Живое Серебро

Глава 28 Второй день Ристалища

Видимо, и мне, и Стейнмунну удалось более-менее нормально заснуть только перед рассветом, потому что мы проснулись и начали шевелиться, только когда утренние сумерки перетекли в полноценную серость. Первым из-под маскировочного брезента выбрался Стейнмунн. Не желая выказывать слабость, я не позволила себе поваляться ещё хотя бы полминуты, так что сразу же последовала за ним.

После холодной ночи, проведённой на болезненно-неровной поверхности, кажется, каждая мышца моего тела замерзла и замлела, так что мне уже даже хотелось поскорее начать активный день, наполненный подвижностью, пусть даже мои ноги предательски ныли от пяток до самых бёдер.

Я помогла Стейнмунну ровно сложить маскировочный брезент и засунуть его в мой рюкзак, после чего я уже думала предложить ему начать потрошить его запасы сухарей, как вдруг случилось то, чего я совершенно не ожидала: прямо перед нами выросли люди! Трое крупных парней. Пятикровки, которых я запомнила по Руднику: двое из них убили своих противников во время спаррингов, хотя в таком исходе не было никакой необходимости! Мой желудок мгновенно скрутило… Как они смогли так бесшумно подкрасться к нам?! Почему мы заметили их только сейчас, когда между нами осталось всего каких-то десять жалких шагов?!

Недобро присвистнув, первым заговорил самый крупный парень, брюнет, стоящий между хмурым блондином и рыжеватым парнем со шрамом на шее:

– Кто тут у нас? Голубки из Кантона-J, я ведь ничего не путаю?

– У девчонки гарантом был Золото, это стопроцентная информация, – вдруг подал голос рыжий.

– Золото, говоришь… – оценивающим тоном откликнулся брюнет, сразу же переведя всё своё внимание на меня. – Наверняка твой богатенький гарант не обделил тебя интересными игрушками, да, красотка? Давай-ка ты поделишься с нами своими богатствами и, быть может, я не сильно помну твою прелестную фигурку.

Если бы я была одна – я бы рванула в противоположную от них сторону и попробовала бы сбежать, более того, у меня наверняка получилось бы удрать, со своими-то длинными ногами, опытом в беге и лёгкой комплектацией, которая давала мне откровенную фору против более массивных, тяжеловесных и оттого менее поворотливых противников. Но я была не одна – со мной был Стейнмунн, который не только был таким же крупным, как самый выделяющийся из наших оппонентов, но и к тому же более гордый, чем я – хотя, казалось бы, куда ещё горделивее! – а значит, не способный позволить себе спасаться бегством от того, кому сам может знатно начистить морду. Вот только их трое, и все они крупные, а нас двое, и я явно не являю собой сильное звено нашего союза… Возьмут меня в плен – Стейнмунн моментально проиграл. Ладно-ладно-ладно!.. В “J” я резала людей, в основном воров, с которыми порой сталкивалась на ночных крышах, но ведь я только “надрезала” – никого не убивала, только ранила! А вдруг здесь придется действовать кардинально?!

– Шагали бы вы мимо, – предупредительным тоном посоветовал парням Стейнмунн, и я заметила, как из-под полы его накидки показалось лезвие ножа. В этот же момент ножи появились и в руках пятикровок. Ну всё. Будет резня…

– Снимайте свои рюкзаки, оставляйте и уходите – и никто не пострадает, – предложил хмурый блондин.

– Извините, но вы точно не самые опасные грабители, с которыми мне до сих пор приходилось сталкиваться, – самонадеянно, но одновременно правдиво отрапортовал Стейнмунн, и в эту же секунду все трое парней бросились в нашу сторону.

Брюнет и блондин сразу сделали своей целью Стейнмунна, в то время как рыжий решительно сосредоточился на мне. Он хотел ударить меня ножом в левое плечо, но я вовремя уклонилась вправо, однако в эту же секунду получила мощную пощёчину его левой рукой, что моментально заставило меня завалиться на спину. Прежде чем я успела опомниться, парень уже сидел на мне. Приставив лезвие ножа к моему горлу, он нагнулся к моему лицу и вдруг начал расстегивать мою куртку… Перед падением я успела дважды встряхнуть правой рукой, так что из моей перчатки уже вылезли острые лезвия, которые мой противник не видел, так как был всецело сосредоточен на своём желании оголить мою грудь. Я со всего размаха, на который была способна, лежа придавленной к земле, воткнула одно лезвие прямо в его ногу, на две ладони выше колена – лезвие вошло минимум на пять сантиметров! Для моей жизни это было очень опасное действие, потому как нож всё ещё был приставлен к моему горлу, но я не думала об этом, потому что он уже почти добрался до моей груди. Козёл громко закричал и выгнулся, так что я с лёгкостью смогла сбросить его с себя… Он держался за раненую ногу, из которой хлестала кровь, и был откровенно дезориентирован резкой болью. Я выбила из его руки нож, на лету схватила его в правую руку и врезала массивной рукояткой по искажённому от боли лицу сволочи, и сразу же рванулась на помощь к Стейнмунну, который, вроде как, сам неплохо справлялся, но… Он ушатал самого крупного, брюнета, сейчас сидел на нём и выбивал из него дурь мощными ударами кулаков, безжалостно падающими на того сверху. Видимо, перед этим он нейтрализовал блондина, так как уверенно не отвлекался от брюнета, однако его уверенность и увлечённость оказались опасными – в этот момент блондин на шатающихся ногах приближался к нему сзади, держа в своей руке внушительный в размерах камень! Ещё пять секунд, и он опустил бы этот камень прямо на затылок Стейнмунна! Я успела вмешаться в самый последний момент – метнула вперёд раздобытый нож и попала им прямо в правое плечо блондина!

Получив столь внушительное ранение, подонок сразу же выронил камень из своих рук и так громко закричал, что Стейнмунн наконец отвлёкся от поражённого брюнета и обратил внимание на то, что происходит за его спиной. Мы выиграли… Мы выиграли! Почти… Все трое всё ещё дееспособны, хотя и существенно ранены, однако же, у нас значительное преимущество! Мы могли бы додавить их, после чего забрать всё их оружие вместе с их рюкзаками, что, скорее всего, в итоге и сделали бы, если бы только не то, что произошло дальше – стоило Стейнмунну подняться на ноги, как из леса напротив, примерно в двухстах метрах от нас, начали выходить человеческие силуэты… Я насчитала четыре, но вполне возможно, что их было и больше. Вперед выдвинулось сразу два человека – оба мужчины. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что это вовсе не участники текущего Турнира – они были странно одеты, у обоих волосы были сильно отросшими… И ещё они не бежали на нас – просто уверенно двигались в нашем направлении.

Прежде чем я осознала всё происходящее и успела решиться на дальнейшие действия, Стейнмунн схватил меня за руку и дёрнул на себя… В этот же момент я с такой силой сорвалась с места и с таким рвением ринулась вперёд, что следующие десять минут моей жизни слились в одно смутное коричнево-зелено-серое пятно – я бежала так, как никогда в своей жизни, и в итоге не заметила, как Стейнмунн стал отставать от меня на восьмой минуте бега и в конце концов знатно отделился от меня. Не знаю, остановилась бы я, если бы не резко выросшее на моём пути дерево, которое я едва не протаранила всем своим телом, но затормозила я как нельзя вовремя. Стремительно обернувшись, задыхаясь и оглушаясь боем собственного сердца, обнаружив пропажу Рокетта, я на несколько секунд испугалась того, что потеряла его, но вдруг близрастущие кусты страшно зашевелились и затрещали, и на меня выбежал мой друг собственной персоной. Чуть не врезавшись в меня, он так же, как я, резко затормозил перед деревом и, согнувшись напополам и упершись руками в колени, начал надсадно переводить дыхание.

Мы были очень неосторожны: ломились через лес, словно бесстрашные дикие звери! Наверняка ведь могли привлечь к себе внимание таким безумным поведением!

Всё ещё стараясь отдышаться, параллельно я пыталась прислушаться к окружающей среде, но все мои попытки были тщетны: наши громкие, тяжелые дыхания, и моё взбесившееся сердцебиение глушило все звуки в округе. Опершись спиной о дерево, я соскользнула по его шершавому стволу вниз на устланный сухой листвой покров и, обтерев тыльной стороной ладони исхлестанное ветками лицо, продолжила попытки сосредоточиться на восстановлении дыхания. Стейнмунн не столько сел, сколько рухнул рядом на колени. Нам понадобилось по меньшей мере пять минут, чтобы наконец прийти в себя.

– Не ранена? – всё ещё дыша с надрывом, хрипловато поинтересовался Рокетт.

– Нет, а ты?

– Нормально…

– Мы ведь их не убили? Нет?

– Просто серьёзно вывели из строя… Мне по левым рёбрам здорово поддали.

– Насколько здорово?

– Терпимо… У тебя губа сильно разбита… Нижний правый угол… Кровь на бороде и шее…

Я резко притронулась дрожащими пальцами к и вправду онемевшей нижней губе и сразу же обнаружила на ней неприятную липкость – на пальцах осталась густая кровь. Так как лишних тряпок у нас не было, я просто обтерла шею и бороду тыльной стороной задранной куртки…

– Вот, держи…

– Ты серьёзно? – принимая из рук Рокетта бутыль с алкоголем, красноречиво поморщилась я.

– Кровь не останавливается, так что лучше прижечь.

– Это ведь были забытые? То есть участники прошлого Металлического Турнира… Те мужчины, вышедшие из леса… Ай! – я не сдержала вскрика от попадания алкоголя на губу – боль была мгновенной и прожигающей губу насквозь, словно лава!

– Должно быть, забытые, иначе кто же ещё? Мы могли бы поживиться припасами этого трио неудачников… Вот ведь! – друг со злости чуть не ударил кулаком в ствол дерева, но вовремя остановился и сберёг бесценную целостность своих и без того пострадавших костяшек пальцев.

– Смотри, – я вытащила из кармана своей куртки какую-то пластмассовую штуку, которую сорвала с шеи рыжего парня, когда сбрасывала его с себя.

– Это что, свисток? – Стейнмунн в удивлении округлил глаза.

– Сорвала его с рыжего… Ну, хоть что-то – уже не ничего…

Подождав пару секунд, мой друг совершенно внезапно разразился смехом, который сразу же постарался подавить в слабой попытке соблюдать безопасную тишину. Взглянув на него, я тоже тихо засмеялась.

– Свисток, Дема! Самая бесполезная вещь в этом грёбаном месте! Ну зачем он нужен?! Только, разве что, чтобы поскорее привлечь к себе внимание всех потенциальных противников разом!

– Держи, дарю, – продолжая смеяться, я бросила свою добычу прямо в грудь собеседника, и тот, ещё немного покрутив его в руках, всё-таки надел его на свою шею.

– Свисти, если потеряешься, – ухмыльнулась я.

– Засвищу только если буду нуждаться в том, чтобы меня прикончили, – в ответ хохотнул он. – Ну что, как твоя губа?

– Губа-то нормально… А вот бок болит – упала неудачно, посмотри-ка, что там у меня, – с этими словами я задрала ветровку вместе с кофтой и футболкой.

– У-у-у… Будет серьёзная гематома. Но перелома ведь нет?

– По ощущениям, просто ушиб, – уверенно утвердила я.

– И это только начало второго дня. Нужно бы быть поосторожнее, получше следить за нашим физическим состоянием. Ночи здесь, очевидно, холодные. Признаков простуды нет?

– Пока ещё, вроде как, нет.

– Хорошо, поднимайся. Этот марш-бросок был продуктивным, так как мы бежали на север, но давай впредь сверяться с компасом.

– И не шуметь так, словно мы непобедимые медведи.

– Непобедимые, да уж… Необходимо в срочном порядке решать вопрос с едой и водой: у нас всего одна бутылка жидкости и жалкие сухари. Через несколько часов этот вопрос может стать критичным.

– Не преуменьшай: он уже критичен.

– Всё-таки нужно было потратить время на то, чтобы сорвать с них рюкзаки.

– Свисти в свисток, Стейнмунн – это всё, что нам осталось, – хихикнула я, и мы, сверившись с нашими компасами и окончательно собравшись с мыслями, снова продолжили движение на север, будто пятнадцать минут назад и не подверглись нападению, и почти не убили тех, кто напал на нас… Всё-таки иметь верного напарника, способного разделить с тобой в равной мере и радость, и невзгоды – ценность, которую невозможно переоценить.