Таганай. Дорога живых

Зеркало и сурок.

Интересный разговор у нас состоялся в эту ночь, возвышенный. В смысле – о высоких материях. Ни много, ни мало – о смысле жизни. Да ещё и с небесными спецэффектами в виде Северного сияния. Красота!

Однако, разговоры о высоком – это хорошо, но есть и земные вопросы. Тоже очень важные. Хотя бы насчёт дороги домой. У меня в голове отложились два важных момента из вчерашнего дня. Первый: капитан Щербаков на Вокзале говорил насчёт военных, что только они могут выдать пропуск на проезд по трассе, без которого нас тормознут на первом же блок-посту. И у военных же, по идее, можно разжиться горючим. Но понятно, что для этого надо с военным начальством иметь хороший контакт. И тут же момент второй: наша встреча с полковником-танкистом. Да, нас с Виктором едва не расстреляли как мародёров. Ну что тут поделать – время такое, суровое! Главное – не расстреляли ведь…

И пусть кто хочет – видит в этом совпадении знаки свыше, я же вижу во встрече на полигоне только одно: шанс на контакт с военными. Сам-то я с полковником едва парой слов обменялся. Ну ещё за руку поздоровались, три стопки вместе выпили – и всё. Радомир друга называл по-свойски – Коля. Нам танкист представился тоже просто – как Николай. Из разговора понятно, что командует танковым полком, что в Чебаркуле, это рядом с Миассом как раз. Километров семьдесят отсюда.

Остальные подробности должен знать Радомир… Или всё-таки Андрей? Да не важно, как зовут «волхва» на самом деле! Главное, что только через него у нас есть выход на танкиста. Других вариантов нет.

Мы, трое на вышке, сидим и молчим. Каждый думает о своём после увиденного в небе. Не пора ли мне задать новую тему для беседы?

– Радомир… У меня к тебе вопрос. Или, может быть, лучше тебя Андреем называть в данной ситуации? Потому что я о твоём боевом прошлом спросить хотел.

– Спросить ты можешь. Но не факт, что получишь ответ. То – дела давние, позабытые. Да, воевать довелось. В Приднестровье тоже. Только это было целую жизнь назад. У меня, как видишь, даже имя сменилось. Считай – другой человек.

– Я понимаю. Но…

– Но тебя же, на самом деле, другое интересует. – перебил меня «волхв». – Тебе нужен Коля Емельянов, друг мой Колька… Полковник танковых войск Емельянов Николай Семёнович.

– Глупо отрицать. Так и есть. Значит, Николай Семёнович. Хоть буду знать.

– Короче. Вот что я вам скажу, мужики. Вашу заботу я прекрасно понимаю. Сам слышал, что говорил тот капитан на Вокзале – надежда у вас только на военных, причём, именно на таких, которые носят папахи и большие звёздочки. То есть – конкретно на Николая. Я не могу вот так сказать, что не верю в чудеса. Вот и вчера – не чудо ли было, что встретились мы с Колей через столько лет, через столько границ и километров? Но не думаю, что такое может скоро повторится. Поэтому вам, конечно, нужно ловить момент.

– Что конкретно можешь предложить? – Сосед взял быка за рога.

– Едем в Чебаркуль. Я с вами. Причём откладывать не надо. Время сейчас такое – сегодня полк в казармах, а завтра могут бросить куда угодно... Лучше не рисковать. Что у нас с утра? Какой день?

– Пятое октября. Пятница. – ответил я.

– Вот и надо выехать завтра. То есть – уже сегодня.

– Нам бы ещё собраться. И транспортом разжиться. ЗИЛ – не лучший вариант. – сказал Сосед. – Так что поедем к вокзальным. Может сменять на что-то удастся.

– Мне тоже не помешало бы свои дела закончить. Девочку хочу отвести к нашим. Это займёт время... минимум восемь часов. Значит, обернусь к шестнадцати. Короче, раньше пяти вечера не выйдем.

– Ох, не люблю я такие рискованные расчёты по времени. Тут на час задержка, там на два нестыковка... В итоге выйдем на ночь глядя. – сказал я.

– Есть вариант ускорить дело. – Виктор посмотрел на Радомира. – Квадрик сможешь вести?

– Справлюсь. Дело не хитрое. Я БТР водил, не то что эту мелочь.

– Тогда мы тебе прямо с утра снарядим один, на нём и сгоняешь к своим. Девочку сдашь с рук – и назад. Реально можно к обеду уложиться.

– Да, это дело!

– А мы тем временем по-быстрому проедемся – на полигон, потом в посёлок, забрать Шатуна с ребятами, оттуда в Больницу за Рыжим... А ещё на Вокзал неплохо бы.

– Дежа-вю, короче. – сказал я. – Или «День сурка». Или, ещё точнее, «Зеркало для героя». Я к тому, что повторяется вчерашний день, точь в точь.[53]

– Точь в точь никогда ничего не повторяется. – сказал Радомир.

– Согласен. – отозвался Виктор. – Чую сердцем и прочими органами: этот день будет ещё веселее. А как вы хотели? – он хитро поглядел в мою сторону. – Магазины пограбили, синяков переполошили. Гордых абреков на ноль помножили. Хатку сожгли. (Ну ладно, это я сам...) Не, ребята! Спокойной прогулки по памятным местам – можете не ждать. Если уж к нам среди ночи разведчики приходили...

– Думаешь, эти ночные визитёры как-то связаны с бандитами?

– Можешь даже не сомневаться. А кто ещё сюда попрётся по темноте, через лес? Был бы кто порядочный – он бы посветлу пришёл, и со стороны главного входа.

– Ну, логично… Значит, нам опять предстоит стреляться со всякими гадами?

– А что? Тебе понравилось?

– Хорош уже отвечать вопросом на вопрос. И с чего ты взял, что мне понравилось?

– Ты сам по-еврейски отвечаешь, дорогой друг! А почему я решил, что ты получил удовольствие, завалив пару бармалеев? Ну это же элементарно: где раскаяние? Где горе по убиенным тоже-россиянам? Не вижу слёз в твоей седой бороде. Значит – ты доволен.

– Ну ты сказал! Конечно же, я доволен. Я просто счастлив! …Тем, что сижу здесь, живой, а не раскинул обугленными костями на полигоне по захоронению биоматериала. Но удовольствия от убийства я не испытываю. Разве что – моральное удовлетворение от того, что зло наказано...

– Первый раз? – спросил Виктор, выждав приличную паузу.

– Да. – ответил я. – Первый раз убил…Чуть не сказал «человека». Но нет, то были… нелюди.

– Ладно, ты желваками не скрипи. Я ж не спорю. Так, подначиваю. А вообще – у нас получилась неплохая такая подготовка. Тренировались на зомби, то есть – на бывших согражданах. Как дошло до серьёзного дела – рука ни у кого не дрогнула. И это хорошо. Завтра пригодится, чую.

– Не лишним будет, точно. – сказал Радомир. – Даже жалко, что я с вами не буду в городе.