Химера

Глава 51

Земли демонов. Приграничная крепость

Чёрные крепостные стены поднимались на много дворфских метров над землёй. Когда-то давно стены были отполированы до блеска, и, говорят, сверкали в лучах пурпурного рассвета. За долгие годы облицовка истёрлась — слишком часто пытался вскарабкаться по стенам равнинный плющ, прыгуны, ползуны, насекомые, хищники и прочая агрессивные местные существа, что старательно пытались попасть внутрь крепости. Внутрь, к вкусным, вкусным демонам.

Под пурпурным небом всё решало право сильного. Сильный демон мог спокойно пройтись босиком по ядовитому мху, сорвать нераскрывшийся бутон кустарника, или попробовать фиолетовые ягоды. Мир признавал его право, и существа слабее обходили демона стороной.

Там где есть сильные, есть и слабые. Больше сотни слабых, молодых демонов тренировались и жили в бараках крепости — идеальная закуска для местной живности, но только если она сможет найти путь мимо стражи, не натолкнуться на демона поистине сильного. Десяток новичков становились чьим-то обедом каждый месяц, пока командир крепости не взбесился и не отдал приказы: круглосуточно дежурить на стенах крепости, следить за ландшафтом, всё что движется — сбивать, подстреливать и взрывать. Кроме случаев, когда ждут гостей.

Сражение крепости и агрессивной природы продолжалось месяцы. К работе подключился лично Альзаммос — правая рука командира и сильнейший в крепости маг. Его фигура в плаще-накидке появлялась на крепостных стенах. Непроницаемой маской с причудливым узором он вглядывался вдаль, иногда поднимал из-под полы руку, полностью скрытую рукавом и перчаткой, щёлкал пальцами и где-то далеко взрывался, взлетал на воздух очередной хищник, плотоядный цветок, огромное насекомое.

Альзаммос лично проверял, что каждый часовой использует магическое зрение — оно позволяло разглядеть любителей подкрасться. Он не кричал, не раздавал тумаки и оплеухи. Он вообще не прикасался ни к кому. Холодным, спокойным голосом, он объяснял что надо делать, отдавал приказ. Упрямых он наказывал заклинаниями — впечатывал в стену или в пол. При встрече с особо упрямыми он молча смотрел на провинившегося своей маской, отходил на несколько шагов назад, щёлкал пальцам. А потом, спокойным и холодным голосом Альзаммос объяснял оставшимся товарищам взорванного бунтаря, что тот делал не так.

Погибшего относили в яму для мусора. Четырёх подорванных часовых хватило, чтобы с Альзаммосом перестали пытаться спорить. Часовые стояли по струнке, внимательно слушали холодные, негромкие слова, и оставались в живых. Альзаммосу было достаточно, чтобы его указания выполняли. Его не интересовали лесть, манеры, попытки лебезить — только выполнение его приказов.

Через месяцы работы, сотни взорванных представителей агрессивной флоры и фауны, окружающие земли стали походить на поле боя, но живность вокруг крепости усвоила урок. Только плющ по-прежнему пытался прокрасться на территорию, высосать одного из новичков, и летающий чёрный саван иногда спускался в тренировочный двор, пытаясь спеленать и переварить зазевавшихся. Командир крепости отправил новичков обрубать плющ, а на саван махнул рукой: "Нам не нужны те, кого эта слабая тварь может убить". Число погибших сохранилось до одного-двух в месяц. Командир счёл это достаточным.

Внутри периметра чёрных стен, украшенных зубьями и шипами, стоял замок, для правителя крепости и подчинённых высших рангов, плац для тренировок, несколько зданий для хозяйств и трапезы, бараки для новичков, и яма для мусора — закрытая тяжёлой решёткой. Внутри неё чавкали пожиратели отходов. Они радостно перерабатывали то, что падало в яму — мусор, отбросы, и иногда случайно подскользнувшихся недотёп из новичков. Новичок падал в яму где-то раз в два месяца. Командир крепости счёл это достаточным. Из ямы поднималась привычная всем фиолетовая дымка — именно в неё перерабатывали все отходы пожиратели.

Фиолетовая дымка стелилась по земле. Просачивалась под дверьми, растекалась по комнатам. Она текла вверх, поднималась по лестницам, и всегда клубилась над любой поверхностью, куда могла добраться. Пурпурная дымка, что существует лишь в землях демонов. Миазма. Миазма пропитывала всё — воздух, землю, воду, растения, еду и самих демонов.

Тальграк был одним из новичков — серо-синий гуманоид с чёрными глазами без видимых зрачков, и костяными наростами на голове вместо волос. Худой, тощий, и очень слабый. Он резко проснулся рано утром и увернулся от летевшего в голову пинка. Подскочил с пола и уставился на одного из соседей по бараку — серого, с красноватым оттенком, лысого молодого демона. Кажется, его звали Тгарнт? Сосед был старше. Значит, крепче. Значит, надо драться. Тальграк пригнулся, расставил руки в стороны, изображая когти. Но сосед мотнул головой, моргнул жёлтыми глазами и указал на дверь, потом на место у стены. Тальграк кивнул.

Две дюжины таких же, как он, сухих, тощих и слабых новичков, каждый из них в простых холщовых штанах, занимали позиции вокруг двери. Он подбежал к одной из стен, вжался в неё, присел. Он чуть больше походил цветом на стену. Может быть, его не заметят сразу.

Дверь открылась. За дверью не было никого. Несколько мгновений никто не шевелился, потом один из новичков, с коротким рогами, высунул голову в проём. Появившаяся из-за двери рука молниеносно схватила его за шею и выдернула в коридор. Что-то хрустнуло.

— Плохо. — сказал спокойно голос за дверью, и их Наставник зашёл внутрь.

Он был худым и высоким — выше на полголовы любого из них. Его кожа была серой, без красного, синеватого или пурпурного оттенка. Он носил простые чёрные одежды, похожие на халат. Его чёрные волосы были коротко острижены, а на лбу красовались подпиленные рога. Чёрными глазами он осмотрел всех них, и улыбнулся.

Всей группой они молча бросились на него. Они пытались ударить его, ранить, убить, выцарапать глаза, укусить. Кто-то орудовал спрятанным со вчерашнего дня камнем. Наставник раскидал их всех легко и без усилий. Они разлетались в стороны, врезались в стены, друг в друга. Падали на пол. В молчаливой драке раздавался лишь иногда хруст и глухие удары.

Тальграк попытался достать наставника пинком, но тот перехватил его ногу, дёрнул и отправил в полёт, как и остальных. Несколько мгновений короткого боя и наступила тишина. Дюжины пар глаз настороженно смотрели на Наставника. Кто-то медленно сел, придерживая вывернутую под странным углом руку.

— Я всё ещё сильнее. — сказал Наставник. Он подошёл к новичку с вывернутой рукой, и с силой дёрнул её. Со щелчком сустав встал на место, но новичок даже не поморщился.

Сильные повелевают слабыми. Слабые подчиняются сильным. Таков закон мира демонов.

— Жрать похлёбку. Потом на площадку для тренировок.

Будет ещё один день, будет ещё одна попытка, и быть может, им удаться ранить или убить Наставника — тогда их роли изменятся. Пока что он сильнее. Пока что любой в крепости сильнее их. Они сделают, как он сказал и выполнят приказ.

Они вышли в коридор. Там сидел первый новичок — тот, что выглянул наружу. Он держал голову двумя руками, и медленно поворачивал её из стороны в сторону, будто пытаясь вернуть ей правильное положение. Кажется, он пропустит кормёжку.

В пыльной комнате, в старые посудины им налили пурпурную похлёбку. Тальграк быстро влил жижу в себя — проворно, чтобы его сосед не успел на неё позариться. Он ел без ложки. Жижа отдавала Миазмой, но вкус и запах Миазмы был приятен всем демонам.

На тренировочной площади Наставник разбил их на пары, и приказал драться. Можно было взять палку, но многие дрались руками. Вдали работали другие группы — другие новички, со своими Наставниками.

— Не убивать. — говорил Наставник — Не пробивать голову и кожу насквозь. Дать подняться. Слушать чувства. Слушать пульс. Пытаться понять свою силу. Вы не пробудились. Кто-то из вас может быть полезен.

Наставник ухмыльнулся и махнул рукой.

Тальграк взял палку. Ему попался тот самый сосед — с красноватым оттенком кожи и лысой головой, Тгарнт. Тальграк кружил вокруг него, примериваясь, куда ударить, когда сосед просто молниеносно схватил его за голову и впечатал в землю. Палка Тальграка улетела куда-то в сторону.

Нельзя показывать боль — тогда слабый станет ещё слабее. Тальграк пытался прислушаться к чувствам, выполнить указания Наставника. Мир двоился перед глазами и в ушах звенела, но он медленно встал пошатываясь. Тгарнт подошёл и быстро и сильно ударил в торс кулаком. Что-то хрустнуло, стало чуть труднее дышать. Тгарнт схватил его за голову, дёрнул, и Тальграк снова впечатался в землю. Противник молча ждал, пока Тальграк встанет. Несколько ударов, вспышка боли, удар об землю. Удар, вспышка боли, удар о землю. Снова и снова.

Кажется, по лбу Тальграка струилась кровь. Тёмная, с фиолетовым оттенком, похожая на ту жижу, которую он недавно ел.

Удар, вспышка боли, удар о землю.

Что-то пульсирует в теле, передвигается по сосудам, движется по кругу внутри тела, жадно впитывается в его мышцы. Снова удар, снова он оказывается на земле, в этот раз противник пинает его.

— Слабак. — бросает Тгарнт.

Вспыхивает раздражение. Недовольство. Перерастает в злость. Тальграк здесь всего лишь две недели. Первое, что он помнил — это как он ехал сюда в повозке. Несколько дней он привыкал к дракам, учился просыпаться вовремя. Конечно, он слаб. Тгарнт снова впечатывает его в землю.

— Слабак. — с лёгким злорадством говорит противник.

Тальграк лежит на земле. Злость кипит, и сливается с пульсом, что движется по сосудам. Непривычным, чуждым пульсом. Вот-вот получится ухватить нужное чувство, о котором говорил Наставник. Наставник, имя которого он до сих пор ни разу не слышал.

— Слабак — радуется Тгарнт, и пинает лежащего на земле Тальграка снова. Ярость кипит, и ускоряется то чуждое биение, быстрее движется по сосудам.

Вот оно. Тальграк понимает, что надо делать.

Пульс его ускоряется, вместе с ним усиливается другое биение. Оно проникает в ткани, разливается по ним теплом. Потом оно движется всё быстрее и быстрее, а биение его сердца, наоборот, замедляется. Медленно нарастает ярость.

— Слабак — снова заносит ногу противник.

Тальграк перекатывается на живот. Он стоит на четвереньках, и ловко отбегает в сторону, перебирая руками и ногами. Противник вскидывает бровь. Другое, второе биение разгоняется, и превращается в непрерывный, горячий поток. Тальграк встаёт прямо, и легко уклоняется от удара противника странным движением.

— Ты! Держи ощущение! — вдруг выкрикивает Наставник. Сквозь ряды других новичков он пробирается к ним, приближается, на ходу отбивает удар палки.

Сердце Тальграка останавливается и замолкает. Нет нужды в его биении. Есть злость, есть горячий поток, что бежит быстрее и быстрее, разогревает его тело. Не нужна кровь, нужен лишь поток. С его кожи поднимается лёгкая дымка — фиолетовая, как и вездесущий туман.

— Дыши! Держи поток! — командует Наставник. Он поднял руку, останавливает противника Тальграка. Тот послушно замирает.

Горячий поток слабеет, будто утекает из его тела. Вот-вот он потухнет. Тальграк стоит с небьющимся сердцем, хватая воздух ртом. Вместе с воздухом приходит ощущение силы.

Миазма. По его телу циркулирует Миазма. Тёплый, горячий поток — это Миазма. Ощущение силы — Миазма. Он хватает воздух ртом, пытаясь вдохнуть её как можно больше. Он часто дышит. Поток перестаёт угасать.

Его тело меняется. Кости трещат и удлиняются. Растягиваются болезненно мышцы, и укрепляются, кожа грубеет на руках, он смотрит на свои ставшие длинными и тонкими пальцы, на концах которых теперь острые когти. Одно движение, и он пробьёт противника насквозь, так ему кажется. Он улыбается и теряет концентрацию. Чувство жара улетучивается. Горячее течение в груди прерывается, и он падает на землю, задыхаясь.

Его сердце не бьётся. Мир вокруг быстро темнеет и сознание начинает ускользать. Тальграк пытается сжать грудь, ударить её кулаком, и запустить сердце снова. Наставник внимательно смотрит на него и чего-то ждёт. Тальграк падает на землю. Из последних сил он пытается ударить себя по груди справа, туда, где его сердце, потом кашляет. Снова, и снова. Его сердце делает удар. Потом второй. Третий. Нехотя, сердце начинает работать и подкрадывающаяся смерть отступает.

Он лежит на земле и смотрит вверх. По его лицу течёт пот, он с фиолетовым оттенком.

— Теперь ты чуть полезней личинки. Сиди у стены. Не запускай цикл снова — спокойно сказал Наставник.

Тальграк встал и, шатаясь, пошёл к краю тренировочной площадки. Там он заметил ещё одного новичка, который отдыхал. Он оглянулся назад на площадку. Наставник распределял оставшихся бойцов по парам, а между парами на площадке лежали неподвижные тела. Те, кто не смог запустить сердце? Незнакомый Тальграку толстый демон оттаскивал их в сторону.

Восемь новичков погибли в их группе, не сумели запустить своё сердце снова. Шестеро успешно достигли результата и выжили. Десятеро не добились результата, и среди них оказался противник Тальграка, Тгарнт. Наставник выстроил "неудачников" в ряд, и спокойно сказал:

— Вы не добились того, что нужно мне и крепости, и так и остались личинками.

Группа отступила на шаг назад. Наставник оскалился.

— Вам дают последний шанс. Следуйте за ним — он указал на того самого демона, что перетаскивал тела.

Бывший противник Тальграка метнулся вперёд, попытался ударить Наставника. Тот лёгким движением перехватил руку, крутанул и демон оказался на земле. Наставник наклонился к лежащему и прошипел.

— Я всё ещё сильнее, чем ты. Ты жив, потому что можешь быть полезен тому, кто сильнее, чем я.

Больше никто не пытался напасть на него. "Неудачники" понуро поплелись за толстым демоном. Тот шёл мимо других групп. Новые и новые "неудачники" отходили от других групп, присоединялись к веренице. А вдали, на большом тренировочном поле, Тальграк видел другие распластанные худые тела на земле.

— Встать. — сказал Наставник. Он подошёл к оставшимся и выжившим.

Привычно они послушались приказа, выпрямились прямо и замерли. Один из них оценивающе посмотрел на Наставника. Не получил ли он шанс попробовать удачу снова?

— Я всё ещё сильнее, — спокойно сказал Наставник. Он поднял свою руку и показал им. Кисть руки его начала расти. Удлинились пальцы, превратились в острые когти, кожа огрубела. А потом рука вернулась в свой прежний вид.

Выжившие молчали. Никто не попытался броситься и ударить. Наставник заговорил:

— Истинному демону не нужно сердце. Ему не нужна кровь, пульс, требуха внутри наших тел. Нужна лишь Миазма.

Наставник оглянулся на небо. На фиолетовом небосклоне сияло пурпурное солнце. Чёрный саван — похожий на кусок ткани — парил в высоте, пытаясь учуять новую жертву, чтобы спуститься к земле, спеленать её и переварить.

— Миазма создала наш мир, наши растения, животных, насекомых. Всю ту жизнь, что борется за право сильнейшего. Миазма убивает всю чуждую нам жизни, она же поддерживает наши тела. Медленно она отравит любого чужака из других земель. Медленно мы погибнем в чужих землях без неё.

— Идите за мной — сказал он им и повёл их куда-то в новые, другие помещения. Не в ту комнату с подстилками.

— Из "колыбели" вас доставляют сюда. Неполноценных, неполных демонов. Тех, что не проснулись, кому ещё нужно сердце и пульс. Мы пробуждаем прибывших, отсеиваем негодных, слабых, неудачливых. Те, что остаются, делают первый шаг к своей истинной сути.

Они подошли к новому помещению и зашли внутрь. Оно было больше, красивей. Полы стали чище, и хоть они снова оказались в общей комнате, здесь были простые ложа вместо подстилок.

— Вами займусь я и Альзаммос. Вы стали чуть сильнее, но вы по-прежнему слабее любого в этой крепости. Любого, кроме "личинок". Первое занятие будет завтра. Вы будете ждать его тут.

Он оставил их в общей комнате и ушёл. Они огляделись по сторонам, выбрали ложа. Вскоре дверь открылась снова, и к ним присоединились новые выжившие. Те что стали "чуть сильнее личинок", как и они.