Живое Серебро

Глава 72

Миновал почти год с последнего Металлического Турнира. Моё состояние стало стабильным: меня всё ещё тянет к Платине, то есть мне приятно слышать и видеть его пусть даже вскользь, однако же, улучшение моего самочувствия налицо – я могу позволить себе прожить без Платины в моём пространстве и без чувства ломки целых четыре недели кряду! Представляете?! Порадуйтесь за меня, пожалуйста, потому что больше некому!..

По истечению четырёх недель меня снова накрывают ломки – хочется вновь видеть его или хотя бы вскользь услышать его голос, – но прежде я стенала уже от одной недели разрыва, прежде я думала о нём ежедневно и даже ежечасно! От воспоминаний о степени сложности моих прошлых мучений по моей коже бегают непроизвольные мурашки: как я не свихнулась, непрестанно думая о своём мучителе дни и ночи напролёт?! Теперь, когда он всплывает в моих мыслях пару раз в день, я улыбаюсь – это всего лишь пара раз!

Теперь, когда у меня освободилось время, я стала больше читать, чаще мечтать о том, как в теории могу начать жить абсолютно свободную и чистую ото всяких зависимостей жизнь, я даже стала улыбаться своим мечтам и вдруг увлеклась рисованием. Теперь я стала запирать двери своих апартаментов: чтобы никто случайно не увидел моих драгоценных перемен! Чтобы никто даже подумать не мог, что я способна улыбаться, рисовать и читать подпольные книги в таком объёме, чтобы никто ненароком не узнал, что я обожаю готовить красивые и вкусные пудинги, что кручусь возле зеркала в красивых платьях… Чтобы никто не захотел сломать моё хрупкое счастье.

Сегодня, вдоволь насладившись своими тайными занятиями, в особенности мечтами о полноценной свободе где-то далеко, вне Кар-Хара и даже вне Дилениума, я переоделась из мягкого хлопкового платья молочного цвета в чёрную кофту и чёрные штаны, распустила косу и обыкновенно разбросала волосы по плечам, надела на лицо маску хладнокровия, напрочно спрятав под ней всё то душевное тепло, которое пульсировало в моей груди на протяжении всего дня. У меня ещё не началась ломка по своему поработителю, однако я не видела его уже целых две недели, так что мне необходимо проявить заинтересованность и явиться к нему, чтобы он снова не начал смотреть на меня взглядом, красноречиво говорящим о том, что он “подозревает что-то неладное”. Всё должно быть именно “ладно”. Так что объёмный блокнот с рисунками спрятан под кроватью, уютное платье убрано в шкаф, книги распиханы по полкам, карандаши заброшены в стол… Посмотришь вокруг, и ничего, кроме холодных стен и одинокой мебели не увидишь – как будто счастье сюда совсем и не захаживает. Нет, никто не подумает, что мне стало лучше. Вот и хорошо. А теперь по-быстрому повидаться с тем, кто ещё только должен даровать мне свободу, поскорее вернуться назад, омыть тело горячими потоками воды, и можно попробовать приготовить пудинг из клубники или дочитать сборник странных повестей непонятного мне двадцать первого века, а ещё лучше – попробовать поспать, а то со всеми этими увлечениями, дарующими мне чувство жизни, я совсем позабыла подзаряжаться ото сна, всё бодрствую и бодрствую, чтобы не прекращать мечтать…

После завершения последнего сезона Металлического Турнира Платина стал по моему примеру брезговать закрытием входной двери своих апартаментов. Поэтому я открыла дверь, не нажимая на кнопку звонка, и привычно прошла внутрь апартаментов, являющихся почти точной копией моих собственных, что меня всегда удручало: неприятно было смотреть на принадлежащий мне диван и вспоминать, как на точно таком же диване, в идентичном месте комнаты, Платина сделал со мной то, что сделал. Поэтому свой диван я в итоге заменила, но вот с планировкой апартаментов всё сложнее – просто так ничто не поменяешь, ведь у Кар-Хара всё крайне плохо как со строительными материалами, так и с толковыми специалистами именно в строительной сфере. Так что приходится жить в одинаковых апартаментах, кое-как меняя наполнение… Надо же, я и вдруг думаю о дизайне! Не о том, как Платина посмотрит на меня, не о том, что он мне скажет и как отреагирует на мой приход, а о том, как бы ещё сильнее переменить обстановку своего пространства, чтобы она не походила на ту обстановку, в которой обитает он! И всё же… Стоило мне завернуть за угол и увидеть своё чудовище стоящим на кухне и разливающим виски по бокалам, как моё сердце сразу же ёкнуло, а мысли подумали предательское: “Вот бы этот мужчина полюбил меня – я бы сумела сделать его счастливым, как не смогла бы ни одна другая женщина на этой грешной земле!”.

До сих пор стоит мне только попасть в его компанию, как я начинаю таять… Ничего. Я смогу исправить это. Смогу полностью освободиться. Однажды мне будет плевать на то, смотрит он на меня или нет, и тогда… Ох, тогда я ни секунды не пробуду в его пространстве, не позволю и секунды пробыть ему в пространстве моём!

– Я уж думал, что ты обо мне забыла, – не отрывая взгляда от разливаемого виски, хмыкнул Металл.

– Если бы, – невозмутимым тоном отозвалась я, хотя внутри меня всё и дрогнуло оттого, что, как бы сильно я ни старалась, он снова даёт понять, что подозревает в моём поведении неладное…

Я подошла к панорамному окну, за которым разлилась странная ночь, и замерла, наблюдая за необычной пульсацией города: уже седьмая ночь в Кар-Харе освещена красными огнями, свидетельствующими об ужасном. Позитивная сторона медали происходящих перемен: этот Металлический Турнир был последним – следующего не будет. Негативная сторона медали: Металлического Турнира не будет, потому что некому будет участвовать в кровавых побоищах и некому будет эти побоища устраивать. В ближайшее время жители не только Кантонов, но и Кар-Хара, то есть совсем все обитатели Дилениума, за исключением самых везучих и, естественно, Металлов, обратятся в живых мертвецов или в корм для живых мертвецов. Мы наблюдаем начало падения Дилениума.

Водное пространство подле перешейка, соединяющего территорию Дилениума с территорией Диких Просторов, пересохло до критического уровня. Через этот перешеек Сталь проникла в Ристалище, а оттуда со скоростью звука распространилась на прилегающие территории. Блуждающие и прежде захаживали в Ристалище, но их быстро отстреливали, в этот же раз всё слишком плачевно – в один миг поток Блуждающих хлынул на Дилениум в таком объёме, что уже теперь совершенно очевидно: ведущая ожесточённые бои против безумных монстров армия Дилениума обречена. Сотни ликторов за одни сутки пополняют ряды противников Дилениума, подвергаются Стали и за считаные часы доходят до состояния безумных Блуждающих. Против Дилениума выступил целый легион зараженных, и эти Блуждающие, в отличие от прежних, как будто разумны, и, что особенно поразительно, состоят в содружестве с племенем Чёрных Страхов. Эвакуация Кантонов скоро начнётся, но эта идея обречена на провал. Кар-Хар думает держать осаду, но все Металлы прекрасно понимают, что этот город не продуман для столь масштабного мероприятия – он сможет продержаться не больше полугода, а скорее даже меньше. Металлы, конечно, переживут всесильную Сталь, а вот людей она буквально скосит. Отличий между богатыми и бедными больше не будет, роскошных апартаментов и изысканных блюд, дурацких вечеринок и свободного доступа к алкоголю – ничего не останется. Совсем скоро Дилениум накроет полотно запустения, подобное тому, что сейчас будто бы накрывает Дикие Просторы. Что будет дальше?

Я слишком глубоко ушла в свои мысли, отчего не заметила, как Платина оказался рядом. Он протянул мне один из двух бокалов виски. Не глядя на него, я приняла бокал, и в момент, когда наши пальцы случайно соприкоснулись, ощутила на своём теле мурашки, которые для меня стали неприятно приятными. Вот бы… Вот бы не испытывать приятных ощущений от его случайных и неслучайных прикосновений!

Я сделала глоток и отметила: тот факт, что наше общение стало проходить в заметно более тихих тонах, как могло бы проходить между двумя старыми и оттого уважающими друг друга врагами, наверняка также свидетельствует против меня. Свидетельствует о том, что он чувствует то же, что и я: мою почти свершившуюся независимость.

Мы помолчали пару минут, наслаждаясь терпким напитком, приглушённым тёплым светом в комнате и алыми огнями за окном, после чего владелец апартаментов заговорил первым:

– Я сломал тебя во время Турнира и оставил твоё тело в Ристалище потому, что ты посмела пойти против меня. Откровенно говоря, я был очень удивлён тем, что ты смогла выступить против меня, ведь ты зависима от меня. Однако ты с самого начала удивляла меня силой своей воли. Ты переспала с Золотом, не так давно став зацикленной, и после начала, и продолжила спать со Свинцом – вот это воля! До тебя я не знал ни одного зацикленного Металла, способного противостоять вложенному в него, ложному чувству влюблённости, способного позволять спать с собой кому-то кроме объекта своей зацикленности.

– Хвалишь меня? Не стоит. Придержи свои похвалы для той, что сейчас находится в Кантоне-А. Как думаешь, насколько сейчас всё плохо в тех краях? Сможешь ли добраться до неё прежде, чем это сделает кто-нибудь другой?

– Я убью тебя, если ты ещё раз попробуешь навредить моей новой любимой игрушке, – сказав эти слова, он так неожиданно и так резко бросил свой бокал себе под ноги и выбил из моих рук мой бокал, в эту же секунду схватив меня обеими руками за шею сзади, что я едва успела понять произошедшее. В следующую секунду он притянул меня к себе с явным намерением поцеловать меня прямо в губы, но я, совершенно не отдавая отчёта своим действиям, вдруг оттолкнула его, врезавшись обеими руками в его грудь. Отпрянув, но не выпустив моей шеи из своей хватки, продолжая упираться своей широкой грудной клеткой в мои ладони, он заговорил странным тоном, глядя прямо в мои глаза: – Как ты это сделала?

– Что? – моё дыхание немного сбилось от неожиданности.

– Ты отвергла мой поцелуй и продолжаешь упираться. Ты почти освободилась… Почти, но не до конца.

Идеальный шанс на провокацию, который я не стала упускать. Продолжая упираться в его грудь обеими руками и ощущать давление его рук на своей шее сзади, я начала говорить откровенно вызывающим тоном:

– Посмотри на себя. Безжалостный, жестокий и вдруг по-настоящему влюблён.

– Заткнись…

– Ты не нужен этой девочке! Она слишком хороша для такого, как ты. Ты и сам это прекрасно знаешь. Что ты можешь дать ей? Что ты с ней сделаешь? Используешь её, как использовал меня? Конечно, ты приложишь все свои силы и прибегнешь ко всем доступным и недоступным тебе возможностям, чтобы обратить её в Металл. Ты уже идёшь по проторенной дорожке: помог ей финишировать в Ристалище, как когда-то сделал это со мной. Дальше соблазнишь её – о, это для тебя совсем несложно, быть соблазнительным, прямо как и мне это несложно! А что потом? Предсказуемый сценарий: зациклишь её на себе и заставишь стать твоей рабыней, так же? Но у тебя ведь уже есть одна рабыня – зачем тебе вторая? Дай угадаю… Я буду выполнять всю грязную работу, пока порабощённая зацикленностью Теа будет ублажать тебя в постели. В этот раз речь о сексуальном рабстве, верно? – его руки сжали мою шею с такой силой, что у меня перехватило дыхание! Но он медлил, и это пугало меня больше, чем потенциальный перелом позвонков: он как будто понимает, чего я добиваюсь, и хочет понять, с какой целью я его провоцирую! Нет-нет-нет! Он не должен ничего понять! Необходимо ускорить процесс, затуманить его разум… Он смотрел прямо в мои глаза своим разъяренным почти до предела взглядом, и я продолжила спешно говорить сквозь серьёзное, но пока ещё недостаточное удушье: – Хочешь себе этот невинный цветочек? Забудь… Ты не можешь ей нравиться. Только твоя маска может нравиться… Сам ты, настоящий, какой есть на самом деле, не можешь вызвать чувства любви… Ты не достоин её невинности… Ты не достоин любви этого ребёнка…

Я добила его! Я сделала это! Его большие пальцы вонзились в кожу на моей шее, я ощутила, как из меня на его руки начала просачиваться ртуть… Мои глаза начали закатываться, я перестала видеть его лицо – тьма застелила обзор. Ещё секунда – ещё всего лишь одна секунда! – и я бы или задохнулась, или осталась бы со сломанной шеей! Ещё какая-то секунда, и я стала бы ещё на один шаг ближе к свободе, и мне не пришлось бы после умирать в болоте, потому что мне хватило бы ещё двух своих смертей от его рук! Мне всего-то нужно было ещё два раза сдохнуть в результате его целенаправленных действий, и хотя я ещё не знала точного количества своей персональной необходимости, я безмерно надеялась, что здесь и сейчас сломается ещё одно звено в этой порабощающей зависимости – одно из последних или даже последнее! – как вдруг…

Кто-то оборвал ритуал! Сорвал мой шанс на близость к свободе! Вмешался… Нагло заступился за меня!

Кто-то буквально вырвал меня из удушающих рук Платины, отбросив моё тело далеко на диван. Я машинально схватилась за горло и сделала громкий, очень хриплый и непохожий на человеческий вдох. Горло страшно саднило, но темнота перед глазами начала рассеиваться…

– Не трогай её! Что бы она ни сделала, ты не можешь с ней так обращаться!

Барий! Это был Барий!

Что бы я не сделала?! ЧТО ОН НАДЕЛАЛ??? Этот придурок только что лишил меня шанса на освобождение – заковал меня обратно в почти треснувшие кандалы!

Осознав, что всё сорвалось окончательно и бесповоротно, я на металлической скорости вскочила с дивана и, держась за уже успевшую зажить шею, выбежала прочь из этих стен, совершенно не желая становиться свидетельницей серьёзных разборок между этими двумя тупоголовыми быками.

Очутившись в своих апартаментах, я предплечьями обеих рук с силой врезалась в панорамное окно, совершенно позабыв рассчитать силу удара, отчего кажущееся непробиваемым окно вдруг сильно растрескалось, но всё же не рухнуло… Продолжая стоять, упираясь предплечьями в трещины, режущие кожу моих оголённых участков рук, я не замечала, что заполняю ртутью острые трещины окна, потому что внезапно, во всю силу, впервые за последние полтора десятилетия ожесточённых боёв и жёсткого воздержания от слёз расплакалась! Я плакала так горестно и так сильно, что через какое-то время у меня всерьёз заболело в грудной клетке. Уже сегодня… Уже сейчас я была бы намного свободнее или даже совсем свободной, если бы не непотребное заступничество Бария! И кто просил его вдруг, совершенно невпопад облагородиться?! Чем ему было плохо быть простым придурком, почему вдруг захотел пробиться в благородные придурки?! Теперь же, если Платина явится ко мне с приказанием убить хоть щенка, хоть ребёнка, хоть весь парламент, хоть кого – я снова не смогу отказать ему! Снова стану… Снова превращусь в… Снова буду корчиться… Нет-нет-нет!.. Он этого не сделает! Я не стану, не превращусь, не буду!!!

АААААААААА!!! ПУСТЬ ОТПУСТИТ!!! ПОЖАЛУЙСТА, ВСЕЛЕННАЯ, ПУСТЬ ОН ОТПУСТИТ МЕНЯ!!!