Ты задолжал мне любовь (СИ)

Глава 865. Остается только развестись

Я не знала всех подробностей произошедшего тогда, однако по настроению Руслана было видно, что оно нанесло ему серьезный удар.

— Но на самом деле, твоя бабушка была несогласна, чтобы Ефимовы совершали эти преступления, поэтому, взяв ящик, она уехала, чтобы поговорить с членами этой семьи, убедит их своевременно раскаяться и как можно раньше добровольно явиться с повинной. В тот же день, когда произошла авария, дедушка узнал обо всем от твоей бабушки, но было уже поздно — по указанию Головнева Игоря они до прихода следственной группы убрали свидетелей. Когда мы прибыли в больницу, то увидели только накрытых белыми простынями родителей. Врачи сказали нам, что им не успели оказать даже срочную помощь.

Дойдя до этого горестного места, мужчина сжал кулаки, отчего его суставы заскрипели, а на лбу из-за эмоционального возбуждения вздулись вены. Мое сердце смягчилось, и я, протянув руку и накрыв его ладонь, слегка похлопала по ней, сопереживая его горю — результата десятилетних перипетий.

— Хватит отходить от сути дела, — с досадой сказал, глядя на меня, Давид, который, оказывается, все это время подслушивал у входа на лестницу, и теперь вдруг высунулся и спустился вниз. — Ты не можешь постоять за себя, это тебе хотелось узнать?!

Женившись, Давид постепенно становился все более и более нервным.

— Я спрашиваю тебя, Руслан, когда ты поменял результаты исследований Милы и той девушки, ты действительно боялся, что она уйдет от тебя, или же тебе казалось, что Александру будет легче контролировать и использовать? Тогда ты уже давно знал о связи бабушки Милы с Ефимовыми, не так ли! Ты же просто хотел отомстить ей, верно?!

— Давид! — Возможно, из-за нежелания столкнуться с правдой я подсознательно хотела остановить его допрос, однако после того, как я выкрикнула его имя, душевные силы покинули меня.

В конце концов, я должна была столкнуться с этим, сколько можно бегать от правды.

Руслан поднял свои черные глаза и, долго и пристально глядя вперед глубоким взглядом, наконец, опустил голову, сказав вновь обретенным голосом:

— Да.

Простой, ясный ответ, словно кувалда, обрушился на мое сердце. Брат же был взбудоражен еще сильнее меня, однако, проявив большую выдержку, сдержал поднимавшийся в глубине души гнев, спросив:

— Раз ты мужчина, ты должен нести ответственность за свои поступки, поэтому я задам еще один вопрос — воспользовавшись тем, что Мила — дочь Алешина, ты заставил Татьяну и Германа помочь тебе противостоять Головневу?

Я очень надеялась, что ответ моего мужа будет отрицательным, однако тот ответил также мощно и убедительно:

— Да.

— Отлично, — скрипнув задними коренными зубами, кивнул мужчина, после чего, наклонив голову, посмотрел на меня. — Ты слышала, он с самого начала использовал тебя. Мила, ты только скажи, и я улажу все дела, связанные с разводом, и пусть даже не думает забрать ребенка себе!

В моей голове царил полный кавардак, и я никак не могла ответить. Под ложечкой словно скопилась тоска, мешая дышать.

— Я признаюсь в том, что сделал, но не тебе решать за нас, — холодно ответил Руслан, и от него, естественно, тут же повеяло грозной и внушительной энергией.

Давид, конечно же, разозлился и подошел прямо к моему мужу, схватив того за воротник.

— Как ты смеешь наглеть, доигрался с женщинами до такого, чем же ты отличаешься от тех, кто торгуют собой!

— Я не играл Эмилией. — Руслан как будто не хотел связываться с моим братом, поэтому говорил кратко, при этом не споря.

Началось противостояние, ситуация вот-вот должна была выйти из-под контроля. Однако мне было достаточно уже существовавших снаружи опасностей, и я действительно не хотела, чтобы они еще и начали драку, поэтому велела:

— Давид, отойди

— Нет, я должен отрезвить этого ублюдка, он рискует твоей жизнью и жизнью ребенка! — Мужчина вскинул кулак, намереваясь обрушить его на Руслана.

— Давид!

Кулак завис в воздухе. Брат, обернувшись и с неохотой посмотрев на меня, все же убрал руку и, молча отпустив своего оппонента, развернулся, отошел к стоявшему относительно далеко дивану и сел. Он казался импульсивным — просто разорвав галстук и расстегнув пуговицы на рубашке, он бессильно обмяк.

В гостиной вновь стало тихо, однако атмосфера была напряженной. Вероятно, из-за того, что удивления, что я испытала, пережив обмен жизнями с Александрой, я не была сильно напугана. То, что мы с Русланом смогли быть вместе, являлось результатом череды недопониманий и случайных стечения обстоятельств, я была самым близким для него человеком, поэтому могла чувствовать, сколько в его словах правды, а сколько лжи.

Смутно почувствовав движение плода, я протянула руку и накрыла ею нижнюю часть живота — даже дети напоминали, что жить нужно сегодняшним днем, так к чему же хвататься за ошибки прошлого. Однажды я уже прощала мужа за это, и простить второй раз не так сложно, а особенно учитывая то, что я намеревалась жить дальше в спокойствии и безмятежности, я еще больше заботилась о том, чтобы у этого мужчины осталось ко мне хоть немного любви.

— Руслан, я просто хочу знать, сейчас ты меня любишь, или же делаешь это ради Алешиных и Афанасьевых?

Мужчина стоял под лампой, и его тень, словно гора, накрыла меня, мы словно стали едины, но при этом не могли быть едины — все зависело от его ответа. Долгое время спустя Руслан, слегка нахмурившись, посмотрел на меня, и его грубая ладонь легла на мое плечо.

— Эмилия, я люблю тебя, пусть даже я прекрасно понимаю, что ты, возможно, внучка моего врага, который погубил моих родителей, я все равно не могу не придавать тебе значение. Месть — моя обязанность как сына, некогда я жил ради мести, я бы не пожалел ничего, лишь бы победить врага, однако из-за тебя я хочу жить прекрасной жизнью.

Я с трудом подняла руку и положила ее ему на плечо, низким голосом сказав:

— Тогда отложи месть ради меня, хорошо?

Самое большое препятствие, стоявшее между нами — недостаточная откровенность, и если сейчас мы разрешим все имеющиеся недоразумения, то больше ничто не разлучит нас, ведь ни Руслана, ни для меня это не было чем-то хорошим. Однако как можно с такой легкостью избавиться от одержимости? Только что бывший невероятно терпеливым мужчина вдруг замолчал, не произнося ни слова. А я, отказываясь сдаваться, взяла его руку и положила себе на живот.

— Руся, подумай, Мария мертва, Илья в отделении интенсивной терапии, у нас погибло двое детей, Яков сегодня специально сделал так, чтобы ты спас меня, проверяя наши отношения. Если бы ты впился в них и не отпускал, мы с детьми были бы уже мертвы, ты правда хочешь, чтобы все закончилось вот так?

Руслан по-прежнему молчал. Я понимала, что нельзя в одночасье освободиться от тридцатилетней одержимости, но неужели он действительно полагал, что мы можем проиграть? Глубоко вздохнув, я отпустила мужа и, приведя в порядок эмоции, спокойно посмотрела на него, сказав:

— Я — твоя жена, я должна быть на твоей стороне, но я также еще и мать, если ты во что бы то ни стало хочешь отомстить, и тебе плевать на то, что мы с детьми окажемся в опасности, думаю, я действительно не смогу остаться с тобой.

В восемнадцать лет я могла выйти замуж по любви, не встречаясь лично с собственным мужем, в двадцать с лишним я, несмотря ни на что, погрузилась в водоворот чувств с Русланом и потеряла себя, в тридцать же лет я больше не могла позволить себе потерять своих детей.

Давид, не в силах больше выслушивать все это, раздраженно вмешался в разговор:

— Сейчас дело не в том, мстит ли твой муж или нет, дело в том, что сегодня он применил силу к члену семьи Лариных, чем уже встревожил вышестоящих людей, и это не обратить вспять. Если хочешь сохранить жизнь себе и детям, остается только развестись!