Ты задолжал мне любовь (СИ)

Глава 64. Филипп хочет публично объявить об отношениях?

Телефон стоял на беззвучном режиме, я еще раз позвонила, и, как только трубку взяли, раздался торопливый голос:

— Госпожа Афанасьева, простите пожалуйста, вчера господин Ульянов сделал заявление, пригласив всех журналистов из СМИ, и сказал, что хочет публично объявить о ваших с ним отношениях. Сейчас немало журналистов и зевак ждут у здания корпорации «Demigroup», чтобы посмотреть на вашу реакцию.

Публично объявить о наших с ним отношениях? Так, значит, у Филиппа проблемы с головой?

Поднявшись, я раскрыла шторы. Светило солнце, щебетали птицы и благоухали цветы — весна. С неприязнью на сердце я сказала в трубку:

— Не беспокойся, сегодня я не поеду в компанию. Как бы там ни было, Филипп — человек взрослый и сам знает, как ему поступать.

Она, угукнув, несколько осторожно спросила:

— У вас с господином Демидовым все хорошо?

Я кивнула:

— Все неплохо.

Повесив трубку, я спустилась вниз. Увидев на кухне Таисию, я оглянулась и, не заметив Руслана, вышла за пределы кухни и спросила девушку:

— Руслан ушел?

Таисия была всецело поглощена работой и, внезапно услышав мой голос, вздрогнула. Повернувшись и увидев меня, она с улыбкой сказала:

— Утром господин сказал, что у него дела, и поспешно ушел. Я сварила тонизирующий супчик, поешь, он полезен для ребенка!

Я кивнула и дотронулась до немного выпуклой нижней части живота — мне постоянно казалось, что за эти несколько дней я немного поднабрала.

Когда позвонила Мария, я все еще ела суп. Услышав, что подруга волнуется, я остановилась и спросила:

— В чем дело? Что-то произошло?

— Я прочитала первую полосу, слишком много шумихи, что, если Давид это увидит?

Мария боялась моего брата, и я тоже. Поэтому при первом же упоминании об этом человеке у меня засосало под ложечкой.

— Я придумаю, как решить все максимально быстро. Не волнуйся, оставайся в эти дни дома и отдыхай, не суетись!

Я не знала, приедет ли Давид в Петербург, но до его приезда мне необходимо было заполучить протекцию Руслана.

Повесив трубку, я небрежно что-то съела и вышла. Удивила меня встреча с Татьяной, если говорить точнее, то, что она пришла именно на встречу со мной. Дом семьи Демидовых был неброским, после нашей с Русланом свадьбы о нем знали лишь наши знакомые, и практически никто посторонний.

Татьяна была одета в аквамариновое платье с разрезом, элегантная и величественная, на поясе у нее висела сумочка в китайском стиле из лимитированной коллекции, выпущенной в этом году Van Cleef Arpels, что придавало ей еще большую утонченность и достоинство.

Я на пару секунд застыла, после чего со сдержанной улыбкой на лице поприветствовала женщину, сказав:

— Госпожа Сорокина, простите, пожалуйста, я не знала, что Вы придете. Сожалею, что Вы не застали меня дома!

Она слегка улыбнулась и с мягким выражением лица сказала:

— Это я явилась без приглашения, не корите себя, госпожа Афанасьева.

Дом был разделен на передний и задний двор, мы с Русланом жили в заднем, а передний обычно использовали для приема гостей — там же располагались сад и клумбы.

Отведя Татьяну в сад, я попросила Таисию приготовить какие-нибудь фрукты и сладости, после чего, поставив на террасе греться воду для чая, сказала, глядя на женщину:

— Госпожа Сорокина, Вы пришли к Руслану поговорить о делах?

Она покачала головой и, опустив взгляд на мои заваривавшие чай руки, ласково сказала:

— Я пришла к Вам. У Вас красивые руки.

Вежливо и сдержанно отблагодарив, я тихо рассмеялась:

— Да Вы шутите, вот ваши руки идеальны благодаря заботе.

Между собой девушки вели беседу только о таком. Однако Сорокина Татьяна прибыла сюда вовсе не для того, чтобы между нами была недосказанность

Я нашла в коллекции мужа тысячелетний китайский чай и со смехом сказала:

— Обычно я пью не очень много чая, а вот Руслан любит выпить чашечку. Сегодня я достала из его прекрасной коллекции чай, чтобы показать Вам свое мастерство, Вы никак не можете отказаться от такого.

Она, рассмеявшись, посмотрела на спрессованные листья чая в моей руке и с улыбкой сказала:

— Но ведь это двадцатилетний чай, на базаре его даже с деньгами не достать, попробовать такое — это судьба, мне остается только поблагодарить Вас, госпожа Афанасьева.

Я тихо усмехнулась, не понимая, с какой целью Сорокина прибыла сюда. После того, как мы сделали несколько глотков чая, я, не выдержав, спустя долгое время спросила:

— Мы уже так давно болтаем, а я все еще не знаю, что у Вас за дело ко мне?

Пригубив напиток, женщина посмотрела на меня своими прекрасными глазами и тихим голосом сказала:

— Дел никаких нет, просто в прошлый раз, когда я встретила Вас в «Грушевом боре», ваше лицо показалось мне знакомым и близким, поэтому я все время думала о том, чтобы навестить Вас.

Я остолбенела. Мне-то казалось, что она, как мать Филиппа, придет ко мне поговорить о нас с ним, и то, что это было не так, удивило меня.

Подлив ей чаю, я с улыбкой сказала:

— Несколько дней назад господин Ульянов сказал мне то же самое, что я показалась ему знакомой, однако в нашем мире так много похожих друг на друга людей. Вот госпожа Рябова, которую мы с вами знаем, тоже немного схожа со мной.

В прошлый раз в ресторане я видела Татьяну вместе с Александрой, поэтому не стала этого скрывать.

На мгновение она опешила, однако со смехом сказала:

— Это да. Скажи, ваши родители еще живы?

Я покачала головой, в сердце поднималось беспокойство:

— Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой, меня воспитала бабушка со стороны матери, о них у меня нет никаких воспоминаний.

— А бабушка еще жива? — Татьяна расспрашивала слишком подробно, даже несколько переходила границы. Вероятно, тоже осознав, что действует неподобающе, она слегка сменила тему разговора, посмотрев на меня и сказав: — Госпожа Афанасьева, не нужно беспокоиться, я очень любопытная, поэтому, когда мне нечего делать, люблю докапываться до истины.

Сказав это, женщина достала из сумки очень изящную и изысканную пригласительную открытку и вручила ее мне со словами:

— Сегодня вечером я устраиваю в «Грушевом боре» маленькую вечеринку, если Вы не против, можете прийти вместе с господином Демидовым.

Подняв руку, я приняла приглашение и, машинально открыв, взглянула на него. Увидев, что это приглашение на день рождения, я вспомнила, как вчера вечером Филипп говорил мне, что сегодня его матушка собирается отмечать этот праздник.

Вежливо отложив приглашение, я посмотрела на Татьяну и сказала:

— Спасибо большое, госпожа Сорокина, для меня честь получить ваше приглашение.

Она, улыбнувшись, опустила глаза, сделала глоток чая и после паузы посмотрела на меня, сказав:

— Госпожа Афанасьева, говорят, Вы замужем за господином Демидовым уже два года. В прошлый раз, когда я увидела вас в «Грушевом боре», у меня создалось впечатление, что между вами, должно быть, хорошие отношения.

Я слабо улыбнулась. Мы не были хорошо знакомы, поэтому не могли говорить о многом. Выпив еще немного чаю, Татьяна уехала под предлогом наличия дел.

Увидев, что женщина ушла, Таисия посмотрела на меня и сказала:

— Госпожа, это та самая очень богатая женщина?

Я несколько удивленно кивнула и, глядя на женщину, спросила:

— Ты ее знаешь?

Та кивнула:

— Раньше, когда дедушка был жив, она приходила в особняк «Демчинко», я ее видела. — Сделав паузу, Таисия шепотом продолжила. — Она так долго искала своего ребенка, боюсь только, что она его не найдет.

Мне было немного любопытно, поэтому я, не выдержав, спросила:

— Таисия, ты тоже знаешь о том, что она ищет ребенка?

— Раньше она приходила к дедушке с вопросом о делах двадцатилетней давности, я, когда подавала ему чай, слышала их разговор — все эти годы старик был начеку, однако ребенка потеряли более двадцати лет назад, никаких особых черт у него не было, боюсь, такую иголку найти в стоге сена очень трудно!.