Мятежники Гора

Глава 24 Стадион

— Я надеюсь, Вы воздержитесь от вмешательства, — сказал Лорд Ямада, изобразив доброжелательную улыбку.

— Ваши асигару проследят за этим, — вернул я ему натянутую улыбку.

С того места, что мне выделили на трибуне, хорошо была видна большая, шагов десять шириной, платформа казни, расположенная левее меня и высоко вознесённая над глубоким, бассейном полном смертельных угрей. Стены и дорожки вокруг бассейна были облицованы яркими разноцветными камешками, складывавшимися в замысловатые узоры. Пани славятся своей склонностью к украшению даже самых обыденных предметов и своим развитым чувством эстетики. Ручка инструмента, деревянный шест, столб ворот, нос скромного рыбацкого челнока, порог простой крестьянской хижины, могут быть объектами искусной резьбы. Даже стены и кровли их крепостей, конструкций, символизирующих тёмные потребности, трезвый расчёт и острую необходимость суровых времён, изящны и вписаны в окружающий фон так, что смотрятся ему дополнением, а не противопоставлением. Они именно такие, какие могли бы приветствоваться небом, облаками и горами. Красивы даже клинки, с которыми пани идут убивать. Вода всё ещё бурлила после того как смотритель несколько инов назад выплеснул туда ведро отходов от разделки забитого тарска. Это было сделано не для того, чтобы накормить массивных, извивающихся подобно змеям рыб, а раззадорить их, обострить их голод до безумного ожидания.

— Славный день для казни, — прокомментировал Лорд Акио.

— Действительно, — согласился сёгун.

Я бы сказал, что день и в самом деле выдался замечательный, по крайней мере, с точки зрения погоды, поскольку не было ни слишком жарко, ни слишком холодно, а небо было ярко голубым, незапятнанным ни единым облачком. Кроме того, лёгкий бриз, тянувший с моря, приносил свежесть.

Странно, но мне почему-то казалось, что я чувствовал, будто бы благоухающий воздух таил в себе холод и чистое небо лгало?

— Удивительно, — сказал Лорд Акио, — что, учитывая чудовищный характер проступка, наказание преступника оказалось столь мягким.

— Лорд Ямада славится своей мягкостью и милосердием, — заметил офицер.

— Это — его единственный недостаток, — покачал головой Лорд Акио.

— Это, прежде всего, заслуга нашего гостя, Тэрла Кэбота, тарнсмэна, — снизошёл до объяснений Лорд Ямада. — Это его ходатайство поколебало меня.

— Возможно, гость слишком злоупотребляет своим положением, — проворчал Лорд Акио.

— Думаю, что мне стоит покинуть вас, — сказал я.

— Пожалуйста, останьтесь, дорогой друг, — остановил меня Лорд Ямада.

— Конечно, смерть в бассейне тоже не будет мгновенной, — заметил один из офицеров.

— Может пройти целый ен, — сказал другой офицер, — прежде чем кости упадут на дно бассейна.

— Это может сравниться с соломенной курткой? — спросил третий.

— Я не вижу между ними особой разницы, — пожал плечами четвёртый.

— Ну, соломенная куртка — это просто праздник, — хмыкнул Лорд Акио. — Ничего, это зрелище от нас не уйдёт. Оно предназначено для других. Позже.

— Как так? — удивился я.

— Крестьяне, уклонявшиеся от налогов, воры, дезертиры из деревень, клеветники, преступники, забывшие своё место и посмевшие непочтительно, невежливо отозваться о власти, и тому подобные злоумышленники, — пояснил Лорд Акио.

— Мне напоминают, — сказал Лорд Ямада, — что нам придётся искать нового садовника.

Должно быть, моё лицо побледнело.

— Что-то случилось? — вежливо осведомился Лорд Акио.

— Ничего, — отмахнулся я и, повернувшись к сёгуну, спросил: — Скажите, Лорд, зачем вам понадобился новый садовник, и вместо кого?

— Возможно благодаря своей привычке, время от времени, удостаивать мой скромный сад своим присутствием, Вы знаете его.

— Я знаком только с одним из садовников, — сказал я, — с тем которого зовут Харуки.

— Мне известно, о вашем знакомстве, — кивнул сёгун. — Он работал у меня в течение многих лет. Мне будет его не хватать.

— Я надеюсь, с ним всё хорошо, — предположил я.

— Более чем, — заверил меня Лорд Ямада.

— Тогда зачем, — удивился я, — Вы собираетесь искать нового садовника?

— Он оказался вором, — развёл руками сёгун. — Его схватили в сарае, в котором держат почтовых птиц.

— Что он там делал? — поинтересовался я.

— Такие птицы, если из хорошо приготовить, — пояснил Лорд Акио, — являются деликатесом.

— Он что, проголодался? — спросил я.

— Скорее, он намеревался продать птицу кому-то другому, — предположил Лорд Акио.

— Чтобы съесть? — не понял я.

— Для чего-то другого она была бы бесполезна, — пожал плечами даймё.

— Может быть, он сделал это из простого любопытства, — намекнул я.

— Любопытство, — хмыкнул Лорд Акио, — недопустимо для человека его положения.

— Мне никогда не приходилось бывать в таком месте, — сказал я.

— Вам нужно было всего лишь попросить, — ответил на это Лорд Ямада.

— Он любит сад, — покачал я головой. — Мне кажется, было бы достойно сожаления отрешить его от этой работы за столь малую оплошность, особенно в свете его опыта, знаний и усердия.

Лорд Акио на это лишь криво улыбнулся.

— Он — вор, — вместо него заговорил стоявший ближе остальных ко мне офицер.

— Он будет носить соломенную куртку, — заявил его товарищ.

— Когда произошло это преступление? — не удержался я от вопроса.

— Несколько дней назад, — ответил Лорд Акио. — Мы сохранили его и ещё несколько других для сегодняшнего вечера, в течение которого, чтобы после наступления темноты сделать из них аллею, ведущую к воротам внутреннего двора.

— А у ворот внутреннего двора, снаружи будет устроен пир, — сообщил другой офицер, — чтобы отпраздновать правосудие сёгуна.

— После наступления темноты? — удивился я.

— Будет иллюминация, — пояснил первый офицер.

— Чтобы осветить дорогу к внутреннему двору, — добавил второй.

— Тем не менее, — задумчиво проговорил Лорд Акио, — наказание Леди Сумомо кажется слишком лёгким, по сравнению с серьёзностью её вины.

— Мне казалось, — заметил сёгун, — что Ты собирался добиваться руки Леди Сумомо.

— Это было до того, как мне стало известно о её ужасном проступке, — отозвался Лорд Акио. — Однако у Лорда Ямады есть другие дочери.

— Несколько, — кивнул Лорд Ямада.

— Могу ли я уйти? — спросил я.

— Пожалуйста, останьтесь, дорогой друг, — в очередной раз отказал мне сёгун. — Я уверен, что вам понравится зрелище, или, по крайней мере, Вы можете счесть его забавным, или хотя бы не лишённым некоторого интереса.

Затем он повернулся к Лорду Акио и продолжил:

— Я с пониманием отношусь к твоей озабоченности, мой дорогой Акио. Но человек, облечённый властью, должен уметь взвешивать самые разные материи, с тщательностью соизмерять то, что должны быть уравновешено. Ему нужно уметь находить равновесие между правосудием, правдой и полезностью, уметь находить соответствие между удовольствиями и разумной политикой. Прежде всего, я хотел бы, чтобы Тэрл Кэбот, тарнсмэн, пользующийся гостеприимством моего дома, был доволен, но также я должен был сделать так, чтобы публичная казнь злодея принесла свою пользу, поскольку она должна стать предупреждением, быть поучительным примером для любого, кто мог бы втайне питать прискорбные мысли.

— Конечно, — поддержал его Лорд Акио.

На трибунах собралось несколько сотен пани. Главным образом это были мужчины со статусом, высокопоставленные сторонники десяти даймё Лорда Ямады, приглашённые на сбор. Каждого сопровождали по несколько воинов, асигару, носильщиков и слуг. В более спокойные времена эти даймё, согласно их очерёдности, проводили половину года во дворце сёгуна, а вторую половину в своих собственных владениях, управляя землями и проживающими на них людьми. Кстати, в тот момент, когда Лорд Темму передал меня во власть Лорда Ямады, из даймё во дворце присутствовал только Лорд Акио. Остальные даймё, из тех, кому надлежало исполнять свои обязанности во дворце, насколько я понял, были отпущены в свои владения, чтобы подготовить ресурсы и людей к предстоящей кампании, после чего, пребывая в своих землях, ожидать вызова к сёгуну. Как я, возможно, уже упоминал, отказ даймё прибыть на зов сёгуна считается изменой, подразумевающей лишение жизни не только его самого, но и многих других, связанных с ним, включая членов его семьи, старших офицеров и лояльных воинов. Обычно это ещё и влекло за собой автоматическую конфискацию имущества и земель. Также можно было бы заметить, что зачастую, хотя не всегда, в то время когда даймё не присутствует во дворце, там гостят его жена и дети.

— Действительно, славный день, — сказал Лорд Акио, традиционно одетый в роскошные одеяния, обводя взглядом трибуны.

Его разноцветный веер, скрывавший тяжёлые, отточенные металлические лезвия, лежал на его коленях.

— Действительно, — снова согласился сёгун.

Также здесь присутствовали сотни асигару, правда, они стояли перед рядами трибун. Я предположил, что они по большей части держались поближе к своим даймё.

Над трибунами трепетали на ветру узкие, прямоугольные флаги, украшенные гербами дома Ямады. Они придавали сцене праздничный вид, и были видимы издалека. Я предположил, что они хорошо давали понять всем проживавшим в округе, где находится место казни.

— Скоро должно начаться, — заметил один из офицеров.

— Вон смотрите, — сказал другой, сидевший трибуне выше меня, — они уже у ворот внутреннего двора.

С того яруса, где сидел я, ворота внутреннего двора не были видны, правда, если встать, то можно было бы увидеть процессию.

— Вы видите? — поинтересовался Лорд Ямада.

— Теперь да, — ответил я.

Я заключил, что для высокопоставленных пани было бы неуместно вставать в такой ситуации, проявляя любопытство или нетерпение, как это могли бы сделать менее воспитанные люди, стремящихся удовлетворить своё любопытство.

Однако сотни присутствующих именно так и поступили.

От ворот, действительно, отделилась плотная группа людей и направилась к трибунам.

Процессия двигалась по тропе, ведущей к бассейну от ворот внутреннего двора, обрамлённой зарослями цветов. От ворот вела и другая дорога, широкая, шедшая восточнее, обе стороны которой были огорожены какими-то цилиндрическими вязанками, но приближающаяся к месту казни группа её проигнорировала.

— Пожалуй, я вас оставлю, — сделал я очередную попытку улизнуть.

— Пожалуйста, останьтесь, — вновь остановил меня Лорд Ямада.

До меня уже долетал звук небольших гонгов, которые несли четверо торжественно вышагивавших, одетых в белые балахоны мужчин, в чёрных, квадратных странного вида головных уборах, закрепленных под подбородком чёрной лентой. За этой четвёркой с гонгами маршировали две колонны по пять мужчин в каждой, вооружённых глефами асигару, лица которых были закрыты масками.

— Я не вижу лиц приближающихся асигару, — сказал я. — Они в масках.

— Это те, кто исполняет для сёгуна тёмную работу, — пояснил Лорд Акио. — Лучше, чтобы их лица не были известны другим.

— Следовательно, — заключил я, — находясь в поле, в бараке, додзё или где-нибудь ещё, можно оказаться шаге от того, о ком все знают, что он палач.

— Вообще-то, убийц в лицо знает только сёгун, — уточнил Лорд Акио.

— Только он? — удивился я.

Действительно, как ещё они могли получать свои задания и направляться на исполнение своих обязанностей.

— Конечно, друг друга они тоже знают, — добавил Лорд Акио.

— Само собой, — кивнул я. — А вам они не известны?

— Нет, разумеется, — ответил он. — Но тем, кто верен сёгуну, бояться нечего.

— На континенте, — сказал я, — есть Каста Ассасинов.

— Интересно, — заинтересовался сёгун.

— Так вот, у них не принято скрывать лица, — продолжил я.

— Но, возможно, они скрывают свою касту, — предположил Лорд Ямада.

— Иногда, — признал я.

Думаю, я мог бы указать ему, по крайней мере, на одного человека, который, я был в этом уверен, являлся членом той касты.

Четверо мужчин, мерно бьющих в гонги, шли в ряд, а две колонны асигару в масках шли следом, половина за крайним слева, другая вслед за тем, что шагал самым правым. Внутри этой немногочисленной процессии находились ещё три человека. Два асигару, как и их товарищи, шедшие в колоннах, скрывавшие свои лица под масками, следовали за двумя мужчинами с гонгами, что шли в центре шеренги, отставая от них на несколько шагов. Третьей и самой маленькой фигурой, была босая, одетая в простое белое платье женщина, шедшая чуть впереди этих двух асигару. Её длинные тёмные волосы были распущены и развевались за её спиной. Руки она держала за спиной, так что я предположил, что они были связаны или скованны наручниками. От её шеи тянулись два поводка, которые держали два асигару, следовавшие за нею.

— Порочная Сумомо! — выкрикнул какой-то мужчина.

— Скормить её угрям! — поддержал его другой откуда-то снизу трибуны.

Наконец, малочисленная процессия вошла внутрь трибун, справа, если смотреть с моего места.

— Даймё и высокие офицеры с нетерпением ждут пира, назначенного на этот вечер, — сказал Лорд Акио.

— Едва ли он будет достоин их службы, — развёл руками Лорд Ямада.

— Сотня слуг трудилась целую ночь, — улыбнулся Лорд Акио.

— Послезавтра, — сообщил Лорд Ямада, — ударят барабаны и затрубят горны войны.

— Дороги заполнятся асигару! — воскликнул кто-то.

— Колонны растянутся на пасанги, — добавил другой.

— Возможно, великий лорд, — сказал я Лорду Ямаде, — такое решение может быть преждевременным. Что если на стороне дома Темму выступить кавалерия?

— Возможно, двух золотых цепи, — отмахнулся он, — будет достаточно, чтобы купить её невмешательство.

— Они были добровольным даром, — напомнил я, — а не плодами торга или заключения контракта. На двух высокопоставленных офицеров кавалерии, которым они были любезно преподнесены, это не налагает никаких обязательств.

— Я думаю, дорогой друг, что их вес сыграет свою роль, — заявил сёгун. — Подарки дадут паузу. Кто предаст добрую волю благотворителя? Золото, несомненно, как минимум, замедлит реакцию младших офицеров, отрезанных от своего командующего, и сомневающихся в его желаниях.

— А, возможно, и нет, — заметил я.

— У вас нет с ними связи, — развёл он руками. — Цепь инстанций сломана. Передача информации отсутствует. Править будет нерешительность. Решение повиснет в воздухе. Какой младший офицер возьмёт на себя ответственность за то, чтобы отдать приказ о начале войны?

— Я могу назвать, по крайней мере, двоих, — сказал я.

— В настоящее время, — усмехнулся Лорд Ямада, — мне лучше известно о том, что происходит в лагере демонических птиц, чем многим из тех, кто в том лагере находится.

— Намекаете на своих шпионов, — предположил я.

— На добровольных осведомителей, — с улыбкой поправил меня он. — В лагере демонических птиц тлеют угли враждебности и раздоров. Дом Темму предал их командующего. Песчинка на чаше весов может склонить их в мою сторону и поднять кавалерию в небо за мои интересы.

— Уверен, что это не так, — настаивал я.

— Я тоже этого опасаюсь, — признал Лорд Ямада. — И всё же я полагаю, что Вы продолжите наслаждаться моим гостеприимством.

— Полагаете, что удерживая меня, Вы контролируете кавалерию? — уточнил я.

— А разве это не так? — осведомился он.

— Хочется надеяться, что нет, — пожал я плечами.

— Если кавалерия не поднимется в небо за Ямаду, — заявил сёгун, — она не взлетит вообще.

— Но, вероятность того, что она взлетит за ваши интересы, великий лорд, велика, — поддержал его Лорд Акио.

— Конечно, вероятность этого не исключена, — не стал отрицать я.

— У меня есть причины для уверенности, дорогой друг, — сообщил Лорд Ямада.

— К этому времени, — решил напомнить я, — Лорд Темму восстановил припасы в своей крепости, пополненные резервуары, дополнительно укрепил стены, сузил тропы и затруднил подходы.

— У меня есть средства, которыми помогут мне решить эту проблему, — загадочно улыбнулся мой собеседник.

— На осаду могут уйти годы, — покачал я головой.

— Но всегда может найтись некое средство, способное переломить ситуацию, — намекнул Лорд Ямада.

— Я не понимаю, — сказал я.

В этот момент последний раз прозвенел гонг.

— Смотрите, — указал рукой один из офицеров. — Леди Сумомо!