Жемчужина, сломавшая свою раковину

Глава 20 ШЕКИБА

Шекиба смогла подняться с кровати только через два дня. Разбитая губа распухла, все тело было покрыто синяками и ссадинами, каждый вдох доставлял боль — казалось, ребра изнутри разрывают грудную клетку.

Нет, это не ее насиб — получить землю отца. Азизулла притащил Шекибу домой и избивал еще час. Устав, он принялся орать, как страшно она опозорила всю его семью, затем удары посыпались с новой силой.

Марджан стояла в дверях. Зажав рот ладонью, она наблюдала за происходящим. Когда сил смотреть на расправу у нее не осталось, жена Азизуллы развернулась и выскользнула из комнаты. Шекиба этого не видела. Ее обмякшее тело перекатывалось с боку на бок под ударами хозяйской ноги, сознание давно отключилось.

Марджан приходила к Шекибе три раза в день. Смочив кусочек хлеба в воде, она поила ее, вливая воду по каплям в разбитый рот. Затем осторожно мазала губу какой-то целебной мазью. В ссадины на спине и на груди она тоже втирала мазь.

— Глупая девочка, я же предупреждала тебя: оставь, не вороши это дело. Теперь вот погляди, что ты сделала с собой, — бормотала Марджан, возясь с Шекибой.

Шекиба жалела, что Азизулла не убил ее. Интересно, почему он этого не сделал?

За эти два дня Шекиба ни разу не видела хозяина, но слышала его голос. Азизулла все еще был не в духе, срывался и кричал на детей. Те всеми силами избегали отца. Доставалось и Марджан, но она спрятаться от мужа не могла.

— Сделай так, чтобы сегодня она была на ногах, — услышала Шекиба приказ, отданный Марджан, когда та принесла чай в гостиную. — И никаких отговорок.

— Она еще очень слаба, но я…

— Слаба? Зато таскаться по деревне, рассказывать небылицы обо мне двум незнакомым мужчинам на улице, врать в лавке аптекарю, являться в дом к малику — на это у нее хватило сил? Она наглая и неблагодарная, чем быстрее мы от нее отделаемся, тем лучше. Чтобы к вечеру эта тварь была на ногах!

Слушая ругань Азизуллы, Шекиба понимала, почему он так спешит: сегодня в дом к его брату приезжает эмир Хабибулла. Сегодня Шекиба в очередной раз станет подарком.

Азизулла ушел на рассвете. Марджан гремела посудой на кухне. Через полчаса после ухода мужа она пришла к Шекибе:

— Давай, пора вставать, умываться и приводить себя в порядок.

Марджан помогла Шекибе подняться с постели — сегодня хозяйка, которая была почти на две головы ниже своей работницы, оказалась сильнее ее в два раза. Марджан довела девушку до умывальника и там позволила ей соскользнуть на пол — ноги совсем не держали Шекибу.

— Глупая девчонка, — опять вздохнула Марджан, — от тебя столько хлопот. Смотри, если на новом месте будешь проделывать такие фокусы, тоже долго не протянешь.

— Я лишь хотела получить то, что принадлежит мне по праву. Вы на моем месте поступили бы точно так же, — безжизненным тоном произнесла Шекиба.

— Нет, я не стала бы этого делать. Думаешь, ты единственная девушка на свете, которую лишили наследства? Шестеро моих братьев разделили между собой землю нашего отца, мне не досталось ни клочка! Так устроена жизнь. И либо ты принимаешь это, либо умираешь.

— В таком случае я предпочитаю умереть.

— Возможно, потом, когда-нибудь, но только не сегодня и не здесь. Раздевайся, надо помыть тебя.

Азизулла вернулся во второй половине дня. Его настроение заметно улучшилось.

— Ах, что это был за день! Хафизулла превзошел самого себя! Такого количества угощений мне, пожалуй, не приходилось видеть. А что за люди там собрались! Важные влиятельные люди. Думаю, этот визит эмира открывает огромное будущее перед нашей семьей. Мы показали себя с наилучшей стороны, такое гостеприимство забыть невозможно.

— Ты тоже говорил с эмиром? — спросила Марджан.

— Конечно! Какой это был разговор! Я сразу же, с первого слова понял, что эмир — умнейший человек. Но они уезжают завтра рано утром. Так что девчонку надо представить сегодня за ужином. Чтобы все видели, какой подарок мы приготовили для эмира! Веди ее сюда. И давай поживее. Хочу успеть вернуться к брату до ужина.

— Сейчас приведу.

Марджан нашла служанку сидящей на полу на кухне. Она привалилась спиной к стене и закрыла глаза.

— Вставай, Шекиба. Пора, — тихо сказала Марджан.

Та открыла глаза и посмотрела на хозяйку отсутствующим взглядом. Мгновение спустя смысл слов дошел до нее. Стараясь не обращать внимания на боль, которая раздирала все тело, Шекиба поднялась на ноги. Марджан взяла ее под локоть и повела в гостиную. На середине коридора Марджан замедлила шаг и, остановившись, повернулась к Шекибе:

— Послушай меня, ты девушка, у которой нет ни отца, ни братьев, ни дядей, никого, кто мог бы присмотреть за тобой. Подчинись воле Аллаха и позволь Ему направлять тебя. Спустись с небес на землю и найди наконец свое место в этом мире.

— В этом мире мне нет места, Марджан-ханум.

По спине Марджан пробежал холодок. Слова Зармины эхом звучали у нее в ушах. Видимо, та была права, предупреждая ее: девчонка — сумасшедшая. И похоже, сейчас она рехнулась окончательно. Если так, Марджан меньше всего хотелось разозлить Шекибу. Она решила помалкивать. Да и какой смысл возражать безумице?

Азизулла стоял возле двери, ведущей во внутренний двор, и натягивал поверх рубашки красивый жилет, зеленый с голубыми разводами. Взгляд и голос хозяина не оставляли ни малейших сомнений — шутить он не намерен.

— Если у этой девчонки осталась хоть капля здравого смысла, сегодня она не посмеет и шагу ступить без моего приказа. И пусть двигается нормально. Клянусь, если увижу хотя бы намек на хромоту, лично переломаю ей ноги.

Марджан, подавив вздох, передала Шекибе паранджу. Шекиба накинула ее и покорно двинулась вслед за хозяином.

Каждый шаг отдавался болью во всем теле, но Шекиба старалась не отставать — она была слишком слаба, чтобы выдержать еще одну вспышку хозяйского гнева. Минут через двадцать они подошли к большому дому, окруженному вооруженными людьми в военной форме — пешими и конными. Холеные лошади, рослые и крепкие, небрежно помахивали длинными хвостами. Но в первую очередь внимание Шекибы привлекла карета, стоявшая у самого входа. Такой экипаж она видела впервые в жизни: изящные линии, резьба, позолота, внутри видны мягкие сиденья, обитые красным бархатом.

«Эмир! Так путешествует эмир», — сообразила Шекиба.

Они прошли в ворота и оказались во внутреннем дворе, в два раза больше двора дома Азизуллы. Шекиба, даже позабыв на время о ноющей боли во всем теле, с интересом озиралась по сторонам. Во дворе стояли длинные скамьи, за ними росли цветущие кусты тамарикса. Из открытых дверей доносились голоса и громкий мужской смех.

— Иди на задний двор и стой там, — приказал Азизулла. — В дом не заходи. И веди себя прилично. Иначе велю солдатам высечь тебя.

Азизулла направился в дом, а Шекиба, зайдя за угол, остановилась неподалеку от входа на кухню. Прикрыв глаза, она прислушивалась к разговорам вокруг. Прошло немало времени, небо уже начало темнеть, прежде чем ухо уловило обрывок разговора, который заинтересовал ее:

— Мы выезжаем рано утром, до Кабула путь неблизкий, но рассчитываем к вечеру быть на месте.

— Эмир почтил визитом нашу скромную деревню. Надеемся, в будущем мы еще не раз удостоимся чести видеть его у нас.

— Да, теперь, когда мы начали строительство дорог, путешествовать станет удобнее. У эмира работает целая группа инженеров, они разрабатывают серьезный проект…

— Все, что понадобится с нашей стороны, любая помощь… мы всегда в вашем распоряжении. Я и мой дорогой брат Азизулла родились и выросли в этой деревне. У нас тут прочные корни, и люди нас уважают. Если понадобится, мы можем работать здесь как представители правительства…

— Да-да, дорогой Хафизулла, мы оценили вашу готовность помочь, и, несомненно, она не останется без внимания. — Голос звучал грубовато. Шекиба уловила в тоне говорящего нотки раздражения.

— Надеюсь, генерал, вы примете небольшой подарок для эмира от моего брата Азизуллы…

— Конечно, вы уже говорили об этом. Служанка поедет в обозе, мы найдем ей место.

— Замечательно, генерал. Пожалуйста, еще фруктов…

Жена Хафизуллы вышла во двор и обнаружила Шекибу лежащей на лавке почти без сознания. Она была доброй и жалостливой женщиной. Судя по ее утомленному лицу, подготовка к визиту эмира стоила ей немалых сил. Жена Хафизуллы удрученно зацокала языком:

— Аллах Милосердный, девочка, иди за мной, я покажу, где лечь. Утром, когда они соберутся в дорогу, я разбужу тебя.

Хозяйка привела ее в темную комнату и показала на лежанку в углу. В полумраке Шекиба видела очертания двух маленьких фигурок и слышала тихое дыхание. Это были дочери Хафизуллы. Но Шекибе не суждено было познакомиться с девочками. Чуть свет хозяйка пришла разбудить ее. Она осторожно положила руку на плечо Шекибе, та вздрогнула и, мгновенно проснувшись, села.

— Вставай. Они собираются в дорогу.

Шекиба окончательно пришла в себя. Она слышала долетавшие со двора мужские голоса, ржание лошадей, стук копыт, бряцанье оружия. Встав и убедившись, что Коран надежно спрятан у нее под одеждой, она вышла во двор, чтобы забраться в обоз и отправиться в свой новый дом.