена металлическая бочка, вода в которой за день нагревалась на солнце, и здесь можно было вечером принять приятный теплый душ. Лео вымылся с ног до головы, но ему казалось, что запах навоза все еще преследует его. Он поежился от прохладного вечернего ветерка и поспешил в дом.

В ожидании Андреса он еще раз вытер полотенцем мокрые волосы и только теперь обратил внимание на то, что в гостиной горит свет. Это было немного удивительно, ведь обычно в это время Гильермо занимался счетами и другими деловыми бумагами у себя в кабинете, а Селия шила, делала что-то по дому или на кухне.

Прибежавший Андрес, по-видимому, тоже это заметил, потому что стал внимательно вглядываться куда-то в темноту за коновязью. Наконец он повернулся к Лео и сказал:

— Слушай, наверно, кто-то приехал. Точно! Вон там его машина.

Лео пригляделся — в том направлении, куда указывал Андрес, действительно стояла машина. Мальчику почудилось в ее очертаниях что-то знакомое… Может быть, ему только показалось… Да нет же! Его сердце подпрыгнуло и сразу же ухнуло куда-то вниз то ли от радости, то ли от страха. У дома стоял автомобиль его отца.