Да будет свет...

Глава 49 Международный валютный фонд

РАО «ЕЭС России» с первых дней своего создания считало важной стратегической задачей сохранение кадрового потенциала отрасли. Кадрам и только кадрам принадлежит главная заслуга в организации надежного функционирования Единой энергетической системы России. Кадровый персонал, обслуживающий электроэнергетические системы, работает на сложнейшем оборудовании в условиях непрерывного процесса, постоянно подвергая свою жизнь реальной опасности. Выполнение служебных обязанностей из года в год, круглосуточно, в непогоду, по выходным и праздничным дням требует от персонала высокой квалификации, повышенной ответственности и дисциплины. Руководство общества понимало, что добросовестное отношение персонала к своим функциональным обязанностям достигается соответствующим уровнем заработной платы и предоставлением весомого пакета социальных льгот. По размеру заработной платы электроэнергетика занимала 4–5 места среди отраслей топливно-энергетического комплекса. Благодаря удовлетворительному уровню оплаты труда, обеспеченности жильем и решению других социально-бытовых вопросов, показатели, характеризующие сменяемость и текучесть кадров в электроэнергетике, снизились в 1995 году в полтора раза.

Но вскоре на предприятиях возникла проблема, которая оказывала отрицательное влияние на психологический климат. Во многих АО-энерго и AO-электростанциях участились задержки с выдачей заработной платы. В некоторой степени этот вопрос был решен в связи с выходом в свет постановления Правительства России, в котором устанавливался льготный порядок использования денежных средств, поступающих на расчетные счета для выплаты заработной платы. К сожалению, размер резервирования этих средств к концу года с 30% был уменьшен до 10%.

Тем не менее, в РАО были установлены выплаты социального характера, позволявшие поддерживать работников, попавших в экстремальные условия. Стали правилом единовременные выплаты при получении работником инвалидности в результате увечья или профзаболевания, бесплатные путевки в оздоровительные лагеря семьям с двумя и более детьми, компенсация затрат на содержание детей в детских дошкольных учреждениях. Были разработаны и утверждены документы, определявшие порядок предоставления работникам самых различных льгот. Главные среди них — льготы по медицинскому страхованию, оплате расходов, затраченных на операцию, частичной оплате средств, затраченных на приобретение лекарств при обострении хронических заболеваний. Энергетикам полностью или частично компенсировалась стоимость путевок в дома отдыха, санатории, пансионаты. Женщинам, имевшим двух и более детей, предоставлялись дополнительные отпуска. Возмещалась стоимость услуг по захоронению умерших работников и членов их семей, а также выделялась дополнительная материальная помощь.

В ноябре 1993 года в РАО «ЕЭС России» были учреждены почетные звания «Заслуженный работник Единой энергетической системы России» и «Ветеран энергетики», присваиваемые за особые заслуги в развитии энергетики России работникам акционерных обществ электроэнергетики, имеющим стаж работы (соответственно) 15 и 20 лет. Обладатели этих званий получили право на получение единовременного вознаграждения в размере двух (или трех) должностных окладов, а по достижении награжденными пенсионного возраста — на доплату к пенсии по старости (соответственно званиям) в размере 10% (15%) от суммы пенсии из средств РАО «ЕЭС России». Награжденным вручаются также соответствующие знаки и удостоверения к ним.

С целью усиления социальной защиты энергетиков, готовящихся к уходу на пенсию, 17 марта 1995 года был создан Негосударственный пенсионный фонд электроэнергетики — НПФЭ. Лицензия на право деятельности фонда, учредителями которого стали РАО «ЕЭС России», корпорация «ЕЭЭК» и ряд энергосистем, получена 9 октября 1995 года. Генеральным директором НПФЭ был избран Г. А. Давыдовский. К этому времени он имел за плечами опыт работы на постах главного инженера Тюменской энергосистемы и заместителя начальника одного из департаментов РАО «ЕЭС России». Гарольд Александрович доказал, что крупный технический руководитель, хорошо знающий электроэнергетику, может, при желании, стать грамотным и преуспевающим менеджером. Он быстро освоил новое поле деятельности и стал одним из ведущих специалистов по негосударственному пенсионному обслуживанию. Давыдовский — хороший семьянин, верный друг, отзывчивый товарищ. Под его руководством наш внебюджетный фонд успешно выполняет поставленные задачи.

Не забывали мы и о пенсионерах, отдавших лучшие свои годы развитию отечественной энергетики. В целях оказания помощи энергетикам — пенсионерам и ветеранам Великой Отечественной войны и труда при АО Информэнерго РАО «ЕЭС России» и под моим руководством был создан фонд социальной защиты ветеранов электроэнергетики. Штатным и бессменным вице-президентом фонда является Михаил Зиновьевич Татауров. Его постоянными помощниками по связи с ветеранами стали старейший энергетик Константин Васильевич Зубанов и бывший начальник Управления кадров Министерства энергетики и электрификации СССР Владимир Арсентьевич Барышев.

На финансово-экономическую деятельность предприятий электроэнергетики сильно влияло отсутствие необходимой нормативно-законодательной базы. Чтобы как-то устранить этот досадный недостаток, РАО «ЕЭС России» приняло инициативное участие в разработке шести проектов Законов РФ и трех проектов постановлений Правительства РФ. Результат не замедлил сказаться. Уже в 1995 году были приняты Законы РФ — № 41–ФЗ от 14 апреля «О государственном регулировании тарифов на электрическую и тепловую энергию» и № 158–ФЗ от 18 октября «О внесении изменений в Закон РСФСР «О налоге на операции с ценными бумагами». Правительство РФ подготовило постановления: № 603 от 26 июня «О мерах по подготовке народного хозяйства к работе в осенне-зимний период 1 995–1996 годов» и № 1089 от 5 ноября «О неотложных мерах по стабилизации энергоснабжения».

Ради одной строчки в документе нам порой приходилось помногу дней вести телефонные разговоры, организовывать встречи и проводить переговоры на самых различных уровнях. Например, чтобы продлить до конца 1995 года срок действия постановления Правительства РФ № 513 от 29 июня 1993 года, согласно которому основным источником инвестиций в электроэнергетику являются средства, включаемые в тариф за электроэнергию, мы провели консультации и согласования со всеми субъектами Российской Федерации и Правительством РФ. В течение 1995 года имели место неоднократные попытки Министерства финансов РФ разрушить действующие механизмы образования инвестиционных фондов в электроэнергетике, но мы сумели их отстоять и продлить их действие на перспективу. Этот источник инвестиций позволил РАО «ЕЭС России» в 1995 году ввести в эксплуатацию первый блок 215 МВт на Харанорской ГРЭС (Читинская область).

Мы продолжили финансирование работ по строительству: первого блока ПГУ мощностью 450 МВт (Северо-Западная ТЭЦ, Санкт-Петербург), второго блока 800 МВт (Нижневартовская ГРЭС), Ирганайской, Бурейской и Богучанской гидроэлектростанций и др.

По плану технического перевооружения были введены энергоблоки: № 3 на Беловской ГРЭС (200 МВт), № 9 на Томь-Усинской ГРЭС (200 МВт), № 8 на Курганской ТЭЦ (100 МВт), № 6 на Владимирской ТЭЦ (65 МВт), № 13 на Кемеровской ГРЭС (110 МВт), № 4 на ТЭЦ–21 Мосэнерго (110 МВт), а также ряд агрегатов мощностью 6, 12, 22, 25 МВт других электростанций.

В 1995 году были введены в эксплуатацию ВЛ–500 кВ: Ростовская АЭС — Буденновск — 445 км, Ростовская АЭС — подстанция «Южная» — 194 км, Пыть-Ях — Нелымский — 226 км, а также заходы 330 кВ на подстанцию «Буденновск».

Было развернуто строительство второго блока 110 МВт на ТЭЦ–1 в г. Йошкар-Ола. За ввод первого агрегата на этой теплоэлектроцентрали Президент РФ своим Указом наградил меня орденом Дружбы.

Деловые контакты, вызванные требованиями времени, установились между РАО «ЕЭС России» и Российской академией наук, возглавляемой академиком Юрием Сергеевичем Осиповым. Однако с развалом СССР стали слабеть, а в большинстве случаев и разрушаться существовавшие ранее научные связи с бывшими союзными республиками. На их сохранение и развитие мы подняли самые лучшие силы. 28 ноября 1994 года было зарегистрировано общественное объединение «Международная энергетическая академия» (МЭА). В нее (на правах индивидуальных членов-академиков) вошли почти все члены отделения ОФТПЭ РАН, видные доктора, кандидаты наук, крупные руководители энергетических предприятий, институтов. Коллективными членами МЭА по собственному желанию стали многие энергетические системы, электростанции, академические и отраслевые институты, заводы энергетического машиностроения и другие структуры. Меня избрали президентом МЭА, а одним из заместителей президента стал академик-секретарь отделения физико-технических проблем энергетики Олег Николаевич Фаворский, сменивший на этом посту Ю. Н. Руденко.

В декабре 1995 года произошли важные для энергетиков события. Состоялся второй съезд Всероссийского профессионального союза электроэнергетиков, на котором я выступил с докладом «О состоянии электроэнергетики России, социальных отношениях между работниками отрасли и стоящих перед ней задачах». Съезд принял радикальное решение — добиваться изменения курса социально-экономических реформ. Причем, такого изменения, чтобы оно служило делу повышения уровня производства, защиты отечественного производителя, обеспечения полной занятости и, на этой основе, защиты трудовых, профессиональных и социальных прав и интересов работников таких отраслей промышленности, как электроэнергетическая, электротехническая и торфяная.

Пост председателя общественного объединения «Всероссийский электропрофсоюз» с 4 декабря 1990 года занимал В. П. Кузичев. Валерий Поликарпович посвятил работе в электроэнергетической отрасли 36 лет своей жизни. Он всегда выступал за сохранение политической стабильности, создание условий для мирного развития России и совершенствование системы социального партнерства.

Мне хорошо запомнился наш профессиональный праздник — День энергетика, который мы, в ознаменование принятия плана ГОЭЛРО, ежегодно отмечаем 22 декабря. На традиционном торжественном вечере, посвященном этой дате, как правило, присутствуют высокие гости из Администрации Президента РФ, Совета Федерации РФ и Государственной Думы РФ, Правительства РФ, различных министерств и ведомств. В 1995 году Правительство РФ представлял у нас Олег Николаевич Сосковец. Ему я и предоставил слово сразу же после открытия собрания. Первый заместитель Председателя Правительства РФ, не отступая от заведенного порядка, поздравил энергетиков России с профессиональным праздником и зачитал тексты приветственных адресов, поступивших от Президента РФ Б. Н. Ельцина и Председателя Правительства РФ В. С. Черномырдина. Затем Олег Николаевич дал оценку работе Единой энергетической системы, руководству и аппарату РАО «ЕЭС России». Обращаясь к залу, он заявил:

— В прошлом году я считал, что президент РАО «ЕЭС России» Анатолий Федорович Дьяков неправильно выстраивает свою работу по целому ряду направлений. Помнится, в этой связи я даже поднимал вопрос об освобождении его от руководства акционерным обществом. Оценив итоги двухлетней работы РАО «ЕЭС России», я с этой трибуны сегодня официально заявляю о своей неправоте. Прав оказался мой друг — Анатолий Федорович!

Последние слова Сосковца вызвали бурю аплодисментов. Следует заметить, что на такое самокритичное выступление перед двухтысячной аудиторией способен далеко не каждый.

Но минуты радости оставались всего лишь минутами. Тот, кто работает, знает, что у поражения и победы вкус одинаковый: у поражения — вкус слез, а у победы — вкус пота. Меня по-прежнему не оставляли в покое мысли но поводу сложившейся в стране обстановки, давил груз ответственности за энергоснабжение потребителей России, которое при любых обстоятельствах должно быть надежным и бесперебойным. В суете и заботах я и не заметил, как наступил 1996 год, год для меня юбилейный, суливший целую череду событий как приятных, так и не очень.

Развитие экономического кризиса в стране шло по восходящей линии. Его негативное влияние мы ощущали, в первую очередь, в связи с продолжавшимся снижением показателей уровня потребления электроэнергии, что влекло за собой и уменьшение на такую же величину объемов выработки ее на электростанциях ЕЭС. Кризис еще более обострился в результате выполнения нашей страной требований Международного валютного фонда (МВФ), буквально продиктованных Правительству России при подписании им соглашения о получении кредита. Складывалось впечатление, что МВФ все более настойчиво претендовал на роль некоего «потустороннего» органа власти над законодательной и исполнительной вертикалями России, которую в недалеком прошлом играл в экономике страны ЦК КПСС.

Об этом наглядно свидетельствовал меморандум (так и не опубликованный в российской печати), подписанный Международным валютным фондом и Правительством РФ в феврале 1996 года, в котором российскому руководству безапелляционно предлагался своеобразный трехлетний план экономического развития. В обмен на послушание Россия получала право на кредит в размере 10,2 млрд, долларов США. Но не сразу, а помесячно, определенными долями — как в награду за выполнение требований, звучавших из-за океана. По каждому из пунктов этого плана Правительство России ежемесячно подвергалось строгому спросу. Сдал экзамен — получай денежки! Если нет — очередной транш не выплачивался.

Соглашение с МВФ было подписано после вступления в силу Федерального Закона «О федеральном бюджете на 1996 год». Даже невооруженным глазом было видно, что многие обязательства, взятые Правительством РФ перед МВФ, противоречили действующему российскому законодательству и способствовали усугублению экономического кризиса в стране. Согласно закону о бюджете, экспортные пошлины на нефть и газовый конденсат являлись одними из самых доходных статей. Поэтому их, по указанию МВФ и в нарушение закона, упразднили, компенсируя потери нефтяников увеличением акцизов, в среднем, с 30 тысяч до 55 тысяч рублей за тонну с 1 апреля и до 70 тысяч рублей за тонну с 1 июля 1996 года. Одновременно был увеличен тариф за трубопроводную транспортировку нефти.

Но если замена пошлины акцизом сравнительно мало что изменила для зарубежного покупателя, то на внутреннем рынке стоимость нефти существенно возросла — в среднем с 320 тысяч до 390 тысяч рублей за тонну. А это немедленно вызвало в стране очередной виток инфляции, сопровождаемой быстрым ростом цен на продукцию во всех отраслях промышленности — от добычи и производства топлива и электроэнергии до машиностроения и транспортных услуг. Возросшие в промышленности цены бумерангом возвратились в нефтяную промышленность в виде подорожавших ресурсов. Платежеспособный спрос на внутреннем рынке снизился еще больше, и, как следствие, производство в стране стало сворачиваться.

Акцизная ставка в 70 тысяч рублей за тонну нефти долго, но безуспешно оспаривалась Министерством топлива и энергетики РФ. Более того, МВФ обусловил выдачу согласованного кредита еще и удержанием денежной массы на определенном уровне (примерно 12% от объема ВВП). Как известно, основная причина недобора налогов во многом кроется во взаимных неплатежах, которые возникают вследствие дефицита в стране денежных средств. Когда денежная масса насильственно удерживается на уровне 12% от объема ВВП, то для полного выкупа всего объема надо, чтобы деньги сделали восемь полных оборотов в год. Они же оборачивались, в лучшем случае, трижды. Даже при существенно меньшем, по сравнению с прошлыми годами объеме ВВП, дефицит платежного оборота превышал 60%. Отсюда — вынужденный бартер, многие незаконные товарные операции, катастрофические задолженности.

Между тем, в самих США объем денежной массы составляет 120% от объема ВВП. Поэтому американцы так заинтересованы в распространении долларов по всему свету — иначе их задушит инфляция. Авторы и проводники политики долларизации России внесли значительную лепту в развал отечественной экономики. Этой же цели служило и другое требование МВФ, касавшееся отмены всех без исключения налоговых льгот, которое мы должны были неукоснительно выполнить.

Как показала статистика, кредит на условиях МВФ лишь усугубил кризис российской экономики. Ведь заимствованную валюту, как подчеркивается в соответствующем Указе Президента РФ, запрещено использовать у нас в качестве платежного средства. С полученными в Международном валютном фонде долларами Центральный банк РФ проделывает сложные манипуляции. Он обменивает иностранную валюту на рубли, печатая при этом соответствующее количество рублевой денежной массы, а валюту размещает на зарубежных депозитах под очень низкие проценты. Спрашивается, зачем это России нужно: занимать напечатанные в США доллары, а потом с убытком для себя обменивать их на рубли? Такой кредит — не что иное, как дырка от бублика, поскольку иностранные заимствования не позволяют оставлять в стране созданную прибавочную стоимость: она почти вся вывозится за рубеж. Да еще вдогонку приходится отдавать проценты.

Особое место во взаимоотношениях России с МВФ, безусловно, занимала такая личность, как Юсуке Хоригучи — руководитель департамента МВФ по связям со странами Восточной Европы, глава миссии МВФ в России. В 1995–1997 годах (период активнейшего взаимодействия Москвы и Вашингтона) Хоригучи был для правительства Черномырдина своего рода «лицом» МВФ. В те годы Фонд ежемесячно отслеживал ситуацию в российской экономике, так что миссия Хоригучи работала в «челночном» ритме: две недели переговоров в Москве — две недели отчетов и информирования совета директоров МВФ в Вашингтоне. Именно в этот период была подготовлена и успешно выполнена программа резервного кредита «Stand-by». Как сообщает «Время новостей», Хоригучи установил рекорд, который вряд ли перекроет какой-либо другой чиновник Фонда, — больше 40 визитов в подведомственную страну.

22 декабря 1996 года Юсуке Хоригучи направил в Правительство РФ «памятную записку», в которой излагались первоочередные требования по выполнению меморандума, в том числе и в области «структурных реформ». К ним относились такие меры, как ограничение индексации пенсий, продажа госпакета акций 550 предприятий, увеличение тарифов пассажирских железнодорожных перевозок, прекращение выдачи субсидий селу и многое другое. Хоригучи, по сути дела, поручал российскому кабинету министров уже в четвертом квартале 1996 года довести сбор платежей за электроэнергию и газ, включая прежнюю задолженность, до 1 10%, причем, не менее 90% необходимо было собрать «живыми» деньгами. Одновременно глава миссии МВФ в России предписал существенно сократить перечень стратегических потребителей, которых нельзя отключать от электро — и газоснабжения.

Изложенные в «памятной записке» Хоригучи требования по безусловному выполнению положений меморандума являлись примером беспардонного вмешательства во внутренние дела нашей страны. Особенно кардинальным, с точки зрения ускорения возможности окончательного развала российской экономики, явилось требование прекратить электроснабжение предприятий-должников. В условиях привязки объема денежной массы к уровню ВВП, обязательных для выполнения в соответствии с тем же меморандумом, это неизбежно привело бы к гибели такого рода предприятий, а также к исчезновению многих отечественных видов продукции, используемой в многоступенчатых бартерных цепочках, благодаря чему, собственно, электроэнергетика и выживает.

В гонке за призраком побеждает тот, кто раньше остановится. Возглавляя электроэнергетику России, я, естественно, не мог согласиться с такими мерами. Наша дебиторская задолженность в два раза превышала кредиторскую. Неплатежи за электроэнергию и тепло и недостаток денежной массы вызывали возникновение в Единой энергетической системе огромных проблем, выражавшихся, прежде всего, в задержках с проведением таких финансовых операций, как выдача заработной платы, расчеты с бюджетом, оплата топлива и обеспечение материальных ресурсов для проведения ремонтно-эксплуатационных работ. Энергетики фактически кредитовали промышленность и сельское хозяйство, давая им возможность выжить, сохранить нашего отечественного производителя. Однако вместо слов поддержки в наш адрес из стана сторонников всеобщей либерализации России летели стрелы массированной критики.

Либерализация экономики не имеет ничего общего со вседозволенностью — в странах с цивилизованной рыночной экономикой цены регулируются государством и корпоративными промышленными объединениями. В полной мере так называемую «свободу» западного рынка испытали на себе некоторые российские металлургические предприятия: за попытку продать свою продукцию в некоторых странах Запада по заниженным ценам против них тут же были выдвинуты судебные иски за нарушение антидемпингового законодательства.

Я знал о недовольстве представителей МВФ и их российских приспешников моей сдержанной позицией по отношению к их рекомендациям в области «структурных реформ». Они видели в моем лице существенное препятствие на пути предлагаемых ими структурных преобразований в электроэнергетике. Так мешает движению вперед, например, лежащее на дороге бревно. Со своей стороны я понимал, что они обладают определенными возможностями, чтобы убрать меня с глаз долой. Но для осуществления задуманного им сначала пришлось бы обновить состав Правительства России, а также изменить в нем расстановку сил. Да еще нужно, чтобы новые министры, вопреки действующим Указам Президента РФ, имеющим статус законов Российской Федерации, осмелились внести поправки в уставные документы РАО «ЕЭС России».

В этот непростой период я с огорчением наблюдал, как анархия рыночных отношений захватывала здравоохранение, науку, образование, культуру и спорт. В один из февральских дней 1996 года ко мне на прием пришел президент Федерации хоккея России В. Л. Сыч. Мы были с ним знакомы еще по работе в Совете Министров СССР, где Валентин Лукич занимал должность первого заместителя председателя Госкомспорта СССР. Рассказав о трудностях, переживаемых российским хоккеем, он сформулировал ряд предложений, направленных на их преодоление и возрождение былой славы отечественного хоккея. В этом разговоре Сыч предложил мне возглавить вновь создаваемую Российскую хоккейную лигу (РХЛ), в которую были приглашены все хоккейные клубы высшей лиги и класса «А» России. На РХЛ возлагались обязанности, связанные с организацией и проведением чемпионатов России по хоккею, контролем за состоянием и содержанием ледовых дворцов, организацией судейства на хоккейных матчах. В качестве награды для победителя хоккейного чемпионата РХЛ учреждала переходящий серебряный Кубок, а для занявших первые три места — соответственно золотые, серебряные и бронзовые медали.

Валентин Лукич заметил, что накануне он согласовал мое избрание на пост президента РХЛ с Председателем Правительства РФ В. С. Черномырдиным. Я попросил дать мне неделю на размышления, а затем объявил Валентину Лукичу, что от его предложения отказываюсь. Каких только увещевательных слов я тогда не услышал! И… сдался. Я понимал, что хоккейные клубы и их команды хотели от РАО «ЕЭС России» и региональных AO-энерго, прежде всего, финансовой и материальной помощи. Поэтому, несмотря на имевшиеся в электроэнергетике трудности, мы изыскивали возможности, чтобы необходимую помощь предоставлять. Вице-президентом РХЛ был избран руководитель вексельного центра «ЕЭЭК» Иван Борисович Кожин, а исполнительным директором — известный хоккеист Владимир Александрович Игошин.

В РХЛ сложилась деловая, творческая обстановка. Мы старались сделать все от нас зависящее для сохранения и развития российского хоккея, который был насквозь пронизан коммерциализацией, как больной организм — раковыми метастазами. Одновременно с избранием на пост президента РХЛ я стал и вице-президентом Федерации хоккея России. Уже в мае 1996 года я принимал участие в чемпионате мира по хоккею, проходившем в столице Австрии — Вене, где наша команда заняла четвертое место. Она, в основном, состояла из «легионеров» — российских хоккеистов, выступавших в различных зарубежных командах, в том числе США и Канады. Когда хоккейная сборная России встречалась на льду с командами этих стран, наши соотечественники, лишь на время чемпионата «призванные» в отечественную сборную, играли, как правило, скованно и нерезультативно. К большому сожалению, почти все знаменитые хоккеисты Советского Союза и России были куплены зарубежными клубами. Происходит это по разным причинам: либо по собственному желанию игроков, либо по инициативе руководителей российских клубов, желающих поправить финансовое положение спортивных коллективов.

После Венского чемпионата мира у меня сложилось твердое убеждение, что пора уже отказаться от практики приглашения «легионеров» в сборную России и впредь формировать ее из молодежи, пусть пока менее опытной, но зато патриотично настроенной. Для молодых спортсменов, заинтересованных в успехе российского хоккея, даже первые проигрыши в международных матчах будут хорошей школой. Гордость за Россию и личное тщеславие — вот что должно заставить их побеждать! А сколько среди молодежи России будущих ледовых витязей — надо только суметь их найти. Такого же мнения придерживается и заслуженный тренер СССР и России Виктор Васильевич Тихонов, с которым у меня сложились теплые, дружеские отношения. Я благодарен судьбе, что она свела меня с этим прекрасным человеком.

Мне хочется помянуть добрым словом и Валентина Лукича. Он очень хотел сохранить российский хоккей, поднять его на более высокий уровень. И добился бы этого наверняка. Ведь Сыча глубоко уважали в мировом хоккейном сообществе, он пользовался огромным авторитетом в Международной ассоциации хоккея, членом совета которой являлся. Но сложившаяся в российском спорте обстановка требует от человека наличия особых качеств, не имеющих к спорту никакого отношения. Качеств, необходимых для того, чтобы просто остаться в живых. Вирус наживы, пришедший одновременно с наглой приватизацией ледовых дворцов, спортивных баз, школ и клубов, разрушил и сделал малоэффективными усилия Федерации хоккея России во главе с Валентином Лукичом, направленные на возрождение российского хоккея.

Пытаясь выработать комплекс мер по сохранению и развитию хоккея России, Сыч ухватился за идею объединения всех хоккейных клубов страны, независимо от их формы собственности, в ассоциацию, почему и родилась РХЛ. Разработанные Сычем практические меры по организации системы проведения хоккейных чемпионатов России, установлению единых правил поведения хоккейных клубов и взаимодействия между ними пришлись не по вкусу некоторым спортивным чиновникам и их прихлебателям, коих на околоспортивной орбите всегда превеликое множество. Недовольство проявили не радетели российского спорта, а паразитирующие на нем элементы. Именно в этих кругах были рекрутированы силы, которые, не сумев сломать Сыча духовно, пошли на его физическое уничтожение.

22 апреля 1997 года президент Федерации хоккея В. Л. Сыч выехал на служебной автомашине из своей подмосковной дачи. Кроме водителя в машине находилась и супруга президента — Валентина Дмитриевна. Через несколько минут водитель Сыча притормозил: дорогу перегородила зеленая машина. Убийца хладнокровно разрядил в пассажиров обойму. Шофер и супруга президента получили серьезные ранения, а Сыч скончался на месте.