Химера

Глава 42

Подземелья

Их было семеро. Семь дворфов — братья Белдор, Нелдор, Келдор, Мелдор, Нелтор, Нилмор Бронокнарк и он, Тармор Торлар, кузнец. Совет старейшин Ногг Кальдир отправил их на важную миссию. По неразведанным тоннелям, и старым картам, они прошли долгий путь, от дворфского города, обошли земли драконов, и добрались до свободного крошечного участка гор неподалёку от границ земель демонов и земель драконов. Здесь, в тоннелях, они разбили подземный лагерь. Лагерь превратился в небольшой пост, а потом в крошечное поселение. Они назвали его Вун Боримм. Они сами высекли из камня каждый домик, сами нашли воду, сами разведали железную жилу, сами построили обзорную башню, из которой следили изредка за землями демонов.

Они жили здесь уже тридцать два года.

Каждый день Тармор поднимался в дозорную башню, аккуратно разглядывал покрытые фиолетовой дымкой земли демонов, спускался в мастерскую, переплавлял руду в слитки и работал в кузнице. Братья возились с урожаем, заготавливали еду, и даже научились варить пиво, правда, не такое вкусное, как из человеческих злаков.

Иногда Тармор задумывался — может быть, про них забыли? Но потом он всегда отмахивался от этой мысли — ведь старейшины отправляли их в путь с таким воодушевлением. Некоторые старейшины тогда пламенно говорили о том, как из их поста может вырасти новый город, как к ним придут караваны с поселенцами, как городок разрастётся и начнёт процветать, и как когда-нибудь он потеснит демонов с их земель. Наверное.

Годы прошли, но переселенцы так и не прибыли. Нужно лишь чуть-чуть подождать, и они непременно прибудут. Наверное. А пока что, в ожидании переселенцев, неугомонные братья высекали в скале второй этаж жилых и рабочих помещений, полировали камень и любовно расставляли по своим местам двери и каменную мебель. Сто тридцать шесть жилых помещений, двадцать мастерских и огромное хранилище терпеливо ждали поселенцев, которые почему-то никак не появлялись.

Иногда Тармор задумывался, почему их семь. С этим была связана какая-то легенда, которую никто никогда не рассказывал ему полностью. Каждый раз что-то прерывало рассказчика, и он уходил по делам. Последний раз Тармор пытался узнать про цифру семь у одного помощника старейшин. Он заподозрил, что что-то не так, когда помощник старейшин вдруг оживился и воодушевился, и начал сыпать длинными и непонятными словами. Оказалось, он был из министерства финансов и бухгалтерии. На то, чтобы заставить неугомонного любителя цифр замолчать, ушло два бочонка эля, и несколько золотых монет, но тайну цифры семь Тармор так и не узнал.

День шёл за днём, демоны их не трогали. В зрительную трубку Тармор видел иногда, как по покрытой фиолетовой дымкой земле передвигаются фигуры, иногда поодиночке, иногда группами. Иногда они смотрели в сторону скрытой в камнях башни, но никогда приближались к ним, не пытались разведать, найти вход в их жилище, и вообще не пересекали незримую границу, за которой дымка заканчивалась. Тармор пожимал плечами, спускался в кузни и работал. За всё это время он выковал сотни мечей, топоров, и дюжины стальных доспехов. Все они стопками лежали в хранилище, вместе с мешками запасов пещерной пшеницы, ждали своих хозяев, но хозяева почему-то никак не приходили.

Так тянулся день за днём, пока однажды не зазвонил, впервые за долгие годы, тревожный колокол, и не пришло оно.

Тармор заканчивал выковывать сто тридцать шестой короткий меч и собирался начать работу над девяносто восьмым боевым топором, после которого можно неторопливо приняться за пятьдесят третью шахтёрскую кирку. Иногда он немного жалел, что они не нашли здесь мифрил, а только сталь. От размышлений его отвлёк непривычный для подземелья звук. Металлический громкий звон, который он ни разу не слышал раньше. Через половину минуты Тармор вспомнил, как лично отливал сигнальный колокол, что должен был звонить во время нападения. Это было двадцать шесть лет назад. Он удивлённо моргнул, по привычки доковывая короткий меч, аккуратно отложил в сторону инструмент, незаконченную работу, потушил кузницу. Мотнул головой, очнулся, побежал к шкафу с оружием и снаряжением, который регулярно проверял раз в месяц, и начал торопиться облачаться.

Через минуту к входным воротам бежал, тяжело бряцая снаряжением, дворф в стальных латаных доспехах, с топором, копьём, алебардой, поверх которой болтался тяжёлый арбалет и два колчана с арбалетными болтами. В поясных сумках бряцали десяток метательных топоров, а на поясе висел в ножнах короткий меч и запасной топор. Их скрывал кованый башенный щит в левой руке Тармора. На пути к двери, обливающийся потом Тармор сначала порадовался, что не стал брать с собой кирку и лопату. Перепрыгивая третий подряд ряд участок пола с ловушками, Тармор задумался, что что-то из снаряжения можно было бы оставить, а на пути к двери проложить рельсы для вагонеток. Наверное.

Белдор, Нелдор, Мелдор и Нилмор ждали его у двери. Наверное. Братья были похожи друг на друга, как капли воды, кроме Нилмора. Двадцать лет назад Нилмор пострадал при посадке пещерной пшеницы — неверно рассчитал количество взрывчатки и заработал несколько новых шрамов от каменных осколков. В лёгкой кожаной броне из кожи гигантского пещерного крота, они держали в руках лопаты и кирки, кроме одетого в кольчугу Нелдора, который трезвонил в колокол и сегодня должен был сидеть на страже. Наверное. Он молча кивнул вспотевшему кузнец, перестал трезвонить в колокол и показал на дверь.

Четырёхметровая, укреплённая металлом каменная дверь была выполнена в лучших дворфских традициях и спокойно могла бы выдержать удары осадных орудий и бронированных осадных зверей, хотя осадных зверей Тармор видел только на картинках и надеялся никогда не увидеть вживую.

Огромная дверь вздрагивала от ударов снаружи. Иногда с потолка сыпалась каменная крошка.

— Что это? — мрачно спросил потеющий под тяжёлым доспехом Тармор, и попытался прикинуть точку удара. Били в нижнюю часть. Значит это не мифический боевой слон, не гигантский медведь, не тролль, а кто-то другой. Маленький. Но сильный.

— Не знаю. — сказал возможный Нелдор. — правила говорят, сначала всех созвать, потом смотреть. Вот я созвал.

— Я посмотрю. — вздохнул Тармор.

Тяжело бряцая доспехами, он подошёл к маленькой двери, для случаев, когда открывать всю дверь было не нужно. Маленькая, кованная дверь для дворфов, которая тоже могла бы выдержать удар осадного орудия. Наверное. На ней было маленькое смотровое окно, с железной шторкой, и под ним окно поменьше — чтобы выстрелить или ткнуть не очень желанного гостя, если понадобится. Тоже со шторкой. Тармор наклонился, снял с плеч арбалет, прислонил башенный щит к двери, чуть-чуть приоткрыл смотровую шторку, и тут же отпрыгнул назад.

Из слегка приоткрытого окошка на него смотрел глаз. Звериный, с вертикальным очком. Он с любопытством посмотрел по сторонам и моргнул несколько раз совсем не звериным веком.

— Внутрь хочу! — жизнерадостно сообщил глаз. Он говорил на торговом языке людей. — Внутри еда и дворфы.

Дворфы переглянулись.

— А дворфы и еда… в разных категориях? — поинтересовался возможный Нелдор.

Дворфы переглянулись снова.

— Дворфов есть нельзя! — жизнерадостно сообщил глаз. — Живых.

— А неживых? — зачем-то спросил Тармор.

— А надо? — задумался голос.

— Не надо! — мгновенно ответил Нелдор.

— Тогда не буду есть неживых. — с ноткой сомнения сказал голос.

Дворфы переглянулись. За дверью зашебуршилось существо, и глаз сменился на другой. Такой же звериный.

— Я есть не хочу. — успокоило их существо. — Пока что.

Оно задумалось и добавило:

— Почти не хочу.

Кто это? Дворфы переглянулись, Тармор с трудом вытянул из своего снаряжения копьё.

— Острое. — одобрительно сообщило существо за дверью.

— Острое. — Подтвердил Тармор. Он медленно подошёл к двери, и звериный глаз на той стороне с интересом следил за ним. — Отойди от двери.

Он открыл шторку на окне ниже, и осторожно просунул копьё остриём наружу, пытаясь отогнать гостя.

— Это мне? — обрадовался голос.

Кто-то на другой стороне вцепился в копьё мёртвой хваткой — как будто древко вмуровали в камень. Существо на другой стороны потянуло копьё на себя, и ботинки Тармора заскользили по полу. Оно легко сдвинуло его с места. Вместе со всем снаряжением. К нему подбежал Нелдор, попытался помочь. Что-то гулко ударилось в дверь, существо на той стороне, похоже упёрлось в неё ногами. Оно сдвинуло двух дворфов с места, затем вдруг сила резка выросла и копьё юркнуло за дверь.

— С верёвкой интересней! — посоветовал голос за дверью.

Тармор подбежал к двери и выглянул в смотровую щель. Гибкое, грациозное существо за дверью, раскручивало его копьё в руке, выписывая какие-то невероятные фигуры. Древко копья гудело в воздухе, оно же игралось дальше, подпрыгивало, кувыркалось, и, наконец, остановилось. Дёрнуло ушами, взмахнуло хвостом, и уставилось на Тармора жуткими глазами, на человеческом лице. Оно было одето в кожаный доспех, дворфской работы, на шее у него болтались очки из кристалла, а рядом с ним лежал мешок. Химера Улиуса? Но они не разговаривают и не носят такое снаряжение.

— Я теперь есть захочу! — предупредило существо. — Внутрь можно?

— Копьё отдай. — хрипло сказал дворф. Существо ухмыльнулось, показав странные зубы, и ему показалось что их два ряда. Тут же ему в живот Тармора ткнулось древко копья тупым концом. Быстро, молниеносно, быстрее чем он заметил движение, но не сильно. Он забрал копьё, протянул его сквозь окошко для оружия.

— Дверь сломалась? — предположило существо. — Могу дёрнуть!

Оно медленно протянуло руку к двери. Тармор представил, с какой силой. Если в прочности засова он был уверен, то в прочности петель на нём — не очень.

— Стой! — выкрикнул он чудовищу. — Это дворфский пост. Сюда нельзя чужакам, без жетона или приглашения…

Он надеялся, что у него нет жетона, и оно уйдёт. Уйдёт, а не попытается вскрыть их дверь.

— Такой? — спросило существо, порылось в кошельке и показало ему жетон.

Дворфский жетон доверия. Мифриловый. Высшая благодарность, жетон, который нельзя отдать другому. На нём виднелся смутно знакомый герб. Оно перевернуло жетон другой стороной.

"За помощь при создании великого изобретения".

— Стой тут! — сказал Тармор и повернулся к остальным дворфам.

В далёком, пыльном ящике они нашли справочник по дворфским гербам. В ещё более далёком ящике они нашли артефакт, который проверял подлинность жетонов. Жетон оказался настоящим.

Они пустили чудовище внутрь. Тармор ощетинился алебардой и щитом, понимаю, что ничего сделать ему не сможет. Оно протиснулось в дворфскую дверь, с трудом протащило внутрь свой мешок. Оно жаловалось, что Ногг Кальдир далеко, и ей говорили, что тут могут быть дворфы на разведывательном посте.

Тармор тогда поперхнулся и спросил:

— А город? Город, для переселенцев?

Но про город оно ничего не знало. Оно рассказывало какие-то странные истории про драконов, и Тармор лишь заинтересовался, когда услышал про золото. Очень много золота, которое оно зачем-то оставило на месте и не взяло с собой.

— Зачем? Всегда выиграть могу. — заявило ушастое чудовище.

Когда они спросили, что оно имело в виду, она рассказала им про человеческую игру в "бойню" — с клетчатой доской и одинаковыми фигурами. Игра показалась ему простой, он быстро понял правила, и усомнился, что оно имеет играть. Он проиграл ушастому длинноногому несколько золотых, и история повторилась с другими дворфами.

— Броню надо. Из драков! — объясняло существо, треская кашу из подземной пшеницы.

Оно ело всё, включая поганки, и спросило про грибной суп. Тармор не стал кормить владельца Мифрилового жетона поганками — он вспомнил герб на нём. Гаррам Фелдин, изобретатель. Он даже видел его когда-то — пожилой, постаревший уже тогда дворф, который иногда делал странные вещи в кузнице — вроде доспехов для ручных крыс. Поэтому Тармор сделал кашу с остатками мяса гигантского крота. Он подозревал, что оно спокойно слопало бы сырое пещерное пшено, может быть даже с мешком.

— Так чего тебе нужно было? — вздохнул он, после того, как существо, которое звали Рисска, доело огромную кастрюлю мясной каши. Они обедали в большой и пустой столовой.

— Дофпехи хофу! (Доспехи хочу) Из драков. — сказала Рисска и толкнула ногой мешок, с которым почти не расставалась.

— Драконов? — уточнил Тармор.

Рисска кивнула.

— Вот! — она открыла мешок и показала содержимое.

Тармор сел на пол. В мешке лежал большой кусок драконьей кожи. Драконьи шкуры и чешуя попадались дворфам и раньше — время от времени наземные жители умудрялись убить одного из летающих ящеров поменьше, и приносили трофеи дворфам. Те обычные шкуры отличались мелкой чешуей и напоминали иногда кожу больших подземных ящеров.

Этот кусок был другим. Огромные, плотные чешуйки покрывали его, каждая достаточно большая, чтобы вырезать из неё наплечник.

— Это… чья? — только смог спросить Тармор.

— Драк был. Большой! Огненный.

Рисска показала на стену. Если Тармор правильно её понял, дракон был десятков метров в длину.

— Прочный. И невкусный. — добавила Рисска.

Тармор моргнул.

— Доспех сделают? — сказала Рисска — за плату отдам остаток.

— Я попытаюсь. — сказал Тармор и уставился на бесценную шкуру в своих руках.

В нём проснулся азарт. Он отложил работы над кирками, мечами и топорами. Достал лучшие инструменты. Снял с Рисски мерки, и принялся работать. Бесценный редкий материал, ещё более редкий, чем адамантин, достойный любого мастера, попал в руки к нему. Обычному, ничем не выдающемуся кузнецу, который ковал одинаковые мечи много лет.

Он проработал в поте лица несколько дней, не прерываясь на сон. Рисска разгуливала по коридорам, помогла высеять пшеницу, и сыграла ещё несколько партий в "бойню", в которых выиграла. Её попросили остановиться, когда выяснилось, что в маленьком поселении начинают заканчиваться деньги. Тогда она предложила платить за кашу.

Тармор Торлар впервые в жизни испытал приступ вдохновения и впервые создал волшебный предмет, после многих дней работы. Доспех из чешуи бывшего короля драконов залечивал повреждения сам. Так говорил их справочник по случайно получившимся предметам. Они проверили доспех, и увидели, как затягивается с трудом оставленная царапина на доспехе.

Эффект переставал работать, когда доспех надевала Рисска. Он сидел как влитой, не мешал двигаться, но до тех пор, пока он был надет на Рисску, случайно созданная магия доспеха переставала работать, будто что-то подавляло её. Они искали решение, и не находили, пока Нилмор не предложил простой вариант:

— А что, если она его снимет и отойдёт подальше? Или наденет на кого-нибудь?

Это сработало. Снятый доспех медленно залечивал царапину, стоило Рисске отойти от него на полшага, а если его держал один из дворфов — то повреждения залечивались быстрее.

Рисска осталась довольна, и пришло время прощаться. Она слопала ещё одну кастрюлю каши. Обыграла ещё раз Тармора в "бойню", но вернула выигрыш, улыбнулась своей жуткой улыбкой, и… ушла, оставив за собой мешок и драконьи чешуйки в нём, как она и обещала

В их крошечном поселении стало непривычно тихо. У Тармора пропало желание работать, и просто сидел перед потушенным кузнечным горном — после работы с драконьими чешуйками он не испытывал радости от обычной стали и железа.

Если Рисска не знала, что здесь должно быть поселение, значит, кто-то ошибся. Значит, впервые за всё это время, надо отправить гонца назад, в Ногг Кальдир. Быть может, он даже отправиться сам — ведь запасы оружия и доспехов заполнены на годы вперёд, если поселенцы не прибудут.

Тармор встал и неторопливо поднялся в дозорную башню, скрытую между камней. Через зрительную трубку он посмотрел на земли демонов, и там ничего не изменилось. Он вздохнул и повернулся в другую сторону — в королевство драконов, и чуть не выронил трубку от изумления.

Над королевством драконов падал снег.