Химера

Глава 47

Причудливая колёсная платформа со скрипом катилась по коридорам академии знаний. Вместе с Винсенто отправился ящер, Крар, "На всссякий ссслучай". Коридоры закруглялись, образовывали кольцо. Тут и там мелькали арки, так любимые архитектором башни, имя которого осталось неизвестным.

Магические светильники горели на стенах — синеватые кристаллы на причудливых опорах. Замена факелов, волшебного огня. В коридорах суетились люди и дворфы. Кто-то торопливо оттирал углы тряпками, дворфы осматривали стены, и некоторые из них цокали недовольно языком. Вот два дворфа пронесли мешок с чем-то сыпучим. За спиной Винсенто два оставшихся стражника продолжали качать рычаг платформы. Она поскрипывала и катилась дальше по коридорам.

Винсенто вдруг понял, что видит следы боя. Вот дворфы рассматривают разбитый кристалл. Вот ещё один кристалл светится не синеватым, а красноватым цветом, мигает. Присмотревшись, он стал замечать царапины, выбоины, следы ударов. Свежие.

— Что-то случилось? — мягко спросил он у ящера.

Крар замялся. По-змеиному он высунул язык, и ответил:

— Моль, магичессская. Сссильная была ссс… очень. Сссопротивляласссь.

Ящер отвернулся в сторону, и не смотрел на Винсенто. Его хвост несколько раз недовольно дёрнулся.

— Значит, моль. — согласился для вида Винсенто и кивнул.

Мысли крутились в его голове, хороводом. Его инструкции касались исключительно Кармина, и ни слова не говорил про его сестру. Он вспомнил гротескный рисунок теперешнего главы Академии, и попытался представить женскую версию. Результат получился страшноватый.

— Добралисссь. — сказал вдруг ящер. Колёсная платформа остановилась у больших дверей. Один из качавших рычаг стражников снял шлем и утёр лицо.

— Дальше инквизитор отправитссся сам. — прошелестел ящер. — За бомбой надо потом вернутьссся. Иначе тут останетссся. Сссувенир ссстанет.

Винсенто спустился с платформы, и подошёл к двери. Остановился в последний момент.

— Надо ссстучать. — посоветовал ящер. Он обернулся к стражникам у рычага платформы. — Отправляемссся.

Платформа со скрипом развернулась, и поехала назад.

— До сссвидания, инквизитор. — бросил уезжающий ящер.

Винсенто кивнул в ответ, поднял руку, чтобы постучать, но остановился. Он наклонился и внимательно рассмотрел поверхность тяжёлой двери.

По огромной двери бежала глубокая царапина — один из многих следов "магической моли", если ящер не врал. Винсенто наклонился ещё ближе, присмотрелся и принюхался.

Дверь недавно мыли, но торопливо и в спешке. В глубине царапины что-то виднелось. Винсенто почти прикоснулся к царапине, но снова остановился. Что, если существо за дверью его услышит?

Он медленно отошёл от двери, стараясь ступать тихо. Посмотрел по сторонам, и заметил на соседней стене ещё одну царапину. Он медленно подошёл к ней, присмотрелся, и увидел темноватую субстанцию внутри. Грязь. Он аккуратно провёл пальцем по царапине. Достал из кармана тонкую деревянную палочку и соскоблил ей немного грязи в царапине. Конец палочки окрасился тёмным. Винсенто внимательно рассмотрел "грязь"….

Кровь. В царапине была засохшая кровь, которую не успели отмыть. Он отступил на шаг. Оглянулся на коридор. Синеватым цветом мерцали магические светильники. На полу и стенах он замечал всё новые и новые повреждения. Он подошёл к одной трещине, и нашёл внутри всё ту же бурую "грязь". Ко второй, к третьей… Везде он находил не оттёртую до конца засохшую кровь.

Свет магических кристаллов казался теперь зловещим. Царапины рассказывали историю о сражении, и сражались точно не с молью. Что здесь произошло, чтобы залить кровью весь коридор?

— Вас ждут, Инквизитор. — сказал усталый голос за его спиной.

Винсенто обернулся, и отпрыгнул. Перед ним стоял эльф. Усталый эльф в ливрее дворецкого. Хрупкая, изящная, но мужская фигура. Под глазами его виднелись тёмные круги.

— Заместитель ждёт вас в кабинете, Инквизитор. Вы обязаны…

Эльф уставился на Инквизитора, и изобразил жизнерадостную улыбку. Она вышла невероятно фальшивой. Он попытался сделать восторженный жест, всплеснуть руками, но… на середине движения потерял энтузиазм. Руки его упали плетями, и безжизненно повисли. Винсенто заметил, что у эльфа отклеивается кончик уха, а на щеке его потрескался грим. Эльф был фальшивый.

— Элмон Краламин, к вашим услугам. — безразлично заявил фальшивый эльф, и развернулся. — Идите за мной.

Винсенто кивнул и пошёл следом. Элмон шёл тяжёлой, шаркающей походкой. На его яркой и модной когда-то ливрее местами виднелись торопливо зашитые прорехи.

— Прошу. — сказал эльф перед большими дверями. Они приоткрылись сами. Винсенто вздохнул и зашёл внутрь. Двери тяжело захлопнулись за ним. Элмон остался снаружи.

Пурпурный ковёр на деревянном полу. Золотые подсвечники на стенах. Мебель из чёрного дерева, с украшениями. Большой массивный стол стоял у окна, два кресла перед ним. Окно закрывала толстая, как одеяло, занавеска, а на высоком потолке в непроницаемой тьме что-то копошилось, иногда поблёскивая глазами. Летучие мыши. Полчища мышей.

— Не заставляйте себя ждать. — сказал женский голос, и Винсенто будто подтолкнули в спину. Он сделал шаг вперёд и снова замер.

Камилла Бладторн сидела за столом, в одеждах из чёрных и красных тонов, с редкими серыми вставками. Он узнал её, по белой как мел коже и таким же белым волосам. Воротник закрывала её шею. Она смотрела на него кроваво-красными глазами, с чёрной радужной оболочкой.

Приготовленное приветствие куда-то делись. Винсенто не мог подобрать слов, и стоял столбом. Выработанные в работе инстинкты кричали ему, что перед ним упырь. Древний и невероятно опасный. Он потянулся в сумку, и понял, почему у него забрали бомбу. Камилла поморщилась и откинулась на спинку кресла. На лбу Винсенто появилась маленькая капелька пота.

Камилла вздохнула и сказала:

— Замри. — спокойно и холодно. И он замер. Неподвижно.

— Подойди к столу. — сказала она.

Он послушался. Сделал несколько шагов к столу и остановился, ожидая приказов.

— Сядь в левое кресло. Молчи. Смотри на меня. Я разрешаю дышать.

Он послушно выполнил приказ. Ведь так и должно было быть. Он должен выполнять приказы, когда их отдаёт она.

Она встала, подошла к тяжёлой шторе, и отодвинула её в сторону. В освещённую магическими свечами комнату хлынул яркий дневной свет. Возмущённо заверещали летучие мыши на потолке. Свет, яркий и ослепительный упал на Камиллу. Но ничего не произошло. Она внимательно посмотрела на Винсенто, стоя в потоке света. Потом она закрыла штору.

Винсенто послушно следил за ней, как ему и было приказано.

— Дай мне свой амулет. — сказала Камилла.

Он послушно достал из-за пазухи свой любимый амулет, на который он молился в повозке, отстегнул его от цепочки, и протянул Камилле. Она положила его на свою ладонь — священную реликвию, что должна обжигать зло и нечисть. И ничего не произошло. Она вернула амулет Винсенто.

— Забери и надень его. — сказала она. Винсенто послушно выполнил её просьбу. Камилла слегка улыбнулась, откинулась назад в кресло.

— Говори. — сказала Камилла. — Можешь действовать свободно.

И Винсенто осознал, что только что произошло. Он только что беспрекословно выполнял приказы Камиллы. Несмотря на тренировки инквизитора, невзирая на священную реликвию, что должна защищать его. Он сам снял реликвию и отдал вампирше.

Ужас. Чёрной волной его захлестнул ужас. Он вскочил с кресла, привычно отпрыгнул назад, увеличил дистанцию, и потянулся к одному из скрытых в рукаве серебряных ножей, и замер. Замер, глядя Камилле в кроваво-красные глаза.

Он выпрямился, скованными движениями. Деревянной походкой куклы подошёл к креслу, уселся в него. Камилла ничего не сказала. Она просто смотрела на него немигающим взглядом. Он чувствовал, что падает куда-то, чувствовал, будто что-то колючим и холодным прикосновением прикасается к его сознанию. Мир вокруг темнел. Ещё чуть-чуть и он потеряет себя, останется лишь послушный слуга. Слуга Камиллы.

Вампирша моргнула, недовольно фыркнула и откинулась назад в кресло. Винсенто неподвижно сидел на своём месте. Он дышал, водил глазами по сторонам, но не шевелил. Камила заговорила.

— Мой брат слишком добр.

Она встала и подошла к шкафу. Взяла из него бокал и бутылку с чем-то красным внутри.

— Он веселится, развлекается с вами. Всё это для него — игра.

Камилла открыла бутыль. Незнакомый аромат разносился по комнате. Белой как мел рукой, она налила красноватую жидкость в свой бокал и пригубила её.

— Когда он чуть не погиб, я решила, вначале, что это происки одного из вас. Очередная попытка отравить его, теперь успешная.

Она поставила бокал на стол. Красная капля жидкости стекла по её белому лицу.

— К счастью для вас, вашего ордена, вы оказались ни при чём.

Винсенто молчал. Он бы кивнул, но не мог пошевелиться.

— Я не буду играть в ваши игры. — холодно сказала Камилла — Не буду пить святую воду, есть чеснок, проверять очередной артефакт, который принесёт очередной гонец. У вашего ордена есть заклинания. Все они скажут, что я человек.

Камилла замолчала и выпила содержимое бокала, поставила на стол. С края стола она взяла несколько листков пергамента.

— Когда он вернётся на свой пост, вы продолжите свою игру. Дальше будете пытаться убить его, и продолжать верить в свет, который очистит всё. Но я буду говорить с вами лишь по делу.

Она выбрала из пачки несколько листков, и прочитала их. Затем протянула их Винсенто.

— Тебя зовут Винсенто. — сказала она. — Ты прибыл сюда впервые. Ты из Третьей Инквизиции. Ваш орден пытается изжить древнего вампира, известного как Крейтон. Крейтон скрылся от вас. Вы желаете получить помощь. Здесь несколько мест, в которых он может быть. Я разрешаю взять эти листки.

Чуть дрожащей рукой Винсенто взял листки.

— Иди. Твои дела здесь завершены. Твой орден передаст плату обычным способом. Пусть не пытаются меня обмануть.

Повисла тишина. Винсенто сидел неподвижно. Пауза затянулась.

— Выйди за дверь. — скомандовала Камилла — Потом я разрешаю действовать самостоятельно.

Винсенто встал. Медленно, неуклюже подошёл к двери. С трудом, у самой двери, остановился, попытался изобразить поклон. Дверь приоткрылась, и он вышел наружу. Там, за дверью, он осел на землю, и долго переводил дух.

Камилла откинулась на кресло и продолжила пить странное вино из хрустального бокала, когда шкаф около одной из стен отодвинулся в сторону. На стене вспыхнула светящаяся линия, и там открылась скрытая дверь. Из неё вышел Алахард — величайший архимаг человечества. Он будто сошёл со страниц сказки о магах — с белой бородой, он был одет в расшитую звёздами и магическими письменами мантию. На голове его была широкополая шляпа, а в руке он держал свой посох — с набалдашником из светящегося драгоценного камня. Он выглядел усталым.

— Мой брат? — Камилла недовольно повернулась к Алахарду. Она чуть хмурилась.

— Он не потерял себя, и продолжит существовать. — устало сказал Алахард, и задумчиво оглянулся на дверь.

— Жить. — предположила Камилла.

— Можно сказать и так. — неохотно согласился Алахард.

Пауза.

— Он станет прежним? — Камилла уставилась на Алахарда кровавыми глазами.

Алахард тяжело вздохнул. Он подошёл к столу, и сел в правое кресло.

— Может быть, угостишь старика? — сказал Алахард, и кивнул в стороны бутыли. — Я узнаю этот аромат.

Снова повисла пауза. Потом Камилла встала, взяла из шкафчика ещё один бокал, и поставила на стол. Она молча пододвинула бокал и бутыль к Алахарду. Маг покачал головой, и налил себе вино сам. Он поставил свой посох на пол, и посох замер, встал вертикально, без опоры. Алахард медленно отпил из бокала.

— Мой брат. — напомнила Камилла. Алахард снова вздохнул.

— Эффект… — задумчиво сказал он. — эффект на Кармине был как от мощнейшего проклятья. Проклятья без магического отпечатка. Такой, как он…

— Человек. — сказала Камилла. Маг нахмурился и покачал головой.

— Когда-нибудь я узнаю, как вы это делаете. — сказал недовольно Алахард. — Такой "человек", как он, должен был погибнуть от него. Я остановил процесс, и теперь он медленно приходит в себя.

— Как долго? — спросила Камилла.

— Месяцы, может больше. Он накопит силы и вернётся сюда, и будет снова насмехаться над несчастными инквизиторами.

Камилла фыркнула.

— Без этих "несчастных" мир стал бы лучше. "Свет очистит всё".

Она с раздражением оттолкнула бокал от себя. Он покачнулся, чуть не упал. Алахард, после паузы, заговорил.

— "Свет очистит всё", скажет один, и поможет кому-то в нужде. "Свет очистит всё", скажет другой, и убьёт того, кого сочтёт тьмой. Одна вера, разное действие, разный результат. Стоит начать воевать с фанатиками, и ввяжутся в неё те мирные люди.

— Предлагаешь ли ты ничего не делать, "Алахард Великий"? — нахмурилась Камилла.

— Я живу очень давно, — сказал Алахард, — Меня связывают клятвы, обязательства. Но за всё это время, я не нашёл абсолютно правильный путь.

Камилла посмотрела на Алахарда.

— Есть я. Есть мой брат. Есть те, кто пытается нас убить. Те, кто становятся на нашем пути.

Алахард задумчиво кивнул и продолжил:

— И есть те, кто вам помогает. Это один из возможных ответов.

Алахард встал.

— Наш мир не так прост, как кажется. Почему эльфийские маги не покидают свой лес? Почему все драконы селятся на одной территории? Почему демоны нападают лишь на приграничные земли?

— Ты говоришь загадками, маг. — сказала Камилла.

— Возможно. — пожал плечами Алахард. — меня ждут на собрании. Я сделал всё, что мог. Дальше Кармин будет восстанавливать себя сам. Как "человек".

Камилла кивнула.

— Тридцать этажей вниз. Ты знаешь это место, маг. Но зачем тебе учить других? Ты стал сильнейшим.

— Лишь среди людей. — ответил Алахард и направился к выходу.

Архимаг вышел, беззвучно закрыв массивные двери за собой. Камилла долго смотрела ему вслед, потом отправилась в секретный проход — туда, где лежал её брат. В пустом кабинете повисла тишина. Потом с хлопаньем крыльев с потолка спустились летучие мыши, обхватили забытую бутылку с вином на столе, и утащили её вверх. Вскоре под потолком раздался радостный писк.

Винсенто долго сидел под дверями, и приходил в себя. Он не принял помощь от Элмона, не стал звать повозку. Он не отреагировал даже на прошедшего мимо Алахарда, лишь машинально отметив его присутствие. Он усомнится потом, действительно ли он видел Алахарда Великого, Всемогущего, Непревзойдённого и будет думать об этом всю дорогу до ордена. Он забудет забрать свою бомбу у ящера и та останется, став "сссувениром", и пополнит коллекцию забытого инквизиторами оружия.

Когда Винсенто вернётся в орден, и перескажет события, в записях появятся новые заметки про Камиллу: "Очень сильный менталист. Воздействие незаметно, защитный амулет бессилен. Называла попытки устранить Кармина игрой. Ни в коем случае не злить".

Кальварусу нашли паланкин. Двое стражников смогли отнести его к собранию, не упав с лестницы. К неудовольствию Кальваруса, один из них оказался слишком разговорчивым, и всю дорогу пытался рассказывать байки. Чтобы "его магичество" не заскучало.

"Вы бы к лекарю нашему обратились, ваше магичество", "он у нас сильный, ваше магичество". "Одного из наших грифон прокусил, чуть не на сквозь, ваше магичество", "Так он всё залечил, правда шрам не свёл". От постоянных "ваше магичество" у Кальваруса разболелась голова и на собрание он прибыл в скверном настроении. "А назад вы как, ваше магичество?", спросил тогда стражник. Кальварус предложил золотой, если стражники за ним вернуться. И ещё один, если они это сделают молча. Это помогло. Стражник молча отсалютовал, и Кальварус зашёл, наконец-то, в зал, где проходило собрание магов.