Русские сказания

СВЯТАЯ ЕКАТЕРИНА

Святая Екатерина почиталась девушками особенно. Те из них, что мечтали выйти замуж, обращались к ней. В Екатеринин день на заре, до света, надо было подняться, выйти в сад, нарезать пучок-другой вишневых веток и сказать: «Святая Екатерина, дай милого, дочку, сына!», а затем отнести ветки в зимнюю горницу (чистая половина хаты, где принимают в праздники гостей), поставить в кувшин с водой и, меняя воду каждый день, ждать до Рождества. Если цветы появятся к Рождеству, значит, Святая услышала молитву и будет по желанию молившейся. Если цветы запоздают на день, выйдет замуж, но позже, а если вовсе не расцветут, останется в девках. Обычно цветы расцветали к Рождеству. Все девушки шли в церковь на Рождественскую утреннюю обедню с цветами в платочке и там их оставляли перед иконами или приносили обратно домой. Эти вишневые цветы посреди зимы, снега, на Рождество были просто чудом! Особенно их любили дети, которым цветы всегда говорят больше, чем взрослым. Я на них смотрел в детстве, как на чудо. Вишневый цвет был непременно на нашем рождественском столе среди белых и синих гиацинтов, апельсинов, яблок и груш. Вишневые ветки в белых цветах, чуть пахнувшие медом, весной, в самый разгар зимы — милое видение будущего! Целый месяц стоят они в кувшине, и на Рождество появляются цветы.

В каждой, в самой бедной хате где есть девушка, есть и цветы. Святая Екатерина — покровительница возлюбленных, обещающая счастье и довольство. Любили ее девчата в наших деревнях и к празднику своей Святой готовились, говорили о нем, приготовляли чистые кувшины, выскребали их, наливали задолго воду, чтоб «выстоялись», и только тогда клали в них ветки. Екатеринин день был любимым днем молодых женщин, которым Бог еще не дал детей. Они служили молебны Святой, просили потомства. Про женщину, жившую бездетно, говорили: «Святая Екатерина не дала детей!» Или: «Святой Екатерине мало молилась!» Но если Святая была покровительницей невест, то она же была прибежищем матерей, у которых родились одни дочери, и те втихомолку молили: «Сыночка пошли, Святая наша! Милая, помоги! В крестьянстве сын нужнее всякой дочки!» И правда, земля любит, чтоб ее хороший мужик обрабатывал. Правда также, что в наших местах и бабы мужикам не уступали в работе, но коли вилами снопы подавать, нужны все-таки мужские руки. В Екатеринин день обычно лежал уже снег и было холодно, однако, зима еще не скрипела, морозов лютых не было. В такой день в саду тихо, на ветках клочья снега, инея, который стряхивали синички, перелетая с ветки на ветку. В белом лежала земля, сады, в белом невестином платье приходила Святая Екатерина, ласково улыбалась всем просящим, кивала своей фатой и шла в занесенные снегом поля. Святая Анастасия являлась, и хотя много на деревне было Настей, Настасий и Настенок, но почему-то Екатерина была ближе сердцу и к ней шли мольбы, а не к Настасье. В деревне пахло кислой капустой, гречневой кашей, грибами, жареным луком. Во двору на снегу порхали при дуновении ветра сено, солома. Воробьи весело прыгали, нахорохорившись, по коньку соломенной крыши, слетали во двор, где хозяин бросал зерно курам и уткам. Клевали воробьи пополам со снегом зерно. Всем было вдосталь, в том числе и воробьям. Но после Екатеринина дня детишки везде Зиму-Бабу ставили, и тогда у ее дебелых ног клалось воробьям особое угощение, какое им подсыпали каждый день: отсевки, дикая горчица, полевой горошек, остюки, овес, ячмень, и все — во славу Зимы-Бабы, матери живущего. От подножия Зимы кур гнали прочь, потому что им и без того давали дважды в день зерно.

Со Святой Екатерины дни укорачивались, ночи удлинялись, время шло к Рождеству, к Колядину дню. Наступала настоящая Зима с трескучими морозами и метелями. Приходил в деревню Святой Филипп в кожухе, за ним Свят Микола Милостивый. Появлялись и Три Брата: Мороз Красный Нос, Синий Нос и Белый Нос. Застужало. Начинали биться в окна, прося кусочек сала, синички. Им тоже крестьянство подавало милостыньку: подвешивало на ветках деревьев куски сала. В жестокий холод, в стужу летали они, клевали сало, отогревались.

Всех живых жалела добрая мужицкая душа!