Такие люди были раньше

Шутка

Ничего плохого она не думает. Геня — честная, порядочная девушка. Но когда она гуляет по Бродвею и встречает богато, вызывающе одетых девушек, которые, задрав нос, семенят, будто у них ноги спутаны, отчего выглядят еще соблазнительнее, — когда Геня от нечего делать гуляет по Бродвею в погожий осенний денек, ей вдруг приходит в голову: «А что, если…»

Геня тут же прогоняет эту мысль, но одно это «если» пугает и оскорбляет. Проходя мимо магазина с огромной витриной, она видит в стекле, как вспыхивает ее лицо. Ей стыдно перед самой собой.

И есть чего стыдиться. Как она могла! Но Геня оправдывает себя: это потому, что она безработная. Она вспоминает, как читала где-то, что девяносто процентов этих девушек стали такими из-за бедности. Тогда она не поверила. Горячо убеждала подругу, что, как бы ты ни была бедна, нельзя продавать любовь за деньги.

Но, гуляя по Бродвею после скудного обеда за несколько центов, она чувствует, как трудно устоять перед искушением, когда к тебе подходит молодой человек и приглашает вот в этот шикарный ресторан, из которого доносятся веселая музыка и ароматы изысканных яств.

Естественно, она бы только сыграла с ним шутку, обманула его. Притворилась бы, что она такая. Громко хохотала бы, пила вино, но только чуть-чуть. Едва почувствовала бы, что хмелеет, тут же встала бы и распрощалась. Или, еще лучше, сбежала бы, не сказав «гудбай», и ищи ветра в поле! А если бы он попытался ее удержать, рассмеялась бы ему в лицо и гордо сказала: «Вы ошиблись на мой счет, мистер!»

Геня улыбается своим мыслям и вдруг замечает, что прохожие как-то странно на нее смотрят. Она сразу напускает на себя серьезный вид.

И вдруг думает: «Как смешно эти девушки ходят!» Она бы так не смогла.

А может, и смогла бы. Надо попробовать.

Геня высоко поднимает голову и, упрямо поджав губы, пытается идти мелкими шажками.

У нее получается!

Она довольна собой. Еще бы платье чуть поярче, и было бы совсем замечательно.

«Как просто!» — думает Геня. Ей и весело, и страшно: то, что всегда представлялось ей совершенно невозможным, вдруг оказалось близким и понятным.

«Заигралась я, так и до беды недалеко!» — Испуганная, Геня бросается к трамваю. Скорее домой! Она чуть не переступила черту.

Но ее тянет к новому, неизведанному. Чего, собственно, она боится? Сейчас на Бродвее весело, магазины, кафе и кабаре светятся изнутри и снаружи яркими, танцующими электрическими огнями. Прохожие, будто заморские гости из далеких, счастливых стран, не спеша движутся по тротуару, и их глаза горят радостью и вожделением.

Геня на минуту забывает, кто она, ей кажется, что она тоже одна из этих веселых, беспечных людей.

Вот один смотрит на нее, она смущается, но тут же вспоминает, что это всего лишь шутка, игра. И когда на нее смотрит другой прохожий, она улыбается, но все-таки ускоряет шаг… Это же просто шутка…

Но вскоре Геня устает. Тут неподалеку есть маленький скверик, можно там отдохнуть.

Она поворачивает к скверу. Садится на скамейку и ждет.

Не проходит и пяти минут, как рядом усаживается хорошо одетый молодой человек, спортивный, настоящий американец. Ее грудь приподнимается от волнения. Геня чувствует на себе его взгляд. Молодой человек явно хочет заговорить с ней, хочет ей предложить… Что ж, она сыграет роль «такой» девушки, это будет забавное приключение.

Если он пригласит ее на ужин, пойти или нет?

Немного подумав, она решает, что пойдет. А что такого? Играть так играть. Почему немножко его не подурачить?

Она чувствует ненависть к этому богатому, довольному жизнью парню. Ему нужно только ее красивое, молодое тело, которое мастерская не окончательно иссушила и покалечила. Ее щеки еще не побледнели, голубые глаза по-прежнему блестят, а груди — как налитые соком плоды молодого дерева. И за недели, что она голодает, оставшись без работы, ее красота не успела поблекнуть. Молодость не так-то легко победить.

Парень посматривает на нее. Видно, не решается. Геня дерзко, вызывающе улыбнулась. Это подействовало. Он заговорил с ней немного развязно, но все-таки вежливо.

От волнения Геня даже не поняла, что он сказал, но уловила одно ужасное слово.

Как он посмел?! Отель! Этот гад предлагает ей пойти с ним в отель!

Но она совладала с собой и решила пока не раскрывать карты. Это же так любопытно, так интересно!

И, улыбаясь, Геня ответила, что в отель она не хочет. Как-нибудь в другой раз — с превеликим удовольствием, но не сегодня. Во-первых, она и так живет в отеле, во-вторых, сейчас ей хотелось бы повеселиться, сходить в какое-нибудь шикарное заведение, если он будет так любезен ее пригласить.

— И куда? — с готовностью спросил молодой человек.

— К Мартэнам![122] — заявила Геня.

— Там же очень дорого, — удивился парень и с усмешкой посмотрел на ее платье.

Геня поняла, что перегнула палку, опыта не хватило. Как она пойдет в «Кафе Мартэн»? Она и знает-то о нем только потому, что раньше работала неподалеку, в том же районе. Девушки в мастерской об этом ресторане целые легенды рассказывали, вот она и выпалила: «К Мартэнам!»

Но теперь отступать некуда.

— Я только к Мартэнам хожу!

Геня бросила на молодого человека презрительный взгляд, дескать, она знает себе цену, встала и маленькими, но быстрыми шажочками пустилась прочь.

Только оказавшись на тихой, безлюдной улице, где стояли высокие, мрачные фабричные здания со слепыми, темными окнами, она пошла медленнее.

Год назад у нее было очень много работы, каждый день в мастерской задерживалась.

— Хорошее было время! — вздохнула Геня, вспомнив тот удачный сезон.

В конце концов Геня нашла работу. Это была тяжелая работа. Дизайнер, человек с буйной фантазией, выдумал новый фасон пальто, очень необычный, и Гене пришлось изрядно помучиться, пока она не привыкла. Но она не жаловалась. Наоборот, после нескольких месяцев без работы она трудилась с удовольствием.

Ей часто вспоминался эпизод с молодым человеком и как она предложила: «К Мартэнам!» Каждый раз, вспоминая об этом, она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

Надо же, что может выкинуть простая девушка из мастерской!

Хорошо еще, утешала себя Геня, что у них с тем парнем нет общих знакомых, он понятия не имеет, кто она, и они больше никогда не встретятся. Иначе она бы теперь и людям на глаза не могла показаться.

— К Мартэнам!

И как ей такая чушь в голову пришла?

Но за пару месяцев тяжелой работы она совсем позабыла о том нелепом, смешном происшествии.

Теперешняя мастерская находилась очень далеко от «Кафе Мартэн». По соседству была только маленькая, дешевая забегаловка.

Но Геня даже туда не ходила. Она стала жить экономно и теперь приносила ленч из дома.

Однажды за работой Геня почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв голову, она увидела, что перед мастерской стоят босс и какой-то комиссионер и, наверное, говорят о бизнесе.

«Какие наглые эти комиссионеры!» — с возмущением подумала Геня.

Но тут она заметила, что он смотрит на нее как-то странно, потирает ладонью лоб, и вдруг он улыбнулся, будто что-то вспомнив, и, кажется, подмигнул ей.

Геня возмутилась: это уж слишком! Но тут же к возмущению примешались удивление и страх: «Кто это?»

Она снова посмотрела на комиссионера и вмроиила из рук кусок ткани.

— Геня, что с вами? Почему вы такая бледная? — спросила девушка, которая работала рядом.

— Ничего… Голова закружилась… — с испуганной улыбкой пролепетала Геня.

И, несмотря на страх, опять подняла глаза.

Теперь босс и комиссионер были не одни. К ним присоединилась жена босса, молодая женщина со спокойными черными глазами, в ушах бриллиантовые серьги, пальцы унизаны тяжелыми перстнями. А рядом с ней — старшая по мастерской. И все смотрят на Геню, смотрят и перешептываются… А босс и комиссионер притом еще многозначительно улыбаются.

«Это же тот самый парень!» — вдруг узнала его Геня, и работа опять выпала у нее из рук.

Она каждую минуту посматривала на часы, не могла дождаться, когда рабочий день кончится. Ужас какой! Разве так бывает? Чтобы он оказался комиссионером и именно с ее боссом дела вел. «Неужели мир так тесен?» — недоумевала Геня.

И что это старшая на нее так посматривает? Праведница нашлась! Геня тоже про нее кое-что знает, про свою начальницу… Ходит мимо туда-сюда, смотрит с гадкой улыбочкой…

И все девушки тоже смотрят, шушукаются, улыбаются. А дальше — и того хуже: ее единственная подруга, которая всегда рядом с Геней стоит (они еще по предыдущей мастерской знакомы), вдруг подошла к старшей и чего-то потребовала.

И встала на другое место. Не захотела больше рядом с Геней работать.

— Идиотка!

Геня вспомнила, что у этой девушки скоро свадьба, а жениха она не любит, сама говорила.

— Зачем же ты за него замуж выходишь? — спросила Геня.

— Потому что он зарабатывает хорошо! — цинично ответила подруга.

Геня тогда отчитала ее как следует: это некрасиво, очень некрасиво! Вот она, Геня, никогда бы так не поступила. Но все-таки, когда подружка расплакалась и сказала, что у нее сил больше нет работать по мастерским, Геня сразу все ей простила и даже обнадежила, что вскоре после свадьбы подруга полюбит мужа, обязательно полюбит.

И вот так она теперь ее отблагодарила. А ведь у Гени и в мыслях ничего плохого не было. Это просто от отчаяния. Она всего лишь подшутила над богатеньким мальчиком, но она никогда не продалась бы за деньги. И даже ради удовольствия не пошла бы на это без любви.

Геня хотела все объяснить, но, увидев, как на нее смотрят, поняла, что никакие объяснения не помогут.

Наконец-то рабочий день закончился. Геня кинулась к элевейтеру[123]. Попутчики ей сейчас были совершенно не нужны.

Но на пятом ярусе вошел тот самый парень.

Геня почувствовала себя в западне. Захотелось вскочить, убежать, выпрыгнуть из элевейтера, но машинист, как всегда, сосредоточенно и равнодушно вел поезд, а молодой человек спокойно и самоуверенно смотрел на нее и улыбался.

Геня вспыхнула, ее бросило в жар. Зачем он пришел и унизил ее перед всей мастерской? Она бедная, невинная девушка. Надо что-то сделать, надо вернуть себе доброе имя.

На улице она заметила, что комиссионер по-прежнему ее преследует, и крикнула:

— Что вы так на меня смотрите, негодяй?!

Тот расхохотался и, подойдя ближе, негромко сказал:

— Вы красивая девушка, в моем вкусе. Давайте встретимся сегодня вечером, часов в девять, на том же месте. Приходите, я буду ждать.

И, поклонившись, как истинный джентльмен, скрылся в толпе.

Геня хотела догнать его, объяснить этому мерзавцу, что он ошибся, что она порядочная девушка. Он же видит, как тяжело она трудится. А тогда у нее не было работы, вот она и… пошутила.

Ее беспокойство усиливалось с каждой минутой. По дороге домой она строила планы, как ему все объяснить. Придется разыскать его и добиться, чтобы он избавил ее от позора!

Дома, в тесной, неприбранной комнате, ее охватили страх и отвращение к такой жизни.

Геня занялась уборкой, но от волнения все валилось из рук. Что ему надо, этому чужому, незнакомому, гадкому человеку?

Кто он вообще такой?

И она решила, что придет туда в девять часов. Он будет ее ждать, она точно знает, чувствует, что будет. Ох и задаст же она ему! Он не имел права ее порочить. А теперь хоть на работу не являйся. И как она будет жить? Никого у нее нет, никто не поможет, не заступится.

Геня с нетерпением ждала половины девятого.

Ведь, чтобы не опоздать, надо выйти за полчаса.

1915