Смерть в «Ренессансе»

Владелец кабаре «Ренессанс» серьезно заболел.

Эта новость достигла большого зала «Ренессанса» часам к двенадцати ночи, когда вся публика еще не успела собраться.

Компаньон хозяина Гавеле, мужчина лет сорока пяти, с впалыми щеками и блестящей лысиной, воспринял известие с улыбкой:

— Наверно, слишком много любовью занимался. Пора бы угомониться…

Потом подошел к прекрасной Розальде, испанской танцовщице, бегло говорящей по-еврейски, и, осклабясь, заявил:

— Приболел наш господин.

— Неужели? — наивно спросила она, прижав руку к глубокому декольте. — Очень жаль! — И тут же успокоила себя: — Он поправится, наш господин. Он крепкий парень.

Она зашла в ложу, где сидел молодой драгунский офицер, уже слегка пьяноватый, и поглаживал ручки белокурой венской субретки.

— Наш господин болен, — сообщила танцовщица.

— Скоро сдохнет! — весело гаркнул офицер, потянул к себе Розальду, усадил рядом и потребовал: — Выпейте с нами!

— Выпить?.. — Танцовщица задумалась.

Как ни странно, пить ей сегодня не хотелось.

— А не то упадете, когда танцевать будете, — предрек офицер. — Поскользнетесь и ногу сломаете!

Испанская танцовщица была очень суеверна, и офицерское пророчество не на шутку ее встревожило. Она ударила его по руке:

— Не болтайте глупостей!

Одним глотком осушила бокал шампанского и спросила:

— Как вы думаете, он поправится?

— Подохнет! — стоял на своем офицер.

*

К часу ночи «Ренессанс» заполнился посетителями. Все столики были заняты парочками различных возрастов и сословий. Тут и там плешивые старики — несколько волосин экономно разложены по голым черепам — сидели с восемнадцатилетними чернокудрыми девушками. Здесь годы роли не играют, ведь старики веселятся так же, как молодые. И кажется, девушки торгуют не только телом, но и молодостью, продают за рубли свою юность…

В широких проходах фланировали нарядные дамы, сверкая бриллиантами на обнаженных руках и шеях, и флиртовали со знакомыми мужчинами. Но те уже были заняты, и дамы ждали своей очереди.

Вдруг сцена вспыхнула электрическим огнем. Начинался «десятый номер». Зал взорвался аплодисментами. Завсегдатаи восторженно закричали: «Томпсон! Серверская!» Они приветствовали знаменитый дуэт: негра и белую женщину. Танцовщики выскочили из-за кулис и с ослепительными улыбками стали вихрем носиться по сцене, выделывая ногами что-то невероятное.

И в ту же минуту в зал вбежала женщина лет сорока пяти, роскошно одетая и ужасно растрепанная. Она дико озиралась по сторонам, ища глазами Гавеле.

Увидав управляющего в компании какой-то шансонетки, она подбежала, изо всех сил толкнула его и со злостью крикнула:

— Остановите! Он умер… Остановите!

Гавеле пригладил ладонью лысину и спокойно ответил:

— Это невозможно. Гости пьяны.

— Он умер! Остановите! — надрывалась жена владельца.

— Говорю вам, нельзя! — попытался втолковать ей Гавеле. — Все пьяны в стельку.

Женщина с ненавистью посмотрела на публику, на сцену и бросилась к ближайшему столику:

— Расходитесь! Он умер!

За столиком сидела изрядно пьяная еврейско-испанская танцовщица Розальда.

— Ой, это же наша милая хозяюшка! — воскликнула она и расхохоталась. — А где хозяин? Почему не пришел? Я его обожаю…

— Он умер! — дико вращая глазами, голосила хозяйка. — Понимаете?! Умер!..

— Что вы несете? — рассердился один из посетителей, сидевших с Розальдой за столиком, тоже заметно пьяный. — Кто умер, где умер? Успокойтесь, посмотрите лучше, как танцуют…

— Умер, говорю вам… — Женщина не могла найти слов, чтобы объяснить, что случилось.

Рыдая, она металась от столика к столику, от ложи к ложе, просила гостей разойтись, но никто не понимал, чего ей надо и почему она плачет.

Старенький генерал, до которого она тоже попыталась докричаться, погладил ее по шее и наивно спросил:

— Тайбеле, ты что? Умер? Как это умер?

И, добродушно улыбнувшись, усадил ее на соседний стул и предложил бокал шампанского.


1911

Загрузка...