Я оцепенела, не зная, что сказать, взглянула на него и, помешкав, сказала:
— Жена господина Демидова!
Его лицо озарилось, а тонкие губы изогнулись в улыбке:
— В шкафу есть вещи, чтобы переодеться. Давай в душ, а потом спать. Уже поздно!
Я нахмурилась, увидев, что он направился в ванную.
Мы ведь взрослые люди. Я и сама прекрасно поняла, что подразумевал мой ответ.
Когда мы были в переговорной комнате, и Захар объявил о возмещении денежного ущерба, я видела выражение лица Линды. У нее есть дети, которых нужно содержать. Несмотря на то, что за все эти годы в «E-group» она зарекомендовала себя как хороший сотрудник, ей грозил штраф в несколько десятков миллионов, — огромная сумма! Если она пустит на его погашение семейный капитал, то будет разорена. Я ее прекрасно понимаю.
Мне тоже не удастся помочь Линде погасить эту сумму, потому как доходы с корпорации «Тэко» я уступила Руслану из-за ситуации с Тимуром. Поэтому у меня не осталось никаких активов, кроме дома в Питере и старой усадьбы в Туле. Оставалось уповать только на Руслана.
Полиция еще не предоставила итоги расследования, так что еще был шанс, что все обойдется. Более того, меня не покидало ощущение, что в этом деле не все так просто.
Я в оцепенении просидела на диване некоторое время, затем, наконец, подошла к шкафу и открыла его. Как и сказал Руслан, я увидела внутри несколько чистых пижам, все они были брендовые. По-видимому, их подготовили заранее.
Он настолько хорошо знает меня? Знает, что, в конце концов, я пойду на компромисс?
Дверь в ванную открылась, и он вышел в одном полотенце. Капельки воды на его загорелом торсе поблескивали в тусклом свете лампы. Это выглядело очень сексуально.
Я опустила голову, чтобы не смотреть, и промолвила:
— Я пошла в душ.
Он пригладил мокрые волосы и равнодушно хмыкнул.
Мы давно состоим в браке, и сотни раз занимались любовью, но в этот раз все было иначе.
Я чувствовало себя очень странно, можно сказать, неловко. Думаю, если бы я сказала об этом Руслану, он не стал бы неволить меня.
Но все оказалось не так прекрасно, как я себе представляла
Когда я вышла из ванны, он уже лежал на кровати с высушенными волосами. Белое шелковое одеяло прикрывало его тело ниже пупка; крепкая грудь была полностью обнажена. Услышав шум, он поднял на меня глаза, без лишних эмоций выпрямился на кровати и похлопал по ней ладонью.
— Иди сюда.
Я сжала губы и села рядом с ним, испытывая смешанные чувства. Он забрал из моих рук полотенце. Затем он стал мягкими движениями вытирать им мои волосы и произнес:
— Эмилия, у нас еще целая вечность впереди, не будем торопиться.
Это прозвучало так неожиданно, что меня моментально захлестнуло какое-то неописуемое чувство. Я лишь молча поджала губы. Он тоже замолчал, продолжая медленно обтирать мои волосы. Никакой неловкости, просто мы оба предпочли хранить молчание.
Когда мои волосы подсохли, он убрал полотенце в сторону и произнес:
— Ну, пора спать!
Не знаю, почему, мое тело резко сжалось от напряжения. Мы ведь взрослые люди, которые и до этого состояли в интимной близости, почему же сейчас все так…
Я повернула голову и увидела, что он уже лежит, пристально глядя на меня своими красивыми глазами.
Недолго колеблясь, я одним рывком забралась на кровать, перекинула ногу через его тело. Беря на себя инициативу, я склонилась над ним на четвереньках и прильнула к его губам. Возможно, мой порыв выглядел немного неуклюжим, но был очень пылким!
Когда его прохладные и мягкие губы оказались в моей власти, он распахнул свои темные глаза и пораженно посмотрел на меня.
Это было смешно, что после стольких лет в браке я вела себя как неопытная восемнадцатилетняя девчонка. Да и выглядело не очень-то соблазнительно!
— Эмилия! — кинул он слегка осипшим голосом.
— Что? — спросила я, попутно лаская губами его подбородок и шею. Он не так давно побрился, и щетина, успевшая немного подрасти, чуть-чуть кололась. Но это было вполне терпимо.
— Что ты делаешь?
Он говорил сдержанно, его хриплый голос слегка дрожал. Я заметила, что он не возбуждается, вероятно из-за того, что мои движения были непривычными и нелепыми. Поэтому я продолжила целовать его, не ответив на вопрос.
Он издал сдержанный, тихий стон. Нахмурился.
В его темных глазах невозможно было различить ни удовольствия, ни раздражения.
— Тебе не нравится? — спросила я испытующе.
Насупившись, он ответил как-то невпопад:
— Ну, переспим мы, и что потом?
Я замерла, и мой пыл моментально улетучился.
Для него все было слишком очевидно. Ехидно усмехнувшись, он скинул меня с себя, выдернул одеяло и накрылся им.
— Если все дело в сегодняшнем инциденте, тебе не обязательно идти на такой шаг, — мрачно добавил он.
Я поняла, что он разозлился.
Застигнутая врасплох, я легла рядом с ним и, глядя ему в спину, произнесла:
— Руслан, а что мне делать?
Он добавил пронзительно-холодным тоном:
— Эмилия, ты прекрасно знаешь, чего я хочу, но все время притворяешься дурочкой. Не нужно потакать моим прихотям из-за того, что случилось сегодня. Ты знаешь, я на все готов для тебя, просто скажи, что тебе нужно.
Я оцепенела, испытывая невыразимые эмоции. Я пододвинулась к нему, уткнулась затылком ему в спину и обняла. Ощутив мои прикосновения, он заметно смягчился, но по-прежнему лежал, отвернувшись от меня.
Я нарушила молчание, промолвив:
— Я делаю это не из-за сегодняшнего происшествия.
Он продолжал молчать. Тогда я медленно вздохнула и добавила:
— Не нужно лежать спиной ко мне. Ты же знаешь, что так я точно не усну!
Его тело немного напряглось, и он сиплым голосом спросил:
— А как нужно? — в этой фразе не было ни толики злости.
— Я хочу, чтобы мы уснули в обнимку!
Он оцепенел, затем медленно развернулся и оказался лицом к лицу со мной. Стоило ли говорить, насколько красив этот мужчина. Стоит только взглянуть на его лицо, — и ощущаешь, что живешь не зря. Мы смотрели друг другу в глаза. В его взоре больше не было злости. С этой мыслью я набралась смелости и зарылась лицом ему в грудь.
.