Ожидание

Эпилог: Кула-Лодж

Телефон Бэллард начал вибрировать ещё до восхода солнца. В комнате было темно, но свет от экрана телефона помог ей снова увидеть очертания коттеджа. Она крепко спала после долгого путешествия. Пять часов в самолёте, а затем три часа в арендованном джипе, трясущемся по тёмным дорогам.

Она взяла телефон с ночного столика, посмотрела на экран и приняла вызов. Это была Мэдди Босх.

— Ты видела «Таймс»? — спросила она.

— Э-э, нет, ещё нет, — ответила Бэллард. — Я спала.

— Ох, чёрт. Я забыла, что ты там на три часа отстаёшь.

— Мы обычно говорили: три часа, пять тысяч километров и три десятилетия отставания. Что там в «Таймс»?

— Они сделали статью о деле «Чёрной Георгины». Выложили всё начистоту. Сейчас начнётся настоящая буря.

— Что там написано?

— Я пришлю тебе ссылку. Там всё о том, что окружной прокурор не даёт хода нашему пакету документов.

— Ну, это хорошо, не так ли? Может быть, это изменит решение Эрнесто.

— Там названо моё имя. Они подумают, что это я слила информацию.

— А ты слила?

— Ни в коем случае.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться. Они не могут доказать то, чего не было.

— Это была ты? Ты сделала… нет, постой, неважно, я не хочу знать.

Бэллард улыбнулась; Мэдди поняла, что ей лучше не знать никаких подробностей об утечке. Бэллард свесила ноги с кровати и села. Сделка, которую она заключила со Скоттом Андерсоном, заключалась в том, что он должен был заметно упомянуть в статье, что офицер Мэделин Босх ответственна за прорыв в деле «Чёрной Георгины». Бэллард доверилась ему, и, похоже, он сдержал своё обещание.

— Чьё имя в подписи автора? — спросила она, притворяясь, что не знает.

— Это тот самый Скотт Андерсон, — ответила Мэдди. — Тот, который задавал все вопросы на пресс-конференции.

— Понятно. Есть ли в статье какие-то фактические ошибки, насколько ты можешь судить?

Мэдди рассмеялась.

— Нет, всё точно. Окружной прокурор выглядит как капризная задница, который вставляет палки в колёса шефу, потому что тот его не поддержал.

— Звучит довольно правдиво. А что там говорится о…

Бэллард услышала сигнал второй линии и посмотрела на экран. Это был капитан Гэндл, скорее всего, звонивший по тому же поводу.

— У меня ещё один звонок, нужно ответить, — сказала она. — Пришли мне ссылку, когда будет возможность.

— Сделаю, — сказала Мэдди. — И, Рене… спасибо.

Бэллард не ответила и переключилась на другой вызов.

— Капитан?

— Бэллард, ты видела «Таймс»? — Его голос был почти визгливым.

— Э-э, нет, капитан, я на Гавайях и особо не слежу за новостями.

— Гавайи? Что ты делаешь на Гавайях, когда здесь разверзся ад?

— Я же говорила вам, что беру неделю отпуска. Я дала неделю всему отделу. Какой ещё ад разверзся?

— Кто-то слил дело «Чёрной Георгины» в «Таймс». Это на всей первой полосе, на главной странице сайта, везде. Теперь у нас во внутреннем дворе телевизионщики, ждут заявления шефа.

— Что пишет «Таймс»?

— Там сказано, что мы раскрыли дело «Чёрной Георгины», но окружной прокурор не хочет ставить штамп о закрытии дела. Там фактически говорится, что Мэдди раскрыла его, и это ставит нас в очень дерьмовое положение. Ты её уже уволила?

— Э-э, нет. Я собиралась подождать, пока вернусь на следующей неделе.

— Слава Христу.

Бэллард услышала облегчение в его голосе.

— Значит, вы не хотите, чтобы я её увольняла сейчас?

— Чёрт возьми, нет. Просто оставь её. Мы будем выглядеть как кусок дерьма, если уволим офицера, раскрывшего это дело.

«Ты имеешь в виду, что ты будешь выглядеть как кусок дерьма», — подумала Бэллард.

— Меня это устраивает, — сказала Бэллард. — Нам нужен второй значок, и она, очевидно, хорошо работает.

— А теперь, Бэллард, я спрошу тебя кое-о-чём, — произнёс Гэндл. — И не смей врать, потому что десятый этаж спросит меня о том же.

— Хорошо, спрашивайте.

— Ты передала им эту историю? Там ссылаются на неназванные источники, и лучше бы тебе не быть одним из них.

— Статью написал Скотт Андерсон?

— Именно так.

— Ну, он позвонил мне по этому поводу, и всё, что я сказала, было «без комментариев». Я даже включила диктофон на телефоне, потому что знала, что кто-то сливает ему информацию по делу, и не хотела, чтобы обвинили меня. Хотите, я пришлю вам запись?

— Да, хочу. Это может пригодиться, когда шеф придёт ко мне и спросит: «Какого хрена?»

— Эта статья… она выставляет нас в плохом свете?

— Нет, она выставляет нас в хорошем свете, и это может быть плохо. Понимаешь? О’Фэллон от злости кирпичами срать начнёт, и он будет знать, что это исходило от нас.

— Знаете что, кэп. Если это выставляет нас в хорошем свете, а его в плохом, то я предполагаю, что утечка произошла из офиса окружного прокурора. Информация пошла наверх по цепочке, и все они хотели закрыть дело, но О’Фэллон его отклонил. Половина людей в том офисе работает над его отзывом с должности.

— Не знаю. Наверное, ты права.

Бэллард кивнула, когда наступила тишина; она подумала, что ей удастся выкрутиться.

— Где на Гавайях, Бэллард? — спросил Гэндл. — Надеюсь, на пляже.

— Я на Мауи, в глубине острова, недалеко от городка под названием Каупо.

— Не похоже на отпуск. Чем ты занимаешься?

— Я выросла здесь. И сегодня я собираюсь увидеть человека, которого не видела очень, очень давно.

— Ну что ж, удачи тебе с этим, Бэллард. Увидимся, когда вернёшься. Если тебя выследят, не разговаривай ни с какими репортёрами. Понятно?

— Да, сэр. Понятно.

Она отключилась и переключилась на свою электронную почту. Мэдди Босх прислала ссылку, как и обещала. Бэллард открыла статью «Таймс» на крошечном экране.

ПОЛИЦИЯ ЛОС-АНДЖЕЛЕСА: ДЕЛО «ЧЁРНОЙ ГЕОРГИНЫ» РАСКРЫТО.

ОКРУЖНОЙ ПРОКУРОР: НЕ ТАК БЫСТРО.

Автор: Скотт Андерсон, штатный корреспондент «Таймс»

Полиция Лос-Анджелеса готова закрыть книгу печально известного дела об убийстве «Чёрной Георгины», но офис окружного прокурора дважды отказался принять новые улики и пометить самое ужасное дело города как окончательно закрытое, стало известно «Таймс».

Отдел нераскрытых преступлений полиции Лос-Анджелеса использовал новые доказательства и технологии, чтобы обосновать версию о том, что недавно скончавшийся фотограф был убийцей Элизабет Шорт, так называемой «Чёрной Георгины», чьё тело, аккуратно разрезанное пополам, было найдено на пустыре в южной части города в 1947 году.

Убийство Шорт стало сенсацией национального масштаба и оставалось нераскрытым, несмотря на десятилетия усилий полиции и детективов-любителей. Оно стало темой многочисленных книг, документальных и художественных фильмов, а также телешоу.

Шорт, 22 года, описывали как начинающую актрису, которая часто посещала бары и танцевальные клубы в Голливуде и центре города. 15 января 1947 года её расчленённое тело было найдено на Нортон-авеню в районе Леймерт-Парк. В ходе первоначального расследования детективы допросили нескольких подозреваемых, но обвинений никому не предъявили. В местные газеты и полицию приходили издевательские письма от неизвестного, называвшего себя убийцей.

Неясно, был ли Эмметт Тоуйер когда-либо в числе подозреваемых. Тоуйер был назван убийцей в деле, представленном в офис окружного прокурора на прошлой неделе. Хотя Тоуйер умер шесть лет назад, политика полиции Лос-Анджелеса требует, чтобы отдел нераскрытых преступлений передавал все дела об убийствах с участием умершего подозреваемого прокурорам для рассмотрения и согласия на закрытие.

Однако «Таймс» стало известно, что процесс рассмотрения дела Тоуйера был дважды отклонён из-за недостаточности улик, даже после того как следователи применили новую технологию для дополнительного подтверждения вины Тоуйера.

Последний поворот в, возможно, самом известном нераскрытом деле города начался, когда офицер Мэделин Босх получила доступ к набору фотографий из заброшенного складского помещения Тоуйера в Эко-Парке. Босх служит в патруле Голливудского отделения, а также раз в неделю работает волонтёром в отделе нераскрытых преступлений. У Босх была ячейка на том же складе, где хранилось имущество Тоуйера. Когда сотрудники предприятия очищали ячейку Тоуйера, они наткнулись на папку с ужасающими фотографиями нескольких женщин, которые, судя по всему, подверглись пыткам и были убиты; они передали их Босх. Среди них Босх узнала фотографии Элизабет Шорт, сделанные как до, так и после того, как она была жестоко изнасилована и убита.

Согласно источникам, фотолаборатория полиции Лос-Анджелеса подтвердила, что бумага, на которой были напечатаны снимки, относится к той же эпохе, что и убийство, и что фотографии не были реквизитом для голливудского фильма. Техники отдела пришли к выводу, что существует «вероятность более 90 процентов», что одной из жертв на фотографиях была Элизабет Шорт.

Следователи по нераскрытым делам также опознали другую женщину, которая фигурировала на фотографиях живой и мёртвой. Это была актриса, пропавшая без вести в 1950 году. Следователи также подтвердили, что все фотографии были сделаны в подвале дома в Анджено-Хайтс, где Тоуйер жил в 1940-х и 1950-х годах.

Тоуйер был коммерческим фотографом, который в основном снимал для каталогов оборудования. Однако источники предполагают, что он также занимался побочным бизнесом, делая портфолио и другие снимки для желающих попасть в голливудский шоу-бизнес. Вероятно, именно эта работа свела Шорт и других молодых женщин с ним.

Неделю назад команда по нераскрытым делам представила прокурорам пакет документов для предъявления обвинения. Окружной прокурор Эрнест О’Фэллон отклонил его как содержащий недостаточно доказательств для вынесения приговора, если бы дело было возбуждено против живого подозреваемого. Камнем преткновения стало бесспорное подтверждение того, что на фотографиях из хранилища Тоуйера изображена именно Элизабет Шорт.

Тогда следователи попытались подкрепить дело с помощью новой для правоохранительных органов технологии, включающей сравнение ушных раковин. Более ранние фотографии Элизабет Шорт, на которых были видны её уши, сравнили с фотографиями Тоуйера. Пол Бакли, аналитик Института судебной экспертизы кино, проводивший одно из сравнений, заявил, что тесты доказали: Шорт и женщина на фотографиях Тоуйера — одно и то же лицо.

«Без сомнений, — сказал Бакли. — Элизабет Шорт — это женщина на фотографиях, найденных полицией. Идентификация по ушам так же надёжна, как отпечатки пальцев, и однажды правоохранительные органы это признают».

Но когда «ушные доказательства» были представлены прокурорам, О’Фэллон снова отклонил дело, заявив, что сравнение ушей — непроверенная методика.

В понедельник в своём офисе О’Фэллон отказался комментировать отказ в возбуждении дела. Он также отрицал, что его решение связано с продолжающимися трениями между ним и шефом полиции Карлом Детри, который поддержал оппонента О’Фэллона на выборах 2022 года.

«Мы принимаем решения, основываясь на законе, — заявил О’Фэллон. — И ни на чём другом».

Но Жаклин Гейтер, ведущая блог «LAPD-Watch», считает, что главный прокурор и шеф полиции втянуты в политическую битву, которая вредит делу правосудия в городе.

«Эти парни не любят друг друга, и дело «Чёрной Георгины» — идеальный пример того, как их проблемы влияют на общество, — сказала Гейтер. — К счастью, подозреваемого по этому делу нет в живых, и он не может больше никому навредить. Но нет сомнений, что О’Фэллон отклонил это дело, потому что не хочет дарить полиции Лос-Анджелеса и её шефу громкие заголовки. Это мелочно и недостойно его должности».

Гейтер, всю жизнь прожившая в Лос-Анджелесе, сказала, что разочарована тем, что самое известное уголовное дело города остаётся открытым. «Некоторые говорят, что это тайна, ставшая частью истории города, и что она никогда не должна быть раскрыта, — сказала она. — Я так не думаю. Этот город долго ждал ответов. Я думаю, нам всем нужны ответы».

Шеф Детри не ответил на многочисленные звонки с просьбой прокомментировать дело и его отклонение офисом окружного прокурора».

Бэллард отложила телефон. Андерсон хорошо поработал над статьёй, и она была довольна. Это сработало: Мэдди Босх останется в команде по нераскрытым делам.

Утренний свет начинал просачиваться сквозь опущенные шторы коттеджа. Бэллард потянулась к столу за картой, которую купила в аэропорту накануне вечером. Она давно не была в этой части острова и не была уверена в маршруте. Она не могла полагаться на GPS-приложение, потому что сотовая связь там всегда была нестабильной. Придётся ехать по старинке, по карте. Она развернула её на кровати и разгладила рукой острые складки.

Она нашла Каупо, а затем пальцем проследила путь по шоссе Хана до залива Кеава. Адрес, который Макани назвала при аресте по ордеру за нарушение правил дорожного движения, находился там, на Хаоу-роуд. Похоже, ехать около часа, в зависимости от местности. Бэллард знала, что там живут в основном фермеры, кто-то легально, кто-то нет. Немного сёрферов. Мало туристов. Она увидела, что проедет мимо конюшен, где тридцать лет назад держали её коня, Каупо Боя.

Она встала, чтобы одеться для финальной точки своего путешествия. Она решила выехать до того, как передумает. Она собиралась найти женщину, которая подарила ей жизнь, а затем бросила её.