Химера

Глава 28

Ногг Кальдир

Кто-то сумел захлопнуть широко открытые запасные ворота, за которыми клубилась желтоватая дымка. Крики нападавших крысолюдов за стеной прекратились, и с того момента прошло несколько часов. Дворфы добивали заплутавших нападавших на улицах Ногг Кальдир, пытались брать в плен "странных дворфов". Тарахтела на улицах железная самоходка Гаррама, а потом вдруг чихнула и заглохла.

— Топливо вышло. — сказал сидевшей наверху машины Гаррам. Он был счастлив, как никогда в жизни. — Горючка! Ещё горючки!

Рядом с ним стоял министр грибной промышленности, и смотрел на большой кулон на цепочке, обрамлённый узором из грибов. Внутри кулона находились маленькие песочные часы. Последняя песчинка упала вниз, и министр грибной промышленности мечтательно сказал:

— Пора!

Странно одетые дворфы приблизились к запасным воротам. Их тела полностью закрывали доспехи из промасленной кожи, не оставляя ни единого просвета. Глаза скрывали защитные дворфские очки, а лицо покрывали алхимические маски для защиты от ядов. Даже бороды они спрятали под странные накидки. За дворфами увязалась высокая фигура. Без маски.

— Долговязая! Сдохнешь ведь! — крикнул ей один из дворфов.

— На неё не действует. — ответил ему сосед.

— Это как? — удивился первый дворф.

— А вот так. Это она ворота закрыла. Без защиты, руками. И хоть бы хны. Обчихалась потом, правда. И всё.

Первый дворф покачал головой.

— Я тебя предупредил, долговязая! — крикнул он снова. "Долговязая" кивнула, и махнула хвостом. На её голове виднелись острые уши.

Дворфы не стали раскрывать ворота полностью, а решили пойти сквозь дверцу для стражи. Дверцу заклинило, но после нескольких пинков и ударов молота она распахнулась.

За стеной Ногг Кальдир лежали горы тел — крысолюды и безбородые дворфы в костяных доспехах. Сама пещера изменилась. Теперь повсюду росли грибы, самые большие из которых достигали нескольких метров в высоту. Их шляпки красиво светились в темноте, медленно переливались, и свет их слегка пульсировал. Длинные нити свисали с них, и так же пульсировали и мерцали в полутьме пещеры. Как будто невероятно талантливый скульптор вырезал их из огромного куска янтаря.

Все эти прекраснейшие грибы росли из трупов. Их корни впивались в тела, мох, травы, любую живую материю, немедленно прорастали в неё и убивали всё, к чему прикасались. "Mors aurea", "Золотая смерть", он же "Янтарный гриб". Чудовищная разработка министерства грибной промышленности, которая завершила дворфско-эльфийскую войну.

Остроухие тогда мгновенно поняли, что произойдёт, если несколько частиц спор этого гриба попадёт в их лес. Тогда министерство ещё не вывело породу с ограниченным сроком размножения, и золотой гриб просто поглотил бы весь лес, а затем пошёл бы дальше. Эльфы отступили, подписали соглашение о ненападении. А ещё эльфы стали сбивать всё, что пытается пролететь над их лесом, закрыли весь лес магическими щитами и иллюзиями, и именно тогда погиб один из любопытных драконьих королей. Но дворфов это уже не касалось.

Новая порода "золотой смерти" переставала размножаться через несколько часов. Нужное время уже прошло, и грибы теперь просто светились в темноте. Даже без спор они были невероятно ядовиты. Дворфы осторожно оглядывались по сторонам, ожидая нападения, но нападения не было. Противник погиб, ушёл или отступил. Рисска увязалась за дворфами следом. Её не прогоняли — дворфы видели, как она дралась на крышах и поняли, что странное и жутковатое долговязое существо не было врагом. Потом кто-то вспомнил, что видел её в кузницах.

Рисска осмотрелась по сторонам. Понюхала воздух. Чихнула несколько раз, вытерла нос разорванным в клочья рукавом. Доспехи её точно требовали ремонта, она погнула одну из своих труб, и разбила защитные очки. Крысолюды её сильно потрепали. Они не смогли завалить её телами, как с дворфами, но смогли, с огромнейшими потерями, нанести множество ран и от неё отбиться.

Полученные от крысолюдов раны полностью залечились и оторванный кусок уха отрос. Но теперь она проголодалась. Рисска внимательно посмотрела на небольшой янтарный гриб на земле, сорвала его, и понюхала.

— Эй. Это нельзя есть — сказал ей ближайший дворф.

Рисска закинула янтарный гриб в рот, пережевала и проглотила. Слопала смертельно ядовитый для всего живого гриб, от которого даже эльфы не нашли нормальной защиты.

— Невкусно. — пожаловалась она дворфам. — Щиплется.

Дворфы стояли вокруг, сквозь защитные маски были видны их вытаращенные глаза. Затем командир отряда тяжело вздохнул, и заговорил:

— В городе поешь. После того, как всех от пыльцы отмоют. Оно яд. Для нас.

Рисска кивнула.

— Мы их жечь будем. Закидаем грибы горючей смесью. Поможешь?

— Жечь? Жечь весело! — кивнула Рисска.

— Держи. — командир протянул ей сумку с бутылями. Из бутылей торчали тряпки. Потом он передал маленький кубик.

— Это вот… — начал он объяснять.

— Зажигать. Нажать и будет огонь. Так? — Рисска ткнула пальцем в кнопку на кубике.

— Да. — удивлённо сказал командир, отдал зажигательный куб Рисске. — Иди. Грибы хорошо горят. Чем больше сожжём, тем быстрей уйдём назад и поедим.

— Ага! — сказала Рисска, схватила сумку с горючим бутылями, и пошлёпала куда-то вглубь пещеры в своих мягких ботинках. Кажется один из них порвался. Вскоре вдали вспыхнул огонь, и начали гореть первые грибы. Пламя поднималась по янтарным шляпкам, перекидывалось с одной на другую. На фоне огня радостно бегала Рисска.

— Командир. — спросил дворф. Маска приглушала его голос. — Оно вообще что? Откуда это существо?

— А демоны его знают. — пожал командир плечами, и махнул остальным следовать за ним. — Его Каррум притащил. Хотели его прогнать, так у него жетон доверия был, от надземника. В город пустили, думали больше не пускать, как выйдет.

Командир указал на группу грибов. Один из бойцов метнул горящую бутыль.

— Так оно в кузню пошло. Хотело оружие купить, чем-то мастерам помогло, и ей за помощь столько жетонов доверия отсыпали, что оно теперь, считай, всё равно что уважаемый дворф.

Кто-то хмыкнул.

— Ну или кто оно там. Я как-то в молодости химеру Улиуса видел, вот похоже. Но Химеры неразумны и не разговаривают. А эта говорит и всё понимает.

Командир указал на следующую группу грибов. Полетела новая горящая бутыль, в этот раз бросивший промахнулся. Бутыль шлёпнулась рядом со скоплением, разбилась об пол и лишь чуть-чуть зацепила один гриб.

— Мазила. Смотри как надо. — буркнул командир, взял у ближайшего бойца бутыль и кинул точно в центр скопления.

Пламя поднялось по красивым, переливающимся, но смертельно опасным стеблям и шляпкам. Грибы начали скукоживаться, чернеть, и падать на землю.

— Главное, что оно не против нас. — сказал Командир. Он помнил, что Рисска делала с крысолюдами на крышах.

— Бросаем болтовню! — скомандовал он. — Чем быстрее закончим, тем быстрее вернёмся.

Слишком много тел. Слишком много грибов. Слишком много работы, чтобы сжечь "золотую смерть". Работы на несколько смен. Если не на несколько дней.

За стеной, в городе, что-то тарахтело и приближалось к воротам. Ворота заскрипели и с трудом раскрылись. За ними стояла тарахтящая самоходка Гаррама.

— С дороги! В сторону! Мы поможем! — выкрикнул радостный Гаррам с платформы.

Дворфы расступились. Гаррам свесился через перила верхней платформы, посмотрел вперёд, потом махнул рукой. Из передней части самоходной железки вырвалась струя пламени, подожгла грибы прямо напротив ворот.

Из другой части пещеры что-то побежало на них. Рисска. Она на бегу кинула пустую сумку из-под бутылей Командиру дворфов, и с земли легко запрыгнула на верх платформы. Там, откуда она прибежала, вовсю горел огонь.

— Кататься? — спросила Рисска у Гаррама с горящими глазами. Тот хохотнул.

— Будем, будем! — и добродушно кивнул.

— Управлять дадут? — закинула удочки Рисска. Гаррам нахмурился.

— Управление сложное. — осторожно сказал он.

Рисска подошла к рычагам, внимательно посмотрела на них. Показала на них.

— Вперёд. Назад. Поворот. Огонь. Так?

— Так, — подтвердил Гаррам, удивлённо моргнув.

— Управлять дадут? — снова спросила Рисска.

Гаррам задумался. Рисска подала самую первую идею. И конструкция уже показала, на что способна. Совет старейшин оценит её.

Так почему бы и нет.

— Осторожно. И я буду стоять рядом. — улыбнулся он.

Радостная Рисска бросилась к рычагам управления. Дёрнула один, второй, самоходка дёрнулась вперёд, назад, и начала медленно разворачиваться в другую часть пещеры, где тоже были несожженные грибы. Гаррам, изобретатель, с интересом смотрел, как Рисска орудует рычагами.

— Надо руль. И башню. — пожаловалось ушастое существо. Огненная струя била только прямо вперёд.

— Башню? — спросил Гаррам.

— Поворачивать огонь. — сказала Рисска. Гаррам снова моргнул. В голове его снова возникали идеи.

Железная конструкция неуклюже двигалась в тоннелях. Тормозила, с грохотом разворачивалась, и жгла грибы огнём. А на земле, Командир дворфов пытался понять, откуда Рисска знает, как управлять только что построенной самоходкой.

Он пожал плечами и вернулся к работе. Сначала надо сжечь грибы. Усилить стражу. Убрать тела с улиц города. Похоронить погибших, укрепить ворота. И потом собрать экспедицию, разобраться, откуда пришёл враг. Если только враг не ударит снова раньше. Командир оглянулся в тоннели. Но там не было никого.

Где-то под землёй

По подземным тоннелям ковылял крысолюд. За спиной его был короб из пористого материала. Он шёл из последних сил, спотыкался, и чуть не падал, опирался на стены и тяжело дышал. Последний фуражир, и единственный выживший из большого войска, которое собрало Гнездо. С важным, очень важным грузом.

"Донеси груз. Вернись в гнездо" — в очередной раз повторил голос в голове. И Крысолюд фуражир не смог ослушаться.

Из его левого плеча рос янтарный гриб. Он несколько раз уже отрывал его, но гриб вырастал снова. Его корни уходили глубоко в тело крысолюда, и вытягивали силы. Он перестал тратить силы на борьбу с грибом и просто шёл, медленно покрываясь грибницей. Гриб больше не разбрасывал пыльцу, но продолжал укореняться там, где пророс.

"Донеси груз…. вернись…" — повторял голос Гнезда в его разуме. Он доходил как будто откуда-то издалека.

Мир вокруг темнел. Звуки глохли. Он переставлял лапы одну за другой. В какой-то момент он понял, что перестал ощущать боль. Осязание, обоняние стали приглушённым. У него начинался жар, и сердце билось намного чаще, чем должно было.

Значит, его задание важно. Значит, надо идти. Значит, он обязательно дойдёт. Он шёл, переставляя ноги одну за другой, медленно приближаясь к цели. Потом споткнулся, упал и больше не смог встать. Его глаза закрылись навсегда.

Из тоннеля раздалось шлёпанье лап по камню. Несколько фуражиров, несколько воинов вместе с ними. Они подняли его, с трудом сняли с него короб. А потом в короб побольше положили его самого, и торопливо понесли в гнездо.

"Донеси груз. Вернись в гнездо" — звучало в голове каждого из них.

Они бежали изо всех сил. Передавали груз другим фуражирам, сменяя носильщика. И пока дворфы расчищали грибы, пока хоронили погибших, пока старейшины решали, что делать дальше, пока организовывали войска, пока Гаррам возился в мастерской над улучшением своего изобретения и обещал сделать любое оружие из адамантина для Рисски, в это время погибший, покрытый грибами фуражир и его груз достигли Гнезда.

В пещере крысолюдов было тихо. После отправки войск, осталось очень мало жителей. Одна-две сотни крысолюдов, не больше — самый минимум из возможного. С ними остался старый шаман, что всё так же пел и пытался успокоить Гнездо. Рядом с подмостками стояли приготовленные запасы продовольствия, на случай, если Гнездо вновь потребует пищу. Пищи не хватало. Потеря крысолюдов и дворфов стала потерей массы, которую можно было бы переработать. Из этой массы можно было бы сделать новых крысолюдов. Теперь приходилось накапливать массу снова, высасывая из земли тепло и минералы.

Фуражиры поднялись на подмостки. Вытащили из короба погибшего, поражённого грибами фуражира, и сбросили в пасть Гнезда. Гора плоти, вросшая в пол, щёлкнула острыми зубами несколько раз и переработала его. Вместе с ним оно переработало "золотую смерть". Яд не подействовал. Гнездо проанализировало "золотую смерть", и получило смертельный гриб в свой арсенал.

Гнездо не было полностью разумным. Оно анализировало и запоминало попавшие в него организмы, и получало возможность создать представителя однажды сожранного вида. Гнезду даже не требовался полный организм для анализа. Оно могло чуть-чуть изменить результат. Ускорить рост. Привить желание подчиниться. Оно могло отключить ограничение на срок размножения, которое так долго выводили в министерстве грибной промышленности дворфы.

Фуражиры опустошили короб погибшего крысолюда в гнездо. И среди грибов, клочков мха, оказался маленький кусочек кожи с мехом. Оторванный кусок уха Рисски, который Рисска уже давно отрастила вновь. Гнездо почувствовало новый материал, и попыталось переработать его. Так как это делало всегда, с самого рождения в далёких непостижимых глубинах мира, откуда оно случайно попало в эту пещеру.

Привычно, так же как оно делало всегда, Гнездо попыталось проанализировать новую ткань. Вместо привычных новых знаний пришла боль. Впервые за всю свою жизнь, Гнездо издало звук. Оно кричало от боли, когда его организм пытался переработать странный и невероятно чуждый образец. Он жёг Гнездо, отравлял гнездо, противился попытке понять его и не походил на съеденные им раньше существа.

Пещера дрожала. Гнездо билось от боли. С потолка отваливались местами куски кожистого покрытия, оно мертвело и отслаивалось. Треснули несколько домиков-пузырей, на полях вяли плодоносные растения, поверхность под ногами начинала гнить и обнажался пол. Бегали в ужасе крысолюды, и фуражиры пытались накормить гнездо запасами. От Гнезда шёл сизый дым, и оно уменьшалось в размерах. Голос в голове крысолюдов кричал от боли.

Агония гнезда прекратилась через несколько часов. Несколько дюжин крысолюдов умерли от сигнала боли в голове, и лежали на главной площади. В приятном пружинящем покрытии на полу появились дыры, заполненные засохшей плотью или слизью. На поверхности Гнезда же пульсировали нездоровые прожилки. Но оно смогло проанализировать полученный образец.

"Принеси… еду…"

Усталый голос в головах крысолюдов отдал приказ, и они стали сбрасывать в Гнездо остатки запасов. Оно же работало. Оно создавало копию того существа, что напало на крысолюдов.

В его недрах возник комок плоти. Быстро приобрёл форму, вырос. Вот на его голове возникли уши, хвост. Вот он достиг, лишь за несколько часов, достаточного размера, чтобы выпустить его наружу. Гнездо стало выталкивать создание, и, как это делало всегда, попыталась вложить в разум знания, чем-то вроде аналога магии. Магии, присущей только ему, Гнезду.

Но существо просто не услышало его. Магия прошла сквозь него, и наружу вывалилось создание без знаний, и без привязки к Гнезду. Оно было слепо, покрыто клочьями шерстьи, и совсем не похоже было на Рисску.

Новорождённое существо сожрало предложенный ей тазик с едой. Второй. Третий. Бросилась на кормившего его крысолюда, убило его и сожрало и его тоже. Затем жуткая тварь, встала и принюхалась. Больше всего оно напоминало оборотня. За своей спиной оно почувствовало запах плоти. Запах еды.

И вместо поклона Гнезду, оно бросилось на него, впилось в него зубами и начала его есть.

"Защити Гнездо! Убей врага!" — раздался в голове немногих оставшихся крысолюдов команда.

Только что родившаяся мохнатая тварь рвала гнездо, из которого текла зеленоватая жижа. К нему подбегали крысолюды. Старый Шаман пятился от этой картины.

Кажется, он получил шанс.