Лотосовый Терем

Глава 4. Благой лотосовый терем

За полночь.

Цзунчжэн Мин Чжу уже отбыл по поручению. В отблесках пламени свечи Ли Ляньхуа приблизился к лежащим в ледяном гробу останкам Юй Цюшуан. Изначально Юй Хунчжу тоже хотела прийти, но обнаружила, что ей нужно уладить кое-какие дела, и теперь только он при свете свечи разглядывал наполовину сгоревшее, наполовину истлевшее тело.

— Эх, — Ли Ляньхуа со свечой в руке долго смотрел на неё, вздохнул и покачал головой: такая юная и красивая девушка — и такой конец! И пусть он видел трупы и в куда более ужасающем состоянии, но испытывал особое отвращение к этому убийце. В дверях комнаты Юй Цюшуан, охраняя его, дежурили стражники Нефритового города. Ли Ляньхуа достал из своей синей котомки маленький нож и раздвинул разрез на животе Юй Цюшуан. Вчера он вытащил оттуда сгусток крови и обнаружил повреждение внутренних органов, кто знает, что ещё он думает найти сегодня ночью.

За окном была кромешная тьма, ночью небо затянули облака, не было видно ни луны, ни звёзд. Ли Ляньхуа, не находя себе места от скуки, перебирал останки Юй Цюшуан, легонько постукивая ножичком по всему телу — в лекарском искусстве он ничего не смыслил и мог лишь вскрыть тело и проверить, нет ли чего внутри, но не умел осматривать раны и, тем более, смертельные. Непрестанное постукивание ножичка по застывшему трупу производило жуткие звуки, на лице Ли Ляньхуа играла лёгкая улыбка, как будто он обнаружил что-то интересное.

Стражники спокойно стояли в дверях, как вдруг взволнованно зашевелились — в кромешной ночной тьме снова послышалось… то безъязыкое пение.

Звук доносился из-за большого дерева, но человеческого силуэта за ним не виднелось, а после пары строк песня затихла. Стражники обменялись растерянными взглядами, оба пошли проверить — двор был пуст, ни души. Тогда они перепрыгнули через стену и побежали искать в разных направлениях. Ли Ляньхуа со свечой в руках улыбнулся: стражники Нефритового города не зря славятся своей выучкой. Теперь вокруг никого не было, только ночь и тишина.

— Подходящая ночка для призраков, чтобы отведать человечины… — пробормотал он и зевнул. — Ускользну-ка я лучше в комнату, а то страшновато…

Вдруг за спиной повеяло холодом, в дверях неожиданно возник высокий силуэт с растрёпанными волосами, у него как будто не было головы — на её месте были лишь пучки волос. От сквозняка рукава Ли Ляньхуа заколыхались.

— Жуть-то какая… — забормотал он, осторожно убрал ножик в котомку, и даже не обернувшись, неторопливо вышел в заднюю дверь.

Стоящего в дверях призрака он не увидел.

Длинноволосый призрак застыл на месте… на короткий миг показалось, что он весь затрясся от гнева, а затем бесшумно последовал за Ли Ляньхуа и беззвучно вошёл в комнату цзунчжэна Мин Чжу.

Ли Ляньхуа зажёг свечу, плотно закрыл двери и окна, подумал, ещё и запер на замок — похоже, и правда боялся призраков. Затем он выдохнул, спокойно задул свечу, забрался на кровать, плотно укутался в одеяло и задремал.

Половину большого часа спустя длинноволосый призрак слетел с потолка — он проник в комнату вместе с Ли Ляньхуа и сразу зацепился за балку; пока Ли Ляньхуа неторопливо зажигал свечу и закрывал окна и двери, у него было достаточно времени, чтобы спрятаться. Он бесшумно подошёл к кровати Ли Ляньхуа, плавно занёс над закутанным в одеяло человеком что-то маленькое, острое и сверкающее холодным блеском — и начал медленно опускать.

— Барышня Юнь, — вдруг послышался из-под одеяла голос, да ещё и совершенно без тени испуга, заставив длинноволосого призрака вздрогнуть. — Господин цзунчжэн сегодня здесь не ночует.

Длинноволосый безголовый призрак отступил на пару шагов, резко опустил руку, и острый предмет с холодным блеском воткнулся в доску кровати, призрак дёрнул рукой, комнату озарила вспышка — предмет оказался кинжалом. Клинок с шелестом вышел из ножен — они остались зажаты в досках кровати — и устремился к шее Ли Ляньхуа! Все движения были быстрыми и ловкими — явно не новичок. Длинноволосый призрак вот-вот перерезал бы горло беспомощно лежащему Ли Ляньхуа, но вдруг одеяло слегка приподнялось, по запястью руки, сжимающей кинжал, бесцеремонно стукнули, и, пролетев три чи* по диагонали, кинжал со звоном воткнулся в дверь.

Чи — мера длины, равная 1/3 метра, т. е. 3 чи — примерно 1 метр

Призрак ахнул от неожиданности, и неосторожное восклицание выдало в нём женщину.

— Барышня Юнь, — начал Ли Ляньхуа, как будто с некоторой безысходностью, — будьте добры, понежнее. — Непонятно почему, он не вылезал из-под толстого одеяла, а так и разговаривал из своего кокона. — Господин цзунчжэн сегодня здесь не ночует, и мне хотелось бы кое-что обсудить с вами.

Длинноволосый призрак опустил голову и бросился к дверям, намереваясь сбежать, но они были заперты на золотой замок, открыть который можно было только ключом. Он вдруг развернулся, выдернул из дверей кинжал и со страхом уставился на Ли Ляньхуа, нелепый холмик на кровати. Как ни странно, этой ночью призрак попался в ловушку человека.

— Барышня Юнь сегодня наверняка наряжена не по душе, так что я не буду на вас смотреть.

Призрак замер, словно вздрогнул всем телом, а потом резко собрал растрёпанные волосы и скинул верхнюю одежду.

— Вы… можете опустить одеяло, — холодно сказала она, брови были всё ещё приподняты от испуга, а голос немного дрожал.

Ли Ляньхуа неторопливо откинул одеяло. Юнь Цзяо вдруг почудилось… это лицо… нет, это приятное лицо ну никак не могло вызывать ужас, но ей показалось… что она как будто его где-то видела… поэтому не могла долго бояться. Увидев Ли Ляньхуа, она расслабилась, прислонилась к двери, и вдруг ни с того ни с сего по её щекам потекли слёзы.

В тишине комнаты, непонятно почему, ещё до того, как лекарь успел открыть рот, Юнь Цзяо с дрожью в голосе сказала:

— Это не я…

— Знаю, — улыбнулся Ли Ляньхуа.

Её тело обмякло, она сползла по двери в сидячее положение.

— Вы… откуда вам знать…

— Барышне Юй ударили в живот, повредив внутренности, однако кости не сломаны, должно быть, это был удар “рассекающей ладонью”. Барышня Юнь неплохо владеет боевыми искусствами, но не обладает такой внутренней силой. — Ли Ляньхуа улыбался, как будто болтал о приятных пустяках. — Юй Цюшуан убили, конечно, не вы, однако… — Он помолчал и медленно проговорил: — Уверен, что барышне Юнь известно, как умерла Юй Цюшуан.

Юнь Цзяо побледнела и не проронила ни слова.

— Об этом я и хотел поговорить с барышней Юнь, — улыбнулся Ли Ляньхуа, — не могли бы вы рассказать мне, как она всё-таки умерла?

Юнь Цзяо покачала головой, решительно отказываясь.

— Барышня Юнь… это очень важно.

— Сегодня ночью я всего-навсего надела мужскую одежду, с чего вы взяли, что я знаю? Шуан-эр… её убил призрак, в постоялом дворе “Сяо-мянь”… Причём здесь я? — Грудь Юнь Цзяо вздымалась и опускалась, испуг от того, что Ли Ляньхуа позвал её по имени, начал отступать, и она вдруг принялась упорствовать. — Это не человек убийца… не человек… и тем более, не я…

— Вот как? — Ли Ляньхуа вздохнул. — Ещё с тех пор, как Чэн Юньхэ рассказал мне об убийстве с изумрудными призраками в окне, я понял, что барышня Юнь имеет отношение к этому делу. Вчера увидел здесь призрачные тени, услышал призрачную песню — и ещё больше уверился в этом.

— Что за вздор! — Юнь Цзяо побледнела. — Вы просто наслушались нелепых обвинений госпожи, она меня сразу невзлюбила…

Ли Ляньхуа посмотрел на неё, повторно вздохнул.

— Барышня Юнь, вы забыли? Из всех, кто был в “Сяо-мянь” и Нефритовом городе, Чэн Юньхэ сбежал в цзянху, поскольку градоначальник Юй приказал догнать и убить, не оставив ни кур ни собак, сопровождавших её стражников довёл до самоубийства, единственная, кому “позволили” жить, это вы. — Он медленно поднял взгляд и посмотрел ей в глаза. — Изумрудные призраки появились в постоялом дворе и в Нефритовом городе, и вы тоже были в этих двух местах.

— И что с того? — Юнь Цзяо добела сжала губы. — Это призраки… они всё могут, я не убивала её.

Глядя на неё, он усмехнулся, как будто снисходительно терпел её упрямство.

— Призраки не могут лгать людям.

Она тотчас смертельно побелела.

— Лгать… людям…

— В истории с этими призраками самое странное — это то, как тело Юй Цюшуан внезапно оказалось в сундуке Чэн Юньхэ. “Журавлиный клин” хоть и не мастера высочайшего уровня, но в цзянху известны и пользуются доверием и уважением, — ласково объяснил Ли Ляньхуа. — Чэн Юньхэ не из тех, кто будет лгать, раз он сказал, что к сундуку никто не притрагивался, значит, так и было — он был нагружен драгоценностями. Тело Юй Цюшуан внезапно очутилось в сундуке, к которому никто не прикасался — звучит как нечто необъяснимое, но по сути всё просто. — Он улыбнулся Юнь Цзяо. — Нужно только немного подумать, и поймёшь, как Юй Цюшуан оказалась в сундуке.

Лицо Юнь Цзяо стало мертвенно-бледным, её упорство мало помалу слабело.

— Как?

— Чэн Юньхэ — честный человек, но это не значит, что все люди честные. — Ли Ляньхуа всё так же спокойно и весело улыбался. — Чэн Юньхэ не мог солгать, а барышня Юнь — могла, если подумать — ничего странного.

Она закрыла рот и молча слушала, как Ли Ляньхуа продолжал.

— Люди из “Журавлиного клина” не знали, что той ночью Юй Цюшуан тоже остановилась в “Сяо-мянь”, а когда они увидели её, она была уже мертва, так? — Юнь Цзяо замерла и кивнула. — Воины, которые сопровождали Юй Цюшуан той ночью, после возвращения в Нефритовый город все умерли, верно? — снова спросил Ли Ляньхуа. Юнь Цзяо кивнула. — Таким образом, Чэн Юньхэ было неизвестно, что случилось с Юй Цюшуан той ночью, воины Нефритового города славятся своей выучкой, а Юй Цюшуан вдруг умерла — они не могли рассказать обо всём постороннему человеку. Судя по тому, что тело Юй Цюшуан вернулось в Куньлунь за полмесяца, они явно ехали и днём и ночью, не останавливаясь… К сожалению, все умерли по возвращению в город, потому что градоначальник сошёл с ума, — медленно сказал он. — Следовательно… никто в цзянху не слышал о том, жива или мертва была Юй Цюшуан до той ночи — Чэн Юньхэ узнал об этом только со слов её лучшей подруги, вас, барышня Юнь… В свидетелях остались только вы — но что, если барышня Юнь лжёт? — Он посмотрел Юнь Цзяо в глаза. — Кто тем вечером знал, была ли жива Юй Цюшуан?

Юнь Цзяо не ответила, она как будто уже была не в себе.

— Если вы солгали — а это очевидно — Юй Цюшуан с самого начала находилась в сундуке Чэн Юньхэ. — Ли Ляньхуа говорил мягко, без капли ожесточения. — Поскольку сундук не подменили и никто к нему не прикасался, это был тот же самый сундук, просто той ночью в нём обнаружили труп, только и всего, ничего удивительного.

— А если я не лгала? — прошептала она.

— Тогда в мире правда есть призраки, — ответил он. — Я их боюсь, поэтому не верю.

— Она… не могла оказаться в сундуке Чэн Юньхэ, она же его не знала… — беспомощно проговорила Юнь Цзяо.

— Однако её передали Чэн Юньхэ в одном из шестнадцати сундуков, — сказал Ли Ляньхуа. — Начальник отряда выехал из Нефритового города, ничего удивительного, что Юй Цюшуан оказалась в сундуке.

— Откуда вы знаете, что охранник выехал из Нефритового города? — вдруг выкрикнула она с выражением крайнего испуга на лице — если всё остальное им сказанное можно было объяснить умозаключениями и предположениями, то как он на пустом месте догадался об этом?

Её восклицание только подтвердило, что начальник отряда выехал из Нефритового города. Ли Ляньхуа улыбнулся.

— В горах Куньлуня добывают белый нефрит, среди камней на горе много щебня, в котором попадаются нефритовые жилы. Нефритовый город построен над карьером, рядом с ледником, камни здесь отличаются от других мест. Камни, погруженные в сундуки, и камни в саду градоначальника Юя совершенно одинаковые. Из шестнадцати сундуков в десяти были золото и драгоценности, если их везли не в Нефритовый город, неужели самому императору?

— Тогда… — она сжала дрожащие побелевшие губы.

— Нефритовый город владеет несметными богатствами, даже слишком несметными. — Ли Ляньхуа ласково посмотрел на неё. — Десять сундуков с драгоценностями — чересчур много даже для богатого высокопоставленного чиновника. Не знаю, кто заказал доставку, но это и не важно, — медленно проговорил он, — важно, что… товар выехал из Нефритового города, а здесь не могли не знать, что вы солгали о Юй Цюшуан, что же до появившихся вместе с вами изумрудных призраков… этих светлячков… Барышня Юнь, призракам не нужно притворяться блуждающими огоньками, они ведь и так призраки.

Она опустила голову, посмотрела на свои чёрные одежды и рассыпавшиеся по полу волосы, и из её глаз снова полились слёзы.

— Юй Цюшуан убили не вы, так кого же вы покрываете, ради кого морочите людям головы? — Ли Ляньхуа улыбнулся. — Вообще-то достаточно только понять, что Юй Цюшуан не обязательно умерла на постоялом дворе “Сяо-мянь”, и легко можно догадаться, кого вы покрываете, но я надеюсь, что барышня Юнь не станет брать на себя чужую вину.

Юнь Цзяо медленно опустила голову.

— Раз вы такой умный и всё разгадали… ну, идите, ловите убийцу.

Ли Ляньхуа покачал головой.

— После смерти Юй Цюшуан весь розыгрыш с призраками устроила барышня Юнь, верно? Включая сегодняшнюю попытку убить Ли Ляньхуа, это только ваших рук дело. Человек, которого вы защищаете, и не собирался рисковать вместе с вами, понимаете?

Взгляд и голос Ли Ляньхуа были мягкими, он вёл себя сдержанно и миролюбиво, не желая давить на неё. Юнь Цзяо в растерянности смотрела на него, ей всё казалось, что Ли Ляньхуа ей знаком, как будто она уже где-то встречала его… но как она могла его встретить? Или же просто встречала кого-то, кто говорил в такой же спокойной и уверенной манере, что рядом с ним она не испытывала слишком большого страха?

— Вы… я как будто где-то видела вас… — пробормотала она. — Понимаю ли я? Понимаю ли я? Конечно, понимаю… но я… я…

— Хотите умереть вместо него? — спросил Ли Ляньхуа.

Она разразилась слезами.

— Не знаю, быть может.

Ли Ляньхуа уставился на неё, смотрел долгое время, а потом пробормотал:

— Сокровища Нефритового города и впрямь приносят беды… Как я устал. — Он вдруг накрылся одеялом с головой. — Уже поздно, барышня, вы тоже возвращайтесь к себе.

Юнь Цзяо была поражена: он запер её в комнате, так долго разговаривал, раскрыл её притворство, но не передал её в руки Юй Хунчжу, а теперь выпроваживает? Через некоторое время её страх рассеялся, она расслабилась, хотя и чувствовала себя неловко.

— Но двери… заперты.

— А… заперты, но не закрыты, — послышалось из-под одеяла.

Не закрыты? Она поражённо уставилась на запертые двери — золотой замок был в полном порядке, но три задвижки не были вставлены в отверстия в другой створке двери, она была просто приоткрыта. Она не знала, то ли бояться и злиться, то ли смеяться и плакать, растерянно толкнула дверь и вышла деревянной походкой.