Дети ада

2

В Санкт-Петербурге опять оттепель: снег растаял, даже крыши очистились от него, на тротуарах еще остался лед, перемешанный с грязью. Из водосточных труб с пушечным грохотом вылетали на тротуары ледяные пробки. Прохожие шарахались от машин, обдающих маслянистой жижей. Потом пятна трудно очистить, Иван на себе испытал. Пожилые люди вооружились зонтами — это в январе! — молодые люди не таскали с собой зонты, кое-кто уже ходил без головных уборов. Небо над городом серое, нет-нет заморосит дождь. У мостов на Неве, Мойке, Фонтанке в полыньях плавали утки, многие нахохлившись теснились на льду у берегов. Теперь редко даже сердобольные старушки бросали им хлеб.

Иван, поеживаясь от порывистого ветра с хлесткими каплями, стоял на углу у газетного киоска. Он в теплом плаще, резиновых с байковой подкладкой сапогах и светлой пушистой кепке. Какой-то грузин раз пристал к нему на улице, мол, продай кепку, сколько хочешь заплачу. Иван с трудом от него отвязался. Киоск работал, но покупателей возле него почти не было.

Услышав визг тормозов, Рогожин обернулся: у тротуара остановилась светлая «Волга» с шашечками и из нее вылезла Лола Ногина. Модно одетая, накрашенная. Когда она выставила из такси свои полные ноги в колготках, короткая юбка задралась и Иван с досадой подумал, что уж для этого-то дела могла бы и поскромнее одеться. Ей предстояло сейчас в морге опознать труп Милы Бубновой. Правда, он позвонил ей на работу и она, конечно, не могла переодеться. Иван добирался до морга на метро, потом на трамвае, потеряв почти час на дорогу, а она прикатила на такси. А такси нынче только для богатых. Иван даже по службе не ездил на них. В необходимых случаях пользовался машиной Дегтярева, но она часто простаивала на платной стоянке из-за напряженки в городе с бензином.

— Какой ужас, Иван! — прервала поток невеселых мыслей Рогожина Лола. — Неужели это она?

— Возьми себя в руки, — сурово сказал Иван, видя что она готова прямо на улице зареветь. — Документов при ней не обнаружили, может, и не она. Ты помнишь какие-нибудь у нее на теле приметы, отметины?

Лола повернула к нему побледневшее мокрое лицо с голубыми расширенными от ужаса глазами и шепотом выдохнула:

— Она... так обезображена?

— Месяц пролежала в подвале предназначенного под снос дома, крысы или кто там еще? Все лицо изгрызли...

— Боже! Я боюсь, Ваня! — она даже сделала шаг в сторону, но он взял ее под руку и повел через проходную медицинского учреждения во двор, где у каменного забора находилось приземистое здание морга. Они все походили друг на друга: одноэтажные, с квадратными окнами и покрашенные в бело-синеватый цвет, как раз подстать лицу покойника. И прямо от входа нужно было спускаться по каменной лестнице вниз, будто в преисподню. Там у входа уже стояла милицейская машина с мигалкой... При их приближении из нее вылез следователь в чине капитана. Внимательно посмотрел на понурившуюся молодую женщину, ободряюще улыбнулся:

— Неприятная процедура, но что поделаешь! Очень прошу вас быть внимательной.

И тоже посоветовал ей припомнить какие-нибудь отличительные черточки подруги, например, родинки, коронки на зубах или следы операции на теле. Лола рассеянно слушала, кивала и озиралась, от оцинкованных баков неподалеку тянуло запахом медикаментов и лекарств. Следователь не представился, но Рогожин уже не раз встречался с ним. Звали его Виктором Игнатьевичем Шиповым. Пообещав Ногиной заняться поиском исчезнувшей Людмилы Дмитриевны Бубновой, Иван не раз заглядывал в Управление милиции Выборгского района. Он добился встречи с находящимися в заключении преступниками, которые вымогали деньги у подруг. Пришел к выводу, что эта банда не имела никакого отношения к похищению молодой женщины. Мила Бубнова имела обширный круг знакомых, среди которых были и подозрительные типы, явно связанные с преступным миром. Выяснилось, что она доставала в больнице наркотики, но потом «завязала» с этим опасным делом. Подружки имели дела с иностранцами, а таких бандиты и особенно рэкетиры держали под наблюдением. Иван узнал, что в тот вечер у Бубновой было свидание с финном, они до закрытия сидели в ресторане «Выборгский», потом отправились к ней на квартиру — Лолы тогда с ними не было — финн рано утром ушел от Милы. У него был «Форд» на стоянке, на нем он и уехал в Хельсинки. После этого Бубнову видели в булочной, потом на почте, где она получила посылку из Таллина, очевидно с продуктами. Домой она больше не вернулась. Труп обнаружили месяц спустя, в подвал стали бегать бездомные собаки, а когда ударила оттепель, проходящие мимо к автобусной остановке люди почувствовали неприятный запах из разбитого подвального окна. Труп уже два дня лежит в морге, одежды на нем не было. Мать и больной отец Бубновой находились в санатории под Москвой. Адрес санатория никто не выяснил.

— Это она, — с трудом выговорила Лола и выбежала из мрачного холодного помещения с низким сводчатым потолком бледно-синего цвета. На улице ее вырвало.

— Что вы заметили? — подошел к ней Шипов.

Лола носовым платком вытерла губы, размазав помаду. Глядя на него затравленными глазами, с трудом произнесла:

— На правой груди шрам — была затвердение и ей сделали операцию. Волосы, родинка... Она это, она.

— Так всегда с женщинами, — равнодушно заметил капитан Шипов, когда Ногина отошла от них, снова подавляя рвоту. Удлиненное лицо его чисто выбрито, нос толстый со шрамом на конце. Или бывший боксер или в схватке с преступником пострадал, сделал вывод Рогожин. Спрашивать невысокого мрачноватого капитана об этом, конечно, не стал. Иван уже заметил, что профессионалы относятся к ним, частным детективам, снисходительно, хотя сами и не прочь стать такими же. Познакомившись, первым делом интересуются, сколько им платят. Дело-то новое в стране.

— Главное узнала, — сказал Иван, чтобы что-нибудь сказать. У него у самого тошнота подкатывала к горлу. Видеть даже под полиэтиленовой пленкой обгрызенный крысами и собаками лежалый женский труп без лица — это далеко не всякому под силу. А труп пришлось переворачивать на спину, чтобы показать Лоле правую лопатку, на которой по ее словам у Милы было овальное родимое пятно. Следователю пришлось надеть огромные резиновые перчатки с двумя пальцами. Служитель пододвинул яркую лампу на штативе, направил свет на зеленоватый, мрачный труп. Шрам на груди был заметен, а ниже — черная дыра. Патологоанатом уже установил, что жертву сначала оглушили тупым предметом по затылку, потом этим же предметом, предположительно молотком или туристическим топориком, размозжили висок, отчего и наступила смерть. Изнасилования не было.

Лолу они у проходной не обнаружили, по-видимому, не стала дожидаться и уехала. Иван вспомнил, что когда они уходили, такси осталось стоять у тротуара с выключенным зеленым огоньком.

— Черт, я не успел даже дать ей подписать акт, — проворчал Шипов.

— Я ее сегодня увижу, — сказал Иван.

Капитан протянул ему машинописный лист бумаги, показал, где нужно Ногиной поставить свою подпись.

— Можете по почте переслать, — сказал он. — Вряд ли мы этот случай скоро распутаем, если вообще распутаем.

Рогожин уже заметил, что капитан большой пессимист. И лицо у него с покалеченным носом было унылым.

— Неужели ее убили из-за посылки? — пряча в папку лист, проговорил Иван.

— Столько всякой мрази развелось в городе святого Петра... — покачал головой Шипов. — И в основном действуют приезжие. Я бы на месте мэра запретил им без документов ступать на наши улицы! Своих преступников мы худо-бедно понемногу вылавливаем, по почерку узнаем, а вот с гастролерами беда! Эти как саранча налетают, а потом найди их? Прячутся по норам, чердакам, подвалам.

— А этого... — кивнул Иван на морг. — Найдете?

— Будем искать, — не очень-то уверенно проговорил Виктор Игнатьевич. — Время-то упущено: ни следов, ни свидетелей. Я сюда приехал на машине, а мой коллега поехал на общественном транспорте расследовать ночное убийство на Черной речке. Бензина шоферам оперативных машин выдают по десять литров на день. Да что на день! На три дня.

— Мы и того не имеем, — заметил Иван. — Ни техники, ни оружия.

— Зато платят вам больше, чем нам, — желчно сказал капитан. — И наверное, дураков и предателей у себя не держите.

— Дураков и предателей лет, — улыбнулся Рогожин.

Ему вспомнился американский боевик, который они вчера с Аней посмотрели в «Колизее»: диспетчер дал команду патрульным машинам ехать по такому-то адресу, так через несколько минут с полсотни машин с мигалками окружили здание, где засели террористы... А какое вооружение! От автоматических пистолетов разных систем, автоматов до ручных пулеметов и мощных огнеметов... Такое можно и увидеть у нас только в кино.

— Я вам не завидую, — миролюбиво сказал на прощанье Шипов. — Без огнестрельного оружия бороться с бандитами — это не сахар! Я ведь думал, что вы только неверных мужей и жен выслеживаете.

— И такое случается, — согласился Иван, но говорить ему, что пока таких поручений он не выполнял не стал.

Следователь уехал, а Иван пошел к трамвайной остановке. Придется ехать в магазин на Лиговку. А может расстроенная Лола уехала на такси домой?..