Лотосовый Терем

Глава 75. Повесть о повешенной свинье

Ван Баши никогда в жизни не везло — едва он появился на свет из утробы, этим убил свою мать. Когда ему было три года, отец, чтобы заработать денег ему на зимнюю одежду, в мороз отправился в горы выкапывать молодые побеги бамбука, сорвался со скалы и испустил дух. В восемь лет восьмидесятилетняя бабка продала его маленьким слугой в “Чертоги румянца” за восемьдесят медяков — потому-то его и звали Ван Баши*. Он работал не жалея сил, получал в месяц всего сорок медяков, к тридцати восьми годам едва накопил достаточно денег, чтобы жениться на немолодой служанке, но не прошло и трёх дней со свадьбы, как она заявила, что он слишком низкого роста, и опозорила его, сбежав с соседом Чжан Дачжуаном*, так что с тех пор Ван Баши жил один.

Баши — буквально “восемьдесят”

Дачжуан — 34-я гексаграмма “Ицзина” — “Великая мощь”

Хоть никто его и не любил, Ван Баши редко роптал на Небо. Иногда, глядя на своё отражение в ручье на востоке поселения, он думал: ну и пусть ни одна проклятая душа не способна полюбить этого человека ростом в четыре чи, с лицом как кривой арбуз и треснутый финик, зато у него есть работа в “Чертогах румянца”, и это уже благословение.

Такой скромный и непритязательный работяга, смирившийся со своей участью, на самом деле должен бы прожить простую и спокойную жизнь и завершить свой путь похороненным в общей могиле — Ван Баши никогда не думал, что однажды встретит призрака.

— Вчера вечером я опорожнил ночные горшки “Чертогов румянца”, а здесь было темно хоть глаз выколи, ничего не видно, я ведь не зажигал лампу, когда выходил. Только собирался открыть двери, как заметил, что они не заперты и между створками щель… Я подумал: уж не вор ли забрался? Нельзя же, чтобы стащили моё одеяло за восемнадцать медяков, так что я обошёл этого парня и залез через окно проверить. И что увидел — ох, мать моя честная! В моей комнате что-то парило, призрачно-бледное и белоснежное, от удара палкой оно засверкало — оказалось, это одежда, я поднял голову и увидел…