Ты задолжал мне любовь (СИ)

Глава 176. Если у тебя нет сердца, то оно болеть не будет (часть 8)

Я не хочу так умирать, не хочу так умирать, не хочу так необъяснимо умирать!

Видя, что у меня красные глаза, он вздохнул, сунул мою руку под одеяло и сказал:

— Не глупи. Впереди еще долгий путь. Ты можешь идти по нему медленно.

Я кивнула, уставилась в потолок и погрузилась в долгое оцепенение. Как у меня могло не хватить смелости врезаться в Руслана?

Когда я проснулась, была уже поздняя ночь.

Люди, которые должны были встретиться на дороге на тот свет, в это время смотрели друг на друга в палате.

Руслан, как всегда, по-прежнему одет в черный костюм, сшитый на заказ. Возможно, из-за высокой температуры кондиционера в палате он снял пальто, и его белая рубашка была выглажена ровно и тщательно, что было в точности на него похоже.

— Проснулась! — Он шагнул вперед, его взгляд упал на меня, отражая смутный свет.

Я закрыла глаза и не хотела его видеть.

Он продолжил:

— Болит что-нибудь?

Я молчу, и у меня нет желания говорить.

— Хочешь выпить воды?

На тыльной стороне ладони появилась слабая боль, и я нахмурилась. За последние два месяца у меня было слишком много капельниц, и синяки на тыльной стороне ладони остались надолго. Они не уходят, и это действительно раздражает.

Меня мягко подняли, я нахмурилась и открыла глаза, увидела красивое лицо Руслана.

Передо мной поставили стакан с теплой водой, и я пристально посмотрела на него. Я долго не реагировала. Спустя како-то время я подняла руку, чтобы взять его.

Чашку я держала в руке. Честно говоря, это было немного сложно. Из инфузионной трубки на тыльной стороне моей руки текла кровь. Руслан посмотрел на меня с болью в своих черных глазах.

Я прищурила глаза, и чашка в моей руке неожиданно упала:

— Хлоп! — с этим звуком чашка упала на землю, и осколки стекла разлетелись вдребезги.

Температура воздуха была такой низкой, что он дрожал, и я улыбнулась:

— Извини, я не хотела.

Хотя я извинилась, я посмотрела на него холодными глазами и совсем не чувствовала себя виноватой

Он поднял брови, голос был твердым и жестким:

— Все в порядке! — он присел на корточки, чтобы собрать обломки с земли.

Возможно, в воздухе стояла неприятная тишина, он заговорил:

— Ты все еще хочешь пить? Я налью еще стакан!

Я опустила глаза и посмотрела на его слегка дрожащую руку, и холод в моем сердце стал сильнее.

Он был измучен, его жизнерадостности как не бывало, вы это заметили? Я знаю, что с характером Давида он обязательно даст Руслану посмотреть это видео.

С того момента, как он только что появился, я видела терпение и подавленную боль в его глазах. Да, он плакал. Что касается того, как плакать, то это не имеет ко мне никакого отношения. Мне просто нужно знать, что ему больно.

Руслан остановился, собирая осколки, его тело напряглось, и он медленно поднял глаза, чтобы посмотреть на меня.

Посмотрев ему в глаза, я усмехнулась:

— Господин Демидов думает, он будет счастлив умереть быстро от одного взмаха ножа, или предпочитает быть замученным понемногу?

Он ничего не говорил, и боль в его черных глазах была очевидна.

Видя, что он молчит, я нашла это скучным. Я подняла руку и с силой вытащила иглу с тыльной стороны ладони.

Капли крови с большой силой выплеснулись наружу и приземлились на ослепительно белую чашку.

Опустив ноги на землю, я просто наступила на пол босиком. Я знала, что на полу было полно осколков стекла, но я не собиралась их избегать. Наступила на них без колебаний. Когда я наступила на тыльную сторону ладони Руслана, кровь хлынула из его ладони и медленно растеклась. Больно ему?

Я не знаю этого, я просто помню, что, когда я держала осколки стекла, отчаянно пытаясь перерезать веревку, которая снова и снова пыталась покалечить судьбу моего ребенка, осколки стекла снова и снова пронзали мою ладонь, и кровь окрашивала веревку. Даже так, я все равно не могла спасти своего ребенка.

Я медленно опустила голову, и мой взгляд упал на лицо Руслана, которое было бледным от внезапной боли. Я улыбнулась, как ни в чем не бывало, и сказала:

— Извини, я не заметила.

— Ничего страшного! — его голос настолько слаб, что он не может даже передать немного эмоций.

Пройдя мимо него, я налила себе стакан воды, села на стул и медленно выпила.

Мужчина присел на корточки и вытащил осколки стекла, которые вонзились в его ладонь.

Кровь капала, брызгая на землю и собираясь в яркую лужицу.

Больно ему или нет?

Я этого не чувствую, я просто чувствую себя крайне раздраженной.

Когда пришла Александра Рябова, она посмотрела на кровавые ладони мужчины и захотела разорвать меня на части:

— Эмилия, что ты сделала?

Я не могла не выглянуть в окно и посмотреть на время.

Сейчас должно быть очень поздно. Она действительно была более одержима Русланом, чем я думала.

Я подняла брови и посмотрела на нее, но, также увидела Виктора Коновалова и Антонова Олега, которые пришли с ней.

Я слегка улыбнулась:

— Спасибо вам всем за то, что пришли навестить меня в этот момент, спасибо за заботу!

Александра пристально посмотрела на меня и присела на корточки, чтобы посмотреть на Руслана. В это время не знаю, почему, телевизор, который был выключен, внезапно включился.

Видео внутри было таким, которого я ожидала, и девушка внимательно просмотрела его от начала до конца.

Просматривая его еще раз, я оцепенела, глядя на выражения лиц каждого из них.

Среди них были страх, боль, изумление и удивление.

Давид действительно маленький гений, и он додумался об использовании этого способа, чтобы позволить стольким людям увидеть это вместе.

Спустя некоторое время, после того как видео было воспроизведено, Александра посмотрела на меня, а затем на руку Руслана.

Ее лицо побледнело. Мне очень нравится видеть такое выражение ее лица. Поставив чашку с водой, я медленно подошла к ней, присела перед ней на корточки и сказал с легкой улыбкой:

— Госпожа Рябова, Вам понравилось видео? Хочешь знать, как выглядит ребенок, которого замучили до смерти, когда его наконец вынимают из живота?

Она была в ужасе, ее лицо побледнело от страха:

— Эмилия, ты сошла с ума!

Я слегка улыбнулась, любуясь ее паническим выражением лица, прикрыла ладонью выпуклую нижнюю часть живота, понизила голос и сказала с мрачной улыбкой:

— Ты хотела бы испытать мою боль? Верно? Твоей маме тоже очень нравится этот метод, иначе как бы она могла использовать его на мне? Ты как думаешь?

— Эмилия, ты поливаешь нас грязью! — девушка в шоке села на пол, понемногу отступая.

Антонов Олег только что оправился от шока и в панике помог ей подняться:

— Эмилия, почему ты пришла к выводу, что это сделала твоя тетя?

Я подняла брови:

— Вам всем нужно увидеть доказательства? — сказав это, я сделала паузу и скучно сказала:

— Неинтересно так спойлерить. Давайте сделаем так. В другой раз я покажу вам, как выглядит замученный до смерти ребенок.

Глядя на живот Александры, я смеялась все более и более бессмысленно:

— Тебе просто пора посмотреть, как будет выглядеть твой ребенок после того, как он умрет, как насчет этого?

— Забери меня, забери меня, она сумасшедшая! — она была так напугана, что потеряла дар речи, и настояла на том, чтобы Антонов Олег забрал ее.

Олег посмотрел на меня со сложным выражением на лице, не в силах сказать, что он чувствовал. Как только девушка ушла, я не могла избавиться от скуки. Я взглянула на эмоционально истощенного человека на земле, а затем на доктора Коновалова, стоящего в дверях.

Увидев боль в его глазах, я вдруг почувствовала боль в сердце и стала еще более раздражительной. Я просто позвонила Тимуру, и когда он взял трубку, я прямо сказала:

— Я тебе больше не нужна? Не оставляй меня в больнице, мне страшно!

Руслан посмотрел на меня с тоской, которую я могла легко разглядеть в его черных глазах, затуманенных бесконечной скорбью.

Ему больно, я знаю, но что с того?.