Такие люди были раньше

У чужого огня

Блох и Шор, молодые люди, оба лет двадцати пяти — двадцати восьми, сидели за столиком в маленьком кафе и молча глядели друг на друга.

— Кажется, большой город, а вечером пойти совершенно некуда, — нарушил молчание Блох.

— Да, — согласился Шор, — мир велик, но некуда податься…

Разговор тут же увял. Но вскоре Шору наскучило сидеть без дела, и он повернулся к проходившей мимо официантке:

— Стакан чаю, пожалуйста.

— Опять! — усмехнулся Блох. — Не многовато чаю пьешь?

— А что делать? — проворчал Шор. — Люди с тоски водку пьют, а мы чай.

— А я, пожалуй, кофе возьму, — подозвал официантку Блох.

Она принесла два кофе.

— Я же чай заказывал, — улыбнулся Шор.

— Я не расслышала, — улыбнулась в ответ официантка.

Она хотела забрать чашку, но Шор махнул рукой:

— Ничего страшного, можно и кофе…

Официантка удалилась, довольная, что не надо менять заказ.

— Что-то Шапиро давно не видно, — отхлебнув кофе, заметил Шор.

— Шапиро повезло! — оживился Блох. — Он девушку нашел, из богатой семьи. Сидит у нее сутки напролет.

— Красивая? — вздохнув, спросил Шор.

— Ничего. Он мне ее как-то показал на улице.

— Высокая?

— Среднего роста.

— А глаза какие? — продолжал расспросы Шор. — Черные?

— Нет, голубые… Большие, голубые… Красивые глаза… — Блох явно воодушевился.

— Повезло!.. — задумчиво протянул Шор.

Помолчал немного.

— Интеллигентная?

— Видимо, да. Книгу под мышкой несла.

— Повезло так повезло… — проворчал Шор, кажется, не без зависти. — И после небольшой паузы сердито спросил: — А что же он нас с ней не познакомит, не пригласит к ней?

— Откуда я знаю? — пожал плечами Блох. — Наверно, нельзя.

— Мы ее у него не уведем! — вдруг вспылил Шор. — Кажется, друзья, а как только одному попался лакомый кусочек, он хвать его зубами и в уголок утащил. Боится, что отнимут!

— Ну хватит, перестань! — устыдил его Блох. — Шапиро не такой. И потом, чего ты хочешь? Чтобы он тебе от нее кусок отрезал? Не глупи! Девушка — это не обед, которым поделиться можно.

— Да, ты прав, — согласился Шор. — Но я и не прошу, чтобы он поделился. Просто нехорошо забывать друзей. Если у него появилась девушка, это не значит…

Не успел он договорить, как распахнулась дверь, и в кафе вошел Шапиро, высокий, крепкий парень лет двадцати двух, может, двадцати трех. Подойдя к столику, за которым сидели Блох и Шор, он поздоровался с обоими за руку и весело сказал:

— Так и знал, что вы здесь. Я на минутку. Ну, друзья, как поживаете?

— Да ничего… — протянул Блох.

— Вот, кофе пьем, — буркнул Шор.

— Посидел бы с вами, — с улыбкой сказал Шапиро, — да некогда, тороплюсь…

— К невесте, — ехидным тоном договорил за него Шор.

— Да, — опять улыбнулся Шапиро. — Я каждый вечер у нее…

— Она с родителями живет? — спросил Блох.

— Да, с родителями.

— Богатые, наверно?

Шапиро не заметил насмешки.

— Да, нет, не особо. Но зато люди хорошие… — И вдруг его осенило. — Слушайте, друзья, а пойдемте со мной! Пойдемте, пойдемте. Она будет рада, я ей много о вас рассказывал.

Блох и Шор переглянулись, не зная, что ответить, и Шапиро так же весело и дружелюбно повторил:

— Пойдемте! Посидим немного.

— Пойдем, Шор, — согласился Блох.

— Можно… — кивнул тот, стараясь не показывать радости, и встал из-за стола.

Они подозвали официантку. Шор, оживившись, шепнул Блоху:

— Чаевые побольше дай…

И приятели вышли из кафе.

Было девять вечера. Падал мягкий, пушистый снег, нежно укрывая шумную улицу. В ярком свете окон и витрин снежинки сверкали, как бриллианты.

Шор чувствовал себя так, будто заново родился. Бодро шагая, он мурлыкал веселый мотивчик.

А вот и дом, куда их позвал Шапиро.

В коридоре Шор, потопав ногами, чтобы стряхнуть снег с ботинок, с нетерпением ждал, когда Шапиро откроет дверь.

Наконец дверь открылась, и навстречу троим приятелям вышла белокурая девушка.

— Это мои друзья! — заявил Шапиро.

— Очень приятно! — кивнула девушка, подавая руку Шору.

Тот совсем осмелел.

— Рад познакомиться с невестой моего друга! — Он крепко пожал протянутую ладонь.

— С невестой? — засмеялась девушка. — Тут вы ошибаетесь, но ничего страшного. — Потом с улыбкой повернулась к Блоху: — А вас я уже видела.

И тоже поздоровалась с ним за руку.

Из комнаты вышел отец девушки, спокойный, тихий еврей с аккуратно подстриженной бородкой, в которой проглядывала седина.

Шапиро представил ему своих друзей.

Затем из кухни появилась мать, добрая еврейская женщина.

Сели за стол, девушка подала чай.

Шора усадили рядом с невестой, Шапиро сел рядом с отцом, а Блох — с ее маленьким братишкой.

Шор был очень доволен своим местом. Он с соседки глаз не сводил.

Она ухаживала за ним, и ему казалось, что они знакомы давным-давно.

Неторопливо текла беседа, и всем было уютно и хорошо.

Но лучше всех чувствовал себя Шор.

Ему казалось, он понравился невесте своего друга.

Шор даже взял ее за руку.

Шапиро заметил, но лишь улыбнулся.

Наконец Блох сказал:

— Уже, наверно, часов двенадцать, нам пора…

Никто не стал возражать.

— Да, уже поздно, надо идти! — Шор будто очнулся от сладкого сна.

С сожалением посмотрел на девушку, потом на Шапиро и встал из-за стола.

— Что ж, друзья, до свидания, — сказал Шапиро.

— До свидания… — как-то растерянно пробормотал Шор. — Поздновато, так что мы пойдем…

Прощаясь за руку с отцом, потом с матерью, он заглядывал им в глаза, будто еще чего-то ждал.

Подошел к девушке и промямлил:

— Ну… Спокойной ночи…

— Спокойной ночи. Приходите еще! — улыбнулась девушка, пожимая ему руку.

— Непременно, непременно! — затараторил Шор. — Мне было у вас очень хорошо…

И, повторяя как заведенный «Спокойной ночи! Спокойной ночи!», вышел вслед за Блохом.

Они долго молчали, шагая по улице.

— Я там отогрелся немного, — вдруг сказал Шор.

— У чужого огня, — помедлив, тихо, будто сам себе, сказал Блох.

И, кивнув друг другу на прощанье, они разошлись — каждый к своему одинокому огоньку.

1912