Ты задолжал мне любовь (СИ)

Глава 703. Темная сторона Якова (часть 2)

Глядя на нее, я спросила:

— Ты искала встречи со мной для того, чтобы что-то рассказать?

Она обратила на меня свои глубокие, почти синие глаза, которые искрились неподдельной наивностью. Понимая, что она хочет что-то сказать, но не решается, я добавила:

— Ты можешь ничего не говорить, если не хочешь. Но если в будущем тебе захочется отвести душу, ты можешь смело обратиться ко мне. Не знаю, почему ты отталкиваешь меня, хотя до этого сама искала возможности встретиться, но, думаю, тебе есть что рассказать.

Она продолжала с глупым видом смотреть на меня, онемев, как рыба, а затем и вовсе спрятала лицо.

Не стоит ждать новостей от психически нездорового человека.

Я не стала больше навязываться и уставилась в окно, на непроглядную ночную тьму.

Для каждого из нас жизнь — это своя собственная борьба.

— Яков — нехороший человек, он — дьявол во плоти! — донесся до меня слегка дрожащий голос Елены.

Я покосилась в ее сторону и заметила, что ее лицо вновь побелело и исказилось, отображая внутреннюю борьбу. Она сцепила руки и сжала их так крепко, что они, прежде матово-белые, стали неудержимо краснеть.

Я протянула руку, чтобы расцепить их, но шарахнулась от меня, а затем растерянно уставилась на меня своими невинными глазами.

— Прости, я…

Я кивнула, чуть отдалилась от нее и успокоила:

— Не бойся, я ни о чем не буду тебя расспрашивать против твоей воли. Ты можешь говорить только то, что сама пожелаешь.

Она закусила губу. Ее глаза стали краснеть.

Тамара с Яковом закончили с посудой и вернулись в гостиную. Увидев их, Елена резко встала и убежала в комнату. Тамара замерла и недоуменно взглянула на меня.

— Что с ней?

Я зыркнула на Якова. Он выглядел таким же любезным, как и всегда. Поджав губы, я промолвила:

— Ничего, просто неважно себя чувствует, вот и решила прилечь.

Тамара вяло покивала головой и пробормотала:

— Я же говорила, она сегодня не в форме. Может, у нее акклиматизация?

Я согласилась с ней, сказав:

— Вполне возможно. Ты поглядывай за ее состоянием.

Тамара утвердительно кивнула и обеспокоенно прошла в спальню.

Яков со своей неизменно приторной, джентельменской улыбкой обратился ко мне:

— Наверное, ты не особо рада видеть меня?

Я насупилась и безразлично кинула:

— Если ты ничего не испытываешь к Тамаре, пожалуйста, скажи ей об этом. Прекрати ранить ее!

Яков так часто меняет маски, что я совершенно запуталась, где его настоящее лицо.

Он вышел на балкон и присел на диванчик, лениво причитая:

— Я думал, что сейчас тебя занимает только состояние твоей дочери. Не ожидал, что ты успеваешь заботиться и о Тамаре, хотя, казалось бы, она совершенно чужой для тебя человек. Видимо, тебя не так уж волнует, что твоя дочь висит на волоске от смерти.

Эти слова невероятно рассердили меня

Я скорчила злобную гримасу и кинула:

— На твоем месте я бы помалкивала.

Он усмехнулся и тихо, чтобы не придавать огласке, процедил:

— Знаешь, я говорю много, но по делу. А если честно, Эмилия, тебе стоит внимательнее приглядеться ко мне. Мы могли бы стать любовниками. Если ты пойдешь на это, я во всем признаюсь Тамаре и отправлю ее обратно в Казань. Я также ручаюсь, что Руслан ничего не узнает. Ну что? Я, наверное, шокировал тебя?

Да он просто выродок!

Я еле сдержала рвотный позыв и с ожесточением уставилась на него.

— Тебе не кажется, что ты ведешь себя омерзительно?

Но его ничуть не задело мое злословие.

— Я нахожу в этом удовольствие, — усмехнувшись, сказал он.

Я не выдержала и ушла к Жанне с Анатолием. Разговаривая с ними, я все время переживала, что не смогу сдержать охватившее меня возмущение. Я не столько злилась из-за извращенского предложения Якова, сколько переживала за Тамару. Она имела мало опыта в отношениях, и я боялась, что признание Якова уничтожит ее.

Жанна почистила мандарин и с улыбкой протянула мне часть.

— Ты чего такая напряженная? Попробуй. Сладкий.

Я положила оранжевую дольку на язык. Мандарин действительно оказался очень сладким.

— И правда, вкусный! — одобрительно сказала я. — Кстати, Сеня сегодня у Владимира Ивановича?

Обычно Жанна не задерживается в гостях допоздна, так как Сеня еще совсем маленький.

Она утвердительно кивнула. При упоминании сына она слегка помрачнела и добавила:

— Давид нанял для Сени няню, и теперь сын все время живет там.

Я лишь изредка могу приезжать к нему.

Я была ошеломлена. Я думала, Давид оставит на Жанну хотя бы заботу о ребенке.

— Но Сеня еще маленький, он сможет жить без мамы?

Она кивнула.

— Я уже отняла его от груди, так что, наверное, сможет.

Анатолий посмотрел на часы, но не стал говорить, что им пора. «Наверное, у него есть дела» — подумала я.

И тут мне позвонил Руслан.

— Я внизу. Спускайся.

— Ага, — сказала я и повесила трубку. — Пойдем, скажем Тамаре, что мы поехали, а то уже поздно, — обратилась я к Жанне.

Она кивнула и вместе со мной направилась в спальню, чтобы попрощаться с ребятами. Елене стало полегче, и она поднялась с кровати, чтобы проводить нас. Но я положила руку ей на плечо и заверила, что она должна остаться и отдыхать. Все остальные спустились вниз.

Руслан припарковал свою машину у ворот в жилой комплекс. Жанна издалека помахала ему рукой, затем они с Анатолием попрощались с нами и ушли. Яков опустил руки в карманы брюк и, встав передо мной, еле слышно произнес:

— Когда я вижу твою готовность пожертвовать жизнью ради Руслана, мне непреодолимо хочется увидеть, как будет вести себя Руслан, если ты окажешься в смертельной опасности.

Я нахмурилась, и, не собираясь отвечать на его выпад, попрощалась с Тамарой и пошла прямиком к Руслану.

Он стоял, облокотившись на корпус автомобиля.

Видя, как я лечу к нему на всех порах, он раскрыл объятия и поймал меня.

— Значит, он тоже здесь?

Речь, конечно же, шла о Якове.

Прижимаясь к любимому мужчине, я могла слышать, как бьется его сердце. Я снова чувствовала себя в безопасности и благополучии.

— Тамара позвала его. Она ничего не знает о случившемся в Беларуси.

Руслан ничего не ответил, и лишь одарил мрачным взглядом стоящего вдалеке Якова, который, в свою очередь, с устрашающей улыбкой смотрел на нас. Этот мужчина действительно внушал ужас. Я не могла выбросить из головы мысль, что он может жестко ударить по нам там, где мы меньше всего этого ожидаем.

Когда мы сели в машину, я крепко сжала руку Руслана и не желала отпускать. Ему ничего не оставалось, как беспомощно выдохнуть и повести машину одной рукой.

Когда мой взгляд упал на часы на его левом запястье, я удивленно спросила:

— Никогда не видела эти часы раньше. Они новые?

Часы выглядели как-то дешево, во всяком случае, они не походили на те навороченные, брендовые часы, какие обычно носил Руслан.

Он удивленно вскинул брови и покосился на меня.

— Но ведь ты мне их подарила, разве нет?

Эти слова смутили меня. Я невольно обернулась назад и увидела на заднем сидении большой цветочный букет.

— Зачем ты купил такой огромный букет и возишь его в машине? — удивленно спросила я.

Руслан посмотрел на меня и улыбнулся.

— Так это для тебя! Я просто не стал дарить его при всех, а то ты итак постоянно называешь меня показушником. И все же, разве эти часы не ты мне подарила?