Русские сказания

РЯЖЕНЫЕ НА НОВЫЙ ГОД

Ряженые ходили обычно на Севере России, на Юге это делалось несколько иначе. Поскольку ряженые северные приходили «скоморошить», т. е. чудачить, на Юге они были серьезными, точно выполняли очень важное дело. Напомним, что наши воспоминания относятся к началу века, т. е. к девятисотым годам, касаются, главным образом, юрьевской жизни на Днепре, в селе, удаленном от железной дороги и близком от Кобеляк Полтавской губернии. Первыми на Новый Год на заре, когда еще даже темно, иной раз из-за туч не видно, светится ли восток, прибегали «щедровать» мальчишки и девчонки. Они были с корзинами, мешками и разными сумками. Прежде всего они кидали зерном в иконы и пели хором: «На счастье, на здоровье, на масло коровье, на жито, пшеницу, на всяку пайщицу! Поздоровь Бог добрым людям на здоровье!» Затем они получали сласти и убегали дальше. Девчата ходили отдельно, они пели так: «Во Ерусалиме Исус народился в полночь! Счастья, здоровья добрым людям, хозяину с хозяюшкой Слава! Щедрой Ночью, Щедрой зарею, дай Бог счастья всем людям, а мы Христа спевать будем! Слава!»

Когда девчата получали свое и убегали дальше, приходили парни, один — одетый в кожух шерстью наружу, с двумя сумками через плечо, с загнутой палкой, как у пастухов. Он входил, сыпал зерна на пол, говорил: «Богу слава, а людям с праздником, с Новым Годом! С новым счастьем!» За ним выдвигался другой, он был одет в свитку, непременно белую, с белой конопляной бородой, с пучками колосьев в руках, и говорил: «Дай Бог, чтоб все росло, добра принесло! С Новым Годом! Хозяину с хозяйкой слава!» За ним выдвигался на середину комнаты третий, у него была ветка с лета, засушенная с листьями, он ею помахивал крестообразно перед иконами и говорил: «Дай Бог ветров теплых, дай Бог клечева зелена, дай Бог добра и здравия! С Новым Годом, хозяин с хозяйкой!» Четвертый выходил на середину комнаты с миской сухих вишен в руках, бросал ягоды в сторону икон и произносил: «Дай Боже вишен, груш, яблок много! С Новым Годом, хозяин с хозяйкой!» За ним выходил еще парень, обряженный Дедом, и, помахивая косой, произносил: «Дай Бог сына, соломы доброму, злому! С Новым Годом, с Новым Годом, Богу слава, людям слава, а хозяину с хозяюшкой низкий поклон!» Когда эти ряженые поздравители уходили, никто не смел подметать зерен три дня, по ним так и ходили. Они служили символом обилия и богатства.

Позже, задумавшись над символическим значением этих ряженых, мы нашли, что первый из них персонифицировал Велеса. Его две сумы об этом говорят, ибо в первой из них Велес носил блага материальные, а во второй духовные: счастье, удачу, таланты. Второй был персонификацией Дажьба, на что указывали колосья и белая свитка, как и белые волосы, борода, ибо он был Дедом славянским. Третий, с веткой в листьях, изображал собой Купалу, ибо у него была зелень. О том же говорили его слова о «клечеве зеленом», зеленых ветвях, которыми украшались хаты на Троицу. За ним был, вероятно, Ладо и, наконец, Дед был изображением самого Сварога. Так, значит, все эти ряженые были изображением прежних богов. Все они и назывались Колядниками. Вся же их компания носила имя Коляды. Таким образом, Коляду можно понимать как всех богов. Однако был на Рождество и персональный Коляда, он был одет в черный кожух и катил зажженное колесо. Для этого колесо обматывали соломой, смолили и зажигали, пуская его катиться по снегу.

Разница, таким образом, между ряжеными на Севере и на Юге была большая: пока первые только развлекали людей, вторые изображали божества прошлого.

То, что все это происходило еще рано утром, даже до света, указывало на некую традицию давнего прошлого. Тем более что один из них говорил всем: «А не пора ли скотину будить?» На что остальные хором отвечали: «Та вжеж пора, боярин, бо заре грае!»