Русские сказания

КАЖДОДНЕВНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ЖИЗНИ

Но как себе представляли жизнь отдельные русские люди дореволюционного времени? Помнится, наш семейный друг, мужик Касьян, объяснял нам, детям: «Что бы ни делал, а сам думай о Боге! Идешь в поле, думай о Нем, идешь с поля, тоже думай о Нем. Увидишь, что Христос будет с тобой и Божья Мать тоже, а Святой Николай Чудотворец будет рядом вместе с Ангелом-Хранителем, и один поведет тебя за правую руку на дороге, а другой за левую. Никогда никакое зло, ни демон, ни злой человек тебя не коснутся! А случится что, сейчас же зови Ангела-Хранителя: «Ангел мой Хранитель, помоги! Святой Никола, защити! Богородица, Дева, Христос Бог, сохрани меня и помилуй!» И увидите, что все будет хорошо». Однажды, помню, работал он на огороде, и огород был довольно большой: два сильных мужика еле-еле вскапывали его за день. Приходит мама посмотреть, как Касьян работает, а он уже кончает. «Как же ты успел, Касьян?» — спросила она. «А мне Бог помогает! — весело отвечал тот. — Чуточку устану, хочется спину разогнуть, а сам думаю: «Боже, помоги, чтоб до вечера все сделать». И вижу, что усталости как нет, точно рукой сняло, и работа подвигается». В другой раз ему пришлось ночью идти со станции, и он рассказывал: «Иду, темно, хоть глаз выколи, ничего не видно. Жутко. Думаю: «А чего же ты боишься? Справа тебя Господь Иисус Христос, а слева Богородица, а впереди Ангел-Хранитель, а позади Николай Угодник!» И так стало мне весело на душе, что и дорогу видеть стал, и шаги крепче стали, и тропинку в хлебах нашел. Сам иду, а сердце спокойно колотится, и в душе как бы свет, песни петь хочется. И вдруг слышу, собаки залаяли, затемнели стога, деревья, вижу, дома уже. Еще минут десять прошел, и прямь передо мной улица встала, в деревню вошел, а там уж и двор ваш в темноте нашел, и как вошел в него, так все страхи смешными показались. А как утром подумал, опять в спине похолодело. Знаю, что на той же самой дороге года три назад человека зарезали! А я прошел, Христос с Богородицей меня провели по тем местам, и злого человека не встретил!» Ночью, особенно когда звезды светили, любил он выйти на двор, встать на колени, лицом к востоку, и молиться, глядя в зенит: «Надо мной Церква Божия, — говорил он, — и много в ней свечей перед Престолом Бога-Отца зажжено! Над речкой вдали туман, как ладан, встает, а икона Божия — все Небо».

Так же думал он и в поле, идя в хлебах, по меже, часто говорил нам: «Справа Бог Христос, а слева Богородица! Как же ты с пути сбиться можешь? Никакого зла к тебе и близко Они не подпустят. Только знай, что Бог рядом, и Матерь Его здесь же, и все будет хорошо». Эта религиозная черта восприятия повседневной жизни была столь сильна в нем, что не любил он, когда люди рассказывали злые либо нехорошие вещи. Он их сторонился, а сам шел, улыбаясь, точно лаская все рукой и взглядом. А помнится, увидит нас, улыбнется еще радостней, приласкает, к себе прижмет, по голове погладит: «Ну, иди, милый, Христос с тобой, играй с мальчиками!» Никогда не могу вспомнить, чтоб он сердился. Бывало, только посмотрит с укором, и все, но такой сильный взгляд его был и такой укор в нем, что лучше бы он выругал за шалость или наказал! Это, конечно, был исключительный человек и исключительно верующий, но в нем, как в капле воды, отражался весь крестьянский мир того времени. Много было таких людей. Если и не все, то очень многие из них были, как Касьян. Позже уже видно было, как люди постепенно отходили от этого образца, как становились грубыми, жадными, завистливыми, а главное, стали распущенными и пьяницами. Но в раннем детстве еще были люди Александровской эпохи. Они еще помнили, что Царь-Освободитель дал им волю и все крепко держались православной веры, исполняли родные обычаи, ходили в церковь, жили по вере Христовой. В те времена все друг другу по-христиански помогали и денег за помощь, за угощение не брали, а потом люди действительно постепенно портились, становились действительно хуже. В старые же годы они были трудолюбивы и трезвы. Были они в те времена глубоко верующими и городским соблазном не тронутыми.