Ты задолжал мне любовь (СИ)

Глава 887. Самообман

— Тимур? Ты испытываешь удовольствие, разрушая мою семью, мучая меня? Ты будешь рад только тогда, когда я стану такой же несчастной, как ты? — Я сжала кулаки так, что ногти практически вошли в ладонь, однако никакой боли не чувствовала.

Вне зависимости от того, с кем случится беда, с ребенком или моим мужем, я не смогу дальше жить.

Лицо Тимура тут же помрачнело, однако он не собирался возражать, словно желая послушать, какие еще резкие формулировки у меня остались. А когда дело доходит до любви всей моей жизни, я нисколько не церемонюсь, поэтому, сверху вниз глядя на мужчину, я ледяным тоном произнесла:

— Забирай то, что я должна тебе, пусть даже это будет моя жизнь, и то ты имеешь на это право, поскольку это мой собственный долг, я признаю! Элизабет и Сергей пропали, и, хотя Руслан много раз предупреждал меня по поводу тебя, я по-прежнему хочу быть на твой стороне. Сказанное тобой по телефону предупреждение прозвучало неясно, однако я понимала, что это опасно, но все равно по собственной воле стала заложницей.

Сделав паузу, я продолжила:

— Мы пережили так много событий на грани жизни и смерти, и я никогда не сомневалась в том, что ты искренен со мной. Я до последнего не верила, что похищение моего малыша связано с тобой! Но что насчет тебя? Что ты сделал? От девушки, которую ты так любишь, нет никаких известий, а ты спутался с этими неизвестно откуда взявшимися людьми и потратил время на планирование того, как бы тебе отомстить Руслану, чтобы добиться моей невозможной любви?!

Вытянув руку, я ткнула пальцем в собеседника и посмотрела на него с небывалой злобой.

— Ты топчешь самого себя! И доверие между нами! Ты топчешь всех, кто тебя любит! Ты не заслуживаешь никакой любви! Это мой ребенок, как ты мог… — Я резко вздохнула, чтобы немного успокоиться. — Если бы я видела будущее, то предпочла бы умереть на той заброшенной фабрике, а не принимать твою безапелляционную любовь!

Я не отрицала, что все слова были сказаны мною Тимуру в порыве злости. Даже муравьи знают, что значит влачить жалкое существование, а люди, конечно же, еще сильнее берегут себя. Только вот все поступки Тимура слишком разочаровали меня.

Я всегда отдавала всю себя, а люди постоянно топтали мои чувства. И только Руслан, Руслан, которого абсолютно нельзя было назвать хорошим, был откровенен и честен. Разрешив все недоразумения, он относился ко мне искренне и с особой осторожностью защищал нашу несчастную семью. Пусть даже мой муж действительно был беспощадным, но по крайней мере в душе у него сохранялось чувство долга, которое он смело возлагал на себя. Только в этом плане Тимур уже никогда бы не смог заменить его.

— Разве ты не спросил, чем меня очаровал Руслан? Сейчас я могу тебе ответить. Это не очарование, это любовь, я люблю честность моего мужа, пусть даже вначале он подозревал, что моя бабушка была убийцей, который свел в могилу его родителей, однако он и не думал о том, чтобы навредить кому-то, кто дорог мне!

Я никогда не произносила подобных слов в присутствии Руслана, однако, договорив, ощутила невиданную уверенность и спокойствие. Вероятно, именно моя самоуверенность бросилась в глаза собеседнику, и выражение его лица из совестливого стало хмурым, а глаза наполнились гневом и злобой.

— Да ну? Он не вредит тем, кто тебе дорог? А что насчет тебя? Вашего сына? Он прекрасно знал, что для тебя ребенок важнее всего, и что при любой возможности ты рискнешь собой, чтобы спасти его! То, что тебя успешно взяли в заложники, то, что ты спокойно и без происшествий появилась передо мной, все это уже давно происходит в рамках его плана! Ему плевать, жива ты или нет, он просто хочет добиться своей цели — отомстить!

— Заткнись! — не дала ему продолжить я, а от поднявшегося в душе гнева мое тело задрожало.

— Правда жестока, верно? — очень хищно улыбнулся Тимур. — Внешне кажется, что Руслан сильно любит тебя, однако то, что он раз за разом подвергает тебя опасности, означает, что его любовь — просто болтовня, внутри он ничем не отличается от меня! Мы с ним — люди эгоистичные и циничные, и никто не благороднее другого!

Я инстинктивно нахмурилась и, сжав зубы, возразила:

— Руслан не такой! Не такой!

— Не имеет значения, в плане самообмана девушки всегда были впереди мужчин.

Договорив, Тимур окинул меня холодным взгляд, после чего встал и покинул столовую. Я упала на стул и длинно выдохнула, ощущая, что в произошедшем споре использовала все свои силы.

Когда шаги мужчины стихли, я запоздало вытащила из-за пазухи телефон, собираясь позвонить и предупредить Руслана, однако обнаружила, что тот превратился в муляж. Похоже, они давно все предвидели и, пока я спала, тихо подменили устройство, отрезав мне пути к отступлению. А сплю я некрепко, и то, что они смогли это сделать, свидетельствовало о том, что в этом старинном замке был кто-то очень смелый, но кем был этот человек, я пока не узнала. Ведь если так подумать, то даже пропажа Элизабет, вероятно, была частью плана Тимура

Внезапно меня накрыла чья-то длинная тень, оплетая мои ноги. Обернувшись, я тут же увидела направлявшуюся ко мне девушку. На ней были берцы и джинсы, свитер с высоким воротником из теплого и мягкого материала, волосы естественно рассыпались по плечам, что придавало ей очень нежный вид. Я не помнила, чтобы в этом здании была еще и такая личность.

— Судя по всему, у вас состоялся не самый приятный разговор.

Едва она заговорила, как я тут же узнала ее. Это была та женщина, которая вчера в машине поддерживала телохранителя, а сегодня, из-за того, что она сменила стиль, я ее не распознала. Она беззвучно прошла весь путь от лестницы к столовой — похоже, именно она вчера подменила телефон.

— Не смотри на меня так, когда я не на задании, мне нравится одеваться проще и свободнее. Зови меня Мия. — Девушка очень естественно сообщила прислуге, что желает овсянку с молоком, после чего, не обращая ни на что внимания, села наискосок от меня.

— Честно говоря, Эмилия, господин всегда говорил, что ты особенная, однако, проведя с тобой некоторое время, я так и не увидела в тебе чего-то, что отличало бы тебя от других. Надеюсь, что в этот раз господин не ошибся. — Слова Мии были наполнены презрением.

С тех пор, как мы сели в машину, девушка говорила только об этом «господине», и мне стало интересно, что это, в конце концов, за человек, который держал при себе таких людей, как Мия и тот телохранитель, но при этом с готовностью шел на сплоченное сотрудничество с Тимуром.

— Что вы, Мия, подразумеваете под словом «особенная»? — спросила я, после чего, приняв строгий вид, продолжила. — Неужели то, что меня включили в какие-то планы, обманули, я всего один раз увидела ребенка, была вынуждена разлучиться с семьей, и даже такому отношению я благодарна и противостою всему этому с улыбкой, это ты имела в виду?

— Пф… — холодно фыркнула Мия. — На язык ты остра, посмотрим, доколе ты будешь упрямиться.

Договорив, она также вышла из комнаты. Вероятно, из-за серьезных травм, некогда пленный телохранитель не спустился на завтрак, и всю первую половину дня я провела в одиночестве на первом этаже. В два часа дня на входе на лестницу одновременно появились Тимур и Мия. Увидев, что на девушке черная кожаная куртка и кожаные брюки, я тут же встала. А та, вновь приняв безразличный вид, прошла мимо меня и, не поднимая взгляда, направилась прямо к выходу. А Тимур, остановившись и окинув меня лишь одним взглядом, больше не обернулся и ушел.

Мия говорила, что одевается так только на задания, значит, они ушли явно с какой-то целью. А не была ли эта цель связана с Русланом?

.