Ты задолжал мне любовь (СИ)

Глава 639. Беда не щадит никого (часть 9)

После еды дел никаких не было, поэтому я сразу поехала обратно. Как только я вернулась домой, Руслан позвонил, тихим и сдержанным голосом спросил:

— Ты дома?

Я кивнула и посмотрела на время. Было уже за полдень, и муж должен был вот-вот уйти с работы.

Не могла удержаться, чтобы не спросить:

— Ты скоро вернешься?

— Да, я скоро вернусь, ты скучаешь по мне?

Его голос так же хорош, как и всегда, и я не могла не почувствовать, как мое лицо немного горит.

Я спросила:

— Что ты хочешь съесть вечером? Я приготовлю.

Он, казалось, очень серьезно подумал об этом и сказал:

— Как насчет того, чтобы съесть тебя?

Этот человек… Как только я повесила трубку, телефон зазвонил снова. Это был незнакомый номер. После ответа там раздался шум… С перебоями, то прекращаясь, то начинаясь вновь.

Какое-то время я слышала немного необъяснимый звук, а после недолгих колебаний спросила:

— Вы — мать Тарасовой Яны Лукиничны?

Собеседник утвердительно ответил, и казалось, что он вот-вот заплачет, когда услышал вопрос. Поколебавшись мгновение, я сказала:

— Я уже сказала, что если я могу помочь, я сделаю все возможное, чтобы помочь Вам. Полиция еще не дала результатов. Мы поговорим об этом, когда будут результаты, хорошо?

— Почему еще нет результатов? Полиция уже представила нам отчет о вскрытии. Если Вы не планируете нам помогать, так скажите об этом прямо. Вы просто хотите продолжать тянуть в том же духе, пока Яночку не закопают. Тогда мы будем говорить что-то, это будет бесполезно, вы настоите на том, что Яна совершила самоубийство, верно?

Мать Яны Лукиничны была немного взволнована, в ее словах звучали обвинения и недоверие.

Я нахмурилась. Я действительно не знала по поводу отчета о вскрытии тела. Немного успокоившись, я сказала:

— Прошу, сначала успокойтесь. Я действительно еще не видела отчет. Давайте так, Вы подождите сначала, я спрошу о ситуации, а потом мы все обсудим, хорошо?

На другом конце провода некоторое время молчали, а затем ответили:

— Хорошо!

Повесив трубку, я почувствовала, что немного устала. Иногда действительно нехорошо быть мягкосердечным. Я вздохнула и позвонила Гришину

К счастью, он ответил через некоторое время:

— Здравствуйте, госпожа Афанасьева!

Гришин Захар, как всегда, использовал истинно мужское приветствие. Я же сразу перешла к теме и спросила:

— Захар, вышел ли отчет о вскрытии Тарасовой Яны?

— Да, уже есть, причина, данная полицией — самоубийство.

Я хмыкнула и спросила:

— Доказательства неопровержимы?

— Да. Яна Лукинична сломала стальную трубу, и она была сломана в момент падения. Она раньше обращалась к психиатру, и у нее были диагностированы психические проблемы. Девушка давно хотела покончить с собой, но она не могла отпустить свою дочь и родителей, поэтому не решалась.

Я нахмурилась:

— Тогда почему она вдруг решилась покончить с собой?

Гришин Захар вздохнул:

— Она уже купила полис страхования от несчастного случая. Этот полис вступил в силу в прошлом месяце. Если будет установлено, что смерть наступила именно в результате несчастного случая, бенефициарами этой страховки являются ее родители и дочь. А если еще добавить и компенсацию от нашей компании, то ее семья сможет хорошо жить, по крайней мере, без необходимости зарабатывать на жизнь тяжелым трудом.

Итак, Яна спрыгнула со здания после того, как уже все рассчитала. Просто она, вероятно, не ожидала, что полиция будет проводить такое тщательное расследование. Неудивительно, что мать девушки вдруг позвонила и попросила меня спасти их. Она, вероятно, узнала об этом, поэтому и набрала мне.

Кивнув, я повесила трубку и позвонила матери Яны. Услышав ее тревогу в голосе, я никак не могла ей ничего толком разъяснить по телефону, поэтому мне пришлось сказать, что завтра я поеду в больницу.

Была уже ночь, и Руслан пришел домой.

***

Мы сидели за обеденным столом. Я положила в тарелку мужу почти все блюда, которые приготовила.

Муж посмотрел на меня, отложил приборы и слегка прищурился:

— Да ладно, в чем дело?

Я чувствовала угрызения совести, натянула на себя улыбку, посмотрела на него и сказала:

— Какие же у меня могут быть дела? Ты ешь побольше. В последнее время в компании много чего произошло…

Поскольку мужчина все время пялился на меня, я не могла продолжать, поэтому слегка вздохнула и сказала:

— Ну, я хочу поговорить с тобой о Яне Тарасовой.

Он поднял брови и ответил:

— Что ж, давай поговорим об этом!

— У дочери Яны Лукиничны рак крови, я хочу ей помочь, — сказала я, глядя на него немного нерешительно.

Руслан кивнул:

— Как ты планируешь помочь?

Я на мгновение заколебалась, посмотрела на него и ответила:

— Вышел отчет о вскрытии. Яна покончила с собой. Если она будет следовать обычным процедурам компенсации, сколько максимум может получить ее семья?

Мужчина нахмурился:

— Компания заплатила ее семье из гуманитарных соображений. Первоначально компания не должна была нести за нее никакой ответственности. Эта компенсация невелика.

В конце концов, Яна Лукинична погибла не из-за несчастного случая, а покончила с собой, так что компания вообще не обязана выплачивать ей какую-либо компенсацию, но…

Казалось, муж знал, что я собираюсь сделать. Некоторое время он молчал, а затем произнес:

— У корпорации «Demigroup» есть фонд. Ты можешь подать заявку на денежную сумму для этого ребенка, но Эмилия, подумай, не доставит ли тебе неприятности тот, кому ты помогаешь?

Я не совсем понимала, что мужчина имеет в виду, но когда я из его уст услышала, что могу подать заявку на взятие денежных средств из того фонда, я не могла не вздохнуть с облегчением. Я посмотрела на него и сказала:

— Я знаю, я позабочусь об этом.

Вопрос о дочери Яны Лукиничны считается решенным.

На следующий день я отправилась прямо в больницу. Не знаю, было ли это из-за лечения, но ребенок, который изначально был очень изможденным, на данный момент, казалось, держался из последних сил. У девочки сильно выпали волосы, и она выглядела больной. Когда мать Яны Лукиничны увидела меня, она немного взволнованно притянула меня к себе и сказала: — Госпожа Демидова, наконец-то Вы здесь. Врач сказал, что следующая химиотерапия Аси будет стоить 500 000, но компенсация Яны составляет всего 200 000. Мы не можем найти еще 300 000, госпожа Демидова, пожалуйста, помогите нам!

Я очень боялась ее в таком состоянии, но не могла с этим смириться, поэтому мне пришлось утешить ее и сказать:

— Пожалуйста, не надо так. Я уже нашла для Вас способ оплатить медицинские расходы ребенка. Не волнуйтесь.

Женщина слушала, кивала снова и снова, а слезы текли по ее лицу. В это же время ребенок, лежащий в постели, проснулся, увидел людей в палате и сказал слабым голосом:

— Бабушка, я хочу пить!

— Ладно, ладно!

Мать Яны, неоднократно сказав это, встала и подошла к кулеру. Увидев, что в нем нет воды, она сняла синее пустое ведро наверху, а затем вошла в ванную. Изнутри донесся звук льющейся воды.

— Тетя, ты здесь, чтобы повидаться со мной?

Вдруг у меня над ухом раздался детский голосок. Придя в себя, я посмотрела на ребенка, после чего, остолбенев на долю секунды, кивнула и улыбнулась.

— Да!

Малышка засмеялась, показав пару милых маленьких белых зубов, посмотрела на меня и сказала:

— Ты придешь ко мне в следующий раз?

Я кивнула:

— Да, тебе нужно хорошо восстановиться, и я приеду навестить тебя, когда у меня будет время.

Девчушка, будучи явно счастливой, проговорила:

— Тогда, может, ты принесешь мне конфет в следующий раз, когда придешь? Бабушка сказала, что конфеты можно есть только тогда, когда ты болен, но я уже давно болею, а она так и не давала мне конфет. Я так их хочу! Вот бы попробовать!