Таганай. Дорога живых

Пристрелить философа.

Ну и что ты будешь делать! Дурацкий будильник в голове… Проклятая привычка к ночным бдениям на посту… Время – всего лишь 3:35, а получите-распишитесь – сна нет. Если встану сейчас покурить, значит больше не засну. А утром, между прочим, в путь. Но и валяться без сна – это тоже, знаете ли… Так можно и до утра ворочаться.

Но курить хочется… Спущусь-ка я всё-таки в фойе. Уверен, что не один я такой, бессонный. Сто пудов – кто-то из наших так же как я сейчас – мается, заснуть не может, сидит с ружбайкой, охраняет сон товарищей.

Встал тихонько, чтобы не разбудить Лору, оделся уже в коридоре. Верный «Бекас» в руки. Ни одной осечки, между прочим, за две недели бесконечных пострелушек! Вот что значит – «помповый» механизм со скользящим цевьём. Ну и своевременная чистка – это тоже, конечно, важно…

Спустился со второго этажа вниз. И – конечно же! – убедился в правильности своих мыслей. Владимир и Тимофей сидят, ведут неспешную беседу.

– …Если исходить из того, что говорят субъективные идеалисты, от Блаженного Августина – до Беркли и Декарта, то никак невозможно доказать, что этот мир вокруг нас реально существует, а не является нашим сновидением. – говорит Рыжий и Пушистый. – Понимаешь, вся фишка в том, что на любой твой аргумент солипсист может ответить: «Да, всё путём. Это просто уловка моего собственного мозга. Это я сам себе подкидываю развлекуху.» Понимаешь? Это невозможно опровергнуть. И весь даосизм, дзен-буддизм – все эти восточные штучки – они как раз на этом основаны.

– Пелевина мне чем-то напомнило. – сказал Влад. – Особенно про дзен.

О! А ведь он прав, между прочим. Весь Виктор Олегович – это как раз ловкое обыгрывание темы солипсизма (в его дзен-версии) для молодых неокрепших умов. Тут Влад попал в точку.

– Кхе-кхе… Позволю себе дополнить. Не только Пелевин. Ещё и Лем, и Желязны и Рей Бредбери (местами). Любит творческий народ это дело. А уж Нолан, прости Господи…

– Привет! А ты чего не спишь? И кстати – тише, пожалуйста. Светку разбудишь. Она там спит за стойкой.

– Ладно! – говорю уже шёпотом. – Сейчас покурить схожу, и к вам вернусь. Филоссссóфы! Я быстро.

Открыл дверь (была заперта на ключ изнутри). На улице – лепота! Туман исчез, температура ещё понизилась, потому что небо прояснилось. Звёзды видны. Орион на южной стороне небосвода сияет. Вот его пояс: Минтака, Альнилам и Альнитак, «три короля»… Если правы философы с их солипсизмом, значит, это именно я так клёво придумал – звёзды расположить в красивую фигуру небесного охотника. Ну а кто же ещё, если не я? И похолодание тоже я устроил, ага.

Пар от дыхания идёт. Это славно. Мы сейчас закурим вкусную сигарету – ещё больше клубов будет… Уфф… Хорошо. Главное – когда морозец, можно не очень опасаться «синих» и даже «чёрных». Это нам на руку. Вот точно – не иначе, как я сам это всё придумал! Всех этих зомби, морфов, которые от мороза цепенеют... И поездку эту в Златоуст, на Таганай… Всё – мой сон. А на самом деле – я как Нео в «Матрице». Лежу в коконе, с нейрошунтом пониже затылка. Или тупо хожу на работу – каждый день, одно и то же, скучная рутина… А во сне мечтаю о приключениях, стрельбе по морфам, мародёрке в универсамах и разборках с бандитами… Вот такой, понимаешь ли, солипсизм. И поди докажи, что реальность – это не сон. И наоборот.

Ладно! Есть один способ проверить. Я читал где-то. Докурил? А пошли проверять!

– Влад, Тим… – говорю шёпотом. – А я ведь вспомнил, как можно проверить, реальный мир вокруг меня, или всё мне мерещится. Способ простой, но действенный. Обалдеете!

– Ну-ка, интересно. – говорит Тимофей. – Что-то я не читал у Декарта ничего про способы проверки. Наоборот – поскольку мы воспринимаем весь окружающий мир через своё сознание, нам довольно одного этого сознания, чтобы весь мир себе «придумать». Отсюда и невозможность опровергнуть. Как-то так…

– Влад, слушай меня. – говорю я. – И больше не слушай никого. Ружьё возьми. На меня направь.

– Э-эй!!! Ты чего задумал?

– Всё нормально. Просто обдумай одну мысль вместе со мной. Если весь мир – это только игра моего разума, значит только я сам решаю, выстрелишь ты в меня, или нет. Понимаешь? Ты – моя выдумка. И твоё ружьё, «мурка» вот эта, и патрон в стволе ружья – это всё плод моего воображения. Значит я могу придумать всё, что угодно. И то, выстрелишь ты, или нет. И ещё, как вариант: что ты сейчас в меня выстрелишь, а все картечины пролетят мимо. Или я, как Нео из «Матрицы» от них ловко увернусь.

– Рыбак, ты уже завязывай с шутками. Оружие – не игрушка…

– Вот! И то, что ты сейчас эту фразу произнесёшь – тоже я придумал!

– Нет. Я в эти игры не играю. – Владимир убирает ружьё и демонстративно разряжает, выщёлкивая патроны один за другим из подствольного магазина. – Можешь говорить что угодно. Например, что это тоже ты придумал. Что это не моя свободная воля велит мне разрядить оружие, а твоя придумка. Пофигу. Я делаю так, как считаю нужным.

– Влад, ты что, злишься? Я тебя обидел своим предположением, что ты – мой сон?

– Нет. Какой смысл злиться? Если ты не прав, и я обладаю свободой воли – мне обижаться нечего. Если ты прав, и я «игра твоего ума» – тем более. Куда уж обижаться на того, кому ты приснился?

– Рыбак, а между прочим, Влад-то тебя уел сейчас! – говорит Тимофей. – Получается, что он теорему решил.

– Ну дык… А я о чём толкую? – говорю я. – Я же вам обещал три минуты назад, что покажу способ проверки реальности. Ну и вот – показал. Любого субъективного идеалиста надо просто… пристрелить. И тогда теорема решается однозначно.

– То есть, ты хочешь сказать: если наш идеалист прав, и весь мир – это плод его ума… – задумывается Влад.

– Тогда, пристрелив идеалиста, исчезнешь и ты сам, и весь мир вокруг… Это ж всё ему снилось! А если мир не исчезнет (что куда более вероятно) – то перед тобой был не солипсист, а просто очередной придурок. – говорю я, гордый простотой решения.

– Стоп-стоп. – перебивает Рыжий и Пушистый. – Я вижу нестыковку в этом силлогизме.

– Какую? – удивляемся мы с Владом на пару.

– Элементарно. Если идеалист прав, ты нифига не увидишь. Мир, может быть, исчезнет. Но исчезнешь и ты. Коли уж ты сам – плод его ума. Так что… Не катит проверка. Некому фиксировать результат.

– А если он не исчезнет, это тоже ничего не докажет. – говорит Влад. – Потому что это всего лишь значит, что весь мир снился не тому, кого пристрелили. А тебе или мне. Или Светке, которая спит за стойкой.

– Короче, мы пришли к тому, с чего начинали. Ничего доказать или опровергнуть нельзя. – ставит точку Тим.

– Но всё равно! – я стою на своём. – Если ты видишь перед собой субъективного идеалиста, в его крайней степени проявления – солипсизме… То его лучше всё-таки пристрелить. По крайней мере, избавишь его грешную душу от пагубного заблуждения.

– И никто не скажет, что ты не пытался сделать этот мир лучше! – смеётся Влад. Кажется, он на меня больше не обижается. И хорошо. Глупо ссориться перед дорогой, тем более, на почве таких дурацких философий.

– Ладно, Рыбак. Раз уж ты не спишь и заступил на пост – мы пойдём, попробуем урвать пару часов сна.

– Да, мужики. Само собой. Я всё равно не усну теперь. Так что – подежурю.