Наведался на стогна Март
и Березнем назвался Старым,
снега текут, и всякий рад,
и бабы ставили опару.
Грозится Мясоеду Пост,
готовит гречневую кашу,
с грибами, луком, а у нашей
у Масленой промоклый хвост.
Звенит веселая купель,
косятся талые сугробы,
и Пост следит за Бабой в оба:
того и гляди нашлет метель!
Такая вредная: идет, а хвост —
за ней — шуршит мочальный,
и Пост до церкви всех зовет,
зовет на колокол печальный.
Идет дорогой Пост суровый,
стучит вишневою клюкой,
вещает миру облик новый,
и степь шумит волной морской.
Идут на колокол тягучий
с попаса тучные стада,
и в небе синем тоже тучи
ведет Вечерняя Звезда.
Бредет дорогой Пост суровый,
стучит вишневою клюкой,
и степь — за ним — в одежде новой
встает, шумит волной морской.
Спешат на колокол зовущий
с полей теплеющих стада,
и в небе ясном тоже тучи
ведет Пастух-Заря-Звезда.
Колышет звон дымок кизячный,
застыли вишни у реки.
Спешат хозяйки до вечерни
принять коров, убрать дома
и — на Страстной закончить первый
творог и яйца, а с холма
уже Святое Воскресенье
глядит, торопит, и веля,
Пасхальной дрожью дышут сени,
дрожит весенняя Земля!
Еще идет дорогой к церкви
суровый Пост, стуча клюкой,
но Воскресение из мертвых
уже на горке, за рекой!
Скворцы поют, летают птицы,
кричат победно петухи,
и вдаль идут, от Плащаницы,
согнувшись, с паперти, — грехи!